«1984» Джорджа Оруэлла считается одним из величайших романов 20-го века.
Британский литературный критик В. С. Притчетт мог бы выразить мнение многих в своей рецензии для New Statesman:
“Я не думаю, что когда-либо читал роман более пугающий и депрессивный, — писал Притчетт после публикации “1984”, — и все же, такая оригинальность, интрига, скорость написания и испепеляющее негодование, что невозможно оторваться от книги”.
Спустя более 70 лет после публикации в 1948 году шедевр Оруэлла регулярно возглавляет список самых продаваемых книг на Amazon. (В январе 2017 года издательство Penguin Random House заказало 75 000 новых экземпляров “1984” после 9 500-процентного скачка продаж, по данным The New York Times).
Сегодня нет ничего необычного в том, что влиятельные люди и справа, и слева ссылаются на книгу Оруэлла, чтобы осудить действия, предпринятые против них, или напасть на политических оппонентов. В 2021 году консервативный сенатор США Джош Хоули (штат Миссури) заявил, что решение издательства Simon & Schuster отменить сделку по изданию его книги ” не может быть настолько оруэлловским”, а левые СМИ постоянно утверждали, что бывший президент Дональд Трамп — это олицетворение Большого Брата.
Некоторые параллели с “Тысяча девятьсот восемьдесят четвёртый”, которые мы наблюдаем сегодня, вызывают откровенный ужас, в то время как другие кажутся глупыми. Вопрос в том, как отделить надуманные гиперболы от реальных угроз?
Чтобы ответить на этот вопрос, полезно взглянуть на источники вдохновения для книги Оруэлла, ужасающей аллегории, в которой подробно описывается попытка одного человека сохранить рассудок в тоталитарном государстве, которое искажает правду и контролирует общество.
Вот три реальных источника вдохновения для антиутопического романа Оруэлла.
1.Коммунизм
Многие знают, что Оруэлл долгие годы был социалистом. Однако немногие знают, что Оруэлл скептически относился к коллективизму, который, по его мнению, “не является демократическим по своей сути, а, напротив, дает тираническому меньшинству такие полномочия, какие и не снились испанским инквизиторам”.
Именно поэтому существует общее мнение, что Оруэлл “смоделировал тоталитарное правительство в романе по образцу сталинской России и нацистской Германии”, двух государств коллективистского типа, враждебных к частной собственности и экономической свободе.
Хотя некоторые могут спорить о том, в какой степени эти государства были коммунистическими/социалистическими/фашистскими, важно понимать, что Оруэлл создавал свою антиутопию по образцу социалистических государств, особенно коммунистических.
Оруэлл сам ясно дает это понять в письме, которое он написал Сидни Шелдону, человеку, купившему права на экранизацию “1984”.
“[1984] основан главным образом на коммунизме, потому что это доминирующая форма тоталитаризма, — отвечал Оруэлл Шелдону, — но я пытался представить, каким был бы коммунизм, если бы он прочно укоренился в англоязычных странах и не был бы простым продолжением российского МИДа”.
2. Роман Евгения Замятина “Мы”
Мало кто слышал о романе “Мы”, антиутопической фантастике, которая не получила такого распространения, как “1984”. Но очевидно, что книга повлияла на Оруэлла, который проанализировал произведение после смерти его автора, Евгения Замятина.
Родившийся в Лебедяни в 1884 году, Замятин был восторженным социалистом, стал членом большевистской партии и участвовал в русской революции 1905 года. После Октябрьской революции, свидетелем которой он стал воочию после возвращения из Англии, Замятин “с головой ушел в партийную работу, заседал в правлениях литературных организаций и читал лекции о художественном литературном творчестве”, — пишет российский литературовед Дженнифер Уилсон в “Нью-Йорк Таймс”.
В 1920–21 годах Замятин написал “Мы”, антиутопический роман, действие которого происходит через 1000 лет в будущем, в котором исследуется давление, оказываемое на человека в авторитарном обществе, полностью забюрократизированном.
В Советском Союзе “Мы” задел нерв, и не в хорошем смысле.
Книга быстро попала в поле зрения литературных цензоров, которые запретили роман до публикации, несмотря на энтузиазм партии Замятина, и, по словам Уилсона, это был “первый официально запрещенный в Советском Союзе роман”. Книга была опубликована только в 1924 году, когда издательство E. P. Dutton выпустило английский перевод, а Оруэлл ознакомился с ней только спустя 20 лет.
Степень влияния ” Мы” на “1984” является спорной, но The Guardian указывает на многие сходства между книгами:
“Персонажи в ” Мы” пронумерованы, а не названы по имени: Уинстон Смит — Д-503, а Джулия – І-330. Его Большой брат известен как Благодетель — более человеческая фигура, чем почти мифический диктатор Оруэлла, который в какой-то момент звонит по телефону Д-503 (“Д-503? А… Вы говорите с Благодетелем. Доложите мне немедленно!”). Если у Оруэлла квартиры снабжены всевидящим “телеэкраном”, то у Замятина здания просто сделаны из стекла, что позволяет каждому из жителей — и “Хранителям”, которые их охраняют, — заглядывать внутрь, когда им вздумается. Первый аэродром, или Океания, называется Единое Государство. Вместо того чтобы ломать голову над 2+2=5, его главный герой занят квадратным корнем из -1″.
Читатели могут сами определить, насколько, по их мнению, ” Мы” повлияли на “1984”. Ясно лишь то, что Оруэлл прочитал эту книгу, испытал на себе ее влияние и увидел свой собственный антиутопический роман, опубликованный всего через два года после того, как он ознакомился с работой Замятина.
3. Пропаганда гражданской войны в Испании
Возможно, самая главная тема “1984” — это идея о том, что представители тоталитарной власти пытаются контролировать речь, чтобы формировать реальность.
На протяжении всей своей жизни и карьеры Оруэлл руководствовался желанием оставаться верным истине, и опыт гражданской войны в Испании глубоко потряс его. Во время этого конфликта – войны фашистов против коммунистов — Оруэлл стал свидетелем военной пропаганды и ее разрушительного воздействия на правду в английских газетах.
В своей работе “Джордж Оруэлл: Моя страна правая или левая, 1940-1943” Оруэлл описал, как сильно это его напугало.
«Я видел газетные сообщения, которые не имели никакого отношения к фактам, даже отношения, предполагаемого обычной ложью. Я видел сообщения о больших сражениях там, где не было никаких боев, и глухое молчание там, где были убиты сотни людей. Я видел, как отряды, которые смело боролись, объявлялись трусами и предателями, и видел других, никогда не нюхавших пороха, которых провозглашали героями воображаемых побед; и я видел газеты в Лондоне, продающие в розницу эту ложь, и нетерпеливую интеллигенцию, возводящую эмоциональные надстройки над событиями, которые никогда не происходили. Я видел фактически историю, описывающую не то, что случилось, а то, что должно случиться согласно различным партийным линиям».
Оруэлл столкнулся с тоталитаризмом, войной и государственной пропагандой, и его ужаснуло то, что “само понятие объективной истины исчезает из мира”.
Это было бы ужасающей перспективой в любое время, но особенно в период, когда Оруэлл писал “1984”, когда на мировой арене, казалось, разворачивалась вечная (холодная) война.
Мало кто сегодня, вероятно, отмахнется от книги Оруэлла как от простого произведения антиутопической литературы.
В конце концов, “1984” — это история о попытке одного человека сохранить контроль над правдой и реальностью перед лицом государственной власти и бесконечной пропаганды. В 2022 году, несомненно, это история, с которой мы все можем соприкоснуться.
Мнения, выраженные в этой статье, являются мнением автора и не обязательно отражают точку зрения The Epoch Times.
Джонатан Милтимор
Джонатан Милтимор — управляющий редактор FEE.org. Его статьи/репортажи были предметом статей в журналах TIME, The Wall Street Journal, CNN, Forbes, Fox News и Star Tribune. Авторы: Newsweek, The Washington Times, MSN.com, The Washington Examiner, The Daily Caller, The Federalist, The Epoch Times.
