Blog

Предыдущая часть: Комментарий 1. Что такое коммунистическая партия?

#img_left#Согласно книге «Объяснение простых и анализ составных иероглифов», написанной Сюй Шенем (около 147 года н. э. — прим. пер.), традиционное китайское значение слова «партия» состоит из двух корней или основ, которые означают «всё ещё или даже» и «тёмный или чёрный», соответственно, имея общее значение «любит тёмное».

Иероглиф «партия», или «член партии», несёт уничижительное значение. Конфуций сказал: «Благородный человек сдержан и не борется; он общительный, но не присоединяется к партии». В «Беседах и суждениях» Конфуций интерпретирует партию следующим образом: «Люди, которые объединяются для сокрытия своих неприглядных действий и образуют партию». Маленькие политические группы в китайской истории назывались «пэндан». В традиционной культуре Китая партия — синоним «группы негодяев» и ассоциируется с людьми, вовлечёнными в сговор в эгоистичных целях.

Почему в современном Китае смогла возникнуть коммунистическая партия, и почему, в конечном счёте, она захватила власть? Коммунистическая партия Китая постоянно прививала китайскому народному сознанию, что история выбрала КПК, что народ выбрал КПК, и что «без КПК не будет никакого нового Китая».

Народ ли Китая выбрал коммунистическую партию, или коммунисты ради своих эгоистичных целей создали партию и навязали её китайскому народу? Ответ на этот вопрос можно найти в истории.

С конца последней династии Цин (1644—1911 гг.) до первых лет Китайской республики (1912—1949 гг.) Китай испытал сильные внешние удары и предпринял неоднократные попытки провести внутреннюю реформу. Китайское общество находилось в болезненном хаосе.

Многие представители интеллигенции и люди с высокими идеалами хотели спасти страну и её народ, но национальный кризис и хаос порождали в них беспокойство, которое привело их сначала к разочарованию, а затем к полному отчаянию. Как люди, которые обращаются к любому врачу в случае болезни, так и они искали выход из создавшегося положения за пределами Китая. Испробовав британский и французский методы оздоровления общества, они решили, что те не годятся, и обратились к российскому методу. Усиленно стремясь преуспеть, они не смущались «предписывать самое радикальное средство от болезни» в надежде, что Китай быстро обретёт силу.

Движение «Четвёртое мая» 1919 года явилось результатом этого отчаяния. Одни защищали анархизм, другие предложили свергнуть доктрины Конфуция, а третьи всё еще предлагали внедрение западной культуры.

Короче говоря, люди отклонили традиционную китайскую культуру и выступили против конфуцианской идеи среднего пути. В нетерпении, стремясь использовать кратчайший путь, эти революционеры поддерживали разрушение всего традиционного. С одной стороны, радикально настроенные, они не имели возможности служить своей стране, а с другой — они твёрдо верили в свои собственные идеалы. Они чувствовали, что мир безнадёжен, и полагали, что только они нашли ключ к будущему развитию Китая. Они обладали страстной готовностью к революции и насилию.

Различная общественная среда заставляла людей искать разные теории, принципы и пути. В конце концов, группа людей встретила представителей Коммунистической партии Советского Союза. Идея «использования насильственной революции с целью захвата политической власти», взятая из теории марксизма-ленинизма, нашла отклик в их беспокойных умах и совпала с их желанием спасти страну и её людей.

С этого момента они начали внедрять коммунизм, представляющий собой чуждую для Китая концепцию. Всего 13 представителей присутствовали на первом съезде КПК. Позже некоторые из них умерли, некоторые сбежали, некоторые работали на оккупационные силы Японии и стали предателями, а некоторые вышли из КПК, чтобы присоединиться к Гоминьдану (националистическая партия). К 1949 году, когда КПК пришла к власти, из числа первых 13 членов партии в ней оставались только Мао Цзэдун и Дун Биу. Неясно, знали ли основатели КПК в то время, что «божество», которое они позаимствовали у Советского Союза, оказалось в действительности злым духом, и желаемое средство, которое они искали для укрепления нации, оказалось смертельным ядом.

Всероссийская Коммунистическая партия большевиков (позже известная как КПСС), только что победившая в революции, была полна амбиций по отношению к Китаю. В 1920 году Советская Россия образовала в Сибири Дальневосточный комитет — ветвь Третьего Коммунистического Интернационала, или Коминтерна. Он отвечал за работу по учреждению коммунистической партии в Китае и в других странах. Вскоре после его образования комиссар Комитета представителей Григорий Войтинский прибыл в Пекин и вошёл в контакт с коммунистическим лидером Ли Дачжао. Ли организовал в Шанхае встречу Войтинского с другим коммунистическим лидером Чэном Дусю, и с этого момента началась подготовка к учреждению компартии Китая.

В июне 1921 года Чжан Тайпэй приехал в Иркутск, после чего представил предложение Дальневосточному комитету об утверждении КПК как ветви Коминтерна. 23 июля 1921 года с помощью Дальневосточного комитета была официально сформирована КПК.

Затем коммунистическое движение было представлено Китаю как эксперимент, и с тех пор КПК поставила себя над всем, подчиняя всех на своём пути, таким образом, принося нескончаемое страшное бедствие Китаю.

I. В процессе своего становления КПК вобрала в себя всё китайское и иноземное зло

Это нелёгкое дело — внедрить в Китае, стране с пятитысячелетней цивилизацией, иностранный злобный призрак, полностью несовместимый с китайскими традициями, такой как коммунистическая партия. КПК, используя «коммунистическую утопию», обманула народ и патриотически настроенную интеллигенцию, которая, желая служить своей стране, находилась в безвыходном положении; кроме того, она ещё раз исказила коммунистическую теорию, уже искажённую Лениным.

Руководствуясь этой теорией, КПК уничтожала все традиции и ценности китайского народа, которые препятствовали её власти. Она уничтожала все общественные слои и отдельных людей, которые мешали укреплению её власти. КПК использовала понятие «промышленной революции», которая привела к разрушению веры, а коммунистический атеизм, привнесённый КПК, привел к окончательному её уничтожению. КПК принесла китайскому народу теорию «отрицания частной собственности» и ещё ленинское понятие «насильственной революции». Одновременно она переняла и развила самые пагубные элементы власти, унаследованные от китайской монархии.

На протяжении всей истории КПК, от её учреждения до завоевания и удержания политической власти, она постепенно становилась всё более и более злобной. В ходе своего развития КПК использовала девять унаследованных черт, присущих коммунистическому призраку, придав им «китайский характер», а именно: зло, обман, провокация, борьба, грабёж, бандитизм, шпионаж, уничтожение и контроль. Реагируя на непрерывные кризисы, КПК далее объединила и усилила методы и степень их злобности, доведя эти факторы до предела.

Девять унаследованных черт, присущих коммунистическому призраку

Первая унаследованная черта — зло в виде деспотичной формы марксизма-ленинизма

Марксизм вначале привлёк китайских коммунистов своей декларацией «использования социальной революции, чтобы разрушить старый государственный аппарат и установить диктатуру пролетариата». Именно это и является корнем зла марксизма-ленинизма.

Марксистский материализм базируется на узких экономических понятиях производительных сил, производственных отношений и прибавочной стоимости. Основываясь на ходе развития ранних стадий капитализма, К. Маркс сделал недальновидное предсказание о гибели капитализма и победе пролетариата, что оказалось ложным. Марксистско-ленинская насильственная революция и диктатура пролетариата утверждают гегемонию пролетариата и жёсткую политику власти. «Манифест коммунистической партии» связал историческую и философскую основы компартии с классовыми противоречиями и классовой борьбой. Пролетариат ради захвата власти стремится уйти от традиционной морали и социальных отношений.

Доктрина коммунизма была установлена вопреки всем традициям. Человеческая природа всегда отторгает насилие, которое делает людей безжалостными и деспотичными. Таким образом, всюду и во все времена человечество отклоняло теорию коммунистической партии о насилии, теорию, которая не имеет никакой предшествующей истории ни в одной из прежних систем мысли, философии и традиции. Коммунистическая система террора свалилась на Землю, точно ниоткуда.

Идеология КПК построена на той предпосылке, что люди могут завоёвывать природу и преобразовывать мир. Коммунистическая партия привлекла многих людей своими идеалами «освобождения всего человечества» и «мирового единства». КПК ввела в заблуждение многих людей, особенно тех, кого волновало существующее состояние человеческого общества и кто стремился оказать влияние на общество. С того времени эти люди забыли, что существует Небо. Вдохновлённые красивыми и в то же время ложными представлениями о «построении рая на земле», они презрели традиции и смотрели свысока как на жизнь других, так и на свою собственную.

Коммунистическая партия выдала фантазию «коммунистического рая» за правду, вдохновляя народ на борьбу ради него: «Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем, — мы наш, мы новый мир построим…»1 Используя такую абсолютно невероятную идею, КПК разъединила людей и Небо, оборвала связь китайцев с их предками и национальными традициями. Требуя от людей отдать свои жизни ради коммунизма, КПК усилила свою способность совершать убийства.

Вторая унаследованная черта — обман: чтобы предстать «богом», нужно лгать

Зло должно лгать. С целью использования рабочего класса КПК присвоила ему следующий статус — «самый передовой класс», «самоотверженный класс», «ведущий класс» и «пионеры пролетарской революции». Когда коммунистическая партия нуждалась в крестьянах, она пообещала «землю крестьянам». Мао приветствовал крестьян, говоря: «Без бедного крестьянства не было бы никакой революции; отрицать их роль, означает отрицать революцию»2.

Когда коммунистическая партия нуждалась в помощи класса капиталистов, она назвала его представителей «попутчиками пролетарской революции» и пообещала им «демократическое республиканское правление». Когда коммунистическая партия была почти полностью уничтожена Гоминьданом, она громогласно провозглашала: «Китайцы, не сражайтесь с китайцами» и обещала признать своё подчинение Гоминьдану. Как только закончилась война против Японии (1937—1945), КПК направила все свои силы против Гоминьдана и свергла это правительство. Аналогично этому КПК вскоре после взятия под свой контроль Китая устранила класс капиталистов и, в конце концов, превратила крестьян и рабочих в «бедный пролетариат».

Понятие «объединённого фронта» — типичный пример лжи, которую распространяет КПК. Чтобы выиграть гражданскую войну против Гоминьдана, КПК, отступая от своей обычной тактики, приняла «политику временного объединения» со своими классовыми врагами, включая помещиков и богатых крестьян. 20 июля 1947 года Мао Цзэдун объявил, что «за исключением нескольких реакционных элементов, мы должны мягче относиться к классу имущих…, с целью сократить враждебные элементы». После того как КПК получила власть, помещики и богатые крестьяне всё-таки не избежали геноцида.

Говорить одно, а делать другое является нормальным для коммунистической партии. Когда КПК должна была использовать демократические партии, то провозгласила, что все стороны «борются за долгосрочное сосуществование, осуществляют взаимный надзор, искренни друг с другом и разделяют честь и позор». Любой, кто не соглашался с компартией или отказывался соответствовать её концепциям, словам, делам или организациям, был устранён. К. Маркс, В. Ленин и лидеры КПК говорили, что коммунистическая партия не должна разделять политическую власть ни с какими другими людьми или группами.

Сначала коммунизм однозначно нёс в себе генотип диктаторства. Это является признаком деспотизма. КПК никогда искренне не сосуществовала с какими-либо другими политическими партиями или группами. И даже в течение так называемого смягчённого периода такое сосуществование являлось самым большим спектаклем.

История учит нас не верить ни в какие обещания КПК так же, как и не верить в то, что какое-либо из обязательств КПК будет выполнено. Вера в слова коммунистической партии могла легко стоить жизни.

__________________________

1 — Слова из «Интернационала» — гимнов коммунистов

2 — Из статьи Мао “Отчёт о расследовании крестьянского движения в Хунане” (1927).

__________________________

Третья унаследованная черта — провокации: возбуждение ненависти и призыв к массовой борьбе

Обман служит возбуждению ненависти. Борьба опирается на ненависть. Где ненависть не существует, она может быть создана.

Укоренившаяся патриархальная клановая система китайской деревни служила серьёзным препятствием к утверждению политической власти КПК. Сельское общество было изначально гармоничным, и отношения между землевладельцами и арендаторами не были полностью враждебными. Землевладельцы предлагали крестьянам средство существования, а взамен крестьяне поддерживали землевладельцев.

Эти, своего рода взаимозависимые отношения, были представлены КПК как классовая эксплуатация и превращены ею в чрезвычайный классовый антагонизм. Гармония была превращена во враждебность, ненависть и борьбу. Разумное было превращено в неблагоразумное, порядок — в хаос, а республиканская система — в деспотизм.

Коммунистическая партия поощряла экспроприацию частной собственности, убийство ради денег и уничтожение землевладельцев, богатых крестьян и их семей. Многие крестьяне не желали брать собственность других. Некоторые возвращали ночью имущество, которое забрали у владельцев днём, и тогда они подвергались критике рабочих команд КПК по земельной реформе как имеющие «низкое классовое сознание».

В целях возбуждения классовой ненависти КПК низвела китайский театр до инструмента пропаганды. Известна театральная постановка о классовом притеснении по легенде «Седая девушка»3, повествующей на самом деле о женском бессмертии и не имевшей никакого отношения к классовым конфликтам. Но под пером военных авторов легенда была преобразована в современные драму, оперу и балет с целью разжигания классовой ненависти. Когда Япония вторглась в Китай, КПК не только сама не сопротивлялась, но и обвиняла правительство Гоминьдана в предательстве. Даже в период такого всенародного бедствия, как нашествие врага, она подстрекала народ против правительства.

Стравливание различных групп населения друг с другом является классическим приёмом КПК. КПК создала формулу «95:5», согласно которой 95% населения были отнесены к различным классам, которых можно было склонить на свою сторону, в то время как оставшиеся 5% определялись как классовые враги. Люди в пределах 95% были в безопасности, а против тех 5% велась борьба. Из страха и желания защитить себя люди стремились быть включёнными в эти 95%. Это привело во многих случаях к тому, что люди вредили друг другу. КПК, используя подстрекательство во многих своих политических кампаниях, довела эту тактику до совершенства.

Четвёртая унаследованная черта — бандитизм: бандиты и хулиганы формируют ряды КПК

Бандитизм — это основа зла, и зло непременно использует его. Коммунистические революции зачастую являлись восстаниями бандитов. Например, Парижская коммуна — это фактически убийства, поджоги и насилие, осуществляемые представителями отбросов общества. Даже К. Маркс смотрел свысока на «деклассированный пролетариат»4, когда в «Манифесте коммунистической партии» писал: «Люмпен-пролетариат, этот пассивный продукт гниения самых низших слоёв старого общества, местами вовлекается пролетарской революцией в движение, но в силу всего своего жизненного положения он гораздо более склонен продавать себя для реакционных козней» (с. 44, изд. 1953 г.). Крестьяне же рассматривались К. Марксом и Ф. Энгельсом недостойными любого социального класса в силу их, так называемой, раздробленности и невежества.

КПК продолжила развитие тёмной стороны теории К. Маркса. Мао Цзэдун сказал: «Социальная «пена» и бандиты всегда отвергались обществом, но они являются фактически самыми храбрыми, самыми надёжными и самыми устойчивыми в революции в сельских районах»5. Люмпен-пролетариат усиливал насильственную природу КПК и заложил основу политической власти КПК в сельских районах. Слово «революция» рассматривалось партией как слово с положительным значением, хотя по-китайски буквально означает «отбирать жизни» и звучит ужасающе и трагично для всех нравственных людей.

Осознав, что «люмпен» носит негативный оттенок, КПК в дебатах в отношении термина «люмпен-пролетариат» во время культурной революции заменила его просто на слово «пролетариат». Другое проявление низов общества — наглость. Подвергаясь критике за диктаторство, партийные функционеры смеют бесстыдно заявлять что-то вроде: «Уважаемый господин, вы правы, мы именно такие. Китайский опыт, накопленный в течение прошлых десятилетий, требует, чтобы мы осуществляли эту власть демократической диктатуры. Мы называем это «демократической диктатурой народа».

Пятая унаследованная черта — шпионаж: проникновение в тыл противника, подрывная деятельность, разобщение, подлог

В дополнение к обману, понуждению к насилию и использованию отбросов общества применялись также шпионаж и подрывная деятельность. КПК — специалист по проникновению в тыл противника. Десятилетия назад три лучших тайных агента КПК: Цянь Чжуанфей, Ли Кенун и Ху Бэйфен фактически работали на Чена Гена, начальника отдела тайных агентов №2 Центрального Комитета КПК.

Когда Цянь Чжуанфей был личным секретарём и доверенным лицом Су Энцзена, начальника Главного управления расследований Гоминьдана, он воспользовался фирменным бланком Организационного отдела Гоминьдана, чтобы написать два письма, содержащие секретную информацию о первом и втором стратегических планах Гоминьдана, и доставил эти письма лично Чжоу Эньлаю6 через Ли Кенуна. В апреле 1930 года в северо-восточной области Китая была создана специальная организация двойных агентов разведки, основанная Центральным разведывательным отделением Гоминьдана. Формально она принадлежала Гоминьдану и была под управлением Цяня Чжуанфея, но фактически контролировалась КПК и управлялась Чен Геном.

Ли Kенун присоединился к штабу Вооружённых сил Гоминьдана как шифровальщик. Ли расшифровывал срочные сообщения, имеющие отношение к аресту и восстанию директора отдела безопасности КПК Гу Шунчжана7. Цянь Чжуанфей немедленно послал дешифрованное со-общение Чжоу Эньлаю, предотвратив таким образом аресты целой сети агентов.

Ян Денин был прокоммунистическим специальным представителем Главного управления расследований Гоминьдана, расположенного в Шанхае.

КПК позволяла ему арестовывать и казнить тех, кого КПК считала ненадёжными. Высокопоставленный чиновник из провинции Хэнань однажды оскорбил партийного работника, и его собственные люди использовали тайные пружины, чтобы заключить чиновника в гоминдановскую тюрьму на несколько лет.

В ходе освободительной войны8 КПК сумела внедрить секретного агента, которому Чан Kaйши (также известный как Цзян Цзеши)9 глубоко доверял. Лю Пэй, генерал-лейтенант и заместитель министра обороны, отвечал за оперативное управление армией Гоминьдана. Лю был фактически тайным агентом КПК. Прежде чем армия Гоминьдана узнавала о своём следующем маневре, информация о запланированном месте развёртывания армии уже достигала места Яньаня, где находился начальник штаба КПК.

Коммунистическая партия придумывала соответствующий план защиты. Сюн Сянхуэй, секретарь и доверенное лицо Ху Цзуннаня10, раскрыл Чжоу Эньлаю составленный Ху план о вторжении в Яньань. Когда Ху Цзуннань и его силы достигли Яньаня, там было пусто. Чжоу Эньлай однажды сказал: «Председатель Мао знал о военных приказах, отдаваемых Чан Кайши, до того, как они попадали в командование его армии».

Шестая унаследованная черта — грабёж: ограбление и ложь становятся «новым порядком»

Всё, что принадлежит КПК, получено путём грабежа. Когда КПК создавала Красную Армию, чтобы с помощью военной силы установить свои порядки, она нуждалась в деньгах для закупки оружия и амуниции, пищи и одежды.

КПК предприняла «сбор средств», главным образом, в форме подавления местных «мироедов» и ограбления банков, ведя себя подобно бандитам. Скоро эти миссии «сбора средств» стали одной из главных задач Красной Армии.

Например, во время акции, возглавляемой Ли Сяньнянем11 , одним из лидеров КПК, Красная Армия тайно похищала членов самых богатых семей в западном районе провинции Хубэй. Они похищали не одного человека, а по одному из клана каждой богатой семьи. Похищенных оставляли в живых, чтобы длительное время вымогать деньги у их родственников, обещая их освобождение.

Только после того, как Красная Армия была удовлетворена или из семей похищенных были полностью выкачаны все средства, заложники могли быть отправлены домой. Многие из них были на грани смерти. Некоторых терроризировали настолько ужасно, что они погибали прежде, чем смогли вернуться.

В результате «расправы с местными мироедами и конфискации их земли» КПК распространила ложь и насилие на всё общество, подменяя традиции «новым порядком». Коммунистическая партия совершила различного рода большие и маленькие неблаговидные дела, в то же время не сделав абсолютно ничего хорошего. Она предлагала каждому скромное вознаграждение, подстрекая одних людей доносить на других. В результате, милосердие и добродетель исчезают полностью, заменяясь борьбой и убийством. Смысл понятия «коммунистическая утопия» фактически сводится к смыслу понятий «насилие» и «грабёж».

Седьмая унаследованная черта — борьба: разрушение традиционных ценностей и государственного устройства

Обман, подстрекательство, развязывание рук отбросам общества и шпионаж — все это делалось ради грабежа и борьбы. Коммунистическая философия основана на борьбе, и коммунистическая революция была, своего рода, неорганизованным побоищем, разрушением и ограблением. Партия заявила: «Главной целью нападения крестьян являются местное дворянство и незаконные помещики, но попутно они также выступили против всех видов патриархальных идей и систем, коррумпированных чиновников в городах, против дурных привычек и нравов в сельских районах». Мао дал ясное указание разрушить всю традиционную систему и обычаи сельской жизни.

Коммунистическая борьба включает в себя также вооружённые силы и вооружённую борьбу. «Революция — не званый обед и не написание эссе, не создание картины или вышивание; она не может быть такой утончённой, такой неторопливой и нежной, такой мягкой, доброй, учтивой, сдержанной и великодушной. Революция — это восстание, акт насилия, которым один класс свергает другой». Борьба неизбежна при попытке захватить государственную власть силой. Несколько десятилетий спустя КПК использовала то же самое свойство борьбы, чтобы в ходе Великой культурной революции «обучить» следующее поколение.

Восьмая унаследованная черта — уничтожение: создание идеологической системы геноцида

Многое совершено коммунизмом с абсолютной жестокостью. КПК обещала интеллигенции «рай на земле». Позже она навесила на нее ярлык «реакционеры» и поместила интеллигентов в позорную девятую категорию12 преследуемых людей наряду с помещиками и шпионами. Она лишила капиталистов их собственности, истребила богатый класс землевладельцев, разрушила иерархию и порядок в сельской местности, забрала полномочия у местной власти. Компартия похищала богатых людей и вымогала у них взятки, «промывала мозги» военнопленным, «преобразовывала» промышленников и капиталистов, пропустила через фильтр партию Гоминьдан и раздробила её; она отделилась от Коммунистического Интернационала и предала его, уничтожила всех диссидентов в ходе успешного политического движения после прихода к власти в 1949 году и угрожала своим собственным членам партии.

Все вышеупомянутые явления были основаны на теории КПК о геноциде. Каждое её политическое движение в прошлом было кампанией ужаса с признаками геноцида. КПК уже на ранней стадии становления начала строить свою теорию геноцида как составную часть своей теории о классах, революции, борьбе, насилии, диктатуре, политических движениях и политических партиях. В этом заключён весь её опыт, накопленный путём применения различных методов геноцида.

Существенным проявлением геноцида КПК является истребление совести и независимой мысли. Очевидно, что «господство террора» служит фундаментальным интересам КПК, которая уничтожит вас не только, когда вы против неё, но может также уничтожить вас, даже если вы за неё. Она устранит любого, кого считает нужным устранить. Таким образом, каждый живёт под гнётом террора и боится КПК.

Девятая унаследованная черта — контроль: партийные принципы нацелены на управление всей партией и далее — всем обществом

Все унаследованные партией черты используются ею для достижения единственной цели — управлять народными массами с помощью террора. Своими злостными действиями КПК доказала, что она является естественным врагом всех существующих общественных сил.

С самого начала компартия пробивалась через кризисы, следующие один за другим, среди которых кризис выживания был самым критическим. КПК существует в состоянии бесконечного страха за своё выживание. Её главная цель — личная выгода, собственное существование и власть. Чтобы поддерживать свою ослабевающую власть, она вынуждена постоянно совершенствовать свои поверхностные элементы. Польза для партии не является пользой для отдельного члена партии или всех членов партии, скорее, это выгода для партии как коллективного юридического лица в целом. Коллективность КПК отвергает любое проявление индивидуальности.

«Партийная культура» — самая порочная особенность этого злого духа. «Партийная культура» сокрушает человеческую природу настолько, что китайские люди больше не могут свободно говорить или действовать. Например, Чжоу Эньлай и Сунь Бинвэнь были товарищами. После того как Сунь Бинвэнь умер, Чжоу Эньлай удочерил его дочь Сунь Вэйши. Во время культурной революции Сунь Вэйши было предъявлено обвинение, и позже она умерла в заключении после того, как ей в голову вбили длинный гвоздь. Ордер на арест был подписан её приёмным отцом, Чжоу Эньлаем.

Одним из первых лидеров КПК был Жень Биши. Он отвечал за продажу опиума во время войны с Японией. Опиум был тогда символом иностранного вторжения, поскольку англичане импортировали его в Китай, чтобы ослабить китайскую экономику и превратить китайцев в наркоманов. Несмотря на сильное сопротивление со стороны народа распространению опиума, Жень посмел выращивать опиум в больших количествах, основываясь на партийной культуре, рискуя вызвать всенародное осуждение. Вследствие незаконности опиумных торговых связей КПК использовала слово «мыло» как кодовое название опиума. Доход от незаконной торговли наркотиками с соседними странами был финансовой поддержкой существования партии.

В день столетнего юбилея Женя один из лидеров нового поколения высоко оценил партийные принципы Женя, утверждая, что «Жень был незаурядным и образцовым членом партии. Он также имел стойкую веру в коммунизм и неограниченную лояльность к партии».

Другим примером жертвы партийных принципов был Чжан Сыдэ. Партия сказала, что он был убит внезапно рухнувшей печью, но другие утверждали, что он умер при высушивании опиума. Так как он был тихим человеком, служил в Центральном отделении охраны и никогда не просил повышения, то о нём говорили: «Его смерть гораздо тяжелее, чем Тайшань» (знаменитая гора в Китае — прим. пер.)13, подразумевая, что он был очень важным человеком.

Ещё одним примером стойкого приверженца компартии был Лэй Фэн14, известный также как «нержавеющий винтик революционной машины». Длительное время оба — и Лэй, и Чжан — использовались в качестве примера для подражания в обучении народа лояльности по отношению к партии. Многие партийные герои использовались в качестве примера «железной воли и партийного духа».

После получения власти КПК начала агрессивную кампанию по управлению сознанием, чтобы сформировать из последующих поколений много новых «инструментов» и «винтиков», а также набор «надлежащих мыслей» и стереотипного поведения. Эти правила поведения первоначально использовались внутри партии, но их быстро распространили на весь народ. Используемые от имени нации, эти мысли и действия способствовали «промывке мозгов» людям в соответствии со злостной культурой КПК.

___________________________

3 — Китайская легенда «Седая девушка» — история о бессмертной женщине, живущей в пещере, у которой были сверхъестественные способности награждать за достоинства и наказывать за недостатки, поддерживать праведность и наказывать зло. Однако в «современной драматургии» рассказывается, что она вынуждена была прятаться в пещере после того, как её отец был избит до смерти за отказ выдать её замуж за старого землевладельца. Она поседела от голода и страданий. Тема стала одной из самых популярных в Китае, вызывая классовую ненависть к землевладельцам.

4 — Люмпен-пролетариат (от нем. Lumpen — лохмотья) — деклассированная часть общества,жители трущоб. Эта группа включает нищих, проституток, гангстеров, жуликов, мелких преступников, бродяг, выброшенных промышленностью больших городов. Термин был введен Марксом в работе «Классовая борьба во Франции с 1848 по 1850 годы».

5 — Из статьи Мао “Отчёт о расследовании крестьянского движения в Хунане” (1927).

6 — Чжоу Эньлай (1898—1976) — второй после Мао человек в КПК. Был главой Китайской Народной республики с 1949 года и до самой смерти.

7 — Гу Шуньчжан один из руководителей специальной системы агентов КПК. В 1931 он был арестован Гоминьданом и под принуждением выдал много секретов КПК. Все 8 членов семьи Гу были убиты. См. «История убийств КПК» (CCP’s History of Assassinations) для более детальной информации (на англ.) (http://english.epochtimes.com/news/4—7-14/22421. html).

8 — Война между КПК и Гоминьданом в июне 1946 г. Война известна тремя успешными операциями: Ляоси, Хуай-Хай и Пекин-Тяньцзинь, после которых КПК захватила всю власть в Китае, что привело к созданию 1 октября 1949 г. КНР.

9 — Чан Кайши был главой режима Гоминьдан с 1927 г.; в 1949 г. был изгнан и стал правителем Тайваня.

10 — Ху Цзуннань (1896—1962) был удачливым представителем командующего, действующим командующим Юго-западного Военного округа и начальником Административного Штаба Гоминьдана.

11 — Ли Сяньнянь (1909—1992), один из старейших лидеров КПК. Он был руководителем Китая в 1983 г. Он играл важную роль в оказании помощи Дэну Сяопину по его возвращению к власти в октябре 1976 г., в конце культурной революции.

12 — Когда КПК начала проводить реформу, она разделила людей на категории. Среди классов, названных врагами, интеллигенция значилась под №9 после частных владельцев, реакционеров, шпионов и т. д.

13 — В поэме Сима Цяня (ок. 145—135 гг. — 87 г. до н.э.) историка и учёного Западной династии Хань говорится: «Каждый должен умереть; каждый умирает либо более тяжёлым, чем гора Тайшань, либо легче пера».

14 — Лэй Фэн, китайский солдат, прославившийся беззаветной верностью Мао Цзэдуну. Его придавило насмерть телеграфным столбом, когда он охранял склад. У него была возможность отпрыгнуть в сторону, но он погиб, следуя инструкции — не сходить с места. Мао Цзэдун выдвинул лозунг: “Учиться у товарища Лэй Фэна”, до смерти Мао он был в числе самых почитаемых китайцами.

___________________________

ІІ. Низменная основа КПК

КПК претендует на блестящую историю, ведущую от победы к победе. Это просто попытка приукрасить себя и прославиться в глазах народа. Фактически история «достижений» КПК не имеет ничего славного. Только используя девять унаследованных злых черт, она могла устанавливать и поддерживать свою власть.

Учреждение КПК, взращённой на груди Советского Союза

«С первым выстрелом «Авроры» во время Октябрьской революции к нам пришел марксизм-ленинизм». Именно на такие свои истоки указывала КПК людям. Фактически с самого начала КПК уже являлась продажной, так как с самого своего основания она была только азиатской ветвью КПСС. В период основания КПК не имела никаких денег, никакой идеологии и никакого опыта. Она не имела никакой надёжной опоры. КПК присоединилась к Коминтерну, чтобы связать свою судьбу с насильственной революцией, которая была только продолжением революции Ленина и Маркса.

Компартия являлась лишь восточной ветвью Коминтерна, выполняющего функцию глобального управления, чтобы свергнуть политическую власть во всём мире. КПК опиралась на зрелый опыт Советского Союза в насильственном захвате власти и диктатуре пролетариата. Она следовала инструкциям Советов в плане политического, организационного курса и идеологии. КПК копировала у зарубежных незаконных организаций секретные методы подпольного существования. Она переняла опыт Советского Союза по строгому надзору и контролю над людьми. КПСС являлась надёжной опорой и поддержкой для КПК.

Устав КПК, принятый на Первом Съезде КПК, был сформулирован Коминтерном и основан на марксизме-ленинизме, классовой борьбе и диктатуре пролетариата. Советская партийная конституция обеспечила её фундамент. Душа КПК состоит из идеологии, заимствованной у КПСС.

Когда Чень Дусю, один из передовых представителей КПК, высказал мнение, отличное от мнения представителя Коминтерна Марина, последний написал Ченю записку, напоминая, что если тот является настоящим коммунистом, то должен следовать приказам Коминтерна. И даже несмотря на то, что Чень Дусю был первым из отцов-основателей КПК, он мог только слушаться и повиноваться приказам. Действительно, он и его партия были просто подчиненными компартии Советского Союза.

На Третьем Съезде КПК 1923 года Чень Дусю публично признался, что партия практически полностью финансировалась Коминтерном. Через год Коминтерн внёс более 200 тысяч юаней в кассу КПК, но результаты были неудовлетворительными, и Коминтерн обвинял её в том, что она недостаточно прилежна в своих усилиях.

Согласно неполной статистике из рассекреченных партийных документов, КПК с октября 1921 года по июнь 1922 года получила от Коминтерна 16 655 китайских юаней. В 1924 году она получила $1 500 и 31 927 юаней, а в 1927 году — 187 674 юаня. Ежемесячный вклад Коминтерна составлял в среднем около 20 тысяч юаней. Тактика, которую обычно использует КПК сегодня, схожа с лоббированием, входом через заднюю дверь, дачей взяток и использованием угроз; она применялась уже и в прошлом. Коминтерн обвинял КПК в непрерывной лоббистской деятельности в борьбе за капитал.

«Они имеют различные организации (Международное информационное бюро, представители Коминтерна, военные организации и т.д.), чтобы выплачивать деньги каждый раз… забавно, что это не занимает много времени у наших представителей, чтобы понять психологию советских товарищей. Наиболее важно, что они знают, в какой ситуации и какой товарищ, наиболее вероятно, одобрит финансирование. Если предвидят, что они не смогут получить деньги, то задерживают встречи. В конце концов, они используют такие методы, как распространение слухов, что главные чиновники имеют конфликт с Советами и что деньги даются военачальникам вместо КПК»15.

Первый союз «КПК — Гоминьдан». Внутреннее вредительство и саботаж в ходе «Северной экспедиции» 16

КПК всегда учила китайский народ, что Чан Кайши предал Народное революционное движение17, вынудив партию поднять вооружённое восстание.

В действительности же, именно КПК вела себя как вредитель. В своём первом союзе с Гоминьданом она сотрудничала с ним лишь для того, чтобы воспользоваться Народной революцией в своих интересах и расширить зоны своего влияния. Более того, КПК так сильно стремилась ускорить начало поддерживаемой Советами революции и захватить власть, что её жажда власти фактически разрушила и предала Народное революционное движение.

Уже на Втором всекитайском съезде представителей КПК в июле 1922 года большинство участников съезда выступили против союза с Гоминьданом, потому что члены партии стали стремиться захватить власть в свои руки. Однако Коминтерн наложил вето на принятую съездом резолюцию и приказал КПК присоединиться к Гоминьдану.

Во время первого союза с Гоминьданом КПК провела в январе 1925 года свой Четвёртый съезд в Шанхае и ещё до того, как 12 марта 1925 года умер Сунь Ятсен18, подняла вопрос о руководстве Китаем. Если бы Сунь Ятсен не умер в то время, то он, а не Чан Кайши, был бы мишенью КПК в её стремлении захватить власть.

При поддержке Советского Союза и в результате подрывных действий изнутри Гоминьдана во время союза с ним, КПК легко захватила политическую власть. Происходило это таким образом. Тан Пиншань (1886 -1956), один из первых руководителей КПК в Гуандунском районе, стал министром Центрального отдела кадров Гоминьдана, Фен Цзюйпо (1899 -1954) — также старейший руководитель КПК в Гуандуне — занял должность секретаря Министерства труда с неограниченными властными полномочиями по всем делам, связанным с рабочей силой. Линь Цзухань (1886—1960), один из самых первых членов КПК также известный как Линь Иоцзу, стал министром сельского хозяйства, в то время как Пэн Пай (1896—1929), один из руководителей КПК, стал секретарём этого же министерства.

Мао Цзэдун занял должность исполняющего обязанности министра пропаганды Гоминьдана. Военные школы и командование вооружённых сил были всегда в центре внимания КПК: Чжоу Эньлай занимал должность директора Политического отдела Военной академии Хуанпу (Вхампоа), а Чжан Шеньфу (1893—1986), также известный как Чжан Сунниань один из основателей КПК, который рекомендовал Чжоу Эньлай вступить в ряды партии, был заместителем ректора этой академии. Чжоу Эньлай был также главой Секции военных прокуроров, и именно он «запускал» военных советников России в разные учреждения страны. Многие коммунисты занимали должности политруков и профессорско-преподавательского состава в военных школах Гоминьдана.

Члены КПК также являлись партийными представителями Гоминьдана на различных уровнях Народной революционной армии19. Было также предусмотрено, что без подписи партийного представителя КПК ни один армейский приказ не мог считаться действительным. В результате такого вредоносного присоединения к Народному революционному движению, число членов КПК в этом движении резко увеличилось с тысячи человек в 1925 году до 30 тысяч в 1928 году.

В феврале 1926 года началась «Северная экспедиция». С октября 1926 года по март 1927 года КПК организовала три вооружённых восстания в Шанхае. Позже она напала на штаб вооружённых сил «Северной экспедиции», но тогда потерпела поражение. В период всеобщих забастовок в провинции Гуандун рабочие пикеты каждый день вступали в яростные стычки с полицией. Эти восстания послужили Гоминьдану поводом для проведения «чистки» КПК 12 апреля 1927 года.

В августе 1927 года члены КПК, служившие в рядах революционной армии гоминьдана, организовали «Восстание Наньчан», которое было быстро подавлено. В сентябре с целью нападения на Чанша, КПК организовала ещё одно восстание — «Период осеннего урожая», но и оно было подавлено. Тогда КПК, посредством учреждения армейских партийных отделов на уровне роты, приступила к осуществлению системы контроля в армии («Партийные отделы в армии установлены на уровне роты»). КПК отступила в горный район Цзинганьшань20. По ходу своего продвижения компартия устанавливала свою власть в этой сельской местности.

Крестьянские восстания в Хунане. Подстрекательство отбросов общества на восстание

Во время «Северной экспедиции», когда армия была в состоянии конфликта со своими военачальниками, КПК, пытаясь захватить власть в свои руки, начала провоцировать крестьян на восстания.

Крестьянское восстание в Хунане в 1927 году было восстанием таких же подонков и отбросов общества, как и в известной Парижской Коммуне 1871 года — первом коммунистическом восстании. В то время в Париже, как свидетельствуют и французы, и иностранцы, Парижская Коммуна была группой всё сокрушающих, лишённых каких-либо идеалов бродяг. Поселившись в красивых зданиях и больших особняках, поедая необычную для них вкусную пищу, они заботились только о наслаждении сиюминутным счастьем и не задумывались о будущем. Во время восстания французские коммунары наложили цензуру на прессу.

Они взяли в заложники и позже расстреляли архиепископа Парижа и исповедника короля Жоржа Дарбуа. Просто ради своего личного удовольствия они безжалостно убили 64 священнослужителя, поджигали дворцы, разрушали правительственные учреждения, частные дома и исторические памятники. Богатство и красота французской столицы не имели себе равных в Европе. Однако во время восстания Парижской коммуны здания были сожжены дотла, а людей убивали. Такие злодеяния и жестокость редко встречались в истории.

Говоря о крестьянских комитетах, Мао Цзэдун признавал: «Это верно, что крестьяне в некотором смысле неуправляемы. Завладев высшими полномочиями, крестьянские комитеты лишают землевладельцев права голоса и власти. Их втаптывают в грязь и не дают им оттуда выбраться. Крестьяне угрожают: «Мы поместим вас в чёрный список! (список реакционеров)». Они накладывают на местных «мироедов» и помещиков штрафы, требуют от них пожертвований и вдребезги разбивают их паланкины.

Люди толпятся у домов местных богатеев и помещиков, противящихся созданию крестьянских комитетов, вырезают их свиней и отбирают их зерно. Они даже позволяют себе разваливаться на инкрустированных слоновой костью кроватях, принадлежащих молодым девушкам этих семей. При малейшей провокации они арестовывают, «коронуют» арестованных высокими бумажными колпаками и выставляют их напоказ всей деревне, говоря: «Вы, грязные помещики, знайте теперь, кто мы!» Действуя бесконтрольно, переворачивая всё вверх дном, они создают своего рода террор в сельской местности».

Но Mao дал всем этим «бесконтрольным» действиям полное одобрение: «Говоря напрямую, необходимо создать террор на какое-то время в каждом сельском районе, иначе будет невозможно подавить действия контрреволюционеров и свергнуть власть помещиков. Для того, чтобы восстановить справедливость, приходится переступать границы порядочности, а иначе справедливость невозможно восстановить… Многие действия, совершённые крестьянскими комитетами в период революции, считались зашедшими слишком далеко, но фактически явились именно тем, в чём революция нуждалась больше всего». Коммунистическая революция порождает систему террора.

«Антияпонская» северная операция — бегство побежденного

КПК назвала северную антияпонскую операцию «Далёкий поход». Она разрекламировала «Далёкий поход» как китайскую революционную сказку. КПК утверждала, что «Далёкий поход» был «манифестом», «пропагандисткой бригадой» и «сеятелем», а закончился победой КПК и поражением её врагов.

Чтобы скрыть своё поражение, КПК сфабриковала совершенно очевидную ложь о походе на север для борьбы с японцами. Начиная с октября 1933 года и до января 1934 года коммунистическая партия потер-пела полное поражение в боях с Гоминьданом. Во время пятой операции Гоминьдана, стремившегося окружить и уничтожить КПК, компартия потеряла одну за другой все свои сельские укрепленные позиции. Так как районы её базирования непрерывно уменьшались, главные силы Красной Армии должны были бежать. В этом и заключалась истинная причина «Далёкого похода».

Фактически целью «Далёкого похода» было выйти из окружения и бежать в направлении Внешней Монголии и Советского Союза по дуге, которая сначала шла на запад, а затем на север. Добравшись до места, КПК в случае своего поражения могла бы сбежать в Советский Союз. На своём пути к Внешней Монголии компартия столкнулась с большими трудностями. Она выбрала путь через Шаньси и Суйюань, потому что с одной стороны, идя через эти северные провинции, она могла утверждать, что была «против японцев» и таким образом завоевать сердца людей. С другой стороны, эти области были безопасны, поскольку там не было развёрнуто никаких японских войск. Японская армия в это время удерживала оккупированную территорию, идущую вдоль Великой стены. Год спустя, когда КПК наконец достигла Шаньбэя (северная часть провинции Шаньси), главные силы Центральной Красной Армии уменьшились с 80 000 до 6 000 человек.

Инцидент в Сиане. КПК успешно сеет раздор и захватывает Гоминьдан во второй раз

В декабре 1936 года Чжан Сюэлян и Ян Хучэн — два генерала Гоминьдана — похитили Чан Кайши в Сиане. С тех пор это событие называется «инцидентом в Сиане».

Согласно истории, представленной в учебниках КПК, инцидент в Сиане был «военным переворотом», начатым Чжаном и Яном, которые предъявили Чан Кайши ультиматум — жизнь или смерть. Чан Кайши был вынужден занять позицию против японских захватчиков. Было сообщено, что Чжоу Эньлай был приглашён в Сиань как представитель КПК, чтобы помочь договориться о мирном разрешении этого инцидента. Благодаря посредничеству различных китайских группировок, инцидент был разрешён мирным путём, таким образом, завершив длившуюся уже десять лет гражданскую войну и начав создание объединённого народного союза против японцев.

Книги по истории КПК говорят, что этот инцидент был критическим поворотным моментом для Китая в его кризисной ситуации, и отображают КПК как патриотическую партию, которая принимает во внимание интересы всей нации. Появляется всё больше и больше документов, подтверждающих, что ещё до инцидента в Сиане, Ян Хучен и Чжан Сюэлян имели в своём окружении множество шпионов КПК. Одним из них был Лю Дин, тайный член КПК. Он был Чжан Сюэляну представлен Сун Цинлин, женой Сунь Ятсена. Она также была сестрой госпожи Чиан и членом КПК. Уже после Сианьского инцидента Mao Цзэдун похвалил Лю за выдающиеся заслуги в проведении операции в Сиане. Среди тех, кто работал на стороне Ян Хучена, была его собственная жена Се Баочжэнь, член КПК и работник политического отдела армии. Се вышла замуж за Ян Хучена в январе 1928 года с одобрения КПК. Кроме того, член КПК Ван Биннань был в то время почётным гостем в доме Яна. Позднее Ван стал заместителем министра иностранных дел КПК. Именно эти члены КПК, находящиеся в окружении Яна и Чжана, явились главными подстрекателями военного переворота.

В начале инцидента лидеры КПК хотели убить Чан Кайши, чтобы отомстить ему за попытку подавить компартию. Однако в то время партия имела очень слабую базу в Шанбэе, и случись там сражение, могла быть полностью уничтожена. Тогда КПК, используя все приобретённые ею навыки обмана, спровоцировала Чжана и Яна на восстание, чтобы подавить японцев и препятствовать им в нападении на Советский Союз. И.Сталин лично написал в Центральный комитет КПК письмо с просьбой не убивать Чан Кайши, а во второй раз начать сотрудничать с ним. Мао Цзэдун и Чжоу Эньлай поняли, что они не могли уничтожить Гоминьдан ограниченными в то время силами компартии; даже если бы они убили Чан Кайши, то армия Гоминьдана из мести могла бы легко нанести им поражение и даже уничтожить их. В этих обстоятельствах КПК изменила свой тон. Во второй раз она вынудила Чан Кайши согласиться на сотрудничество с КПК во имя совместной борьбы против японцев.

КПК сначала спровоцировала восстание, направив оружие на Чан Кайши, а затем развернулась на сто восемьдесят градусов и, действуя, как герой в спектакле, вынудила его опять принять условия компартии. Таким образом, она не только избежала кризиса в виде своего распада, но также и получила возможность укрепиться в правительстве Гоминьдана во второй раз. Вскоре Красная Армия была превращена в более мощную Восьмую армию. Можно только восхищаться непревзойдённым искусством обмана КПК.

__________________________

15 — Ян Куйсун: “Краткое сообщение о финансовой помощи Москвы КПК с 1920-х до 1940-х годов.(1)», номер 27, издание 21-го столетия (30 июня 2004). Вебсайт: www.cuhk.edu.hk/ics/21c/supplem/essay/040313a.htm (на китайском). Ян Куйсун — профессор кафедры истории Пекинского университета и Восточного китайского университета.

16 — «Северная экспедиция» — успешная военная кампания во главе с Чан Кайши в 1927 г. по объединению Китая под властью Гоминьдана. В ходе «Северной экспедиции» КПК была в союзе с Гоминьданом.

17 — Революционное движение во время союза КПК-Гоминьдан, в период «Северной экспедиции».

18 — Сунь Ятсен (1866—1925) — основатель современного Китая, первый президент Китайской республики.

19 -Народная революционная армия, которой управлял Гоминьдан. В период союза КПК -Гоминьдан она включала членов КПК.

20 — Цзинганьшань — горный район, считается первой сельской базой КПК и называется«Колыбель Красной Армии».

__________________________

Война с Японией. КПК крепнет, совершая убийства заимствованным оружием

Когда началась война с Японией, Гоминьдан имел более 1,7 миллиона вооружённых солдат, корабли общим водоизмещением в 110 тысяч тонн и приблизительно 600 самолётов-истребителей различных видов. Для сравнения: численность всей армии КПК, включая Новую четвёртую армию, только что сформированную в ноябре 1937 года, не превышала 70 тысяч человек. К тому же она была сильно ослаблена внутренней фракционной борьбой.

Малейший бой мог привести её к полному уничтожению. КПК знала, что, если бы ей пришлось сражаться с японцами, то она была бы неспособна нанести поражение даже одной дивизии японской армии. С точки зрения КПК, главным смыслом её призыва к «национальному единству» было удержание своей собственной власти, а не спасение нации. Поэтому, сотрудничая с Гоминьданом, КПК осуществляла «известную партийному составу и приводимую к исполнению внутрипартийную политику предпочтения борьбы за политическую власть».

После того, как японцы заняли город Шеньян 18 сентября 1931 года и этим расширили свой контроль над большими территориями в северо-восточном Китае, КПК фактически воевала плечом к плечу с японскими захватчиками, с целью победить Гоминьдан. В декларации, написанной в ответ на японскую оккупацию, компартия призывала людей, проживающих в управляемых Гоминьданом областях, к мятежу и настраива-ла «рабочих устраивать забастовки, крестьян — наводить беспорядки, студентов — бойкотировать занятия, бедных людей — бросать работу, солдат — восставать». Всё это делалось с целью свергнуть национали-стическое правительство Гоминьдана.

Хотя КПК и призывала к сопротивлению Японии, сама она имела армейские подразделения лишь в отдельных районах и партизанские отряды, расположенные в лагерях, далеко от линии фронта. За исключением нескольких сражений, включая битву у Пинсин Гуань, КПК не внесла большого вклада в войну против Японии. В то же время она приложила все усилия, чтобы расширить свою собственную политическую базу. Когда японцы сдались, КПК вписала сдавшихся солдат в число служащих своей армии, утверждая, что армия увеличилась почти до 900 тысяч кадровых солдат в дополнение к двум миллионам бойцов-милиционеров.

Сражаясь с японцами, армия Гоминьдана, по сути, оказалась на линии фронта в полном одиночестве и потеряла в войне более 200 генералов. Командиры со стороны КПК не понесли почти никаких потерь. Однако все учебники КПК всегда утверждали, что Гоминьдан не оказал должного сопротивления японцам, и что именно КПК привела китайский народ к великой победе в войне с Японией.

«Перевоспитание» в Яньане. Создание наиболее устрашающих методов преследования

Призывая народ подняться на борьбу с японцами, КПК привлекла множество патриотической молодёжи в Яньань, а затем, воспользовавшись движением «Перевоспитание в Яньане», репрессировала их десятками тысяч. Со времени захвата контроля над Китаем КПК изображала Яньань как революционную «святую землю», но никогда не упоминала о преступлениях, которые она совершила в ходе так называемого «перевоспитания».

Движение «Перевоспитание в Яньяне» было самой крупной, самой тёмной и самой свирепой политической игрой, когда-либо разыгранной в человеческом мире. Во имя «очищения» страны от «яда», мелкой буржуазии, партия «размыла» все представления людей о нравственности, независимости мысли, свободе действий, терпимости и достоинстве. Первый шаг «перевоспитания» состоял в создании Досье персональных дел на каждого товарища, которое включало: личное заявление; историю участия в политической жизни; сведения о семейном и социальном происхождении и связях; автобиографию и самооценку идеологической перестройки; характеристику свойств достойного члена партии.

В Досье персональных дел каждый человек должен был перечислить всех своих знакомых со дня своего рождения, все важные события своей жизни, время и место их происхождения. Людей просили многократно писать для Досье об одном и том же, и любые упущения отмечались, как признаки «нечистоты». Каждый должен был писать о любой общественной деятельности, в которой он когда-либо принимал участие, особенно связанной с его вступлением в партию. Акцент был сделан на ход мыслей человека в процессе этой общественной деятельности.

Оценка своей личности как достойного члена партии была ещё важнее, и каждый должен был признаться в наличии любых антипартийных мыслей в сознании, в словах, в отношении к работе, в каждодневной жизни и в общественной деятельности. Например, каждый человек был обязан самокритично и тщательно проанализировать, не ставил ли он личные интересы превыше общественных, не использовал ли он партийную работу для достижения личных целей, не пошатнулась ли его вера в революционное будущее, не боялся ли он смерти во время сражений и не тосковал ли он без членов своей семьи или супруги, вступив в партию или армию. При этом не существовало никаких объективных критериев для оценки личности, поэтому почти у каждого были найдены недостатки.

Для получения «признаний» у кадровых политических работников, проверяемых с целью выявления «затаившихся предателей», использовалось принуждение, что привело к бесчисленным измышлениям и ложным беспричинным обвинениям, в результате чего большое число партийных работников подверглось преследованию. «Перевоспитание в Яньане» называли «чисткой человеческой природы». Однажды специальная рабочая группа прибыла в Университет военных дел и политики и на протяжении двух месяцев своей работы по проверке личных дел персонала учинила там «красный террор».

Для получения признаний использовались различные методы, включая «импровизированные» признания, «показательные» признания, «групповые убеждения», «пятиминутные убеждения», личный совет, отчёты собраний и выявление «редисок» (красных снаружи и белых внутри). Использовалось и «фотографирование» — выстраивание всех в линию на сцене для проверки. Те, кто казались встревоженными, были идентифицированы как подозреваемые и как объекты для дальнейшего расследования.

Даже представители Коминтерна были поражены методами, используемыми в процессе «перевоспитания», говоря, что атмосфера в Яньане была угнетающей. Люди не смели общаться друг с другом. У каждого были свои личные цели, и каждый был встревожен и напуган. Никто не осмеливался говорить правду или защищать несправедливо наказанных друзей, потому что каждый пытался спасти свою собственную жизнь. Порочные люди — те, кто льстил, лгал и оскорблял других — продвигались по службе; унижение стало образом жизни в Яньане. Приходилось или унижаться самим, или унижать других. Вынужденные утратить достоинство, честь, стыд и любовь друг к другу ради спасения своих собственных жизней и служебного положения, люди были доведены до грани безумия. Они перестали выражать своё собственное мнение и лишь пересказывали статьи партийных вождей.

Точно такая же система морального гнёта использовалась во всех политических действиях КПК со времён захвата ею власти в Китае.

Три года гражданской войны. Предательство страны ради захвата власти

Российская буржуазно-демократическая революция, произошедшая в феврале 1917 года, была по своим масштабам относительно умеренным восстанием. Однако российский царь поставил интересы страны на первое место и принял решение отречься от трона. В это время В. Ленин поспешно возвратился в Россию из Германии и организовал там второй переворот. Затем во имя социалистической революции он убил свергнувших царя, но принадлежащих к классу капиталистов революционеров, и таким образом задавил буржуазную революцию в России. КПК, как и В.Ленин, воспользовалась плодами народной революции. После того как завершилась антияпонская война, КПК для того, чтобы свергнуть правительство Гоминьдана, развязала так называемую «Освободительную войну» (1946—1949 г.г.) и таким образом снова принесла китайскому народу бедствия и страдания.

КПК широко известна своей «стратегией большой толпы» — принесением в жертву огромного количества жизней ради собственной победы. В нескольких сражениях с Гоминьданом, включая сражения, проведённые в Ляоси-Шеньяне, Бэйцзине-Тяньцзине и Хуай-Хай, КПК использовала самую примитивную, варварскую и антигуманную тактику, в результате которой было принесено в жертву огромное число бойцов компартии. При осаде города Чанчунь в области Цзилинь в северо-восточном Китае, чтобы истощить пищевые запасы в городе, КПК приказала Народной освободительной армии (НОА) не выпускать людей из города. В течение двух месяцев осады Чанчуня почти 200 тысяч человек умерли от голода и холода. Но НОА не позволила людям выехать из города. После того, как сражение было закончено, КПК бесстыдно утверждала, что они «освободили Чанчунь без единого выстрела».

С 1947 по 1948 год КПК подписала с Советским Союзом два соглашения («Харбинское» и «Московское»), в результате которых Китай отдавал своё национальное имущество и ресурсы северо-востока страны в обмен на полную поддержку Советским Союзом Китая в его иностранных и военных делах. В соответствии с этими соглашениями, Советский Союз обязался поставить КПК 50 самолётов; в рассрочку, в два приёма, отдать КПК оружие, оставленное капитулировавшими японцами; по низким ценам продать компартии контролируемую СССР амуницию и боеприпасы, находящиеся на северо-востоке Китая.

По условиям договора в случае, если бы Гоминьдан начал высадку десанта на северо-востоке страны, Советский Союз был обязан тайно поддержать армию КПК. Кроме того, Советский Союз взял на себя обязательство помочь КПК взять под контроль Синьцзян в северо-западном Китае. В соответствии с этими соглашениями КПК и Советский Союз также обязались построить союзнические воздушные силы; СССР обязался помочь оснастить 11 подразделений армии КПК и транспортировать одну треть поставляемого компартии Америкой оружия (стоимостью 13 миллиардов долларов) в северо-восточный Китай. Чтобы получить советскую поддержку, КПК обещала Советскому Союзу определённые наземные и воздушные транспортные привилегии на северо-востоке страны; предложила СССР информацию о действиях, как правительства Гоминьдана, так и американских вооружённых сил; предоставила Советскому Союзу боеприпасы и продукты, производимые на северо-востоке страны (хлопок, сою) в обмен на передовое оружие; предоставила Советскому Союзу льготные права на ведение горных разработок в Китае; разрешила Советскому Союзу разместить свои войска на северо-востоке и в Синьцзяне; а также сформировать дальневосточное Управление КГБ в Китае. В случае войны в Европе КПК обязалась послать экспедиционную армию численностью в 100 000 человек плюс 2 миллиона чернорабочих в поддержку Советского Союза. Кроме того, при необходимости КПК обещала объединить некоторые определённые области в провинции Ляонин с Северной Кореей.

Проявление злых свойств сущности компартии

Историю КПК характеризует вечный страх

Самая заметная характерная черта КПК — это её вечный страх. С момента своего возникновения КПК была озабочена лишь идеей самосохранения. Эта озабоченность помогла ей преодолеть страх, таящийся под её постоянно меняющимся внешним обликом. КПК походит на раковую клетку, которая распространяется и пронизывает каждую часть тела, убивает вокруг себя здоровые клетки и неудержимо, бесконтрольно разрастается. В наше время, в нашу эпоху, общество неспособно уничтожить такой мутированный фактор, как КПК, и не имеет никакой альтернативы, кроме как позволить ему свободно размножаться. Этот фактор-мутант настолько силён, что ничто в пределах уровня и диапазона его распространения не может остановить его. Большая часть общества осквернена, и всё больше и больше территорий земного шара наводнены коммунизмом или коммунистическими элементами. Эти элементы непрерывно усиливаются и эксплуатируются компартией и, в результате, приводят к упадку нравственности общества.

Партия не верит в какие-либо общепризнанные критерии нравственности и справедливости. Все её принципы преследуют исключительно её собственный интерес. Она эгоистична в самой своей основе, и не существует никаких принципов, которые могли бы ограничить или контролировать её намерения. Опираясь на свои собственные принципы, партия вынуждена постоянно менять свой внешний облик, каждый раз изменяясь до неузнаваемости.

Так, например, на ранних этапах своего развития, когда выживание КПК было под угрозой, она присоединялась к компартии Советского Союза, к Гоминьдану, к правительству Гоминьдана и к народной революции. После завоевания власти она внедрилась в различные формы оппортунизма, в умы и чувства граждан, в социальные и управленческие структуры — во что угодно, лишь бы на это можно было «наложить свою руку». КПК использовала каждый кризис как возможность захватить ещё больше власти и усилить свои средства контроля.

Настойчивое следование злу — «волшебное оружие» КПК

КПК утверждает, что революционная победа зависит от трёх видов «волшебного оружия»: политического устройства партии, вооружённой борьбы и объединённых фронтов. Урок с Гоминьданом предоставил КПК ещё два вида такого «оружия»: пропаганду и шпионаж. Любое «волшебное оружие» партии содержало девять унаследованных черт КПК: зло, обман, провокации, бандитизм, шпионаж, грабеж, борьба, уничтожение и контроль.

Марксизм-ленинизм порочен по своей природе. Как ни странно, китайские коммунисты действительно не понимают марксизма-ленинизма. Линь Бяо21 говорил, что на самом деле очень немногие члены КПК действительно читали работы Маркса и Ленина. Общество считало Чу Чиубая22 идеологом, но он признавался, что прочитал лишь очень не многие работы по теории марксизма-ленинизма. Идеология Мао Цзэдуна — это сельская версия марксизма-ленинизма, пропагандирующая крестьянское восстание.

Теория Дэн Сяопина о первичной стадии социализма носит капиталистическую окраску. «Тройное представительство» Цзян Цзэминя23 было буквально собрано по кусочкам из ничего. КПК действительно никогда не понимала, что такое марксизм-ленинизм, но унаследовала от него все его самые злые аспекты, к которым она присоединила и свой собственный ещё более порочный опыт.

Объединённый фронт КПК — это союз обмана и краткосрочных расплат. Целью Объединённого фронта было усилить власть КПК, помочь ей из одиночки превратиться в огромный клан и изменить соотношение между её друзьями и врагами. Единство требовало проницательности — различения врагов от друзей; между теми, кто был слева, кто в середине и кто справа; с кем и когда необходимо подружиться, и кто и когда должен был подвергнуться нападению. КПК легко превращала своих бывших врагов в друзей, а затем снова во врагов. Например, в период демократической революции партия объединилась с капиталистами; а в ходе социалистической революции она капиталистов уничтожила. Ещё одним примером является случай, когда такие лидеры демократических партий как Чжан Боцзюн24 и Луо Лонцзи25, соучредители Китайской Демократической Лиги, были использованы компартией как сторонники КПК в течение периода захвата ею государственной власти, а позже подверглись гонениям как «реакционеры».

Коммунистическая партия — это банда искушённых профессионалов

Коммунистическая партия использовала двустороннюю стратегию: мягкость и гибкость с одной стороны, а с другой — твёрдость и жёсткость. Её более мягкие методы включают пропаганду, объединение фронтов, сеяние разногласий, шпионаж, подстрекательство к восстанию, лицемерие, посягательство на личность, «промывание мозгов», ложь и обман, сокрытие правды, моральное давление и создание атмосферы страха. Воплощая всё это в жизнь, КПК выращивает синдром страха в народных сердцах, который впоследствии приводит к тому, что люди легко забывают проступки партии. Эти методы способствуют искоренению в людях их человеческой природы и воспитанию в них злонамеренности.

Жёсткие методы КПК включают насилие, вооружённую борьбу, преследование, политические кампании, убийство свидетелей, похищение, подавление инакомыслия, вооружённые нападения, периодическое подавление сопротивления и т. д. Эти агрессивные методы порождают и укрепляют страх.

КПК использует и мягкие и жёсткие методы одновременно. Так, в некоторых случаях могут быть использованы послабления, а в других в то же самое время будет наблюдаться усиление строгого режима; или применяемые методы могут быть смягчены внешне и в то же время ужесточены внутренне. Так в период послабления КПК поощряла свободу слова и самовыражения, но, словно выманивая змею из её норы, стала немедленно преследовать всех тех, кто действительно открыто высказывал своё мнение, в следующем за послаблением периоде строгого контроля.

КПК часто использовала демократию, бросая вызов Гоминьдану, но когда интеллигенция в контролируемых КПК областях не соглашалась с партией, ее представителей подвергали пыткам и даже обезглавливанию. В качестве примера можем рассмотреть позорный случай «диких лилий». Мыслитель того времени Ван Шивей (1906—1947) написал эссе «Дикие лилии», в котором выразил свои идеалы равенства, демократии и человеколюбия. За это он был подвергнут коммунистами «чистке» в период движения «Перевоспитание в Яньане» и зарублен топорами в 1947 году.

Старый чиновник, перенесший невероятные мучения в период кампании «Перевоспитание в Яньане», вспоминал, что когда его схватили и, оказывая сильное давление, заставляли признаться в предательстве, единственное, что он мог сделать, это предать собственную совесть и дать фальшивые показания. Сначала ему было стыдно за то, что он оболгал своих товарищей. Он ненавидел себя так, что хотел покончить жизнь самоубийством. Однажды всё так совпало, что в помещении, где он находился, на столе был оставлен пистолет. Он схватил его, приставил к голове и нажал на курок. В пистолете не оказалось пуль! В этот момент вошёл человек, который расследовал его дело, и сказал: «Хорошо, что Вы признали свой поступок неправильным. Политика партии снисходительна.

Коммунистическая партия знала, что вы дошли до предела, и знала, что вы были «лояльны» по отношению к партии, так что вы прошли испытание». КПК всегда сначала ставит человеку смертельную ловушку, а затем наслаждается его болью и унижением. Когда человек достигает уже полного предела и желает лишь смерти, в этот момент появляется «великодушная» партия и показывает человеку, как надо жить. Как говорится, «лучше живой трус, чем мёртвый герой». В результате человек становится крайне благодарным партии и относится к ней как к спасителю. Спустя годы этот чиновник узнал о Фалуньгун, зародившейся в Китае практике совершенствования. Он почувствовал, что практика хорошая. Однако когда началось преследование Фалуньгун в 1999 году, болезненные воспоминания о прошлом вновь посетили его, и он больше не осмеливался говорить, что Фалуньгун несёт добро.

Пережитое последним императором Китая Пуи26 схоже с жизненным опытом этого чиновника.

Заключённый компартией в тюрьму и став свидетелем происходящих у него на глазах многочисленных убийств, он думал, что скоро убьют и его. Чтобы выжить, он полностью изменил своим убеждениям и сотрудничал с тюремными охранниками. Позже он написал автобиографию под названием «Первая половина моей жизни», которая использовалась КПК как успешный пример идеологической «перековки» человека.

Согласно современным медицинским исследованиям, известно, что многие люди, оказавшиеся жертвами интенсивного насилия и изоляции, приобретают «стокгольмский синдром» — патологическое чувство зависимости от своих угнетателей. В таких случаях настроения жертвы — счастье или гнев, радость или горе — продиктованы настроением захватчиков. Малейшая любезность к жертве принимается ею с глубокой благодарностью. Рассказывают случаи, когда у жертвы развивается «любовь» к захватчикам. Это психическое явление давно и успешно использовалось КПК и против своих врагов, и в стремлении контролировать и изменять умы граждан Китая.

Самое большое зло — это сама партия

Большинство генеральных секретарей КПК были заклеймены как антипартийцы. Совершенно ясно, что КПК имеет свою собственную жизнь и своё собственное независимое тело. Партия управляет чиновниками, а не наоборот. В «советских районах» провинции Цзянси, в то время как КПК была окружена войсками Гоминьдана и едва выживала, она всё ещё проводила чистки внутри своих рядов во имя расправы с «антибольшевистским корпусом (AБ-корпус)»: по ночам казнила своих собственных солдат или, чтобы сэкономить пули, забивала их до смерти камнями. В северной области Шаньси, в то время как КПК была зажата между японцами и Гоминьданом, она начала проводить кампанию «Перевоспитание в Яньань» — массовые чистки и многочисленные убийства людей.

Однако этот образ КПК (неуёмного убийцы в таких массовых масштабах) не препятствовал компартии в расширении своей власти и впоследствии в господстве над всем Китаем. Более того, КПК распространила этот «образец» внутреннего соперничества и убийства друг друга от небольших «советских районов» на целую нацию.

КПК похожа на злокачественную опухоль: от слишком стремительного развития центр опухоли уже умер, но она продолжает распространяться на здоровые органы. После того, как раковые клетки проникают в разные органы, начинают расти новые опухоли. Независимо от того, насколько хорош или плох человек с самого начала, после присоединения к КПК он становится частью её разрушительной силы. Чем честнее человек, тем более неистовым становится он в разрушении. Несомненно, опухоль КПК будет расти до тех пор, пока не останется ничего, чем она может подпитываться. Тогда рак, конечно же, погибнет.

Основатель КПК Чэнь Дусю был интеллигентом, лидером студенческого движения «Четвёртое мая». Он проявил себя как сторонник ненасилия и предупреждал членов КПК, что если они попытаются обратить Гоминьдан в коммунистическую веру или будут слишком интересоваться властью, это, несомненно, приведёт к напряжённым отношениям в их рядах. Будучи одним из самых активных людей своего поколения, принимавших участие в студенческом движении «Четвёртое мая», Чэнь был также терпимым человеком. Однако он стал первым, кого заклей-мили «правым оппортунистом».

Другой лидер КПК Цюй Цюбай полагал, что члены КПК должны участвовать в сражениях и борьбе, организовывать восстания, ниспровергать власть и использовать чрезвычайные меры, чтобы вернуть китайское общество к его нормальному существованию. Однако перед своей смертью он признался: «Я не хочу умереть как революционер. Я давным-давно вышел из вашего движения. Что ж, история сыграла шутку, приведя меня, интеллектуала, на политическую арену революции и продержав меня там много лет. И всё-таки я не смог преодолеть мои собственные дворянские понятия. Я так и не смог стать бойцом пролетариата»27.

Лидер КПК Ван Мин по совету Коминтерна приводил доводы в пользу объединения с Гоминьданом в войне против японцев вместо того, чтобы расширять занятые КПК территории. На партийных собраниях Мао Цзэдун и Чжан Вэньтян28 не могли ни разубедить своего товарища в необходимости объединения с гоминьданом, ни раскрыть ему правду о реальной ситуации: из-за ограниченной военной силы Красной Армии они сами были не в состоянии противостоять даже одной дивизии японцев.

Если бы вопреки здравому смыслу КПК приняла решение воевать с Японией, тогда история Китая, конечно, была бы иной. Мао Цзэдун был вынужден молчать на собраниях. Позже Ван Мин был изгнан сначала за отклонение в сторону «левого крыла», а затем заклеймён как оппортунист, сторонник идеологии «правого крыла».

Ху Яобан, другой секретарь партии, вынужденный уйти в отставку в январе 1987 года, в своё время вернул себе поддержку китайского народа, реабилитировав многих невинных жертв КПК, названных преступниками в период культурной революции. Однако впоследствии он был изгнан с занимаемой должности.

Чжао Цзиян, последний из свергнутых секретарей КПК29, хотел помочь КПК провести в жизнь партийную реформу, но его действия ему дорого стоили.

Так чего же мог достичь каждый новый лидер КПК? В действительности, преобразование компартии равносильно её смерти, поэтому КПК всегда быстро отбирала власть у любых реформаторов. Существуют определённые границы того, что членам КПК позволяется делать, если они хотят преобразовать партийную систему. Так что, нет ни малейшего шанса, что когда-либо произойдёт преобразование КПК.

Если все главы партии превратились в «плохих людей», каким образом КПК смогла распространить революцию? Во многих случаях, когда КПК была на высоте, то есть самой злобной, её самые высоко стоящие функционеры теряли занимаемые посты. Это происходило потому, что их степень зла не соответствовала высокому стандарту партии, которая многократно выбирала только самых злобных. Многие партийные руководители заканчивали свою политическую карьеру очень трагично, но КПК всегда выживала.

Не те лидеры КПК, которые имели влияние на партию, а те, которые могли понять её злые намерения и следовать им, удерживались на своих постах. Именно они усиливали способность КПК к выживанию во время кризисов и полностью отдали себя партии. Неудивительно, что эти члены партии, которые могли биться с Небесами, воевать с Землёй, бороться против других людей, никогда не могли противиться партии. Именно они являются покорным орудием в руках партии, или иначе, они связаны с партией неразрывным родством.

Бесстыдство стало поразительным качеством сегодняшней КПК. По словам партии все её ошибки произошли из-за действий отдельных партийных лидеров, например таких, как Чжан Гуотао30 или «Банда четырёх»31.

Мао Цзэдун по оценке партии совершил три ошибки и имел семь достижений, в то время как Дэн Сяопин считал, что он совершил четыре ошибки и имел шесть достижений, но сама партия никогда не ошибалась. И даже если партия была когда-то неправа, то, ну что ж, сама партия и исправила эти ошибки. Поэтому партия велит своим членам «смотреть вперёд» и «не застревать в воспоминаниях о прошлом».

С течением времени многое может меняться: коммунистический рай уже превращён в непритязательную цель социалистического обеспечения пропитанием и жилищем; марксизм-ленинизм заменён «Тройным представительством». Можно даже не удивляться, если КПК вдруг нач-нет поддерживать демократию, предоставит народу свободу вероисповедания, внезапно откажется от Цзян Цзэминя или реабилитирует Фалуньгун: КПК пойдёт на всё, если ей это будет необходимо для удержания власти. Лишь одно остаётся неизменным в сущности КПК — преследование целей партии, целей выживания, удержания власти и контроля. КПК смешала всё — насилие, террор и насильственную идеологическую обработку — с целью сформулировать свою теоретическую основу, ко-торая впоследствии превратилась в сущность партии, в её высшие прин-ципы, стала духом её лидеров, отлаженным механизмом всей партии, а также критерием оценки действий всех членов КПК. Коммунистическая партия тверда, как сталь, и её дисциплина столь же тверда. Намерения всех членов партии должны быть унифицированы, а их действия должны полностью соответствовать политическим задачам партии.

Заключение

Почему История предпочла коммунистическую партию любой другой политической силе в Китае? Как мы знаем, в мире есть два выбора, две силы. Одна сила старая и злая, и её цель состоит в том, чтобы совершать зло и выбрать ложный путь. Другая сила справедливая и положительная, она выбирает правильный и добрый путь. КПК была выбрана старыми силами именно потому, что она вобрала в себя всё зло мира — китайское и иностранное, прошлое и настоящее. Она является типичным пред-ставителем злых сил. КПК в полной мере воспользовалась народной врожденной невинностью и добродетелью для того, чтобы обмануть людей, и затем шаг за шагом обрести сегодняшнюю способность к разрушению.

Что подразумевала партия, когда утверждала, что не будет никакого нового Китая без коммунистической партии? События, произошедшие в период с 1921 года, когда была основана КПК, до 1949 года, когда она захватила политическую власть, свидетельствуют о том, что без обмана и насилия КПК не оказалась бы у власти. КПК отличается от всех других типов организаций тем, что следует за извращённой идеологией марксизма-ленинизма и не имеет никаких сдерживающих начал. Всё, что она делает, она объясняет высокими теориями и хитро связывает их с событиями, происходящими в определённых слоях народных масс, таким образом «оправдывая» свои действия. Каждый день она распро-страняет пропаганду, приукрашивая свою стратегию различными принципами и теориями и доказывая свою «вечную правоту».

Развитие КПК — это бесславный процесс накопления зла. История КПК точно указывает на её незаконность. Китайский народ не избрал КПК по своей воле; наоборот, используя свои злые черты, унаследованные от Коммунистической партии Советского Союза (обман, прово-кации, бандитизм, шпионаж, грабёж, борьбу, уничтожение и контроль), КПК навязала китайскому народу коммунизм — этот инородный злой призрак.

Читайте далее:
Комментарий 3. Тирания коммунистической партии Китая

__________________________

21 — Линь Бяо (1907—1971) — один из старших лидеров КПК, член Политбюро КПК при Мао Цзэдуне, зам. председателя Китая (1958) и министр обороны (1959). Лина считают архитектором Великой культурной революции. Лин был преемником Мао в 1966 г., но был изгнан в 1970 г.Ощущая своё поражение, Лин, по сообщениям, был вовлечён в попытку переворота и пытался бежать в СССР на самолёте. Самолёт потерпел аварию в Монголии, и Лин погиб.

22 — Чу Чиубай (1899—1935) — один из ранних лидеров КПК и один из левых известных писателей.Он был захвачен Гоминьданом 23 февраля 1935 г. и умер 18 июня того же года.

23 — «Тройное представительство» было впервые упомянуто в речи Цзян Цзэминя в феврале 2000 года. Согласно этой доктрине, партия должна всегда поддерживать развитие передовых производительных сил Китая, ориентацию на передовую культуру и фундаментальные интересы подавляющего большинства китайского народа.

24 — Чжан Боцзюн (1895—1969) — один из основателей Китайской демократической лиги — демократической партии Китая. В 1957 г. он был назван Мао Цзэдуном «реакционером номер один»; и он один из немногих, не реабилитированных после культурной революции.

25 — Луо Лонцзи (1898—1965) — один из основателей Китайской демократической лиги. Также назван Мао Цзэдуном «реакционером номер один» в 1958 г.

26 — Пуи (1871—1967) — последний император (1895—1908) Китая, правивший под именем Цзай Тянь. Когда он сложил полномочия, новое республиканское правительство предоставило ему большую правительственную пенсию и разрешило жить в запретном городе в Пекине до 1924 года. После 1925 г. он жил в японской концессии в Тяньцзине. В 1934 г., правя под именем Кан Те, он стал императором японского марионеточного государства Манчукуо или Маньчжурии. Захвачен советскими войсками в 1945 г. и содержался в заключении. В 1950 г. передан китайским коммунистам и до 1959 г. содержался в тюрьме, пока Мао Цзэдун не предоставил ему амнистию.

27 — Из книги Цюй Цюбай «Ещё несколько слов» 23 мая 1935 перед его смертью 18 июня 1935 г.

28 — Чжан Вэнтян (1900—1976) — один из лидеров КПК 1930-х годов, заместитель министра иностранных дел Китая с 1954 по 1960 гг. Он преследовался во время культурной революции до смерти в 1976 г. Реабилитирован в 1979 г.

29 — Последний из десяти генеральных секретарей КПК, который был отстранён из-за его несогласия с применением силы для подавления студенческих выступлений на площади Тяньаньмэнь в 1989 г.

30 — Чжан Гуотао (1897—1979) — один из основателей КПК, исключён из КПК в апреле 1938 г. В 1948 г. он переехал в Тайвань, затем в Гонконг. Иммигрировал в Канаду в 1968 г.

31 — «Банда Четырёх» сформирована женой Мао Цзэдуна Цзян Цин (1913—1991), работником шанхайского отдела пропаганды Чжан Чунчао, литературным критиком Яо Венюан и шанхайским охранником Ван Хонвеном. Они пришли к власти во время Великой культурной революции и руководили политикой страны до 1970-х годов.

#img_left_nostream#Говоря о тирании, китайцы часто вспоминают жестокую политику первого императора династии Цинь (Цинь Шихуанди 259-210гг. до н.э.), предание им огню книг и закапывание живьем последователей Конфуция. Цинь Шихуанди «приложил все силы, использовал все возможности и средства для удержания своей власти».[1] Эта жестокая политика проявлялась в разных сферах жизни: беспредельные поборы и непомерные налоги; чрезмерная трудовая повинность народа ради обилия пышных церемоний; суровые жестокие формы уголовных наказаний, даже в отношении к соседям; ограничение свободы убеждений, предание огню книг и закапывание живьем учёных. Во времена династии Цинь население Китая насчитывало 10 млн. человек. Цинь Шихуанди подверг 2 млн. человек суровой трудовой повинности. Первый император династии Цинь ввел жестокие формы уголовных наказаний в сфере идеологии, усиленно ограничивая свободу убеждений, и в последствии уничтожил более тысячи последователей конфуцианства, не согласных с его политикой и осуждавших её.

Тирания компартии во много превосходит жестокость династии Цинь. Всем известно, что философия компартии – это философия борьбы. Власть компартии основана последовательно на внешней и внутренней борьбе: классовой, политической и идеологической. Мао Цзэдун в свое время, не стесняясь, сказал со всей откровенностью: «Кем же был первый император династии Цинь? Он уничтожил 460 последователей Конфуция, мы же репрессировали 46000 интеллигентов. Есть люди, которые называют нас диктаторами, говоря, что компартия – «современный Цинь Шихуанди». Это – факт, мы полностью его признаем. Жаль только, что их оценка занижена, надо бы её усилить».[2]

Рассмотрим прошедшие трудные для коммунистической партии 55 лет власти. Как коммунистическая партия после захвата власти использовала механизмы власти и классовую борьбу для проведения в жизнь программы классового истребления, а также грубое революционное насилие как инструмент осуществления жестокого господства? Она, убивая людей и уничтожая их человеческую природу, а также репрессируя любую веру, кроме веры в компартию, начала политическое движение, направленное на утверждение компартии в Китае как божества. Опираясь на теорию классовой борьбы и учение о революционном насилии, она непрерывно уничтожала группы чуждых ей элементов в разных областях. Одновременно используя средства борьбы и обмана ради своего тиранического господства, она применяла насилие по отношению к населению всей страны.

Спустя три месяца после основания государства, компартия начала повсеместную земельную реформу. Используя лозунг «Земля тем, кто ее обрабатывает», она агитировала тех крестьян, у которых нет земли, бороться с теми крестьянами, у которых она есть; не обращая внимания на нравственность, воодушевляла их, потворствуя эгоистичной, жаждущей власти и богатства, природе человека. Одновременно в процессе проведения генеральной линии земельной реформы, было объявлено о ликвидации класса помещиков. В деревнях широко производилось деление на классы, определялось социальное положение, и по всей стране на 20 млн. человек навесили ярлыки: «помещик», «кулак», «враг», «плохой», лишая их гражданских прав и устанавливая тем самым в китайском обществе дискриминацию и насилие. Волна земельной реформы докатилась и до отдаленных районов, затронув и национальные меньшинства. Клика компартии стремительно расширялась, разрастаясь до партийных комитетов и ячеек в деревнях и селах. Главы ячеек передавали указания партии; на первый план ими часто выдвигались вопросы классовой борьбы, пробуждавшие в крестьянах желание борьбы с помещиками, которых, таким образом было уничтожено 100 тысяч. Более того, были районы, где по отношению к помещикам проводилась политика конфискации и истребления каждой семьи; даже женщины и дети не могли избежать этого, вплоть до полного уничтожения помещиков как класса.

В это время компартия по всем деревням развернула первую волну призывов: «Мао Цзэдун – освободитель народа», «Только компартия может спасти Китай». В процессе земельной реформы крестьяне получили выгоды за счет политики компартии, которая позволяла при широком размахе насильственного захвата получать нетрудовые доходы; поэтому было немало бедных крестьян, которые благодарили компартию и считали, что компартия заботится о народе.

Благополучие крестьян, которые получили землю посредством раздела, продолжалось недолго. Не прошло и двух лет, как по отношению к крестьянам компартия предприняла целый ряд насильственных действий: организацию бригад взаимопомощи, первичных союзов, высших союзов и народных коммун. Из года в год нарастала критика «медленных шагов», принуждая крестьян «быстрыми темпами, плотными рядами входить в социализм». По всей стране осуществлялась централизация закупок и сбыта зерна, ватников, масла. Весь оборот наиважнейших сельскохозяйственных продуктов всей страны был вытеснен с рынка посредством введения государственной монополии. Еще более усилился режим регистрации: крестьянам не разрешалось жить и работать в городе. Жителям с деревенской пропиской нельзя было приходить в государственные продовольственные магазины покупать хлеб; их детям также не разрешалось учиться в городах. Дети крестьян могли быть только крестьянами. С этого времени 300 млн. жителей, прописанных в китайских деревнях, стали вторым сортом китайского общества.

В результате реформы «Часть людей должна разбогатеть», в течение первых пяти лет после замены народных коммун семейными подрядами 900 млн. крестьян получили некоторое повышение доходов и заметно улучшили свое положение в обществе, но потом было резкое падение цен на сельскохозяйственную и промышленную продукцию, и они опять погрузились в бедность. Различие между жителями городов и деревень стремительно увеличивалось, возникла большая разница между бедными и богатыми; в деревнях снова появились люди, ставшие новыми помещиками, новыми кулаками. По данным агентства «Синьхуа» до 1997 года «главные продовольственные районы и большинство крестьянских дворов оказались в длительном застое, и было даже заметно уменьшение доходов». Таким образом, крестьянские доходы от сельского хозяйства не увеличивались, а даже уменьшались. Разница в доходах жителей городов и деревень в период 80-х годов увеличилась в соотношении с 1,8:1 до 3,1:1.

Еще одним классом, который хотела уничтожить компартия, являлся класс городской и сельской национальной буржуазии. В процессе реконструкции промышленности и торговли компартия заявила, что класс буржуазии и класс рабочих имеют разную сущность, а именно: первые являются эксплуататорским классом, а вторые никого не эксплуатируют и являются классом, противостоящим эксплуататорам. Эксплуатация классом буржуазии родилась вместе с появлением компартии и будет существовать до самой ее смерти; можно только уничтожить саму партию, но нельзя ее реформировать. Такое отношение в процессе проводимых реформ к капиталистам и торговцам приводило к росту числа убийств людей и к уничтожению человеческой природы. У компартии были и такие лозунги, как «процветание – единомышленникам, гибель – противникам». Если ты отдал своё имущество государству и выразил поддержку компартии, то будешь считаться просто незначительной помехой для народа. Но если ты против компартии, если испытываешь или выражаешь недовольство, то ты идешь против революции и будешь заклеймён как реакционер, став мишенью драконовской диктатуры компартии.

В процессе господства террора, сопровождавшего эти реформы промышленности и торговли, капиталисты и крупные собственники отдавали свой капитал компартии. Среди них было немало и тех, которые не могли вынести унижений и совершали самоубийства. В то время в Шанхае партработники на должностях председателей городских исполкомов каждый день спрашивали: «Сколько сегодня спрыгнуло десанта с самолета?» – имея в виду выпрыгнувших за день из окна капиталистов, которые кончали жизнь самоубийством. Таким образом, за несколько лет компартия в широких масштабах по всему Китаю уничтожила владельцев фабрик и заводов.

Во время земельной реформы и реформирования промышленности и торговли компартия провела множество политических компаний: «ликвидация контрреволюции», «реформирование идеологии», «нанесение удара по противостоящей партии группе Гао Ган, Жао Шуши», «очистка от контрреволюционных кругов» (единомышленников Ху Фена)[3], «три против» (против бюрократизма, против взяточничества, против коррупции); «пять против» (против взяток, против уклонения от налогов, против воровства государственного имущества, против мошенничества в производстве, против воровства государственной экономической информации), «выявление и вычищение чуждых контрреволюционных элементов, скрывающихся среди народа». Таким образом, искоренялся целый ряд противников революции в огромном масштабе по всей стране. В этих движениях компартия каждый раз использовала все правительственные механизмы, которые она держала в своих руках: парткомы – главные партийные объединения, рядовые ячейки – группы минимум из трех человек, приравненные к военным. Эти ячейки имелись на каждой деревенской улице и повсеместно в каждой провинции. Эта форма сетевой структуры контроля, взятая со времен войн (ячейки создавались в армии), играла ключевую роль в проведении целого ряда политических мероприятий.

Еще одним явлением, которое появилось в начальный период формирования государства, было жестокое подавление религий. В 1950 году компартия издала директиву для представителей власти во всех регионах и провинциях, требуя от них наложения запрета на религиозные организации, религии тех мест и общественные формирования. В документах было указано, что феодальные религиозные организации являются шпионами Гоминьдана, инструментами, контролируемыми помещиками, богачами и контрреволюцией. В процессе распространения этой информации по деревням и селам страны правительство мобилизовало всех, признанных ею как опорные классы, для разоблачения и нанесения ударов по членам религиозных организаций. Правительства всех уровней участвовали в расформировании так называемых «суеверных» организаций, например, таких как, христиан, даосов (особенно игуандао), буддистов и так далее, требуя от членов этих церквей, храмов и направлений зарегистрироваться, раскаяться и стать новыми людьми. Если организации не регистрировались в срок, то после выявления нарушения их подвергали суровому наказанию. В 1951 году были изданы суровые установки правительства в отношении тех, кто продолжал вести религиозную деятельность, и последние оказывались перед лицом смертной казни или пожизненного заключения.

Это движение было направленно против большого числа простых людей, верящих в Бога, в доброту и соблюдающих обряды и закон. На основании неполной статистики известно, что всего было схвачено и убито не менее 3 млн. верующих и членов общин. С широчайшим размахом в городах, деревнях и селах подвергались допросам и обыскам почти каждая семья, даже статуи Цзао Ван, одного из почитаемых в народе святых- домашнего покровителя, были разбиты и уничтожены. Одновременно с убийствами людей эти действия были шагом в утверждении единственно верной линии мышления компартии, соответствующей законной идеологии; в утверждении того, что только коммунизм является законной верой. С этого времени появились так называемые «верующие, любящие родину». Только «верующие, любящие родину», могли получить государственную конституционную защиту. На самом деле, независимо от того, во что верил простой народ, существовал только один критерий: действия каждого должны быть направлены на выполнение приказов и команд партии; каждый должен признавать, что компартия является наивысшей из всех церквей. Ты веришь в христианство, но именно компартия является Богом над всеми Богами; ты веришь в буддизм, но компартия является Буддой из Будд; ты говоришь о мусульманстве, но компартия является истинным Аллахом из истинных Аллахов; ты говоришь о живых Буддах, но именно компартия должна утвердить, кто может быть живым Буддой. В конце концов, если компартии нужно, чтобы ты говорил так, то ты и должен говорить именно так; если компартии нужно, чтобы ты так поступал, то ты и должен так поступать. Верующие могли верить, но должны были в каждой своей вере руководствоваться партийными указаниями. Тот, кто не поступал таким образом, становился объектом преследования и нападок властей.

Более 20 тыс. последователей христианства в 22 провинциях Китая, а также 560 тысяч крестьянских семей в 207 малых и больших городах были вызваны для допроса и подверглись следствию. Подтверждено, что среди семей верующих имелось 130 тысяч человек, которые находились под следствием. Также до 1957 года уже более 11 тысяч верующих были убиты, большинство верующих было незаконно арестовано или оштрафовано.

В итоге, КПК уничтожила класс кулаков, класс буржуазии, репрессировала в широком масштабе верующих в Бога и законопослушных людей, и заложила фундамент для единственной и неповторимой из всех существующих вер и религий – веру в компартию.

В 1956 году венгерская интеллигенция подняла восстание, которое было подавлено Советской Армией и впоследствии названо «венгерскими событиями». Мао Цзэдун извлек из этого нужный урок. В 1957 году компартия в Китае, используя лозунг «пусть расцветают сто цветов, пусть соперничают сто школ», призвала китайскую интеллигенцию и других людей «помочь компартии улучшить стиль работы». Смысл состоял в том, чтобы выявить среди них тех, кто был «против компартии». Мао Цзэдун в 1957 году, чтобы на самом деле «выманить змею из пещеры», в письмах к секретарям партийных ячеек всех провинций высказал пожелание, чтобы они организовали движение по улучшению стиля работы партии.

В то время было несколько лозунгов, обещавших, что за критику не последует никакого наказания, с тем, чтобы поощрять людей высказывать свое мнение о компартии. Но на самом деле после окончания движения «против правых» определили 550 тыс. правых элементов, 270 тыс. человек потеряли работу и 230 тыс. определили как ядро правых элементов и противников компартии и социализма. Можно обобщить политику компартии в этот период в виде четырех этапов: «выманить змею из пещеры», «обвинение и внезапное нападение, одна фраза решает все», «на поверхности забота о людях, а на самом деле беспощадное нападение», «принуждение людей к преувеличенной самокритике».

В чём же, в конце концов, состоит «реакционность высказываний» выявленного множества правых элементов и антипартийных ячеек, которые в ближайшие тридцать лет были сосланы в далекие, холодные и трудные для жизни районы? В то время правые элементы выпустили «десять тысяч стрел плотной критики» – три большие «реакционные теории», высказанные Ло Лунти, Чжан Потюн и Чу Анпин, которые многократно обсуждались на различных конференциях. Ло Лунти предложил создать комиссию, в которой компартия совместно с демократическими партиями должна расследовать отклонения в «кампании против трёх» (со стороны работников компартии и правительственных учреждений, выступающих против бюрократизма, взяточничества и коррупции), и в «кампании против пяти» (со стороны частных предпринимателей, выступающих против взяток, уклонения от налогов, воровства государственного имущества, против мошенничества в производстве и воровства государственно-экономической информации). Кроме этого предлагалось вести работу по выявлению и вычищению чуждых контрреволюционных элементов.

Для оглашения своей позиции Госсовет обычно выпускал постановления, используя механизмы Политического Консультативного Комитета Китая и Всекитайского Собрания Народных Представителей (ВСНП). Чжан Потюн предложил членам Политического Консультативного Комитета Китая и ВСНП по максимуму включиться в политический процесс формирования государственных решений. Чу Анпин высказал мнение, что несмотря на то, что беспартийные также имели свои взгляды, чувство собственного достоинства и ответственность, по всей стране в крупных и мелких рабочих коллективах, в каждом отделе и в каждой бригаде – везде руководителями были члены партии, которые решали что хорошо, а что плохо. Не стоило делать всё только по указанию членов партии. Эти трое (Ло Лунти, Чжан Потюн и Чу Анпин) ясно выразили своё желание идти за компартией, и высказанные ими мнения также не выходили за рамки изложенного Лу Сюнем: «Господин, твой халат испачкался, пожалуйста, сними и я его постираю».

Среди правых элементов не было ни одного, кто бы хотел выразить протест компартии, была только здоровая критика и предложения. Именно эта критика и предложения привели к тому, что 100 тыс. человек лишились своей свободы, и пострадали миллионы семей. Вслед за этим появились ещё движения против правых элементов, такие как: «преданные сердцем компартии», «убрать белый флаг», «новая кампания против трёх», «ссыльных – на работу», и «выявить правые элементы, ускользнувшие от наказания». У кого были замечания по отношению к своему руководству на работе, а особенно по отношению к секретарям партийных ячеек, тот считался противником партии. В лучшем случае их непрерывно подвергали критике, а в худшем – трудовому воспитанию или переселению всей семьей в деревню. Эти люди и даже их дети не могли поступить в высшие учебные заведения, не допускались к службе в армии, и им невозможно было найти работу в уездных городах. Поэтому они потеряли право на страхование, государственное медицинское обслуживание, пополнили ряды крестьян, превратились во второсортных низших граждан.

После этих событий некоторая часть учащихся превратилась в двуликих людей без твердых убеждений. Они прочно шли следом за «Красным Солнцем», стали партийной «придворной интеллигенцией» и не могли самостоятельно делать выбор. Другие люди, благородные, отошедшие от политики, не смели раскрыть и рта. Китайская же интеллигенция, традиционно ощущавшая глубокую ответственность за судьбу нации, с тех пор молчала.

После движения «против правых элементов» Китай вошел в состояние, когда люди боялись правды. Стало популярным слушать ложь, лгать, выдумывать истории или искажать действительность. «Большой скачок» – это коллективное создание лжи по всей стране. Люди под руководством злого духа компартии совершили много глупых дел. Те, кто лгал, обманывали себя так же, как обманывали других. В этой лжи и глупом фарсе компартия насильственно насаждала жестокость и ересь в духовный мир китайского народа. Люди громко пели песни о «Большом скачке»: «Я – Нефритовый Император, я – Король Драконов. Приказываю трем горам и пяти хребтам посторониться – я иду»[4]. Они пытались осуществить фантастический план: «На земле площадью в один му (1га = 15 му) надо вырастить пять тонн зерна; производство надо увеличить в два раза; за десять лет превзойдем Англию, через пятнадцать лет – США». Все это было грандиозно и продолжалось много лет, пока большой неурожай не охватил Китай, и по всей стране миллионы людей не стали гибнуть от голода.

Кто из участников восьмого пленума ЦК КПК, проходившего в Лушане в 1959 году, не был согласен с мнением Генерального секретаря Пэн Дэхуэя[5], что «Большой скачок» Мао Цзэдуна был нелепым и необдуманным? Однако мнение «за Мао Цзэдуна или против» было гранью между «верностью» и «неверностью», между жизнью и смертью. Тогда Чжао Гао[6] назвал оленя лошадью не потому, что не мог отличить оленя от лошади, а ради контроля над общественным мнением, избежания дискуссий и расширения своей власти. В конце концов, самому Пэн Дэхуэю пришлось против совести подписаться под решением о его собственной отставке. Это похоже на то, как Дэн Сяопин в последний период культурной революции неохотно обещал не выступать против решения правительства о его отставке.

Человеческое общество осознает мир и расширяет свое мышление на основании полученного опыта. Компартия же позволяет людям познавать опыт и уроки всего общества малыми порциями, причем официальные СМИ скрывают правдивую информацию. В силу малой осведомленности у людей снижается способность объективной оценки достоверности получаемой информации. Последующие поколения совсем не знают мыслей, идеалов и опыта выдающихся людей предыдущих поколений; они только по некоторым обрывкам могут узнавать историю и оценивать новые события. То, что они считают правильным, на самом деле, возможно, совсем неправильно. Политика одурачивания народа компартией осуществляется именно таким способом.

Культурная революция – это большое проявление одержимости всего Китая злым духом компартии. В 1966 году по всему Китаю прокатилась широкая волна зверств и жестокости. «Бурный ветер красного террора рычал, как сумасшедший злой дракон, безудержно сотрясая горы и будоража реки». Писатель Цинь Му так описал культурную революцию в Китае:

«Это действительно страшное бедствие, которого никогда не было в истории. Это коснулось миллионов пострадавших людей: сколько миллионов человек умерло, терпя несправедливость, сколько семей распалось, сколько детей и подростков стали хулиганами, сколько книг в одночасье сожгли, сколько исторических достопримечательностей зверски разрушили, столько могил бывших добродетельных людей раскопали, сколько преступлений совершено под предлогом революции».

По предварительным подсчетам специалистов в культурной революции погибло 7 730 000 человек.

Людям часто ошибочно кажется, что насилие и убийства в культурной революции состоялись из-за анархического бунта, что убийцами в основном были хунвейбины, «те, кто поднимал бунт». Но по официально изданным в Китае историческим записям о нескольких тысячах уездах в период культурной революции, больше всего людей погибло не в конце 1966 года, когда правительственные органы разных уровней находились в парализованном состоянии; и также не в 1967 году, когда борьба участников бунта была самой сильной, а в 1968 году, когда были созданы «революционные комитеты» на разных уровнях, и когда Мао Цзэдун восстановил всестороннее управление государством. В известных всей стране кровавых событиях применяли насилие и убийства в основном войска, вооружённая милиция и члены компартии всех уровней власти.

Из нижеприведенных нескольких примеров видно, что жестокие действия в период культурной революции – это результат не отдельных крайних действий хунвейбинов и других участников бунта, а решения компартии на местном уровне. Компартия скрывала прямое подстрекательство и участие в насилии партийных лидеров и государственных служащих.

В августе 1966 года хунвейбины Пекина под предлогом «репатриации» насильственно выселили в деревни жителей Пекина, прежде заклеймённых как «помещики, богачи, реакционеры, ненадежные, правые элементы». По неполным статиcтическим данным в то время 33695 семей подверглось обыску и 85196 человек выселено из Пекина обратно на прежнее место жительства. Это движение быстро охватило всю страну, и в итоге 400 тысяч горожан вынудили переселиться в деревни. Даже те, чьи родители были в высшем руководстве компартии, но происходили из помещиков, также были высланы.

На самом деле такая репатриация была устроена китайской компартией до «культурной революции». Когда Пэн Чжэнь был Председателем исполнительной власти Пекина, он сказал, что население Пекина должно быть идеологически чистым, как «стекло и кристалл», т. е. надо выгнать всех жителей Пекина, у которых непролетарское происхождение. В мае 1966 года Мао Цзэдун дал команду «защищать столицу», и сразу была создана столичная рабочая группа, во главе которой стояли Е Цзяньин, Ян Чэн У и Се Фучжи. В задачи этой группы входило, используя милицию, в широких масштабах выселить жителей с «чуждым происхождением». Таким образом, нетрудно понять, почему правительство не препятствовало хунвейбинам, а городские и районные отделения милиции даже поддерживали их, когда они проводили обыски более чем у 2% жителей Пекина и высылали их из города.

В то время министр внутренних дел Се Фучжи требовал от милиционеров, чтобы они не только не препятствовали хунвейбинам, а должны были стать для них «советниками» и предоставлять им информацию. Хунвейбины просто использовались властью. В конце 1966 года они были брошены компартией; многих из них назвали «попутчиками» и посадили в тюрьму, других хунвейбинов вместе с городской молодежью отправили в деревни для участия в работе по преобразованию мышления молодежи. В то время «личной заботой» руководителей компартии была создана организация хунвейбинов района Сичэн, которая вела «движение выселения». И написанный ими циркуляр даже был подкорректирован главным секретарем Государственного Совета и опубликован.

После того как из Пекина выселили в деревни жителей – выходцев из помещичьих и богатых слоёв, в деревнях началось новое преследование класса вредных элементов. 26.08.1966 г. на собрании милиции уезда Дасин[7], подчиненной городу Пекину, была оглашена речь министра внутренних дел Се Фучжи. Так, в этой речи говорилось, что милиционеры должны быть советниками хунвейбинов, должны предоставить информацию о 5 черных категориях жителей (помещиках, богачах, реакционерах, вредных и правых элементах), содействовать обыскам в их домах. Убийства в уезде Дасин непосредственно происходили под командой местной милиции. Организаторами убийства являлись начальник милиции и секретарь партийного комитета милиции. Те, кто непосредственно убивал людей, в основном, были солдатами в гражданском, которые не жалели даже детей.

Во время культурной революции многие вступили в компартию благодаря тому, что при участии в совершении убийств «хорошо вели себя». По неполным статистическим данным, в провинции Гуанси в культурной революции больше 9 тысяч человек вступили в компартию после убийств, более 20 тысяч человек убивали после вступления в компартию, и еще более 19 тысяч человек также были связаны с убийствами людей. Только в одной этой провинции почти 50 тысяч коммунистов участвовали в убийствах.

В культурной революции при «подавлении людей» также проводили классовый анализ: «хорошие люди избивали плохих – так им и надо; плохие люди избивали плохих – слава и честь; хорошие люди избивали хороших – ошибочное взаимопонимание». Эти слова Мао Цзэдуна были очень популярны в жесточайшем движении хунвейбинов. Поощрение насилия над классовыми врагами приводило к тому, что насилие и убийства широко распространялись.

С 13.08.1967 г. по 07.10.1967 г. вооруженные солдаты в гражданской одежде из Управления Народного Ополчения уезда Дао провинции Хунань убивали членов организации «Сян Цзян Фэнлэй» и принадлежащих «5-ти черным категориям». Это продолжалось 66 дней и коснулось 10 районов, 36 коммун, 468 команд, 2778 семей – всего 4519 человек. Всего в 10 уездах всех провинций погибло 9093 человека, среди которых «помещики, богатые, реакционеры, вредные» составляли 38%, дети помещиков и богатых – 44%. Среди погибших самому старшему человеку было 78 лет, самому младшему – 10 дней. Среди зверских дел культурной революции это всего лишь один эпизод в одном районе. После того, как в начале 1968 года были созданы «революционные комитеты», в движении чистки классовых рядов во Внутренней Монголии ликвидировали «народную революционную партию внутренней Монголии», убив более 350 тысяч человек. В 1968 году в провинции Гуанси несколько десятков тысяч человек участвовали в массовых убийствах членов мятежной организации «422», когда погибло 110 тысяч человек.

Из этого следует, что масштабные убийства в культурной революции были делом государства, являясь попустительством и использованием насилия в преследовании народа со стороны руководителей компартии. Руководили убийствами и исполняли их в основном армия, милиция, вооруженные солдаты в гражданском и передовые члены компартии и комсомола. Когда говорили, что земельная реформа ради земли, то, опираясь на крестьян, убивали помещиков. Когда говорили, что реформа промышленности и торговли ради национализации капитала, то, опираясь на рабочих, убивали капиталистов. Если выступления против правых элементов для того, чтобы заткнуть рот интеллигенции, то какова была цель убийств во время культурной революции? КПК натравливала одну группу людей убивать другую, и не существовало никакого класса, на который можно было бы положиться. Даже если у рабочих и крестьян, на которых всегда опиралась компартия, были отличные от партии мнения, то их жизнь тоже подвергалась опасности. Тогда, в конце концов, ради чего всё это?

Целью этого было создание положения, при котором компартия, как единственная религия, управляла бы не только страной, но и мыслями каждого человека. В ходе культурной революции культ КПК и лично Мао Цзэдуна достиг апогея. Теория Мао Цзэдуна властвовала над всеми, внедряя мысли одного человека в мышление десятков миллионов людей. В истории ещё никогда не было ничего подобного, как во времена культурной революции: было неизвестно, какие дела нельзя совершать, но было известно, «какие дела, и как нужно совершать, кроме них ничего нельзя было делать, и ни о чём нельзя было думать». В период культурной революции по всей стране, народ как в религиозной молитве, перед фотографией Мао «утром просил указания, а вечером докладывал». Каждый человек несколько раз на день с уважением желал председателю Мао долгой жизни, и дважды в день, утром и вечером, произносил политическую молитву. Почти все, кто знал иероглифы, писали самокритичные статьи и доклады о своих мыслях. Обычная беседа сопровождалась ссылкой на слова Мао: «Непримиримо бороться с каждой эгоистичной мыслью», «Исполнять приказы независимо от того, понимаешь или нет, в процессе исполнения углубишь понимание». В культурной революции разрешалось поклоняться только одному «богу» (Мао), читать только один «канон» – записи речей председателя Мао. Если ты не выучил наизусть цитатник речей, поздравлял Мао без должного уважения, то тебе нельзя было даже купить еды в столовой. Во время покупок, поездки на транспорте, или же звонков по телефону, обязательно надо было произнести наизусть одну из речей цитатника, совсем даже не относящуюся к делу. Когда люди выполняли эти дела, то были фанатичными или равнодушными – они полностью были одержаны еретическим духом компартии. Создавать ложь, терпеть ложь и опираться на ложь – это стало способом жизни китайцев.

«Невинные души парили над кровавой культурной революцией», это было время потери совести, смены белого на черное. После неё «меняли флаги», компартия и подчиненное ей правительство за 20 с лишним лет поменяли 6 поколений руководителей. В Китай вернулась частная собственность, выросла пропасть между городом и деревней, расширились пустыни и перестали течь реки, процветают проституция и торговля наркотиками. Все «зло и преступления», которые китайская компартия предлагала ликвидировать, на сей раз заручились её поддержкой.

Волчье сердце компартии, её сущность змеи и скорпиона и дьявольские действия приносят всё возрастающий вред стране. Во время событий 1989 г. на площади Тяньаньмэнь армия и танки расстреляли студентов. Зверские же преследования практикующих Фалуньгун тем более не поддаются описанию. В октябре 2004 года, чтобы забрать земли крестьян для промышленного использования, правительство города Юйлинь провинции Шаньси направило более 1600 милиционеров, которые арестовали и ранили 50 с лишним крестьян. Сегодня политическая власть в Китае также основана на партийной философии борьбы и насилия, лишь маскируемой сейчас более искусно.

Из-за того, что компартия постоянно создает противостояние в обществе, и большое количество людей было отнесено ею к реакционерам, антисоциалистическим элементам, вредителям или сектантам, это порождает острые противоречия между диктатурой компартии и разными общественными организациями. Компартия под флагом «защиты порядка и стабилизации общества» непрерывно меняет конституцию, законы и постановления, подвергая преследованию каждого, кто не согласен с правительством.

В июле 1999 года, несмотря на возражения большинства членов политбюро, Цзян Цзэминь лично решил, что за три месяца надо уничтожить Фалуньгун, и сразу клевета и ложь заполонила всю страну. После того, как Цзян Цзэминь в интервью французской газете «Фигаро» заявил о том, что Фалуньгун «еретическая религия», китайская официальная пропаганда поспешила опубликовать статьи, оказывая давление на всю страну, чтобы встать против Фалуньгун. Цзян Цзэминь заставил ВСНП принять безрассудное «решение» об уничтожении «еретической религии», а Верховный суд и прокуратура опубликовали затем «разъяснение» этого «решения».

22.07.1999 г. агентство Синьхуа опубликовало речи ответственных лиц Отдела кадров и пропаганды при ЦК КПК, которые откровенно поддерживали Цзян Цзэминя в преследованиях Фалуньгун. Весь китайский народ был вовлечён в эти преследования, поскольку таково было решение партии. Они могли лишь повиноваться приказам и не смели как-либо возражать. За 5 лет государство потратило 1/4 финансовых ресурсов на репрессии Фалуньгун. Каждому человеку в Китае надо было пройти испытание: тех, кто признавался в самосовершенствовании по Фалуньгун и не отказывался от него, увольняли с работы, сажали в трудовые лагеря. Они не нарушали законы, не предавали родину и не были против правительства, просто они верили в «Истину-Доброту-Терпение», и за это их сажали в тюрьму. Хотя китайская компартия усиленно скрывает информацию, но благодаря данным, полученным от членов семей, известно, что более 1100 человек были замучены до смерти. Истинное число погибших гораздо больше.

По сообщениям гонконгской газеты «Венвейпао» от 15.10.2004 г. 20-й китайский исследовательский спутник во время приземления разрушил дом Хо Цзиюй из волости Пэнлай уезда Даин провинции Сычуань. В сообщении цитировали слова заведующего кабинетом правительства уезда Даин Ай Юйциня: «Эта черная гиря – действительно кабина спутника». Ай Юйцин является заместителем руководителя, отвечающим за место посадки приземляющегося спутника. Но на сайте агентства Синьхуа сообщили только о времени падения этого спутника и вообще ничего не говорилось о разрушении жилого дома. Такой метод – сообщать только хорошую информацию и не передавать плохую, всегда используется СМИ по указанию компартии. В различных политических движениях газеты и телевидение подливают масла в огонь, создают и распространяют ложь, помогая этим компартии в осуществлении её политики. Как только компартия дает команду, СМИ всей страны сразу исполняют ее. Когда компартия выступала против правых элементов, по всей стране передавали об их «преступлениях». Когда компартия организовала народные коммуны, газеты по всей стране сразу расхваливали их преимущества. В первый месяц после начала репрессий Фалуньгун СМИ каждый день в «час пик» раз за разом «промывали мозги» населению всей страны. После этого Цзян Цзэминь, используя все СМИ, непрерывно создает и передает ложь о «самоубийствах», «убийствах людей» и другую вымышленную информацию, чтобы люди ненавидели Фалуньгун. Международная организация по развитию образования разоблачила ложь «самосожжения на площади Тяньаньмэнь», подчеркнув, что правительство обманывает народ. За последние пять лет ни одна из каких-либо газет и телепередач на материковом Китае не сообщала правду о Фалуньгун.

Люди привыкли, что СМИ передают ложь. Опытный журналист агентства Синьхуа сказал: «Как можно верить передачам агентства Синьхуа?» А народ вообще называет китайские СМИ «собакой компартии». Есть такая народная песня: «Они (СМИ) – собака компартии, дежурит у двери компартии. Кого партия сказала укусить, того и укусит; сколько надо, столько и будет кусать».

Образование – это другие кандалы для контроля за народом. Цель образования – создание интеллигенции, а иероглиф Чжи Ши (знания) состоит из «знаний» и «осознания». «Знания» – подразумевается информация, материалы, сведения о традиционной культуре и текущих событиях. «Осознание» – подразумевается анализ, изучение, обсуждение, создание новых «знаний», т.е. процесс духовного развития. Те, у кого есть знания, но нет осознания, являются книжниками, а не настоящими интеллигентами с гражданской совестью. Вот почему в Китае всегда предпочитают «лиц с осознанием», а не «лиц со знаниями». Под управлением компартии среди китайских интеллигентов много таких, у которых есть знания, но нет осознания; у которых есть знания, но они не смеют осознавать. В школах детей готовят только к послушанию, чтобы они делали только то, что им сказали делать. В последние годы в учебных заведениях ввели предметы по политике и партийной истории, которые изучаются по строго разработанным учебникам. Преподаватели не верят этим учебникам, но, подчиняясь «дисциплине», против совести повторяют написанное в них. Ученики также не верят содержанию учебников и тому, о чём говорят преподаватели, но все равно выучивают наизусть, чтобы сдать экзамены. В конце семестра на школьных экзаменах, а также на вступительных экзаменах в колледжи и вузы были включены темы по критике Фалуньгун. Если ученики не знали стандартный ответ, то не могли получить высокую оценку и поступить в хороший вуз. Если ученики говорили правду, то сразу исключались из учебных заведений или лишались права на поступление в них.

В народном просвещении из-за влияния газет и правительственных документов часто повторяются лозунги, которые знают все, например: «То, против чего враги возражают, мы обязательно поддерживаем, и мы обязательно против того, что враги поддерживают». Широкое распространение подобных высказываний под флагом истины, незаметно отравило сердца людей, подменив доброту и миролюбие. В 2004 году китайский Совещательный центр проанализировал обследование, проводимое китайским сайтом «Синьна», итогом которого оказалось, что 82,6% китайской молодежи допускает применение во время войны жестоких пыток женщин, детей и пленных. Этот результат был шокирующим. Но он также отразил состояние китайского народа, особенно молодежи, которой не хватает минимальных знаний о гуманности традиционной культуры и человечности. 11.09.2004 г. некий безумец из города Сучжоу зарубил 28 детей. 20.09. 2004 г. один человек из провинции Шаньдун в здании школы ранил 25 школьников. В одной из начальных школ, ради «зарабатывания денег», учителя заставляли учеников делать хлопушки. В итоге произошёл взрыв, в результате которого погибли школьники.

Претворение в жизнь политики компартии обычно происходит с применением насилия и запугивания. Одним из таких способов являются политические лозунги. Компартия всегда считала расклеивание лозунгов критерием оценки политических достижений. Во время культурной революции Пекин за одну ночь стал «красным морем». Везде были расклеены плакаты «Внутри компартии свергнуть стоящих у власти, которые идут по дороге капитализма». По иронии, в деревнях текст был сокращен: «Свергнуть стоящих у власти».

В последнее время, чтобы пропагандировать «Закон о лесах», разные инстанции при Управлении лесными ресурсами и природоохранные комитеты издали нормы, которые необходимо было расклеивать как лозунги, в противном случае это могло бы означать не выполнение задачи. В результате, организации низких уровней расклеили много лозунгов, например таких, как «Кто поджег гору, того посадят в тюрьму». В последние годы, в Китае в ходе движения «планирования рождаемости», расклеили большое количество страшных лозунгов. Например: «Если один человек нарушил закон (родил сверх нормы), то все жители села будут стерилизованы», «Лучше добавить одну могилу, чем добавить одного человека», «Если мужчина должен быть стерилизован, но не сделал этого, то его дом будет разрушен; если женщина должна сделать искусственный аборт, но не сделала, то её корова и земля будут конфискованы». Вот ещё примеры лозунгов, нарушающих права человека и Конституцию: «Если сегодня не заплатишь налоги, то завтра будешь спать в тюрьме». Лозунги, по сути, являются видом информации. Они обладают наглядностью и запоминаемостью, поэтому китайское правительство часто использует их для выражения своих политических идей, воли и призывов. Лозунги также могут рассматриваться как обращения правительства к народу. Однако в подобных лозунгах, наряду с политической пропагандой, нетрудно заметить тенденцию к насилию и жестокости.

Массовое «промывание мозгов» для формирования жестко ограниченного мышления людей

Самый сильный инструмент жестокого управления китайской компартии – системный контроль. Иерархия партийной организации порождает циничное отношение к человеку как личности. Ей все равно, что она противоречит сама себе; она может сказать, и тут же отступиться от своих слов; для нее важнее всего именно сеть организаций, чтобы отнять у людей право быть человеком, которое дается ему при рождении. Повсюду правительственные органы управления. Независимо от того, город это или деревня, народ должен контролироваться участковой или сельской администрацией. В последние годы даже женитьба, развод и рождение детей – все должно быть согласовано с ней. Партийная идеология, образ мыслей, общественные структуры, механизм пропаганды и административные системы – всё служит только её диктаторским целям. Компартия, пользуясь властью, руководит мыслями и поступками каждого человека.

Жестокость партийного контроля проявляется не в физических страданиях, а в том, что незаметно делает человека неспособным думать самостоятельно, трусливым и малодушным, не смеющим иметь своё мнение. Цель её контроля в том, чтобы «промывать мозги» людей; чтобы они думали и говорили как компартия; делали то, что она поощряет.

Говорят, что «Политика компартии похожа на луну: первого числа она одна, а пятнадцатого числа – она другая». Но несмотря на то, как изменяется компартия, народ всей страны должен тесно следовать за ней. Когда тебя используют в качестве опорной силы компартии, чтобы бить других, ты должен благодарить компартию за то, что ты «пользуешься её благоволением». Когда тебя бьют, ты должен благодарить компартию за «воспитание». Когда ты узнал, что тебя ударили ошибочно и что тебя реабилитировали, ты должен благодарить компартию за то, что «у неё широкая душа, что она может исправлять свои ошибки». Компартия осуществляет свою тиранию путём непрерывных циклов подавлений и следующих за ними реабилитаций.

55-летняя тирания КПК ограничила сознание нации, поместив его в разрешенные компартией рамки. Те, кто мыслит вне этих рамок, сразу становится виновным. В результате непрерывной борьбы глупость стали называть умом, а беспринципность стала способом существования. В современном обществе, где интернет стал главным средством обмена информацией, КПК требует от людей контролировать себя и не читать новости из-за рубежа, не посещать сайты с заголовками «права человека» и «демократия».

Действие компартии «по промыванию мозгов» является абсурдным, жестоким, подлым и повсеместным. Оно изменило шкалу ценностей китайского общества, изменило нравственность и мораль, полностью изменило нормы поведения и способ жизни нации. Причем, КПК продолжает использовать психологические и физические пытки людей для укрепления своего абсолютного авторитета как религии, единовластно управляющей страной.

Почему компартии нужно непрерывно бороться, чтобы удержать свою власть? Почему КПК верит в то, что пока жизнь продолжается, борьба не прекратится? Разве не ради того, чтобы добиться этой цели, компартия безжалостно нарушает экологическую среду, не жалеет большинство городских жителей и крестьян, живущих в бедности?

Это ради коммунистического идеала? Нет. Один из принципов коммунизма – уничтожить частную собственность, потому что она считает, что частная собственность – корень всех преступлений и зла. В начале завоевания власти китайская компартия пыталась полностью уничтожить частную собственность. Однако после экономической реформы в 1980 году частная собственность вновь вернулась в Китай и была защищена Конституцией. Если не поддаваться влиянию «трюка компартии для отвода глаз», то люди смогут ясно увидеть, что компартия в течение 55 лет правления просто устроила некий фарс по распределению имущества, который повторялся несколько раз и в конце концов завершился частной собственностью компартии. Другой принцип компартии – демонстрация того, что она является «авангардом рабочего класса», что ее задача – уничтожение капиталистического класса. Однако сейчас в партийном уставе четко определено, что капиталистам можно вступать в компартию. Внутри самой компартии никто уже не верит в коммунизм. От неё осталась лишь пустая оболочка её мнимой сущности.

И вся эта длительная борьба только для того, чтобы сохранить чистоту рядов компартии? Нет. Сегодня, после 55-летнего правления компартии, повсюду её кадры берут взятки, нарушают законы, наносят вред народу и стране, и число таких случаев растёт. В последние годы стало известно, что из 20 миллионов государственных служащих в Китае 8 миллионов были осуждены за коррупцию. В Китае против чиновников по статье о коррупции ежегодно рассматривается около миллиона судебных исков, которые не расследуются. 09.01.2004 г. китайское государственное валютное управление проверило 35 банков и 41 предприятие на предмет использования валюты и выяснило, что 120 миллионов долларов США в нарушение закона использованы не по назначению. По статистике, за последние годы не менее 4 тысяч партийных работников сбежали за границу, прихватив с собой большие суммы денег, которые исчисляются несколькими десятками миллиардов долларов США.

Тогда может быть вся эта борьба за повышение морали и нравственности человека, а также его сознательности – ради заботы о делах государства? Также нет. В нынешнем Китае стремление к материальному благополучию резко усилилось, и люди утратили традиционные понятия о чести. Стало привычным обманывать родственников и друзей. Многие китайцы не в курсе важных проблем страны и не говорят о них; а тот, кто знает правду, не говорит о ней, поскольку это небезопасно. Вместе с этим, по вымышленным причинам раз за разом разжигаются националистические настроения. Китайцы могут с попустительства правительства бросать камни в американское посольство в Китае, поджигать государственный флаг США. Можно быть либо «послушным гражданином», либо «жестоким гражданином», но нельзя быть просто гражданином, обладающим правами человека. Культурное воспитание – основа повышения нравственного уровня народа. Принципы Конфуция и суждения Менция (Мэн-цзи) поддерживали моральные нормы и правила в течение тысяч лет. «Если люди оставляют без внимания нормы поведения, то могут остаться без главного и не различить добро и зло. Они могут потерять своё направление…и Дао может быть разрушен».[8]

Целью классовой борьбы компартии является создание непрерывного хаоса, для утверждения себя единственной руководящей партией и религией Китая, используя партийную идеологию для контроля за китайским народом. Правительственные органы, армия и СМИ являются инструментами КПК для поддержания диктатуры. Вред, который компартия принесла Китаю, невозможно измерить. Сама она уже стоит на грани гибели и её распад неизбежен.

Некоторые люди считают, что падение власти компартии принесет большой обществу хаос, беспокоятся о том, что вместо компартии некому будет управлять страной. В 5-тысячелетней истории Китая 55-летнее правление компартии – просто преходящее. К несчастью, однако, за эти короткие 55 лет компартия разрушила традиционную веру и правила. Разрушенными оказались прежние представления о морали и общественные структуры; забота, любовь и гармония между людьми подменены борьбой и ненавистью; уважение и забота о Небе, Земле и природе заменены самовозвеличиванием: «люди обязательно победят Небо». Совершая один за другим эти акты разрушения, компартия опустошила социальные, нравственные и экологические системы, приведя китайскую нацию к глубокому кризису.

Оглядываясь на китайскую историю, мы видим, что во всех династиях такие принципы, как «любовь к народу», «делать народ богатым», «воспитание народа» считались основной обязанностью правительства. Инстинктивно люди тянутся к доброте, и долг правительства – помогать удовлетворять это природное свойство народа. Менций говорил: «Наставления правителю: если у народа есть стабильный доход, то он будет спокоен; те же, у кого нет стабильного дохода, не будут спокойны»[9]. Нереально воспитывать народ, если он беден. Не любить свой народ и убивать невиновных – это называется тиранией. В 5-тысячелетней истории было много личностей, осуществлявших гуманное правление: в древние времена – император Жао и император Шунь; в династии Чжоу – императоры Вэнь и У; в династии Хань – император Вэньцзин; в династии Тан – правление императора Чжэньгуань; в династии Ци – император Кан Чэн. Эти династии процветали благодаря тому, что лидеры «следовали Небесному Дао», «придерживались золотой середины», «стремились к равновесию». Особенностью гуманного правления было следующее: выбирать способных, нравственных людей; разрешать свободно выступать с речами; стремиться к дружбе и миру; жертвовать собой ради народа и помогать ему. Благодаря этому народ будет соблюдать законы и нравственность, жизнь будет счастливой и труд плодотворным.

С точки зрения истории разве могут расцвет и гибель чьего-либо правления существовать без причины? Когда не станет компартии, Китай обретёт мир и гармонию. Люди вернутся к правде, доброте, скромности и терпению; государство вновь будет заботиться о нуждах народа, и все профессии будут процветать.

Читайте далее:
Комментарий 4. Компартия является силой, восстающей против Вселенной

[1] «Летопись истории династии Хань»

[2] Цянь Бочэн «Восточная культура». 4-е изд. 2000 г.

[3] Гао Ган и Жао Шуши – члены ЦК КПК. В 1954 г., после неудавшейся попытки борьбы за власть, были обвинены в заговоре и исключены из КПК. Ху Фэн – знаток и литературный критик, исключен из КПК и осужден на 14 лет в 1955 г.

[4] Нефритовый Император и Король Дракона – китайские мифологические персонажи. Нефритовый Император известен также как «Августейший нефритовый персонаж». Неофициальное имя среди детей и простых людей – «Небесный дедушка». Считается, что он является правителем Небес и находится среди самых важных богов китайского пантеона Дао. Король Дракона – божественный правитель четырёх морей. Каждым морем управляет один Король Дракона, каждому морю соответствует одно определенное назначение. Короли Дракона живут в хрустальных дворцах, которые охраняют солдаты-криветки и генералы-крабы. Помимо управления водной жизнью, Короли Дракона управляют облаками и дождем. Король Дракона Восточного Моря, как говорят, имеет наибольшую территорию.

[5] Пен Дэхуэй (1898-1974), командующий вооруженными силами, главком во время войны в Корее, министр обороны в 1954-1959 гг. Отправлен в отставку действием левых элементов в окружении Мао.

[6] Чжао Гао (ум.ок. 210 г. до н.э.), глава евнухов при дворе Цинь. После смерти императора сфабриковал вместе с его вторым сыном Ху Хаем два завещания, вынудив наследника престола Фу Су покончить собой.

[7] «Дасиньская резня» произошла в августе 1966г. Шел процесс смены партийного руководства в Пекине. Министр Общественной безопасности Се Фу Чжи выступил с речью на встрече с Общественным управлением безопасности Пекина о поощрении невмешательства хунвэйбинов в действия против “пяти черных классов”. Эта речь быстро была передана на заседание Постоянной комиссии Общественного управления безопасности Дасинь. После заседания Общественное управление безопасности Дасинь немедленно приняло меры по формированию плана в подстрекательстве народа к уничтожению “пяти черных классов” в Дасиньском округе.

[8] Де Канн Ювэй», сборник политических трудов 1981 г. Чжунхуа Шуцзюй.

[9] Высказывания Менция в «Тэн Вэнь Го»

Вступление к книге «Девять комментариев»

Предисловие

1. Опора на насилие и террор для завоевания и удержания власти

«Коммунисты считают презренным делом скрывать свои взгляды и намерения. Они открыто заявляют, что их цели могут быть достигнуты лишь путем насильственного ниспровержения всего существующего общественного строя». Эта цитата взята из последнего раздела «Манифеста коммунистической партии» – основного документа партии. Насилие – это то единственное средство, используя которое, коммунистическая партия получила власть. Эта характерная черта была передана всем последующим формациям партии, которые возникли после её рождения.

2. Использование лжи для оправдания насилия

3. Непрерывно меняющиеся принципы

4. Как партийная сущность подменяет и уничтожает природу человека

5. Злой призрак противоречит природе и человечности

6. Некоторые черты одержимости нечистым духом

7. Взглянуть на самого себя и избавиться от одержимости КПК

Читайте далее:
Комментарий 2. Происхождение коммунистической партии Китая

Предыдущая часть: Комментарий 5. Сговор Цзян Цзэминя с Коммунистической партией Китая в осуществлении репрессий Фалуньгун

Предисловие

#img_left_nostream#Культура является душой нации. Являясь духовной составляющей, она также важна для человечества, как и материальные составляющие: нация и государство.

История развития нации определяется ее культурным наследием. Полное уничтожение традиционных культурных ценностей приведет к исчезновению нации. Не имеет значения, насколько выдающейся является культура, даже в случае выживания самого населения, с исчезновением культуры нация исчезнет. Например, никто не проводит знак равенства между сегодняшними жителями Латинской Америки и древней цивилизацией Майя. Разрушение традиционной культуры является непростительным преступлением; разрушение древней 5000-летней культуры Китая является тяжким грехом.

Традиционная культура Китая начинается с мифов о том, как Паньгу создал Небо и Землю[1], о том, как Нюйва создала человека[2], Шэнь Нун открыл сотни лекарственных растений[3] и Цан Цзе создал китайскую письменность[4]. Мудрость Дао и нравственные убеждения конфуцианства текут в жилах китайской культуры. Идея Лао Цзы о единстве Неба и человечества ясно изложена в «Даодэцзине»[5]: «Человек следует Земле, Земля следует Небу, Небо следует Дао, а Дао следует естественности»[6]. В классическом каноне конфуцианства «Великое учение» раскрывается этот путь: «Великое учение побуждает к совершенствованию добродетели». Это является основной идеей конфуцианства, представляющего обществу пять основных добродетелей: гуманность, справедливость, соблюдение правил поведения, просвещенность и преданность. В первом веке в Китай пришел буддизм, существенно обогативший культуру Китая идеями сострадания и спасения всех живых существ. Впоследствии конфуцианство, даосизм и буддизм стали основными вероучениями китайского общества, приведшими, как известно, династию Тан к вершине славы и процветания.

Несмотря на то, что китайское государство неоднократно подвергалось нападениям и разрушалось, китайская культура проявила огромную стойкость и запас жизненных сил, и ее суть последовательно передавалась из поколения в поколение. Единство Неба и человека олицетворяет знания наших предков. Широко распространено убеждение, что добро будет вознаграждено, а за зло последует наказание. Простой принцип «не поступать с другими так, как не хотелось бы, чтобы поступали с тобой», преданность, почтительное отношение к родителям, просвещенность и справедливость установили общественные нормы, а пять основных добродетелей Конфуция заложили основу общественной морали и личных нравственных норм. На основе этих ценностей китайская культура олицетворяла честность, доброту, согласие и терпимость. Обычные китайские люди почитали Небо, Землю, императора, родственников и учителей. Это отражалось в глубоко укоренившихся традициях: почитание Бога, преданность своей стране, уважение семьи и дружбы, почтение к учителям и старшим. Традиционная китайская культура стремилась к гармонии человека и Вселенной и особое внимание уделяла нравственности личности. Она основывалась на конфуцианстве, даосизме и буддизме, неся в себе терпимость, социальный прогресс, нравственность и праведную веру китайского народа.

В отличие от закона, устанавливающего жесткие рамки, культура играет роль мягкого ограничения. Закон предусматривает наказание после совершения преступления, а культура, питая нравственность, предупреждает само возникновение преступления. Нравственные нормы общества часто воплощаются в его культуре.

В истории Китая традиционная культура достигла своего расцвета во времена династии Тан, совпав по времени с пиком могущества китайской нации. Наука также развивалась своим уникальным путем, заслужив признание других народов. Многие из Европы, Ближнего Востока и Японии приезжали учиться в Чанган, столицу династии Тан. Страны, граничащие с Китаем, воспринимали его как метрополию. Многие страны отдавали Китаю дань уважения, получая в ответ великодушное отношение[7].

После династии Цинь (221-207 гг. до н.э.) территория Китая часто подвергалась завоеваниям отдельных этнических племен. Это происходило, главным образом, во времена династий Суй (581-618), Тан (618-907), Юань (1279-1368) и Цин (1644-1912), но случалось и в другие времена. Эти этнические группы полностью ассимилировались с китайским образом жизни, что показывает объединяющую силу традиционной китайской культуры. Как сказал Конфуций, «если люди изначально неуступчивы, измените их, прививая нашу культуру и добродетели».

С тех пор как в 1949 году КПК добилась власти, она бросила ресурсы государства на уничтожение богатой традиционной культуры Китая. Это нездоровое намерение исходило не из приверженности КПК к техническому развитию и не из простой глупости поклонения перед западной цивилизацией. В значительной степени это исходило из врожденного идеологического противостояния КПК традиционной китайской культуре. Разрушение китайской культуры компартией Китая было запланированным, хорошо организованным и систематичным делом, осуществляемым с использованием государственного насилия. С момента своего появления КПК, не останавливаясь, проводит «революцию», коренную ломку культуры Китая, стремясь полностью уничтожить ее дух.

Еще более низким в ходе правления компартии Китая, является намеренное искажение и скрытая подмена традиционной культуры. КПК охотнее поощряет низость, нежели добродетель, провозглашая борьбу за власть, заговор и диктатуру – все то, что происходило в истории Китая, когда люди отклонялись от традиционных ценностей. КПК создала свой моральный кодекс, способ мышления, манеру речи, создав ложное впечатление, что эта «партийная культура» в действительности является продолжением традиционной культуры Китая. КПК воспользовалась даже неприятием некоторыми людьми «партийной культуры» для того, чтобы настроить общественное мнение против традиционной культуры, еще больше отказываясь от подлинных традиций Китая.

Разрушение компартией Китая традиционной культуры привело к гибельным последствиям для Китая. Люди не только утратили свои нравственные устои, они еще и пропитались губительными идеями КПК.

Подлинная культура китайского государства началась около 5000 лет тому назад с легендарного императора Хуан-ди, который считается самым ранним правителем китайцев. В действительности, имя императора Хуан-ди связывают с основанием школы даосизма, которую Хуан-Лао (Лао Цзы) называл «школой мысли». Огромное влияние даосизма на конфуцианство можно увидеть в высказываниях конфуцианства: «Стремиться к Дао, равняться на добродетель, оставаться верным доброте и посвящать себя наукам»; «Утром услышал Дао, вечером можно умереть без сожаления». Одно из важнейших классических произведений Китая, «И Цзин» («Книга Перемен»), является историческим свидетельством, описывающим Небо и Землю, инь и ян, космические знамения, социальный подъем и упадок, законы человеческого существования. Пророческая сила книги намного превысила то, что способна постичь современная наука. В дополнение к даосизму и конфуцианству, буддизм, особенно Чань-буддизм (Дзэн-буддизм), оказал незаметное, но, тем не менее, значительное влияние на интеллигенцию Китая.

Конфуцианство является частью традиционной культуры Китая. Оно придавало большое значение этике семейных отношений, в которых сыновний долг играл крайне важную роль. Китайцы верили, что все добро начинается с сыновнего послушания. Конфуций выступал за «гуманность, справедливость, соблюдение этикета, просвещенность и искренность», но также говорил: «Разве сыновний долг и братская любовь не берут свое начало в гуманизме?»

Этика семейных ценностей, естественно, влияет на общественную мораль. Сыновний долг рассматривается как верность мудрому правителю. «Соблюдающий сыновний долг и братскую любовь редко расположен к тому, чтобы выступать против вышестоящих». Братская любовь рассматривается как отношения между друзьями. Конфуцианство полагает, что в семье отец должен быть добрым, сын – почтительным, старший брат – дружественным, а младший – уважительным. В нем отеческая любовь расширялась до уровня гуманности императора к своим подданным. Пока поддерживаются традиции в семье, естественно поддерживается и общественная мораль, и, таким образом, совершенствование самого себя может привести к процветанию семьи и государства, и, в конце концов, принести всем мир под небесами[8].

Буддизм и даосизм являлись частью китайской культуры и базировались на идее “отречение от обыденной жизни”. Влияние буддизма и даосизма можно увидеть по тому, как глубоко они пропитали все сферы жизни людей. Китайская медицина, цигун, фэн-шуй и предсказания берут свои глубокие истоки в даосизме. Эти практики, а также буддийские концепции о небесном царстве и аде, о кармическом воздаянии за добро и возмездии за зло сформировали совместно с конфуцианством сущность традиционной культуры Китая.

Идеи конфуцианства, буддизма и даосизма дали китайскому народу прочную нравственную систему, неизменную, «пока существует Небо»[9]. Эта этическая система давала основу для стабильности, мира и гармонии в обществе.

Нравственность относится к духовной сфере, таким образом, она часто воспринимается как нечто абстрактное. Важная роль культуры заключается в том, чтобы выразить подобную абстрактную нравственную систему общепонятным языком.

Рассмотрим, например, четыре знаменитых романа Китая. Роман «Путешествие на Запад»[10] сам по себе является мистической сказкой. «Сон в красном тереме»[11] начинается с диалога Даоса со скалой – этот диалог дает ключ к человеческой драме, разворачивающейся в романе. «Речные заводи»[12] начинаются с притчи о сановнике Хун Сине, который по ошибке выпустил 108 злых духов. «Троецарствие»[13] начинается с небесных предзнаменований о бедствии, предвещавших неизбежный результат божественной воли: «мирские события несутся подобно бесконечному потоку; продиктованная Небом судьба, безграничная по размерам, предопределяет все». Другие знаменитые произведения, такие как «Сказание о Восточном Чжоу»[14] и «Сказание о Юэ Фэе»[15] также начинаются с похожих легенд.

Использование мифов авторами романов является не совпадением, а отражением основной философии китайских мыслителей в отношении природы и человека – размышление о божественной сущности человеческой жизни. Эти романы оказали такое глубокое влияние на сознание китайцев, что имена героев использовались как нарицательные при описании определенных нравственных качеств. Например, при разговоре о «праведности», как о концепции, люди вспоминают Гуань Юй (160-219) из «Троецарствия»; о том, как его честность превышала облака, достигая Неба, как его непоколебимая преданность своему императору Лю Бэю завоевала уважение даже у врагов; как его храбрость в бою побеждала в самых тяжелых ситуациях; вспоминалось даже его поражение у города Май, и, особенно, его разговор, как святого, со своим сыном. Когда говорят о «преданности», люди обычно вспоминают о Юэ Фэе (1103-1141), военачальнике династии Сун, который единство страны ставил превыше собственной жизни. Чжугэ Лян (181-234), полководец царства Шу периода Троецарствия, олицетворял собой полную преданность своей стране.

Традиционное китайское воспевание преданности и справедливости полностью воплотилось в этих выдающихся литературных произведениях. Абстрактные нравственные ценности, воплотившись в художественных персонажах, обрели конкретное содержание.

Даосизм делал упор на истине, буддизм – на доброте, а конфуцианство воспевало гуманизм и справедливость. «Хотя формы отличаются, их цель одна… все они вдохновляют людей вернуться к доброте».[16]

Традиционная культура Китая передавала людям важные понятия и принципы, такие как Небо, Дао, Бог, Будда, судьба, предопределенность, милосердие, праведность, соблюдение этикета (правила поведения), мудрость, преданность, бережливость, чувство стыда, сыновний долг, рассудительность и т.д. Многие китайцы были неграмотны, но они хорошо знали традиционные пьесы и оперы, благодаря которым узнавали о традиционных нравственных ценностях. Эти культурные формы были крайне важны при передаче китайских традиций. Поэтому, разрушение компартией Китая традиционной культуры страны является непосредственным покушением на нравственность китайцев, подрывающим основы мирного и гармоничного существования общества.

«Философия» коммунистической партии отрицает подлинную традиционную культуру Китая. Традиционная культура почитает Небо. Как сказал Конфуций, «жизнь и смерть предопределены, благосостояние и положение определяются Небом». И буддизм и даосизм верят в Богов, циклы перерождений (реинкарнацию) и в кармическое воздаяние за добро и зло. Компартия, напротив, не просто проповедует атеизм, а яростно борется с Дао, критикуя небесные принципы. Конфуцианство поддерживает семейные ценности, а «Манифест коммунистической партии» ясно пропагандирует отрицание семьи. Традиционная культура демонстрирует отличие национальных особенностей китайцев от других наций, а «Манифест…» выступает за уничтожение национальных черт. Конфуцианство поощряет терпимость к другим, а коммунистическая партия побуждает к классовой борьбе. Конфуцианство поощряет лояльность к монархам и любовь к нациям, однако, «Манифест…» выдвигает идею об уничтожении наций.

Для завоевания и поддержания власти в Китае, коммунистическая партия должна была посеять семена безнравственности на китайской земле. Мао Цзэдун заявил: «Чтобы свергнуть ту или иную политическую власть, всегда необходимо, прежде всего, подготовить общественное мнение, проделать работу в области идеологии»[17]. КПК осознала, что коммунистическая теория насилия, поддерживаемая с помощью оружия, является западным идеологическим мусором, который не может сравниться с богатой 5000-летней культурой Китая. Поэтому КПК должна полностью разрушить традиционную культуру, чтобы идеи марксизма-ленинизма могли быть воплощены в Китае.

Однажды Мао Цзэдун сказал, что он не следует ни Дао, ни Небу.[18] Без сомнения, традиционная культура Китая служила огромным препятствием для КПК в её противостоянии Дао и Небу.

Преданность в традиционной культуре Китая никогда не означала слепое поклонение. В глазах народа император являлся «сыном Неба», выше которого существовало только Небо. Император не мог быть всегда прав. Поэтому существовала необходимость в протестах для указания на ошибки императора. Летописи Китая также содержат исторические записи слов и поступков императора. Ученые мужи могли стать учителями своих мудрых правителей, и поведение императора оценивалось в соответствии с конфуцианством. Если император был безнравственным, не принимал Дао, люди могли восстать и свергнуть его, как это произошло в результате восстания Чэнтана против Цзе или свержения Чжоу правителем У.[19] Если оценивать эти восстания с точки зрения традиционной культуры, то они не считались нарушением преданности или Дао. Напротив, они рассматривались как упрочение Дао со стороны Неба. Возьмем, например, известного полководца Вэнь Тяньсяна (1236-1283)[20]. Сражаясь за единство династии Южная Сун против монгольских войск, Вэнь отказался сдаться захватчикам, даже когда император Сун пытался убедить его сдаться после пленения. Последователи конфуцианства верили, как говорил Мэн-цзы (Менций), что «Самым ценным в стране является народ, затем уже следует власть, а наименьшую ценность имеет правитель».

КПК никак не могла принять эти традиционные убеждения. КПК возвела своих лидеров в ранг святых, способствуя возникновению культа личности, поэтому не могла позволить, чтобы поддерживаемые в течение длительного времени концепции Неба, Дао и Бога влияли на общество. КПК полностью осознавала, что творимое ею, с точки зрения традиционной культуры, является преступлением против Неба и Дао. Пока существует традиционная культура, люди не будут превозносить КПК как «великую, замечательную и правильную»; образованные люди, рискуя своей жизнью, будут для поддержания справедливости следовать традициям, предостерегая правителей от неправильных действий, ставя народ выше правителей.[21] Таким образом, люди не станут марионетками КПК, и КПК не сможет унифицировать мышление масс.

Уважение народа традиционной культуры Неба, Земли и природы послужило препятствием КПК в ее «борьбе с природой» в попытке «изменить Небо и Землю». Традиционная культура дорожила человеческой жизнью, которая считалась очень ценной и рассматривалась во взаимосвязи с Небом. Подобное мировоззрение служило препятствием для массового геноцида и террористического метода правления КПК. Нравственные основы «небесного Дао» традиционной культуры мешали КПК манипулировать нравственными принципами. Поэтому КПК рассматривала традиционную культуру как врага своего собственного правления.

Традиционная китайская культура верит в Бога и «волю Неба». Принятие идеи «воли Неба» означает, что правитель должен быть мудрым, следовать Дао и судьбе. Вера в Бога означала принятие идеи о том, что источником мирской власти является Небо.

Принципы власти КПК отрицают Бога и наделяют властью, исключительно, людей: «Никто не даст нам избавленья: ни Бог, ни царь и не герой. Добьемся мы освобожденья своею собственной рукой» [22].

КПК проповедует исторический материализм, заявляя, что коммунизм является земным раем, путь к которому проложен пролетариями первопроходцами, членами коммунистической партии. Вера в Бога, таким образом, непосредственно ставит под вопрос правомерность правления КПК.

Все, что делает компартия, служит ее политической цели. С целью захвата, удержания и усиления своей тирании, КПК необходимо подменить человечность своими губительными партийными принципами, а традиционную культуру Китая – партийной культурой «лжи, злобы и борьбы». Это разрушение и подмена охватывает культурные реликвии, исторические места и древние книги, являющиеся материальной составляющей, взгляды людей на нравственность, жизнь и окружающий мир. В то же время КПК рассматривает незначительные внешние проявления культуры как «сущность», делает на них упор, выдвигая эту «сущность» в качестве фасада. Партия сохраняет внешнее соблюдение традиций, подменяя их значение, обманывает людей и международную общественность, скрываясь за фасадом «продолжения и развития» традиционной культуры Китая.

Вследствие того, что истоком традиционной культуры Китая являются конфуцианство, буддизм и даосизм, первым шагом КПК по уничтожению традиционной культуры было уничтожение проявления их божественных принципов в человеческом мире, т.е. уничтожения трех религий, связанных с ними.

Эти три основные религии (конфуцианство, буддизм и даосизм) подвергались разрушению в разные исторические периоды. Например, буддизм пережил четыре основные периода гонений, известные как «Сань У И Цзун» (преследование последователей буддизма четырьмя императорами Китая). Император Тайу[23] Северного Вэй (386-534) и император У-цзун[24] династии Тан (618-907) оба пытались искоренить буддизм для главенствования даосизма. Император У[25] Северного Чжоу (557-518) пытался уничтожить одновременно и буддизм, и даосизм, но почитал конфуцианство. Император Шицзун[26] династии Поздняя Чжоу (951-960) пытался искоренить буддизм, исключительно ради того, чтобы использовать статуи Будды для чеканки монет, и не трогал даосизм и конфуцианство.

КПК является единственным режимом в истории, уничтожающим три религии одновременно. Вскоре после того, как КПК стала управлять страной, она начала уничтожать храмы, сжигать священные писания и принуждать буддийских монахов вернуться к мирской жизни. Не мягче она обращалась и с другими религиями. К 1960-м годам в Китае трудно было найти какой-либо религиозный храм. Великая культурная революция привела к ещё большей религиозной и культурной катастрофе в ходе кампании «Отбросить четыре пережитка»[27], т.е. старую идеологию, старую культуру, старые обычаи и нравы.

Например, старейшим буддийским храмом в Китае был храм Белой Лошади[28], построенный в начале династии Восточная Хань недалеко от города Лоян. Ее почитают как «колыбель буддизма в Китае» и «дом Основателя». В ходе кампании «Отбросить четыре пережитка» храм Белой Лошади, конечно же, не смог избежать разграбления.

Рядом с храмом располагалась художественная артель храма Белой Лошади. Партийный секретарь повел крестьян разорять храм под именем «революции». Керамические статуи Восемнадцати Архатов, которым более 1000 лет, были разрушены. Древние буддийские сутры на пальмовых листьях[29], которые известный индийский монах привез в Китай 2000 лет назад, были сожжены. Редкое сокровище – Нефритовый Конь был разбит на куски. Несколько лет спустя, находясь в изгнании, король Камбоджи Нородом Сианук обратился с просьбой совершить паломничество в храм Белой Лошади. Премьер Китая Чжоу Эньлай поспешно распорядился перевезти в Лоян священные тексты на пальмовых листьях, хранившиеся в Императорском дворце в Пекине, и статуи Восемнадцати Архатов, выполненные во время династии Цин, из храма Лазурных Облаков, расположенного в парке Сяншань[30] в Пекине. Благодаря этой подмене, дипломатическая проблема была «решена».[31]

Культурная революция началась в мае 1966 года. Эта революция в действительности «революционизировала» китайскую культуру разрушительным образом. Начиная с августа 1966 года яростное пламя кампании «Отбросить четыре пережитка» полыхало по всему Китаю. Рассматриваемые как объекты «феодализма, капитализма и ревизионизма» буддийские и даосские храмы, статуи Будд, исторические места, каллиграфии, живопись и предметы старины стали как пережиток прошлого основными объектами разрушения «красными охранниками» (хунвэйбинами).[32] Возьмем в качестве примера статуи Будд. 1000 покрытых цветной глазурью рельефов Будд украшают гору «Долголетия» в Летнем дворце[33] в Пекине. После кампании «Отбросить четыре пережитка» все они были повреждены. Не осталось ни одной статуи, у которой бы сохранились не поврежденными все пять органов чувств.

Подобное творилось не только в столице, но и по всей стране, даже в отдаленных местах.

В местечке Дай провинции Шаньси расположен храм Тяньтай. Он был построен в период Тайянь царства Северная Вэй 1600 лет назад. В нем были статуи и фрески, имеющие большую ценность. Несмотря на то, что он был расположен на склоне достаточно далеко от населенного пункта, люди, принимавшие участие в кампании «Отбросить четыре пережитка», несмотря на трудности, полностью уничтожили там статуи и фрески. Храм Лоугуань[34], где Лао Цзы оставил свой знаменитый «Даодэцзин» 2500 лет назад, расположен в округе Чжоучжи провинции Шэньси. Вокруг места проповеди Лао Цзы в радиусе 10 ли[35] расположено более 50 исторических мест, включая храм Почитания Мудреца, который император династии Тан Гао-цзу[36] построил более 1300 лет назад в знак уважения Лао-Цзы. Храм Лоугуань и другие исторические места были уничтожены, а даосские монахи были изгнаны. Согласно даосским канонам посвященный в монахи не должен брить бороду или стричь волосы. Даосских монахов заставляли сбривать волосы, снимать даосские одеяния и становиться членами народных коммунн.[37] Некоторые из них женились на дочерях местных крестьян. В священных для Даосов местах (горы Лаошань в провинции Шаньдун, храм Высшего Мира, храм Высшей Чистоты, храм Доуму, женский монастырь Хуаянь, храм Нинчжэнь, храм Гуань Юй) статуи божеств, ритуальные сосуды, свитки буддийских сутр, культурные реликвии и храмовые таблички были разбиты и сожжены. Один из четырех самых известных конфуцианских храмов в Китае – Храм Литературы в провинции Цзилинь был серьезно поврежден в ходе кампании «Отбросить четыре пережитка».

Ленин однажды сказал: «Простейший способ взять крепость – взять ее изнутри». Являясь преемницей марксизма-ленинизма, КПК естественно понимала это.

В Махапаринирвана сутре[38] говорится, что Будда Шакьямуни предсказал, что после его ухода в нирвану демоны переродятся в монахов, монахинь и буддистов, не принявших пострижение, для разрушения дхармы. Конечно, мы не можем сказать, о чем конкретно говорил Шакьямуни, однако, КПК действительно начала разрушение буддизма, сформировав «единый фронт» с некоторыми буддистами. Партия даже направляла своих тайных агентов для непосредственного проникновения в религиозную среду с целью подрыва её изнутри. Во время одного из собраний в период культурной революции заместителя руководителя китайской буддийской ассоциации Чжао Пучу спросили: «Вы являетесь членом коммунистической партии. Почему Вы верите в буддизм?»

Будда Шакьямуни обрел просветление путем «воздержания, созерцания, озарения». Поэтому перед уходом в нирвану он заповедовал своим ученикам: «Хранить и соблюдать заповеди. Не искажать и не нарушать их». Он также предупреждал: «Людей, нарушающих заповеди, презирают небеса, драконы, духи и божества. Их злая репутация распространяется далеко и широко. … Когда закончится их жизненный путь, они будут страдать в аду за свою карму и встретят свой неумолимый рок. Затем они вернутся и будут страдать в теле голодных духов и животных. Они будут страдать в таком перерождении бесконечно и без надежды на освобождение».[39]

Буддийские монахи, участвующие в политике, не обращают внимания на предостережения Шакьямуни. В 1952 году КПК направила своих представителей на собрание, посвященное основанию китайской буддийской ассоциации. На собрании многие буддисты ассоциации предлагали упразднить буддийские заповеди. Они заявляли, что их соблюдение привело к смерти многих молодых мужчин и женщин. Некоторые даже выступали за так называемую «свободу религии», когда монахи и монахини могут вступать в брак, есть мясо и употреблять спиртные напитки, и никто не должен этому мешать. В тот момент учитель Сюйюнь, присутствовавший на собрании, увидел, что буддизму грозит уничтожение в Китае. Он выступил против этих предложений и воззвал к сохранению буддийских заповедей и одеяний. Это был именно тот учитель Сюйюнь, которого заклеймили как «контрреволюционера» и посадили в келью, лишив воды и еды. Ему не разрешали выйти даже в туалет. Ему также приказали отдать свое золото, серебро и оружие. Когда Сюйюнь ответил, что у него ничего этого нет, его жестоко избили. Ему разбили голову и сломали ребра. В то время ему было уже 112 лет. Военные полицейские сорвали его с койки, швырнув на землю. Когда они пришли на следующий день и увидели, что Сюйюнь не умер, они вновь избили его.

Китайская буддийская ассоциация, основанная в 1952 году, и китайская ассоциация даосизма, основанная в 1957 году, открыто написали в заявлении о своем создании, что они следуют «руководящей роли народного правительства». В действительности, они следуют руководящей роли атеистической Коммунистической партии Китая. Обе ассоциации показали, что они будут активно участвовать в разъяснении и осуществлении государственной политики. Они полностью превратились в мирские организации. А преданные буддисты и даосы, соблюдавшие заповеди, были объявлены «контрреволюционерами» или членами еретических сект и тайных обществ. Под революционным лозунгом «очищения буддизма и даосизма» их сажали в тюрьмы, подвергали трудовому перевоспитанию и даже расстреливали. Не жалели даже религии, пришедшие с запада, такие как христианство и католицизм.

Согласно статистике, приведенной в книге «Как коммунистическая партия Китая преследовала христиан», опубликованной в 1958 году, лишь по открытым опубликованным данным следует, что из числа священников, осужденных как «помещиков» или «нарушителей порядка» было убито ошеломляющее число – 8840 человек и 39200 было сослано в трудовые лагеря; среди осужденных как «контрреволюционеров» 2450 было убито и 24 800 человек было сослано в трудовые лагеря.[40]

Несомненно, религии являются путем ухода людей от мира с целью самосовершенствования. Они придают значение «другому берегу» (берегу абсолютного просветления) и «небесному царству». Шакьямуни был индийским принцем. В поисках мукти[41], состояния, в котором можно обрести мир в своей душе, высшую мудрость и полное просветление и достичь нирваны,[42] он отказался от трона и ушел в леса для усердного совершенствования. Перед просветлением («обретением силы духа») Иисуса, дьявол возвел его на гору и показал Ему все царства мира и славу их и сказал Ему: «Все это дам тебе, если, пав, поклонишься мне». Иисус не поддался соблазну. Однако монахи-политиканы и пастыри, сформировавшие единый фронт с КПК, придумали ряд лживых высказываний, таких как «мирской буддизм», «религия истинна и социализм тоже», «не существует разницы между тем берегом и этим». Они побуждали буддистов и последователей даосизма стремиться к счастью, славе, богатству и положению в обществе, подменяя религиозные доктрины и их содержание.

Буддизм запрещает убийства. КПК убивает людей в ходе «подавления контрреволюции»[43], как насекомых. Монахи-политиканы в связи с этим состряпали следующее оправдание: «убийство контрреволюционера является проявлением еще большего сострадания». В ходе войны против американской агрессии и помощи Корее[44] монахов отправляли прямо на фронт для осуществления убийств.

Возьмем в качестве примера последователей христианства. В 1950 году У Яоцзун организовал движение «трех самостоятельностных» церквей, следовавших принципам самоуправления, самообеспечения и самораспространения. Он заявлял, что они порвут с империализмом и примут активное участие в войне против американской агрессии и помощи Корее. Его друга за отказ присоединиться к движению «трех самостоятельностей» посадили на 20 лет. Он подвергался всем видам пыток и бесчеловечного обращения. Когда он спросил У Яоцзуна, как последний относится к чудесам, которые творил Иисус, тот ответил: «Я все их отрицаю».

Непризнание чудес Иисуса равносильно неприятию Воскресения Иисуса. Как можно считать христианином того, кто не признает Воскресение Христа? Однако, будучи основателем движения «трех самостоятельностей», У Яоцзун[45] стал членом постоянного комитета политико-консультативного совета. Когда он входил в зал народных собраний,[46] он, должно быть, полностью забыл слова Иисуса «… возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душою твоей и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь» (от Матфея, 22:37-38), «…отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу». (от Матфея, 22:21)

Коммунистическая партия Китая «конфисковала имущество церквей, заставляла монахов и монахинь изучать марксизм-ленинизм с целью перевоспитания («промывания мозгов») и даже использовала принудительный труд. Например, в городе Нинбо провинции Чжэцзян существует «буддийский цех». Некогда здесь заставляли работать более 25000 монахов и монахинь. Еще более абсурдным является то, что, стремясь разрушить буддизм, КПК побуждала монахов и монахинь к браку. Другой пример. Как раз перед празднованием Международного Женского Дня 8 марта в 1951 году Федерация женщин города Чанша провинции Хунань распорядилась, чтобы все монахини в провинции решили в течение нескольких дней выйти замуж. В дополнение, всех молодых и сильных монахов заставили вступить в армию и отправиться на поля сражений, играя роль пушечного мяса![47]

Различные религиозные группы в Китае распались в ходе жестокого подавления КПК. Подлинный цвет буддизма и даосизма подвергался подавлению. Среди оставшихся многие возвращались к мирской жизни, а многие другие были тайными членами коммунистической партии, одевшими наряд священника,[48] даосские и буддийские одеяния для искажения буддийских сутр, даосских канонов и Библии, а также оправдания политических кампаний КПК, направленных против этих религий.

Уничтожение культурных ценностей является важной частью разрушения традиционной культуры Китая коммунистической партией. В ходе кампании «Отбросить четыре пережитка» огромное количество книг, произведений каллиграфии и живописи, собранных интеллигенцией и существовавших в единственном экземпляре, было предано огню или разорвано. Семейная коллекция Чжан Боцзюня[49] насчитывала 10 000 книг. Предводители красных охранников жгли их, чтобы согреться. То, что осталось, было переправлено на бумажную фабрику и уничтожено.

«Специалист по восстановлению картин и каллиграфии Хун Цюшен известен как «чудо-доктор» старинной каллиграфии и картин. Он восстановил бесчисленное количество шедевров мирового класса, таких как пейзаж, нарисованный императором династии Сун Хуэйцзуном,[50] изображение бамбука Су Дунпуо[51], а также картины Вэнь Чжэнмина[52] и Тан Боху[53]. Несколько десятилетий более ста спасенных им картин и каллиграфий представляли собой первоклассную национальную коллекцию. Каллиграфия и картины, ради сбора которых он ничего не жалел, были названы «четырьмя пережитками» и уничтожены в огне. Позже г-н Хун со слезами на глазах сказал: «Более 100 катти (50 кг)[54] каллиграфии и картин. Понадобилось много времени, чтобы сжечь их!»[55]

«Пока текут мирские события,

Древние, современные, туда и сюда,

Реки и горы неизменны в своей славе,

Являясь очевидцами этих событий…»[56]

Если сегодняшние китайцы все еще помнят свою историю, они, возможно, по иному восприняли бы эти строки Мэн Хаожаня. Исторические места у знаменитых гор и рек были разрушены и исчезли с лица земли в урагане кампании «Отбросить четыре пережитка». Была уничтожена не только «Беседка орхидей», где Ван Сичжи[57] написал знаменитый Ланьтин сюй (Введение к сборнику стихов, составленное в «Беседке орхидей»)[58], но и сама могила Ван Сичжи. Бывший дом У Чэнъэня[59] в провинции Цзянсу был снесен, бывший дом У Цзинцзы[60] в провинции Аньхой был разрушен, каменная плита, на которой Су Дунпо лично написал «Беседку пьяного старика»[61] была обрушена «молодыми революционерами»[62], которые соскоблили с плиты даже иероглифы.

Сущность китайской культуры наследовалась и накапливалась несколько тысяч лет. Если её уничтожить, то восстановить будет невозможно. И все же КПК жестоко уничтожала ее во имя «революции». Когда мы сожалели о Старом Летнем дворце, известном как «дворец дворцов», который сожгли союзные войска Великобритании и Франции, и оплакивали «Энциклопедию Юнлэ»[63], уничтоженную захватчиками, как мы могли ожидать, что разрушения, произведенные КПК будут более широкомасштабными, длительными и глобальными, нежели это сделал бы любой захватчик?

В дополнение к уничтожению материальных памятников религии и культуры КПК также использовала все свои возможности, чтобы уничтожить духовную индивидуальность людей, сформированную верой и культурой.

Возьмем в качестве примера то, как КПК относится к верованиям этнических групп. КПК рассматривала традиции мусульман народности Хуэй как «четыре пережитка»: старая идеология, старая культура, старые обычаи и нравы. Поэтому она заставляла людей народности Хуэй есть свинину. Крестьяне-мусульмане в мечети должны были разводить свиней. Каждое хозяйство должно было каждый год сдавать стране по две свиньи. Во время одного из наиболее жестоких случаев «красные охранники» заставили второго по положению живого Будду Тибета Панчен Ламу есть человеческие экскременты, в то время как трем монахам из буддийского монастыря в Харбине, провинция Хэйлунцзян, приказали держать плакат с надписью «Какие там буддийские сутры? Они полны дерьма».

В 1971 году после предполагаемого неудавшегося переворота и захвата власти заместитель председателя ЦК КПК Линь Бяо[64] сбежал из Китая, но погиб, когда его самолет, по сообщениям, разбился на территории Монголии в районе Ундерхана. Позже в доме Линь Бяо в Пекине были обнаружены высказывания Конфуция. Тогда КПК начала яростную кампанию «Критика Линь Бяо и Конфуция». Один писатель под псевдонимом Лян Сяо[65] опубликовал статью в журнале КПК «Красный Флаг» под заголовком «Кто такой Конфуций?» Статья описывала Конфуция как умалишённого, пытавшегося повернуть вспять историю, как лживого и расчетливого демагога. Далее последовали серии карикатур и песен, очерняющих Конфуция.

Подобным образом уничтожалось достоинство и священная основа религии и культуры.

В древнем Китае было централизованное правление. Ниже следовали патриархальные кланы, осуществлявшие самостоятельное руководство. Поэтому в истории Китая искоренения, подобно сжиганию конфуцианских книг императором Цинь Шихуан-ди[66] династии Цинь (221-207 гг. до н.э.) и четыре кампании преследования буддизма с пятого по десятый века, шедшие, в одном направлении – сверху вниз, не искоренили буддизм полностью. В широких слоях общества продолжали жить идеи и тексты конфуцианства и буддизма. В противоположность этим кампаниям компартия Китая осуществляла тотальный контроль общества. Незрелые юноши и девушки, подстрекаемые КПК в ходе общегосударственной массовой кампании, уничтожали «четыре пережитка» «добровольно и с энтузиазмом». Насаждение партийных организаций в деревнях позволяло КПК контролировать общество настолько сильно, что кампания КПК по уничтожению «четырех пережитков» затронула практически каждого человека в каждом уголке страны.

КПК пошла дальше императоров, использовавших насилие. Она очерняла и отвергала то, что люди считали наиболее прекрасным и священным. Уничтожение духовного начала является еще более разрушительным, и его последствия длятся еще дольше, нежели при одном лишь физическом уничтожении.

Китайская письменность воплотила в себе основное содержание пятитысячелетней культуры. Начертание иероглифов, их произношение, манера выражения и изложения передают глубокое культурное содержание. КПК не только упростила китайскую письменность, но и пыталась заменить иероглифы латинскими буквами (пиньин), что уничтожило бы все культурные традиции китайского языка и письменности. Однако план замены провалился, что уберегло китайский язык от дальнейшего разрушения. Китайской интеллигенции, являющейся носителем традиционной культуры, повезло меньше, и она не смогла избежать истребления.

До 1949 года интеллигенция в Китае насчитывала 2 миллиона человек. Несмотря на то, что некоторые получили образование в западных странах, они унаследовали некоторые идеи конфуцианства. КПК никогда не ослабляла свой контроль над интеллигенцией, поскольку образ мыслей интеллигентов, как носителей традиционной школы, играл важную роль в формировании мышления обычных людей.

В сентябре 1951 года КПК развернула широкомасштабную кампанию «реформы мышления». Интеллигентов заставляли признать их исторические «ошибки», чтобы произвести очистку от всех контрреволюционных элементов.

Мао Цзэдун никогда не любил интеллигенцию. Однажды он сказал: «Они (интеллигенты) должны знать, что в действительности многие так называемые интеллигенты являются, вообще говоря, абсолютно невежественными, и зачастую рабочие и крестьяне знают гораздо больше них»[67]. «По сравнению с рабочими и крестьянами неперевоспитанные интеллигенты нечисты, и последний анализ показывает, что рабочие и крестьяне являются гораздо более чистыми людьми, несмотря на то, что их руки покрыты грязью и ноги испачканы коровьим навозом…»[68]

Преследование интеллигенции компартией Китая началось с различных упреков: от критики в 1951 году У Суня[69] за «попрошайничество на создание школ» до личных нападок Мао Цзэдуна в 1955 году на писателя Ху Фэна,[70] как контрреволюционера. В начале интеллигенция не рассматривалась как реакционный класс, но в 1957 году после победы над основными религиозными группами в ходе кампании «единого фронта» КПК смогла сосредоточить свои силы на интеллигенции. Так началась кампания против «реакционеров».

В феврале 1957 года, заявив, что «пусть расцветут сто цветов и сто мнений», КПК обратилась к интеллигенции с призывом высказать свои предложения и критические замечания в отношении партии, пообещав не применять репрессии. Недовольные методами подавления КПК и чисткой контрреволюционеров[71], ее тоталитарной манерой правления, включая те области, о которых КПК имела поверхностное представление, таких как наука, философия, культура и искусство, интеллигенты подумали, что КПК внезапно стала открытой и терпимой. Они начали открыто высказывать свое мнение, и критика партии становилась все более интенсивной.

Годы спустя многие люди все еще верят, что Мао Цзэдун начал атаку интеллигенции за ее излишне жесткую критику. Однако истинная причина совсем другая.

15 мая 1957 года Мао Цзэдун написал статью «Ситуация изменяется», которая начала циркулировать среди высших функционеров КПК. В статье говорилось: «В последнее время поведение реакционеров стало яростным. Они хотят раздуть семибалльный тайфун и попытаться уничтожить КПК». После этого партработники, равнодушно относившиеся к кампании «пусть расцветут сто цветов и сто мнений», внезапно стали активными. Вскоре одной из жертв стал заместитель председателя Демократического Союза Китая и начальник центрального организационного отдела КПК Чжан Боцзюнь. Его дочь в своих мемуарах «Прошлое не исчезает подобно дымке» рассказывает о том, как ее отец стал «реакционером номер один».

Начальник отдела единого фронта КПК Ли Вэйхань лично позвонил Чжан Боцзюню, пригласив его на собрание по обсуждению работы КПК. Чжан сидел в первом ряду. Не подозревая, что это ловушка, Чжан изложил свою критику КПК. По словам дочери Чжана, «Ли Вэйхань выглядел спокойно. Чжан подумал, что Ли согласен с тем, что он сказал. Никто не знал, что Ли был рад наблюдать за тем, как его жертва попалась в ловушку». После собрания Чжана объявили «реакционером Китая номер один».

Можно привести длинный перечень дат 1957 года, когда интеллигенты выступали с предложениями и критикой в адрес партии: выступления Чжан Боцзюня «Институт политических прогнозов» – 21 мая, Лун Юня «Абсурд антисоветских взглядов» – 22 мая, Ло Лунцзи «Исправительный комитет» – 22 мая, речь Линь Силина в пекинском университете «Критика феодального социализма КПК» – 30 мая, выступления У Цзугуана «Партия должна прекратить руководить искусством» – 31 мая и Чу Аньпина «Партия господствует над миром» – 1 июня. Все эти выступления поощрялись и были спровоцированы уже после того, как Мао Цзэдун заточил свой «нож мясника».

Все эти интеллигенты, как и ожидалось, позже были объявлены реакционерами. В Китае более 550 000 представителей интеллигенции были объявлены реакционерами и подверглись репрессиям.

Раньше в Китае говорили, что «ученых можно убивать, но нельзя унижать». КПК осуществляла самое сильное унижение интеллигентов, лишая их права выживания до тех пор, пока они не принимали это унижение. В это были вовлечены и их семьи. Многие интеллигенты признали себя виновными, некоторые из них говорили другим, чтобы те спасали себя. Тех, кто не признавал унижения, уничтожали, что служило примером для устрашения других интеллигентов. Таким образом, был уничтожен традиционный «класс ученых», являющийся образцом общественной морали.

Мао Цзэдун с гордостью говорил о своих достижениях:

«Чем мог похвастаться император Цинь Шихуан-ди? Он убил всего 460 ученых конфуцианцев, а мы убили 46 000 представителей интеллигенции. В ходе нашего подавления контрреволюции, разве мы не убили также некоторых интеллигентов-контрреволюционеров? Я спорил с теми сторонниками демократии, которые обвиняли нас в том, что мы действуем, как император Цинь Шинуан-ди. Я сказал, что они не правы. Мы превзошли его в сто раз».

На самом деле Мао не просто убивал интеллигенцию. Он уничтожал её дух и сердце.

После того, как КПК приняла экономическую реформу и политику открытых дверей, она восстановила многие церкви, а также многие буддийские и даосские монастыри. Она также организовала ярмарки во многих монастырях в Китае, а также выставки культуры Китая за рубежом. Это последние усилия КПК по окончательному уничтожению оставшейся традиционной культуры. Партия делала это по двум причинам: с одной стороны, КПК не могла искоренить мягкосердечность, свойственную человеческой природе, которая все еще сохраняется в людях, и эта мягкосердечность, в конечном счете, приведет к разрушению «партийной культуры»; с другой стороны, КПК намерена использовать традиционную культуру для приукрашивания своего истинного лица, пытаясь скрыть свою сущность обмана, злобы и насилия.

Суть культуры заключается в ее внутреннем нравственном содержании, в то время как внешние формы имеют лишь развлекательную ценность. КПК восстановила внешнюю форму культуры, которая служит развлечению, чтобы скрыть свою цель – уничтожение нравственности. Неважно, как много КПК организует выставок картин и каллиграфии, как много проводит фестивалей с драконами и танцами львов, сколько провела кулинарных ярмарок или построила классических архитектурных зданий. Партия просто восстанавливает внешнюю сторону, а не суть культуры. Тем временем, КПК содействует показу культурных экспонатов в Китае и за рубежом с единственной целью поддержания своей политической власти.

Возьмем вновь в качестве примера монастыри. Они являются местом духовного совершенствования людей. В монастыре люди с утра слышат звуки колоколов и на закате – бой барабанов, видят свет масляных лампад и выражают свое почтение Будде. Обычные люди также могут молиться и исповедоваться здесь. В духовном совершенствовании крайне важно чистое сердце, которое ни к чему не стремится. Для молитвы и исповеди необходима серьезная и священная окружающая обстановка. Однако эти места ради экономических выгод превратили в популярные туристические достопримечательности. Многие ли, посещающие монастыри, совершили омовение и надели чистую одежду, чтобы очистить себя? У многих ли сердце исполнено искренним уважением к Будде и стремлением исправить свои ошибки?

Восстановление внешнего облика традиционной культуры с одновременным уничтожением внутреннего содержания является тактикой КПК, предпринимаемой для обмана людей. Будь то буддизм, другая религия или их культурные формы, КПК во имя своих целей должна разрушить их до такой степени.

В то время как КПК разрушала традиционную полубожественную культуру, посредством постоянных политических кампаний, она тихо создавала свою собственную культуру. Партийная культура изменила старое поколение, отравила молодое поколение и также оказала воздействие на детей. Она достигла глубокого и широкого влияния. Даже когда многие люди пытались показать злую сущность КПК, они не могли избежать путей оценки добра и зла, способов анализа и терминологии, созданных КПК, что неизбежно несло на себе отпечаток партийной культуры.

Партийная культура не только унаследовала и развила рожденную за рубежом марксистско-ленинскую культуру, но посредством партийной пропаганды также умело объединила все плохое, что было в течение нескольких тысяч лет в китайской культуре, с жестокостью революции и философией борьбы. К этим отрицательным элементам относятся: междуусобная борьба, формирование групп, преследующих свои интересы, политический обман для искажения мышления людей и поощрение видимости культуры с одновременной подменой содержания. В ходе борьбы КПК за выживание в течение последних десятилетий ее характерные черты «обмана, злобы и насилия» все больше усиливались, оттачивались и развивались.

Деспотизм и диктат являются истинной природой партийной культуры. Она служит своим собственным целям в ходе политической и классовой борьбы. Ниже приводятся четыре аспекта, создающие среду народной культуры в условиях диктатуры террора.

Аспект господства и контроля

А. «Культура» изоляции

Культура коммунистической партии представляет собой изолированную монополию на мышление людей при отсутствии свободы мысли, слова, собраний и убеждений. Механизм господства КПК очень похож на гидравлическую систему, которая зависит от высокого давления и изоляции для поддержания управления. Даже крошечная утечка может привести к краху всей системы. Например, партия отказалась пойти на переговоры со студентами в ходе инцидента «Четвертого июня»[72], испугавшись, что в случае «возникновения утечки» рабочие, крестьяне, интеллигенты и военные также потребуют переговоров. Таким образом, Китай со временем двигался бы к демократии, и однопартийная диктатура была бы поставлена под сомнение. Поэтому КПК предпочла убийство переговорам со студентами. Блокада итернета в наши дни является той же самой тактикой, применяемой КПК, чтобы закрыть людям доступ к информации, нежелательной для КПК.

Б. «Культура» террора

За прошедшие 55 лет КПК подавляла мышление своего народа с помощью террора. Она умело орудовала хлыстом и кинжалом, чтобы подчинить людей; люди никогда не знали, когда на них обрушатся очередные непредвиденные бедствия. Люди, живущие в страхе, становятся покорными. Люди, выступающие за демократию, обладающие независимым мышлением, философы и последователи различных духовных групп, стали объектами убийств, служивших предостережением обществу. Партии необходимо задушить любую оппозицию в зародыше.

В. «Культура» поголовного контроля

Органы власти и партийные комитеты различных уровней существуют даже на уровне отдельного дома, района. Вот несколько примеров партийных лозунгов: «Партийные организации созданы на каждом уровне общества»; «Каждая деревня должна иметь свою партийную ячейку»; “Члены партии и коммунистического союза молодежи проводят регулярные мероприятия”; «Защищай свою дверь и следи за своими людьми»; «Не давай своим людям обращаться с жалобами»; «Для системы крайне важно обеспечить исполнение обязанностей и установить ответственного. Соблюдайте бдительность. Серьезно относитесь к дисциплине и инструкциям, чтобы обеспечить предупредительные и профилактические меры 24 часа в сутки»; «Комитет 610[73] формирует комитет надзора для проведения проверок деятельности в каждом районе на каждом рабочем месте в любое время». Также существует Комитет по делам народонаселения и планового деторождения.

Г. «Культура» сопричастности

Родственников «помещиков», «богатых», «реакционеров», «вредных элементов» и тех детей, которых правительство сочло необходимым подвергнуть перевоспитанию, партия заставляла «справедливость ставить превыше семейной преданности». Была учреждена система архивов, отслеживающая и регистрирующая политическую деятельность каждого человека в течение всей его жизни. Также существует система, отслеживающая перемещение кадров. Людей побуждали разоблачать других, и тех, кто соответствовал целям партии, награждали.

Чтобы сдержать публичные обращения практикующих Фалуньгун, партия заявила, что будет «разбираться и возлагать ответственность на непосредственных руководителей, которые не смогли осуществить свою руководящую роль, которые не предприняли адекватные меры и вынудили практикующих Фалуньгун поехать в Пекин создавать неприятности. Им будет объявлен общественный выговор. Если ситуация является серьезной, будут предприняты дисциплинарные меры».

А. «Культура» одного кабинета, одного голоса

В ходе культурной революции Китай был наводнен лозунгами «Высшие указания», «Одна фраза (Мао) несет в себе силу десяти тысяч фраз, и каждая является истиной». Все средства массовой информации воспевали и коллективно поддерживали партию. В случае необходимости руководители каждого уровня партии и правительства, военные, рабочие, представители союза молодежи и организации женщин должны были выразить свою поддержку. Каждый должен был пройти это суровое испытание.

Б. Внедрение «культуры» насилия

Внедрение насилия является другой чертой партийной культуры. Мао Цзэдун однажды сказал: «Возможно ли существование 800 миллионов человек без борьбы?» В ходе преследования Фалуньгун Цзян Цзэминь поощрял полицию, говоря, что «за избиение до смерти практикующего Фалуньгун наказания не будет». КПК поддерживала “тотальную войну”, «атомная бомба является лишь бумажным тигром… даже если погибнет половина населения, оставшаяся половина восстановит нашу родину из руин».

В. Насаждение «культуры» ненависти

КПК требовала, чтобы люди «не забывали о страданиях бедных классов и хорошо помнили вражду в слезах и крови”. Жестокость по отношению к классовым врагам превозносилась КПК как добродетель. Подобная жестокость была ярко показана в популярной современной опере: «Впитывайте в себя ненависть, постоянно подпитывайте и насыщайте ее. И ненависть в вашем сердце будет расти».[74]

Г. «Культура» обмана и лжи

Из всех заявлений, о том, что «урожай с одного му[75] составляет более десяти тысяч цзинь» во время «великого скачка» (1958 г.), «Никто не был убит на площади Тяньаньмень» в ходе бойни «Четвертого июня» в 1989 году и «Мы полностью контролируем ситуацию с атипичной пневмонией» в 2003 году, и так все время до недавних заявлений о том, что «сегодня в Китае права человека переживают наилучшие времена» и о «трех представительствах»[76] – каждое является ложью.

Д. «Культура» идеологической обработки («промывания мозгов»)

КПК придумала много лозунгов для идеологической обработки людей: «Без коммунистической партии не будет нового Китая»; «Нашей движущей силой является Коммунистическая партия Китая, руководимая теорией марксизма-ленинизма»[77], «Твердо придерживаться линии Центрального Комитета партии» и «Выполняйте распоряжения партии, если вы понимаете их. Даже если Вы не понимаете их – выполняйте в любом случае, и в ходе исполнения приказов придет более глубокое понимание».

Е. « Культура» самовосхваления

КПК поощряет выражения, которые возводят ее на высший пьедестал: «Небо и Земля велики, но ещё более великой является доброта партии»; «Все наши достижения осуществлены благодаря партии»; «Я воспринимаю партию, как свою мать»; «Посвящаю жизнь защите Центрального Комитета партии». КПК заявляет, что она доказала, что является «великой, выдающейся и единственно правильной партией», «непобедимой партией».

Ж. «Культура» лести и сладких речей

Создавая один за другим образцы и примеры для подражания, партия начала кампании «социалистического идеологического и духовного строительства» и «идеологического воспитания». В итоге, люди продолжали делать то, что они делали до начала кампании. Все собрания, обмен опытом являлись формальными и показными, а общественная нравственность продолжала быстро падать.

А. «Культура» зависти

Партия пропагандировала «абсолютную уравниловку», так что «каждый, кто выделяется, становится мишенью для нападок». Люди стали завистливы к тем, у кого больше способностей, кто богаче – так называемая «болезнь красных глаз».[78]

Б. «Культура» людей, переступающих друг через друга

КПК проводила обучение «борьбе лицом к лицу и доносам за спиной», требуя, чтобы люди сражались друг с другом и доносили друг на друга. Жалобы на товарищей, письменные доносы и клевета, фабрикация фактов и преувеличение ошибок коллег – подобное порочное поведение служило мерилом близости к партии и желания получить повышение.

А. «Культура», превращающая людей в машины

Партия хочет, чтобы люди стали «нержавеющими винтиками революционной машины», «послушными инструментами партии» и «маршировали в направлении, которое укажет нам партия». «Солдаты председателя Мао слушают партию; они идут туда, где они нужны и берутся за любое трудное дело».

Б. «Культура», смешавшая хорошее и плохое

В ходе культурной революции КПК предпочитала «социалистические сорняки капиталистическому урожаю». Два десятилетия спустя армия получила приказ стрелять и убивать «в обмен на 20 лет стабильности». «Поступай по отношению к другим так, как не хочешь, чтобы поступали с тобой» – это характеризует моральную установку КПК.

В. «Культура» добровольной идеологической обработки и безоговорочного повиновения

«Нижестоящие подчиняются вышестоящим, и вся партия подчиняется Центральному Комитету партии». «Беспощадно боритесь, искореняя любые эгоистичные мысли, появляющиеся в сознании». «Осуществите революции в глубине своей души». «Максимально равняйтесь на Центральный Комитет партии». «Без компартии Китай погрузится в хаос». «Унифицировать умы, поведение, порядок и власть».

Г. «Культура» превращения людей в добровольных рабов

«Без коммунистической партии Китай погрузится в хаос». «Китай такой огромный. Кто кроме КПК сможет руководить им?». «Если Китаю придет конец, это будет мировое бедствие, поэтому мы должны помочь КПК поддерживать ее руководящую роль». Вследствие страха и попытки самозащиты, группы, регулярно подавляемые КПК, зачастую проявляют себя еще более радикально, нежели КПК.

Это лишь некоторые из лозунгов, используемых КПК. Существуют еще многие другие.

Люди, прошедшие культурную революцию, возможно, до сих пор еще хорошо помнят оперы тех лет, песни на слова Мао и танцы безграничной преданности. Многие все еще вспоминают слова из «Седой девушки», «Войны в туннеле»[79] и «Минной войны»[80]. С помощью этих произведений КПК осуществляла промывание мозгов людям, наполняя их сознание фразами «какой замечательной и великой является партия», как «неутомимо» партия сражается с врагами, как «преданные» солдаты партии желают пожертвовать собой во имя партии, и насколько глупыми и злыми являются враги. День за днем машина пропаганды КПК насильно прививала каждому человеку убеждения, необходимые коммунистической партии. Если сегодня посмотреть мюзикл – эпическую поэму «Красный Восток», то можно увидеть, что основной мыслью представления является «убивать, убивать и еще раз убивать».

В то же время КПК создала собственную манеру выступлений и манеру общения: оскорбительные выражения во время массовой критики, льстивые выражения, превозносящие партию, и банальные официальные штампы, подобно «шаблону из восьми пунктов»[81]. Делали так, что люди бессознательно говорили, используя мыслительные шаблоны, пропагандирующие идеологию «классовой борьбы», и «восхваляли партию». Сдержанное и разумное аргументирование было заменено языком гегемона. КПК также извратила религиозные термины, исказив их содержание.

Но и это еще не все. Партийная культура КПК также извращает традиционные нравственные ценности. Например, традиционная культура ценит «верность», также поступает коммунистическая партия, поощряя «верность и преданность партии». Традиционная культура воспевает «сыновний долг». КПК может посадить людей в тюрьму, если они не заботятся о своих родителях, но истинная причина заключается в том, что в противном случае эти родители станут «обузой» для правительства. Когда это удовлетворяет партийным требованиям, КПК требует, чтобы дети отрекались от своих родителей. Традиционная культура также делает упор на «преданности» и на том, что люди важнее всего, сначала народ, а затем – правитель. Однако КПК предпочитает «слепое поклонение», настолько слепое, что от людей требуют, чтобы они безусловно верили КПК и повиновались без всяких вопросов.

Слова, обычно используемые КПК, крайне обманчивы. Например, она называет гражданскую войну между гоминьданом и коммунистами «Освободительной войной», как будто людей «освободили» от гнета. КПК называет период после 1949 года периодом «после образования государства», хотя в действительности Китай существовал задолго до того, как КПК установила новый политический режим. Трехлетний Великий голод[82] был назван «трехлетним стихийным бедствием», хотя в действительности, он не имел отношение к стихийному бедствию, а был создан руками людей. Однако, слыша подобные слова в повседневной жизни, люди подсознательно впитывали их и ту идеологию, которую они несли, что и требовалось КПК.

В традиционной культуре музыка воспринимается как способ гармонизации желаний человека. В 24-й главе «Исторических записок», в «Записках о музыке» Сыма Цянь[83] говорит, что по своей природе человек чист и спокоен, а его эмоции вызваны внешними влияниями. Если любовь и ненависть не ограничивать, то человек увлечется бесконечными внешними искушениями и совершит много плохих поступков. Так, говорит Сыма Цянь, и древние императоры использовали ритуалы и музыку для упорядочения действий людей. Музыка должна быть «веселой, но не непристойной, печальной, но не чрезмерно грустной». Она должна выражать чувства и желания, однако, контролировать их. Конфуций сказал: «Триста стихов можно выразить в одной фразе – не думай о зле».

Однако, такая прекрасная вещь, как музыка, использовалась КПК для промывания мозгов людям. «Великий социализм», «Без коммунистической партии не будет нового Китая» и многие другие песни пели, начиная с детского сада до университета. В ходе исполнения этих песен люди постепенно впитывали значение этих слов. Более того, КПК присваивала мелодии самых популярных народных песен, подменяя слова текстами, прославляющими партию. Это использовалось как для разрушения традиционной культуры, так и для прославления партии.

Являясь одним из классических примеров партийных выступлений, «Речь Мао на собрании в Янъань, посвященном литературе и искусству» определяла культурные и военные усилия как «два фронта». В ней заявлялось, что недостаточно иметь лишь вооруженную армию, также необходима «литературная армия». В ней подчеркивалось, что «литература должна служить политике» и «литература пролетариата … является «шестеренками и винтиками» революционной машины». Эта система мышления породила «атеизм» и «классовую борьбу» как суть «партийной культуры». Это в корне противоречит традиционной культуре.

«Партийная культура» сыграла действительно отличную службу, помогая завоеванию власти коммунистической партией и осуществлению контроля над обществом. Подобно ее армии, тюрьмам и полиции, партийная культура относится к той же самой жестокой политической машине, даже, несмотря на то, что эта жестокость другого вида – «культурная жестокость». Эта культурная жестокость, уничтожая 5000-летнюю традиционную культуру, подрывает мораль общества, ослабляет волю народа и подрывает единство китайской нации.

Сегодня знания традиционной культуры у многих китайцев очень скудны. Некоторые даже путают 50 лет «партийной культуры» и пятитысячелетнюю китайскую традиционную культуру. Это действительно прискорбно для китайцев. Многие не осознают, что, выступая против так называемой традиционной культуры, они, в действительности, выступают против «партийной культуры» КПК, а не подлинной традиционной культуры Китая.

Многие люди надеются заменить существующую политическую систему Китая западной демократической системой. В действительности, западная демократия также была создана в значительной мере на основе культуры христианской, в которой «все равны перед Богом» и, таким образом, в ней уважают природу человека и выбор человека. Как можно использовать деспотичную, бесчеловечную «партийную культуру» КПК в качестве основы для построения западной демократичной системы?

Традиционная культура подвергалась нападкам, начиная с династии Сун, и начала затем отклоняться от традиций. После движения «Четвертого мая» 1919[84] наиболее деятельная часть интеллигенции быстро отвернулась от традиционной культуры. Она пыталась найти для Китая путь, переходя от традиционной культуры к западной цивилизации. Но конфликты и изменения в культурной сфере оставались в плоскости академических споров без привлечения сил государства. Однако с появлением КПК этот культурный конфликт превратился в жизненно важный для КПК вопрос борьбы. Таким образом, КПК начала прямые нападки на традиционную культуру, используя способы явного разрушения, а также неявные нападки в форме «принятия отбросов и отбрасывания сути».

Разрушение национальной культуры также сопровождалось процессом создания «партийной культуры». КПК разрушала совесть и моральные устои людей, таким образом заставляя их отвернуться от традиционной культуры. Если культуру нации полностью уничтожить, то исчезнет и сущность нации, оставляя от нации лишь пустой звук. И это не преувеличение.

В то же время, разрушение традиционной культуры принесло обществу немыслимые материальные разрушения.

Традиционная культура ценит единство Неба и людей и гармоничное сосуществование человека и природы. КПК испытывала бесконечную радость от «борьбы с Небом и Землей». Эта культура КПК непосредственно привела к серьезному разрушению окружающей среды, постигшему Китай сегодня. Возьмем в качестве примера водные ресурсы. Китайцы, отказавшись от традиционных ценностей, согласно которым «благородный муж ценит благосостояние, но принимает его со сдержанностью», хищнически относились к окружающей среде, погубив речную систему. Сегодня 75% из 50 000 километров рек Китая непригодны для обитания рыб; 33% подземных вод загрязнены больше, чем даже десять лет назад, и ситуация продолжает ухудшаться. На реке Хуайхэ однажды произошел такой случай: во время игры маленького ребенка у реки, полной нефти, возникла искра, от которой взметнулось пламя высотой пять метров. От пламени обгорело более десяти ив. Невозможно пить подобную воду и не заболеть раком или другими заболеваниями. Другие проблемы окружающей среды, такие как расширение пустынь и засоление почв на северо-западе Китая и промышленные загрязнения в развитых районах – все связаны с потерей в обществе уважения к природе.

Традиционная культура ценит жизнь человека. КПК провозглашает, что «бунт имеет оправдание» и «борьба с людьми полна наслаждений». Во имя революции партия могла убить и заставить умереть от голода десятки миллионов людей. Это обесценило жизнь в глазах людей, что впоследствии вызвало увеличение поддельных и ядовитых товаров на рынке. Например, в городе Фуян провинции Аньхой у многих здоровых младенцев в процессе их развития ручки и ножки оставались короткими, тела становились слабыми, и увеличивалась голова. В результате подобного заболевания погибло восемь детей. После расследования выяснилось, что заболевание вызвано ядовитой молочной смесью, изготавливаемой жестоким и жадным производителем. Некоторые кормят крабов, змей и черепах гормонами и антибиотиками, подмешивают технический спирт в алкогольные напитки, готовят рис на техническом масле и отбеливают хлеб техническими осветляющими добавками. В течение восьми лет производитель из провинции Хэнань использовал переработанную нефть, продукты сырой нефти и другие канцерогены для ежемесячного производства тысяч тонн «масла для приготовления пищи». Производство ядовитых пищевых продуктов широко распространено в Китае, не являясь частным или отдельным явлением. Разрушение культуры и моральный упадок внесли свой вклад в это безудержное стремление к материальной выгоде.

В отличие от абсолютной монополии и нетерпимости партийной культуры, традиционная культура обладала огромной сплачивающей способностью. Во время процветания династии Тан буддизм, христианство и другие религии гармонично сосуществовали с идеями даосизма и конфуцианства. Традиционная культура Китая сохраняла открытое отношение к современной западной цивилизации и культуре. Четыре «тигра» Азии (Сингапур, Тайвань, Южная Корея и Гонконг) создали культурные черты «нового конфуцианства», объединив мораль конфуцианства с рациональностью современной экономики. Их прогресс подтвердил, что традиционная культура не является помехой науке и прогрессу.

В то же время, подлинная традиционная культура оценивает человеческую жизнь с позиции внутреннего счастья, а не внешнего материального комфорта[85]. Тао Юаньмин[86] жил в бедности, но сохранял радостное настроение, наслаждаясь «сбором цветов у восточной изгороди и созерцанием издали южных гор».

Культура не предлагает ответы на вопросы, как увеличить объем промышленной продукции, или какую социальную систему предпочесть. Вместо этого она играет важную роль, осуществляя нравственное руководство и нравственные ограничения. Возрождение традиционной культуры является восстановлением уважения к Небу, Земле и Природе, уважения к человеческой жизни и возвращение почитания Бога. Это позволит человечеству жить в гармонии с Небом и Землей, и спокойно встретить дарованную Небесами старость.

Читайте далее:
Комментарий 7. История убийств коммунистической партии Китая

[1] В китайской мифологии Паньгу был первым живым существом, создателем всего сущего.

[2] В китайской мифологии Нюйва является богиней, создавшей человечество, в то время как другие предания приписывают это Паньгу. Эту богиню и её супруга Фу Си, который являлся первым из Трех Государей, часто называют «прародителями человечества». Ее вместе с Фу Си часто изображали со змеиными или драконьими хвостами вместо нижней половины тела, поскольку именно в обличье драконов она вместе со своим мужем создавала реки, устраняя разливы. Нюйва следит за стеной, поддерживающей Небо: если стена разрушится, все будет уничтожено.

[3] Шэнь Нун (Божественный земледелец) был вторым из легендарных государей, героем китайской мифологии, который жил около 5 000 лет назад и обучал людей земледелию. Он также классифицировал сотни медицинских растений (в том числе и ядовитых), самоотверженно пробуя их на себе, что было крайне значимо для развития традиционной китайской медицины.

[4] Цян Цзе является легендарным мифологическим персонажем древнего Китая. Он считается официальным историком Желтого императора Хуан-ди (последнего из Трех Государей) и изобретателем китайской письменности. Именем Цян Цзе назван метод компьютерного ввода китайских иероглифов.

[5] «Даодэцзин» («Книга пути и его силы»): Один из наиболее важных канонов Даосизма, написан Лао Цзы (Почтенный учитель). Лао Цзы жил в VI веке до н.э. в государстве Чу династии Чжоу. Считается, что настоящим именем Лао Цзы было Ли Эр или Лао Тань. Он был придворным архивариусом и консультировал Конфуция по вопросам ритуалов. Предание гласит, что в старости Лао-Цзы покинул государство Чу, направившись в западные горы. На западной границе Китая его остановил стражник, попросив изложить его учение. Тогда Лао Цзы написал труд, состоящий приблизительно из 5 000 иероглифов, известный как «Даодэцзин». Закончив свой труд, Лао Цзы продолжил свой путь на запад, и больше о нем никогда не слышали.

[6] Литературный сборник конфуцианства. (Книга песен)

[7] “Из исторических записей” (“Ши Цзи” или “Великие документальные записи”) Сыма Цянь(145-85до н.э.), первого крупного китайского историка. “Записи” документируют историю Китая и соседних стран от древнего прошлого до его собственного времени. Историографические работы Сыма Цянь уникальны и послужили примером и моделью для исторических летописей династий на последующие 2000 лет.

[8] В своём трактате « Великое Учение» Конфуций писал: “Если совершенствуешь себя, то разве будет трудно управлять семьёй. Если в семье порядок, то разве будет трудно управлять государством. И если государство управляется с разумом, разве не будет весь Мир жить в покое и счастье“.

[9] Дун Чжуншу (ок. 179-104 гг. до н.э.) мыслитель конфуцианства династии Хань, сказавший в своем трактате «Три способа гармонизировать человечество с Небом»: «Пока существует Небо, Дао не изменится».

[10] Роман “Путешествие на Запад”, известный западным жителям как “Король Обезьян”, написан У Чэн (1506-1582), и является одним из известных классических китайских прозаических произведений. Он основан на подленной истории известного китайского манаха династии Тан Сюань Цзан(602-664), который путешествовал пешком в поисках сутры по той территории, что является сегодня Индией, местом рождения Буддизма. В романе «Король Обезьян» Пигси и Сэнди были превращены Буддой в учеников Сюань Цзан и сопровождали его на Запад, чтобы получить сутру. Они прошли 81 опастность и бедствие, прежде чем наконец достигли Запада и постигли Истины.

[11] «Сон в красном Тереме», пересказанный Лоу Мэн (в переводе “Сон в красной комнате”), был написан Цао Сюэ Цинь (1715-1763) из династии Цин. Это трагическая любовная история, происходящая на фоне падения одной аристократической фамилии. В романе дан развёрнутый обширный обзор социальной истории, её развитие. Он также демонстрирует собой великолепное, яркое качество художественного произведения. Центральными героями являются Цзя Бао Юй и Лин Дай Юй. Роман многогранен, литературная форма утонченная, язык изящен. Роман является достойным произведением искусства китайской классической литературы.

[12] “Преступники Болота” (в переводе известен как “Речные заводи”) – один из чудесных классических романов Китая, написанный в 4-ом столетии Ши Найань. Сто восемь мужчин и женщин объединяются, чтобы стать преступниками Болота. Роман написан в традиционной манере, включая интриги, приключения, убийства, войны и романтические истории.

[13] “Три Королевства” – один из самых известных китайских классических романов. Написан Лоу Гуань Чжун (1330-1400) и навеян историями этих 3-х королевств периода (220 -280). Он описывает запутанные и напряженные схватки за трон между тремя мощными политическими силами: Лю Бэй, Цао Цао и Сунь Цянь. Роман фокусируется на проявлениях больших талантов и смелых стратегий в тот период времени.

[14] “Сказание о восточном Чжоу”,первоначально написанный Юй Шао Юй из династии Мин, пересмотрен и переписан в конце династии Мин Фэн Мэн Лун и еще раз пересмотрен Цай Юань Фан из династии Цин. Сказание описывает более чем 500-летнюю историю в течение «Весеннего» и «Осеннего» периодов (770-476 до.н.э.), а также периода вражды между государствами (475-221до н. э).

[15] История жизни Юэ Фэй, написана Цянь Цай из династии Цин. Юэ Фэй (1103-1142) из южной династии Сун, один из самых известных полководцев и героев в китайской истории. Как предводитель Юэ Фэй отличился в сражениях против северных захватчиков (цзинской нации). Он был обвинен в преступлении, которое не совершал, и заключен в тюрьму примьер–министром Кин Хуэйем, который стремился отстранить Юэ Фэя от военной службы. Потом стало ясно, что обвинение было напрасным, и имя Юэ Фэя реабилетировали, построив храм в память о нем. На его могиле установлены четыре железных фигуры в распахнутых на груди рубашках, руки их заложены за спину. Они стоят на коленях,символизируя вину тех, кто убил невинного. Юэ Фэй стал примером патриотизма в китайской культуре.

[16] Цитата из сборника. Важнейшие извлечения из даосской сокровищницы (Дао Цзан Цзи Яо) составленного в период династии Цин.

[17] Речь Мао на десятом пленуме ЦК КПК восьмого созыва.

[18] В оригинальном высказывании Мао: «Я подобен солнцу под зонтиком — ни волос, ни Неба». Здесь заложена игра слов: «волосы» на китайском звучит так же, как и «закон». Закон или дхарма в буддизме — это универсальные принципы жизни, которым подчиняется всё живое во вселенной.

[19] Цзе – последний правитель царства Ся (1775—1766 гг. до н.э.), а Чжоу – последний правитель царства Шан (1059—1027 гг. до н.э.). Оба известны как тираны.

[20] Вэнь Тяньсян (1236-1283г.н.э.), главнокомандующий, который сражался против монгольских войск, защищая целостность южной династии Сун. За отказ сдаться в плен монголам он был убит 9 января 1283 г.

[21] Из очень известного высказывания Мэн Цзы (Менций): “Жизнь – это мое желание, правосудие – это также мое желание, но если у меня их нет в одно и тоже время, то я поддержу правосудие за счет моей жизни”.

[22] Из коммунистического гимна “Интернационал”. Буквальный китайский перевод: «…никогда не было спасителя, мы не полагаемся на Бога; чтобы создавать человеческое счастье, мы полностью надеемся на самих себя».

[23] Императора Тайу царства Северная Вэй, также звали То Дао) (ок. 424-452)

[24] Императора У-цзуна династии Тан, также звали Ли Янь, (ок. 840-846)

[25] Императора У царства Северная Чжоу, также звали Юй Юн, (ок. 561-579)

[26] Императора Шицзуна династии Поздняя Чжоу, также звали Чайжун, (ок. 954-959.)

[27] Призыв, использовавшийся в середине 1960-х гг. в ходе культурной революции в Китае.

[28] Храм Белой Лошади (Бай Ма Сы), старейший буддийский монастырь в Китае, был построен в 68 г., в 11 год Юн Пина династии Восточная Хань.

[29] На языке народности Дай, письмена Бэйе произносятся как Таньлань. Бэйе (кит.) – субтропическое растение семейства пальмовых. Это высокое дерево с плотными листьями, которые не подвержены поеданию насекомыми и очень долго не засыхают. В древние времена, когда еще не была изобретена бумага, прародители дайцев писали на листьях. Иероглифы, вырезанные на листьях, называются письмена Бэйе, а священные книги – Таньлань.

[30] Парк Сяншань (Душистые Горы) расположен в 28 километрах на северо-запад от Пекина. Построенный в 1186 году в период династии Цинь, он стал излюбленным местом летнего отдыха императорских семей в период династий Юань, Мин и Цин.

[31] Дин Шу «Как много культурных реликвий было предано огню».

[32] Красные охранники (хунвэйбины) – передовые отряды Великой Культурной революции. Большинство из них были подростки.

[33] Расположенный в 15 километрах от Пекина, Летний дворец является крупнейшим, лучше всего сохранившимся, императорским дворцово-парковым ансамблем в Китае. Его история насчитывает 800 лет.

[34] Лоугуань – знаменитый даосским храм в Китае. Его почитают как «первую благословенную землю под небесами». Храм расположен на склоне к северу от гор Чжуннань, в 15 километрах к юго-востоку от Чжоучжи и в 70 километрах от города Сиань.

[35] Ли – китайская мера длины, 1 ли = 0,5 километра.

[36] Императора Гао-цзу династии Тан также звали Ли Юань (ок. 618-626)

[37] Народные коммуны (Жэньминь Гунше), в Китайской Народной Республике ранее являлись высшим из трех административных уровней управления в сельских районах страны в период с 1958 по 1982 год. Позже они были заменены небольшими городами. Коммуны, самые крупные коллективные единицы, были в свою очередь поделены на большие производственные бригады и производственные отряды. На коммуны возлагались правительственные, политические и экономические функции.

[38] Махапаринирвана сутра (сутра Махаяна Буддизма) описывает последние месяцы земной жизни Шакьямуни. Считается, что она является квинтэссенцией всех сутр Махаяны.

[39] Неофициальный перевод. Наиболее вероятно – из «Трипитаки Тайсе» том. T.1, No. 7.

[40] «Теория и практика подавления религий коммунистической партией Китая» Бай Чжи.

Китайский текст: http://www.dajiyuan.com/gb/3/4/15/n300731.htm.

[41] «Мукти» переводится как освобождение от уз и обретение свободы, свободы от перерождений, от кармы, от иллюзий, от страданий.

[42] Нирвана в буддизме и индуизме – состояние блаженства и гармонии, вне страданий и страстей индивидуального существования; освобождение от оков материи, циклов перерождений.

[43] Кампания «подавления контрреволюции» относится к жестокому подавлению многих бывших лидеров тайных обществ, религиозных обществ и гоминьдана в начале 1951 года.

[44] Война против американской агрессии и помощи Корее, как называла ее КПК, началась в 1950 году. Это была первая война, в которую КПК вступила сразу же после основания Китайской Народной Республики.

[45] У Яоцзун (1893-1975) и другие издали так называемые “Средства китайского христианства в повышении уровня строительства Нового Китая”; в 1950 г. назван “Манифест новой триединой самостоятельности”.

[46] «Большой зал заседаний», построен в 1959г., расположен на западной стороне Тяньанменского сквера. Это место для собраний Национального Народного Собрания Китая.

[47] «Теория и практика подавления религий коммунистической партией Китая» Бай Чжи. Китайский текст: http://www.dajiyuan.com/gb/3/4/15/n300731.htm.

[48] Одежда ксенза, монаха или ряса.

[49] Чжан Боцзюнь (1895-1969) был одним из основателей “Китайской демократической лиги” (демократическая партия в Китае). Мао Цзэ Дун ,в 1957г. классифицировал его как “реакционер номер один”, но был одним из немногих “реакционеров”, который не проходил «исправления» после Культурной Революции.

[50] Император Хуэйцзун из династии Сун, псевдоним Чжао Цзи (1100-1126г.н.э.)

[51] Су Дунпо (1036-1101), знаменитый китайский поэт династии Сун.

[52] Вэнь Чжэнмин (1470-1559), китайский художник.

[53] Тан Боху (1470-1523), китайский ученый, художник и поэт династии Мин.

[54] Цзинь – китайская мера веса, 1 цзинь= 0,5 кг.

[55] Дин Шу «Как много культурных реликвий было предано огню».

[56] Мэн Хаожань (689 – 740), поэт династии Тан.

[57] Ван Сичжи (321-379), самый знаменитый в истории каллиграф Китая, жил во времена династии Тан.

[58] Ланьтин сюй предположительно написан Ван Сичжи в начале его карьеры как каллиграфа (в 353 году ему был 51 год). Ланьтин сюй стал всемирно признанным величайшим образцом каллиграфии Китая.

[59] У Чэнъэнь (1506?-1582), китайский писатель и поэт династии Мин.

[60] У Цзинцзы (1698-1779), утонченный писатель династии Цин.

[61] Проза Оуян Сю(1007-1072н.э.), одного из “Восьми великих мастеров прозы династий Тан и Сун”. Оуян Сю называл себя “старым алкоголиком”.

[62] Другое название «красных охранников».

[63] «Энциклопедия Юнлэ» или «Юнлэ дадянь» была составлена в период династии Мин во времена императора Чжу Ди, правящего под девизом Юнлэ в 1403-1408 годах. Это самая древняя и самая большая энциклопедия в мире, состоящая из 22937 томов.

[64] Лин Бяо (1907-1971), один из старейших лидеров КПК, занимал должность заместителя председателя в 1958г., Министра обороны – в 1959г. Лин назывался приемником Мао в 1966г., но лишился фаворитства в 1970г. Он пытался бежать из Китая и погиб – его самолет разбился в Монголии.

[65] «Лян Сяо» – псевдоним группы назначенных писателей, одним из которых был Чжоу Илян, чья причастность к группе привела к анонимному письму от старого друга, который назвал это «крайним бесстыдством».

[66] Император Цинь Шихуан-ди (259-210 гг. до н.э.), которого также звали Ин Чжэн, приводит в восторг людей, когда речь заходит о Великой Китайской стене или «Терракотовой армии» – его двух знаменитых наследиях, оставленных Китаю. Будучи первым императором Китая, он действительно оказал огромное влияние на историю и культуру Китая.

[67] Из работы Мао «Исправить партийный стиль работы» (1942 г.)

[68] Из работы Мао «Речь на собрании в Янъань, посвященном литературе и искусству» (1942 г.)

[69] У Сунь (1838 – 1896), изначально У Ци, родился в Танъи провинции Шаньдун. Потеряв отца в раннем возрасте, его семья дошла до обнищания. Ему приходилось просить подаяние, чтобы кормить свою мать, и он стал известен как попрошайка, соблюдающий сыновний долг. После смерти матери попрошайничество стало его единственным средством существования. На выпрошенные в результате попрошайничества деньги, он открыл бесплатные школы.

[70] Ху Фэн (1902-1985), ученый и летиратурный критик, выступал против доктринной политики литературы КПК . Он был исключён из партии в 1955г. и приговорен к 14 годам тюрьмы.

[71] Это относится к кампании подавления контрреволюционеров в 1950-1952 гг. и последующим чисткам контрреволюционеров в 1955-1957 гг.

[72] Инцидент «Четвертое июня» стал результатом серии протестов в Китае, произошедших с 15 апреля 1989 г. по 4 июня 1989 г., центром которых стала площадь Тяньаньмэнь в Пекине. Студенты институтов и университета, выступающие за демократические преобразования, заняли площадь. Для очистки площади от демонстрантов была привлечена Народная Освободительная армия. В ходе инцидента «Четвертое июня» многие протестующие были убиты и получили огнестрельные ранения. Приблизительные оценки жертв варьируются от 400-800 человек («Нью-Йорк Таймс») до 2600 человек (китайский Красный крест). Число пострадавших варьируется от 7 000 до 10 000 человек.

[73] «Комитет 610» (или «Офис 610») – организация, специально созданная для осуществления репрессий Фалуньгун, обладающая абсолютной властью на каждом уровне партийного управления, юридической и других систем.

[74] Слова современной пекинской оперы «Легенда о красном фонаре», одной из знаменитых восьми образцовых постановок, которые официально разрабатывались, достигнув своего «золотого века» во время Великой культурной революции в 1966-76 гг.

[75] Му – китайская мера площади, 1 га = 15 му.

[76] “Три Формулировки”: партия должна всегда представлять тенденцию развития передовых производственных сил Китая, ориентацию передовой культуры Китая и фундаментальные интересы подавляющего большенства китайского народа.

[77] Речь на открытии Первой сессии ВСНП (15 сентября 1954 г.).

[78] Выражение «болезнь красных глаз» используется для описания человека, который испытывает дискомфорт, когда видит, что люди делают что-то лучше его, считая, что он сделал бы лучше.

[79] «Война в тоннеле» (Дидао Чжань, B&W, 1965) – фильм описывает героическую борьбу китайцев в центральном Китае, сражавшихся с японскими солдатами в подземных тоннелях.

[80] «Минная война» (Дилэй Чжань, B&W, 1962) – фильм показывает, как партизаны провинции Хэбэй сражались с японскими оккупационными войсками с помощью самодельных мин.

[81] Литературная форма, принятая при проведении имперских проверок государственной службы, известная своей жесткостью формы и бедностью идей.

[82] Великий голод в 1959-1961 гг. в Китае является сильнейшим голодом в истории человечества. Приблизительное число погибших «неестественной смертью» во время голода составляет от 18 до 43 миллионов человек.

[83] Сыма Цянь (145-85 гг. до н.э.) был первым крупным китайским историографом. Его Ши Цзи, Исторические записки, описывают историю Китая и прилегающих стран, начиная с древних времен до времени, когда жил историограф.

[84] «Движение 4-го мая» было первой массовой кампанией в современной китайской истории. Началось 4 мая 1919г.

[85] Из Пролога: Уточнение, что Ли Юань возвращается к Паньгу – Хань Юй (768-824 нашей эры), один из “Восьми великих мастеров прозы династий Тан и Сун.”

[86] Тао Юаньмин (365-427), также известный как Тао Цянь, является одним из величайших поэтов Китая.

Предыдущая часть: Комментарий 6. Коммунистическая партия Китая разрушила традиционную культуру

Предисловие

#img_left_nostream# 55-летняя история КПК с момента ее создания писалась кровью и ложью. Эта кровавая история страшна, но мало кто знает о ней. Когда китайцы в своё время потеряли 60-80 миллионов невинных жизней, и очень много семей было разбито, многие люди задумались: «Почему КПК убивает людей?» Сегодня КПК убивает практикующих Фалуньгун, а в начале ноября 2004 г. в Ханьюань стреляли в людей, которые выражали недовольство правительством. Многие ещё думают: «Сможет ли КПК когда-нибудь перестать убивать людей, научиться говорить языком, а не оружием?»

Давая оценку Культурной революции, Мао Цзэдун сказал: «Под небом появляется беспорядок, с помощью которого под небом устанавливается порядок, и через 7-8 лет снова повторим это»[1]. Проще говоря, через 7-8 лет вновь поднимем это движение и вновь будем убивать людей.

Убийство людей КПК проистекает из коммунистической идеологии и является для неё реальной необходимостью.

Теоретически КПК верит в «диктатуру пролетариата» и «перманентную революцию под руководством диктатуры пролетариата». Поэтому после захвата власти она, используя «ликвидацию крупных землевладельцев», разрешала вопрос с производственными отношениями в деревне, а «ликвидировав капиталистов» – с производственными отношениями в городе. После ликвидации этих двух классов вопрос с экономическим базисом был почти решен. Вопрос с идеологической надстройкой[2] также нужно было решать посредством убийства людей. Этой цели служили подавление Ху Фэна, группы выступающей против партии,[3] и «движение антиреакционеров» для ликвидации интеллигентов. Убийствами христиан, даосистов, буддистов и членов популярных общественных групп решался вопрос с религиями. Подобными массовыми убийствами в период Культурной революции решился вопрос абсолютного руководства КПК в культуре и политике. В ходе резни на площади Тяньаньмэнь удалось избежать политического кризиса, и был «решен» вопрос с демократическими свободами; путем «преследований Фалуньгун» решается вопрос с верой и занятиями для закалки здоровья и т.д. Такими мерами КПК пытается усилить свои позиции, и ее неизбежная реакция в процессе поддержания власти – непрерывно разрешать экономический кризис (после захвата власти цены на товары резко подскочили, а после Культурной революции экономика почти развалилась), политический кризис (некоторые не подчинились партии, некоторые хотели разделить политические права с партией), кризис веры (событие с распадом СССР, событие с Фалуньгун). Кроме событий с Фалуньгун, все бывшие политические движения давали некий импульс злой сущности КПК, позволяя ей проявить «боевой революционный дух», что также являлось организационной проверкой партии: коммунисты, которые не соответствовали требованиям партии, были отсеяны.

Компартия убивает людей, так как это является для неё реальной необходимостью. КПК в свое время поднялась, благодаря разбою и убийствам. Раз начав убийства, нельзя останавливаться, а необходимо непрерывно осуществлять террор, чтобы запугать народ, чтобы народ в этом процессе признал факт наличия сильного противника и подчинился.

С поверхностной точки зрения кажется, что во многих случаях КПК «была вынуждена убивать людей», и как будто «случайные события» в обществе «случайно» задевали злой дух КПК и ее механизмы убийств. На самом деле эти инцинденты служат маскировке потребности КПК в убийствах и периодически КПК требуется убивать. Если в течение нескольких лет не убивать людей, то люди будут ошибочно считать, что КПК изменилась, даже могут, как молодежь в 1989 году, с верой в идеалы подниматься с требованием демократии. Через каждые 7-8 лет партия убивает людей, что помогает ей обновить память людей о терроре, и также может служить предупреждением молодому поколению: кто сопротивляется КПК, кто хочет вызывать абсолютную власть КПК на бой, кто пытается восстановить истинный облик истории, тот должен попробовать «железный кулак диктатуры пролетариата».

Для компартии убийства людей стали одним из самых необходимых методов поддержания своей власти. В ситуации, когда кровавых преступлений становится всё больше и больше, остановить нож для убийств означает отдать себя народу для сведения счетов. Поэтому КПК необходимо убивать людей в таких масштабах, чтобы земля была усеяна трупами, а кровь текла рекой, причем используются очень жестокие способы, особенно в начале захвата власти, иначе она не смогла бы запугать народ.

В разных политических движениях КПК всегда использует политику «геноцида». Возьмем в качестве примера «подавление контрреволюции». Репрессии КПК направлены не на сами действия «контрреволюции», а на «контрреволюционеров». Если человек был пойман и несколько дней служил в гоминдановской армии, а после захвата власти КПК ничего не делал, его все равно убивали, поскольку он относился к «числу исторических контрреволюционеров». В процессе земельной реформы КПК иногда использовала способ уничтожения под названием «вырвать траву с корнем», при котором убивали не только самого помещика, но и всех членов его семьи.

После 1949 года более половины населения Китая подверглось репрессированию КПК. Около 60-80 миллионов человек погибло насильственной смертью, что превышает общее количество погибших в двух мировых войнах.

Как и в других коммунистических странах КПК не только осуществляет массовые убийства населения, но и проводит кровавые внутренние чистки, в которых также используются крайне жестокие методы с целью уничтожения тех, у кого «человечность» превысила «партийность». Ей нужно не только запугать народ, но и запугать «своих», чтобы образовались «нерушимые боевые крепости».

В нормальном обществе культура наполнена заботой и любовью, уважением к жизни людей и почитанием Бога. Восточные люди говорят: «Не делай другим то, что тебе не нравится»[4]. Западные люди говорят: «Возлюби ближнего своего, как самого себя»[5]. Лишь одна компартия считает, что «история человечества – это история классовой борьбы»[6]. Для поддержания «борьбы», ей необходимо раздувать в людях ненависть. КПК не просто сама убивает людей, но и провоцирует людей на убийства, чтобы люди в процессе непрерывных убийств научились равнодушно относиться к жизни и горю других; чтобы люди привыкли к этому, став равнодушными к бесчеловечным и жестоким поступкам; чтобы они радовались тому, что избежали жестоких наказаний; чтобы власть КПК существовала, опираясь на жестокие репрессии.

Убивая людей в течение нескольких десятков лет, КПК не только губила бесчисленные жизни, но и губила дух китайской нации. У многих людей в жестокой борьбе образовался соответствующий условный рефлекс: когда КПК поднимает нож, то эти люди сразу оставляют все принципы, все оценки и сдаются. В каком-то смысле их дух уже умер. Это намного страшнее, нежели физическая смерть.

Убийства, вселяющие ужас

До захвата власти Мао Цзэдун в одной из своих статей сказал: «Мы категорически не принимаем политику терпимости в отношении подрывных действий реакционеров и реакционного класса». Другими словами, до того как КПК вошла в Пекин, она уже решила осуществлять «тиранию», прикрываясь красивым названием «диктатура народной демократии». Ниже в качестве иллюстрации данного тезиса приводятся некоторые политические кампании КПК.
Подавление реакционеров и земельная реформа

В марте 1950 года КПК выпустила «Указ о суровом подавлении реакционеров», который в истории называют «кампанией подавления реакционеров»[7].

В отличие от всех императоров каждой династии, которые после получения власти объявляли общую амнистию, КПК сразу после прихода к власти подняла меч палача. Мао в одном из партийных документов отметил: «Во многих регионах всего боятся и не смеют в широких масштабах убивать реакционеров». В феврале 1951 года Центральный Комитет КПК (ЦК КПК) указал, что кроме провинции Чжэцзян и юга провинции Аньхой «в других местах, где недостаточно убивали, особенно в больших и средних городах, надо продолжать смело ловить, и, поймав группу, убивать в ней всех; нельзя преждевременно останавливаться». Мао Цзэдун даже сделал специальное указание: «В деревнях надо убивать реакционеров, количество которых, как правило, должно превышать одну тысячную численности населения… В городах обычно должно быть меньше одной тысячной»[8]. В то время численность населения Китая составляла 600 миллионов человек. Отсюда следует, что вследствие одного «высочайшего рескрипта» Мао было убито как минимум 600 тысяч человек. Откуда появилась эта «одна тысячная», никому неизвестно. Возможно из прихоти, Мао решил, что 600 тысяч загубленных жизней заложат основу для формирования страха у народа, и поэтому дал такую норму.

Что касается людей, которых убили или которые должны быть убитыми или нет, то это совсем не тот вопрос, над которым надо размышлять КПК. В 1951 году были опубликованы «Инструкции наказаний реакционеров КНР», где было определено, что люди за «распространение слухов» могут быть «немедленно казнены».

Вместе с бурным движением «подавления реакционеров» проходило такое же бурное движение «земельной реформы». Фактически «земельная реформа» была начата КПК на занятых ею территориях в конце 20 годов прошлого века. Внешне она преподносилась как реализация мечты «мирного небесного царства»[9] о «совместной пахоте земли», а на самом деле она являлась предлогом для убийства людей. Тао Чжу, который в КПК занимал четвертое место, предложил лозунг: «В каждом селе течет кровь, в каждой семье идёт борьба», то есть в каждом селе надо убивать помещиков.

Земельная реформа, возможно, могла быть реализована и без убийств. Можно было бы воспользоваться методом тайванского правительства, осуществившего свою земельную реформу, покупая собственность у землевладельцев. Однако КПК, имеющая разбойничье происхождение, понимает только слово «отобрать». Она, отбирая имущество людей, боится, что ее будут ненавидеть, поэтому прямо «искореняет источник неприятности».

В земельной реформе методом убийства людей чаще всего было «собрание для борьбы». С этой целью для богатых крестьян измышлялась некая несуществующая вина, а потом вопрошалось в толпу: «Что делать?» Среди собравшихся заранее были внедрены коммунисты или активисты, которые кричали: «Надо убить!» И помещиков, и богатых крестьян сразу на месте убивали. В то время тех, у которых в деревнях были земли, называли «гегемонами». Тех, кто часто обижал народ, называли «злыми гегемонами»; тех, кто часто строил мосты, ремонтировал дороги, поддерживал учебные организации, оказывал помощь пострадавшим от стихийных бедствий, называли «добрыми гегемонами»; тех, кто ничего не делал, называли «бездеятельными гегемонами». Такие определения в сущности не имели отличий, потому что несмотря на тип «гегемона», результат обычно был одинаковым – убивали на месте.

КПК опубликовала данные, согласно которым к концу 1952 года было уничтожено более 2 миллионов 400 тысяч реакционеров. На самом деле погибших от начальников уезда до местных чиновников было более 5 миллионов человек.

Подавление реакционеров и земельная реформа имели три следствия. Во-первых, раньше в Китае низшие органы управления в основном относились к числу родового самоуправления, знать деревни руководила районами. В результате подавления реакционеров и земельной реформы были убиты все лица бывшей системы управления с целью полного контроля деревни по принципу: в каждом селе есть филиал партийного комитета. Во-вторых, путем подавления реакционеров и земельной реформы было изъято большое количество денег и имущества. В-третьих, зверскими репрессиями помещиков и богатых крестьян КПК добилась цели запугивания народа.
«Кампания борьбы против трех» и «Кампания борьбы против пяти»

Если подавление реакционеров и земельная реформа в основном были направлены на низшие слои деревень, то кампании «три возражения» и «пять возражений», организованные позже, ознаменовали убийства в городах.

Кампания «борьба против трех» началось в декабре 1951 года и была направлена на «морально неустойчивых» партийных функционеров: «борьба против хищения, против расточительства, против бюрократизма». В ходе этого движения были убиты морально разложившиеся кадры, но затем КПК посчитала, что кадры стали такими, поскольку были завербованы капиталистами. Вследствие этого в январе 1952 года возникла кампания «борьба против пяти», т.е. борьба против подкупа, уклонения от уплаты налогов, хищения государственного имущества, недобросовестного выполнения государственных подрядов и заказов, кражи государственной экономической информации.

Кампания «борьба против пяти» на самом деле являлась экспроприацией капитала у буржуазии и, более того, убийством с целью ограбления. В то время глава администрации Шанхая Чэнь И каждый вечер, сидя на диване с чашкой чая в руках и слушая доклад, спокойно спрашивал: «Сколько парашютистов появилось сегодня?», – что на самом деле означало «сколько капиталистов выбросилось из высотных зданий». Ни один капиталист не мог избежать кампании «борьба против пяти». Так называемая «борьба против неуплаты налогов» вела свой счет со времени императора Гуансюй династии Цин, когда Шанхай ещё только начали строить. Капиталисты даже всем своим имуществом не могли рассчитаться с такими «налогами». Если человек хотел покончить с собой, то топиться в реке Хуанпу было нельзя, потому что тогда сказали бы, что он «поплыл в Гонконг», и членам его семьи все равно пришлось бы платить налоги, поэтому выбрасывались с высотных зданий, чтобы КПК видела труп. Говорят, что в то время около высотных заданий Шанхая не смели ходить, поскольку боялись, что кто-нибудь неожиданно выбросится и задавит прохожего.

Согласно документу «Факты политической кампании после основания Народной Республики Китая», отредактированному в 1996 году четырьмя организациями, включая Иследовательский центр истории КПК, в ходе кампаний «борьба против трех» и «борьба против пяти» было арестовано более 323 100 человек, и более 280 человек покончили жизнь самоубийством или пропали без вести; кампания «против Ху фан» в 1955 году затронула около 5 тысяч человек, из них около 500 человек было арестовано, было около 60 случаев самоубийств, 12 человек умерли насильственной смертью; в последующем движении «уничтожение реакционеров» были казнены около 21 300 человек, более 4 300 человек покончили жизнь самоубийством или пропали без вести.
Великий голод

После создания КНР во время большого неурожая зерновых, вследствие движения «Большого скачка»[10], погибло людей больше, чем во всех других кампаниях. В феврале 1994 года издательство «Красный флаг» выпустило книгу под названием «Исторические записи о КНР», в которой сказано: «…с 1959 года по 1961 год число умерших людей неестественной смертью и снижение рождаемости, составляло около 40 миллионов человек… Население Китая уменьшилось на 40 миллионов, что, по-видимому, явилось самым большим всемирным голодом в этом веке[11].

Великий голод был ложно отмечен КПК «трёхлетним стихийным бедствием». На самом деле в течение этих трех лет были самые благоприятные природные условия, поскольку ни разу не было в большом масштабе серьезных паводков, засухи, ураганов, цунами, землетрясений, морозов, града, нашествий саранчи и других стихийных бедствий. Неурожай произошёл исключительно по вине человека. Кампания «большого скачка вперёд» требовала от всего народа заниматься выплавкой стали, заставляя фермеров оставлять большое количество урожая гнить в поле. Несмотря на это чиновники в каждой области увеличивали нормы урожая сельхозпродукции. Хэ Ижань, первый секретарь партийного комитета префектуры Лючжоу, сфабриковал потрясающую новость о том, что в уезде Хуаньцзян урожай риса с одного му[12] составил 6,5 тонн. Как раз после «собрания в Лушань» китайская компартия по всей стране подняла движение под названием «борьба против правых уклонистов». Чтобы показать «извечную безошибочность» компартии, по всей стране по непродуманным нормам экспроприировали зерно, в результате чего у крестьян забрали всё их пропитание, включая зерно, предназначенное для посева и корма. Когда изъятого не хватало, то клеветали, что крестьяне прятали зерно.

Хэ Ижань сказал: «Несмотря на то, сколько людей в Лючжоу погибнут от голода, все равно надо стараться занять первое место!» У некоторых крестьян дома оставалось только немного риса, который прятали в ночном горшке. Чтобы крестьяне не могли есть и это зерно, комитет района Сюньлэ уезда Хуаньцзян дал команду «затушить все огни и закрыть все кастрюли». Солдаты народного ополчения ночью несли патрульную службу: если видели огонь, то проверяли и хватали «виновных». Многие крестьяне даже не смели варить траву, кору деревьев и погибали от голода.

Исторически, когда случался неурожай, правительство всегда открывало склады и выдавало голодающим зерно, и, кроме того, людям разрешалось уходить из голодных районов. Но КПК, очевидно, считало, что побег от голода снижает «авторитет партии», и приказывала, чтобы милиционеры блокировали дороги, не давая голодающим убежать. Даже когда голодные люди не выдерживали и шли к зерновым складам, чтобы взять зерно, то давали команду стрелять в них, а потом клеветали, что голодные люди были контрреволюционными элементами. Большое количество крестьян морили голодом до смерти во многих областях, таких как Ганьсу, Шаньдун, Хэнань, Аньхой, Хубэй, Хунань, Сычуань и Гуанси. Крестьян, которым нечего было есть, заставляли работать, прикладывать «большие усилия в области строительства гидротехнических сооружений», «увеличивать выплавку стали». Многие люди падали и не могли больше встать. У тех, кто выживал, не было сил, чтобы закопать умерших. Многие деревни вымерли полностью, поскольку семьи, голодая, умирали одна за другой.

В истории Китая, ещё до КПК, во время самого тяжелого голода были случаи, когда «менялись детьми, чтобы их съесть», но никто никогда не ел своих собственных детей. Но под управлением КПК люди были вынуждены съедать умерших и убивали тех, кто убежал из других областей, и даже убивали и съедали своих детей. «В деревне была такая голодающая семья, в которой в живых остались только отец и двое детей: мальчик и девочка. Им совсем нечего было есть. Однажды отец отправил девочку на улицу. Когда девочка вернулась домой, она не могла найти младшего брата, но в кастрюле плавали белые жирные куски мяса, а у плиты валялась куча костей. Через несколько дней отец опять налил воды в кастрюлю, а затем позвал дочку. Девочка испугалась и громко заплакала за дверью: «Папа, не ешь меня, я тебе соберу травы, подожгу её, а если съешь меня, некому будет для тебя это сделать». (Очерки писателя Шацин «Смутный Дадивань»).

Неизвестно, сколько происходило таких трагедий. Но мы знаем, что главный виновник, породивший бесчисленные беды, компартия Китая, создала хвалебные песни о том, как она руководила народом, чтобы дать отпор «стихийным бедствиям», и продолжала заявлять, что партия «великая, светлая, правильная».

В 1959 году после Пленума, проходившего в Лушань, генерал Пэн Дэхуай,[13] откровенно высказавшийся в поддержку народа, был смещен с поста. Большое количество кадровых работников, которые говорили правду, были уволены или арестованы. После этого никто не смел высказывать правду. Когда был «великий голод», вместо того, чтобы сообщать факты о том, что умирали люди от голода, почти все ради своей карьеры скрывали истину. Даже когда провинция Шаньси добровольно предложила помочь провинции Ганьсу зерновыми, провинция Ганьсу отказалась от этого утверждая, что у них большой излишек зерна.

Этот «великий голод» был кадровой проверкой, проведенной китайской компартией. Согласно критериям КПК эти кадры «соответствовали нормам», поскольку предпочитали смотреть на то, как десятки миллионов человек умирает от голода, и не придавать этому значение, следовательно, у них больше не существовало никаких человеческих чувств и небесных принципов, мешающих им следовать за линией КПК. После «большого неурожая» кадровые работники на уровне провинций выступали с самокритикой только формально. Секретаря КПК провинции Сычуань Ли Цзинчуань, из-за которого в Сычуань несколько миллионов человек погибли от голода, позже повысили, назначив на должность первого секретаря Исполкома юго-западного района КПК.
От культурной революции и резни на Тяньаньмэнь к Фалуньгун

Культурная революция официально началась 16 мая 1966 г. и длилась до 1976 года. Китайская компартия позднее сама назвала этот период «10-летней катастрофой». Позже в интервью югославскому журналисту Ху Яобан бывший партийный секретарь сказал: «В то время было затронуто около 100 миллионов человек, что составляет 1/10 часть китайского населения».

В «Факты политической кампании после основания Народной Республики Китая» сообщалось: «В мае 1984 года после 31 месяца интенсивных проверок и расследований ЦК КПК были получены новые статистические данные, связанные с Культурной революцией: 4 млн. 200 тыс. человек было арестовано и проведены следствия; более 1 728 000 человек умерли неестественной смертью; более 135 000 человек казнены как контрреволюционеры; более чем 237 000 человек были убиты; более 7 030 000 человек были искалечены в вооруженных нападениях; более 71 200 семей полностью распались». На основании статистических данных, собранных в провинциях, видно, что во время «Культурной революции» умерших неестественной смертью было не менее 7 730 000 человек.

Кроме убийств людей в начале Культурной революции возникла также волна самоубийств. Многие известные интеллигенты (например, Лао Шэ, Фу Лэй, Цзянь Боцзань, У Хань и Чжу Анпин) в начальной стадии Культурной революции покончили жизнь самоубийством.

Культурная революция была самым взбешённым левым периодом в Китае. Убийство стало конкуренто-способным методом проявления «революционного духа», поэтому массовая резня «классовых врагов» была очень жестокой и зверской.

Политика «реформы и открытости» привели к широкому распространению информации, позволившей многим иностраным журналистам засвидетельствовать кровавые события на Тяньаньмэнь в 1989 году, и к телевизионным репортажам, показывающим танки, гоняющиеся за студентами и давящие их насмерть.

Спустя 10 лет, 20 июля 1999 г., Цзян Цзэминь развязал репрессии в отношении Фалуньгун. В конце 2002 года по информации внутренних каналов Китая было более 7000 тысяч смертельных случаев в местах заключения: в трудовых лагерях, тюрьмах и психиатрических больницах. В среднем осуществлялись убийства семи человек в день.

Сейчас количество убийств людей китайской компартией, казалось бы, гораздо меньше, нежели ранее, когда осуществлялось убийство миллионов или десятков миллионов человек. На самом деле тут существуют две причины: во-первых, люди под воздействием изменённой культуры КПК стали более покорны и циничны; во-вторых, вследствие огромных сумм взяток и хищений государственной казны китайская экономика ради социальной стабильности превращена в тип «переливание экономики», и зависит от иностранного капитала.

Однако КПК никогда не прекращала негласные убийства и сегодняшняя крмпартия не жалеет усилий в сокрытии своих кровавых действий.

Крайне жестокие методы убийств

Всё, что делала и делает китайская компартия, осуществлялось для захвата и поддержания власти. Убийство людей стало важным методом поддержания ее власти. Чем более жестокими являлись методы убийств, тем больше их применяли, для запугивания людей. Такой террор был начат уже после китайско-японской войны.
Зверства в Северном Китае во время китайско-японской войны

Когда президент США Герберт Кларк Гувер предложил всем людям прочитать произведение священника Лэй Чжэньюаня «Внутренние враги», он сказал: «В этой книге показана ничем не прикрытая страшная суть коммунизма. Я предлагаю прочесть эту книгу всем, кто хотел бы иметь реальное представление об этой, наполняющей весь мир, дьявольской силе».

Священник Лэй Чжэньюань рассказывал в книге о том, как китайская компартия запугивает народ. Например, однажды коммунисты потребовали, чтобы все жители одного села собрались на площади, на которой должны были казнить 13-ть молодых патриотов. На площадь были приведены даже дети под присмотром учителей, чтобы те видели, как будут убивать. После того, как были объявлены сфабрикованные обвинения, коммунисты приказали побледневшим от страха учителям, велеть детям петь патриотические песни. Под эти песни на сцену вышли не танцующие артисты, а палач, который в руках держал стальной нож. «Палач был здоровым молодым солдатом, и у него были достаточно крепкие руки. Палач подошел к первому юноше, поднял большой острый нож и, как молния, быстро взмахнул им – первая голова упала на землю и покатилась, кровь брызнула фонтаном. Песни детей превратились в хаотические истерические крики. Преподаватели с трудом пытались навести порядок, чтобы дети продолжали петь; среди этого хаоса снова и снова был слышен звон колоколов.

Палач 13 раз подряд взмахивал ножом, отрезая 13 голов. Затем солдаты стали разрезать животы, вынимая сердца умерших, чтобы потом их съесть. Все эти зверские поступки совершались на глазах у детей. «Дети побелели от испуга, у некоторых началась рвота. Преподаватели, ругая солдат, собрали детей вместе и повели в школу. После этого священник Лэй Чжэньюань часто видел, как дети были вынуждены смотреть на убийства людей. Дети привыкали к таким кровавым сценам, это уже вызывало у них безразличие, некоторые даже наслаждались этому, возбуждаясь.

Когда китайская компартия почувствовала, что убийства людей стали недостаточно страшными, она стала придумывать различные другие жестокие пытки. Например, человека заставляли глотать много соли, но не давали ему пить до тех пор, пока он не умирал от жажды. Заставляли раздетого человека кататься на острых осколках стекла. Зимой делали прорубь в замерзшей реке и бросали в неё «преступника», который умирал от холода или тонул.

Священик Лэй Чжэньюань описывает, как один член КПК в провинции Шаньси придумал страшную пытку. Однажды он гулял по городу и, остановившись у одного ресторана, уставился на большой кипящий чан. Позже он купил несколько таких больших чанов. Арестовав троих сельчан, которые выступали против компартии, он подвёл их к этим чанам, в которых вода была подогрета до кипения. Три жертвы были раздеты до нага и брошены в кипящую воду, где и сварились… В Пиншань Лэй Чжэньюань видел, как заживо содрали кожу с одного человека. Коммунисты заставили смотреть на исполнение этого жестокого наказания сына жертвы, который должен был слушать предсмертные крики своего отца. Палачи облили уксусом и кислотой тело мужчины, чтобы его кожу можно было быстро снять. Кожу снимали, начиная снизу со спины и до плеч, потом всю остальную часть, кожа осталась только на голове. Сын видел, как через несколько минут после снятия кожи умер его отец.
Красный террор во время «красного августа» и людоедство в провинции Гуанси

Даже после абсолютного захвата власти КПК не прекращала насилия. Во время Культурной революции эти насилия приобрели еще больший размах.

18 августа 1966 г. Мао Цзэдун на трибуне на площади Тяньаньмэнь принимал представителей хунвейбинов («красных охранников»). Дочь коммунистического лидера Сун Жэньцюн, Сун Биньбинь, надела Мао Цзэдуну нарукавный знак «красных охранников». Когда Мао узнал, что ее имя означает «нежная и культурная», он сказал: «Мы нуждаемся в борьбе». Из-за этого она изменила своё имя на «Сун Яоу» (буквально «хочу борьбы»).

Затем по всей стране начались массовые вооруженные нападения. Молодое поколение, воспитанное китайской компартией на атеизме, ничего не боялось. Под непосредственным руководством компартии и принципов, указанных Мао Цзэдуном, хунвейбины безумно и неистово начали избивать людей и обыскивать их дома по всей стране. Во многих местах в отношении «пяти типов черных» (помещики, зажиточные, реакционеры, плохие элементы, правые лица) и их семей применялось физическое уничтожение согласно политике геноцида. Активнее всех выступали в уезде Дасин около Пекина. С 27 августа по 01 сентября в 13 народных коммунах и в 48 бригадах было убито всего 325 человек, самому старшему из которых было 80 лет, самому младшему – 38 дней; 22 семьи были уничтожены полностью.

«Избиение человека до смерти было частым явлением. На улице Шантань группа «красных охранников» железными лентами-ремнями избивали старуху до тех пор, пока она не смогла двигаться. Затем девушка-«красная охранница» прыгала у нее на животе, пока старуха не умерла. Однажды обыскивали дом одной «помещицы» (одинокой вдовы). Каждого ее соседа заставили принести по одному термосу кипятка, а затем стали вливать этот кипяток ей за воротник, пока мышцы её тела не сварились. Через несколько дней брошенный дома труп покрылся червями… В то время людей убивали самыми разными способами. Некоторые использовали палки, некоторые резали серпами, некоторые душили людей веревками. С маленькими детьми поступали ещё более жестоко: придавив ногой одну ножку ребенка, разрывали живого ребенка на две части»[14].

Более зверское явление, чем убийства в Дасин, – это людоедство в районе Гуанси. Чжэн И выделил в развитии этого явления три стадии[15]. В первой начальной стадии террор был скрытым и мрачным. Для неё характерна следующая картина, описанная для одного уезда,: «Глубокой ночью убийцы ходили на цыпочках, чтобы найти свою жертву, резали её и вытаскивали сердце и печень. Поскольку они были не опытны и испуганы, то по ошибке взяли лёгкие, и должны были вернуться снова на место убийства. Наконец, сварили органы, кто-то принес из дома водку, кто-то принес специи… Несколько человек при гаснущем огне под кастрюлей ели молча и торопливо…»

Вторая стадия – террор стал пиком открытости и общедоступности. К этому времени у старых убийц был «накоплен опыт» извлечения сердец и печени, пока жертва ещё жива, причём они передавали опыт другим, доводя его до «совершенного мастерства». Например, чтобы вынуть внутренности живого человека, необходимо было под ребрами сделать разрез в виде перевернутой буквы «Y» а потом ногами наступить на живот (если жертва привязана к дереву, то ударить в живот коленом), – в этом случае сразу выпадают сердце и внутренние органы. Главный убийца забирал сердце, печень и половые органы, а другие – остальное. Все эти ужасные сцены были украшены красными флагами и лозунгами…

Третья стадия – это массовый психоз. Происходило массовое движение каннибализма. Например, в уезде Усюань люди, подобно бешеным собакам, ели без разбора все трупы. Часто жертвы, перед тем, как их убивали, и съедались « публично критиковали». Как только жертва падала на землю, люди сразу набрасывались на неё, вытаскивали подготовленные ножи и резали ту часть, которой могли завладеть… В этот период времени многие люди были вовлечены волной массового людоедства. Ураган «классовой борьбы» сдул какие-либо остатки человеческой природы и чувства вины. Большая эпидемия людоедства охватила умы людей, и люди наслаждались людоедскими пиршествами. Любая часть человеческого тела была съедобной, включая сердце, мясо, печень, почки, локти, ноги и сухожилия…Человеческие тела были приготовлены различными способами, включая варку, жарку, запекание в печи и поджаривание на огне…Люди пили ликёр или вино, играли, болтали во время приёма человеческой пищи. В период этого движения даже в кафетерии самой высокой правительственной организации Комитета революционного уезда Усюань предлагали блюда из человеческого мяса.

Читатели по ошибке могут решить, что такие «банкеты людоедства» были исключительно бесконтрольными поступками людей. Китайская компартия была тоталитарной организацией и она управляла каждой ячейкой общества. Если бы КПК не управляла всем этим, то всё это не могло бы случиться.

КПК часто, расхваливая себя, говорит, что «старое общество[16] переделывало людей в чертей, а новое общество заново переделало черта в человека». Но приведенные факты подтверждают, что КПК может переделать человека в монстра или дьявола, потому что она сама является более жестокой, чем любой монстр или дьявол.
Преследования Фалуньгун

Когда китайцы вступили в эпоху освоения космоса и компьютеров, то они уже могли, хотя бы даже между собой, обсуждать права человека, свободу и демократию, и многие стали полагать, что те страшные годы и крайние зверства уже в прошлом, что КПК «надела цивилизованный костюм» и вот-вот присоединится к остальному миру.

На самом деле это совсем не так. Когда китайская компартия обнаружила, что существует группа, которая не боится ее жестоких пыток и убийств, то используемые ею средства подавления стали ещё более жестокими. Такой преследуемой группой стал Фалуньгун.

Если говорить о цели борьбы хунвейбинов и людоедства в Гуанси, то она состояла лишь в уничтожении физических тел, при котором человека убивали в течение нескольких часов или считанных минут. В случае с преследованием практикующих Фалуньгун цель состоит в том, чтобы заставить их отречься от своей веры в принцип «Истина, Доброта, Терпение», поэтому крайне жестокие пытки часто продолжаются в течение нескольких дней, нескольких месяцев, даже нескольких лет. От таких жесточайших пыток умерли более 10 тысяч последователей Фалуньгун.

Практикующие Фалуньгун, которые чудом остались живы, описывают более ста видов жестоких пыток, перенесенных ими. Ниже приведены некоторые из них.

Одним из часто применяемых способов являются жестокие побои. Милиционеры и «главари камер» либо сами избивают последователей Фалуньгун, либо приказывают это делать преступникам, находящимся там же в заключении. Некоторые последователи Фалуньгун от бесчеловечных побоев оглохли. У них порваны ушные раковины, глазные яблоки раздавлены, выбиты или сломаны зубы; их черепа, позвоночник, ключицы, тазовые кости и ноги разбиты или сломаны. Некоторым практикующим из-за нанесенных увечий пришлось ампутировать ноги или руки. Некоторым мужчинам-практикующим Фалуньгун палачи раздавливали яички, а женщин били по половым органам. Если последователи Фалуньгун не сдавались, их продолжали мучить до тех пор, пока не разрывались мышечные ткани, и не были видны внутренности. Некоторых избивали до такой степени, что их нельзя было узнать. Тех, которые после пыток были все в крови, обливали водой с большим количеством соли и продолжали их бить электрическими дубинками, вследствие чего пахло кровью и паленым мясом, слышались жуткие крики. Во время избиений на головы некоторых жертв надевают полиэтиленовые пакеты, чтобы они, боясь задохнуться, сдались. Пытка электричеством тоже является одним из часто применяемых методов мучения. Милиционеры часто воздействуют электрическими дубинками на чувствительные места: вставляют их в рот, прижимают к голове, половым органам, влагалищу и груди последовательниц Фалуньгун, ягодицам, ногам, и другим местам. Палачи прижимают к телу жертв несколько электрических дубинок, пока их кожа не пригорит; везде распространяется запах горелого, раны синеют. Иногда одновременно электричеством бьют по голове и по заднему проходу. Милиционеры часто одновременно в течение длительного времени применяют в отношении последователей Фалуньгун по 10 и более электрических дубинок. Напряжение обычных электрических дубинок составляет десятки тысяч вольт. При непрерывных электрических разрядах с треском испускаются светящиеся синие дуги. Когда бьют человека, возникают ожоги, как от огня, также похожие на змеиные укусы. Боль от каждого разряда электричества похожа на укус ядовитой змеи. Кожа в месте попадания разряда краснеет, лопается, пригорает и гноится. При ударе электрической дубинкой более высокого напряжения у человека возникает ощущение удара молота.

Мучители окурками жгут руки, лицо, середины ступней, грудь, спину, грудные соски и другие места. Зажигалками поджигают руки, волосы на половых органах. В электрической печке раскаляют железные прутья, а затем прижимают их к ногам жертвы. Прикладывают раскаленный уголь к лицам. Милиционеры сжигают тех, сердца которых ещё бьются после жестоких мучений, говоря, что они прибегли к самосожжению.

Особо жестоко избивают женщин по груди, соскам, нижней части тела. Применяют изнасилование и групповое изнасилование. Воздействуют электрическими дубинками на соски и влагалище. Соски жгут зажигалками, вставляют электрические дубинки во влагалище для нанесения ударов. Вставляют связанные вместе четыре зубных щетки во влагалище и вращают их. Горячими крюками цепляют за влагалище. Сковывают руки женщин за спиной, а затем проводом соединяют их грудные соски и бьют электричеством. Женщин раздевают и бросают в мужские камеры, чтобы мужчины-преступники всячески оскорбляли их.

Надевают последователям Фалуньгун «страшную смирительную рубашку»[17]. Связывают руки учеников за спиной, потом протаскивают руки через плечи вперед до груди, одновременно связывают ноги и подвешивают учеников к железным решеткам на окнах так, чтобы их ноги не касались земли. Затем запихивают в рот кляп, в уши -наушники и принуждают непрерывно слушать передачу со словами клеветы на Фалуньгун. У тех, которых подвергают такой пытке, сразу наступает паралич рук. Кости и сухожилия на плечах, локтях, запястьях сразу рвутся. Если долго применяют эту пытку, то все ребра на спине ломаются, человек умирает от боли.

Еще есть пытка, которая называется «водяная камера», при которой учеников по грудь помещают в грязную воду или в навозную жижу. Еще вбивают бамбуковые иглы под ногти, запирают в комнате, в которой плесень на потолке, стенах и полу. Учеников привязывают на улице, напуская на них змей и злых собак, или оставляя для укусов скорпионов. В психиатрических больницах ученикам Фалуньгун вводят психотропные лекарства, приводящие к нарушению нервной системы. Помимо этого применяются и другие жестокие виды пыток.

Жестокая борьба внутри компартии

Поскольку КПК объединяет своих членов партийной культурой, а не человеческой моралью и справедливостью, проблема верности руководителям высшего звена, в особенности главным должностным лицам и высшему лидеру, становится крайне важной. Осуществляя убийства своих членов, внутри партии создаётся атмосфера террора. Чтобы оставшиеся в живых видели: если высшие диктаторы захотят кого-либо преследовать, то смерть его будет страшна.

Борьба внутри компартии всем известна. Все члены политбюро советской коммунистической партии первых двух созывов, за исключением Ленина и Сталина, были убиты или покончили с собой. В то время были убиты трое из 5 маршалов, трое из 5 командующих Военными округами. Было убито 10 командующих армиями; 57 из 85 командиров корпусов, 110 из 195 командиров дивизий.

Китайская компартия всегда пропагандирует «жестокую борьбу и беспощадные нападения». Такая тактика используется не только вне компартии. В революционный период в уезде Цзянси КПК уже тогда начала уничтожение (корпуса-АБ)[18], и, в конце концов, тех, кто умел воевать, почти не осталось. Когда компартия укреплялась в Яньане, она подняла движение «Исправление»[19]. После создания КНР «убрали» Гао Гана, Жао Шуши, Ху Фэна, Пэн Дэхуая. Когда началась Культурная революция, почти все старые члены партии были ликвидированы. Ни у одного генерального секретаря КПК не было хорошего конца.

Лю Шаоци, бывший Председатель Китая, был вторым лицом в государстве, он умер ужасной смертью. В день его 70-летия Мао Цзэдун и Чжоу Эньлай[20] специально велели Ван Дусину передать Лю Шаоци в подарок радио, чтобы он слышал официальное сообщение Восьмой Пленарной сессии 12-го созыва ЦК КПК, где было сказано: «Навсегда исключить из компартии предателя, провокатора и вероотступника Лю Шаоци. Разобраться с Лю Шаоци и его соучастниками в отношении их вины в предательстве партии и Родины!»

Это сразу сломило дух Лю Шаоци, и его болезненное состояние резко ухудшилось. Вследствие того, что его надолго привязывали к кровати, и он не мог двигаться, на его шее, спине, ягодицах, пятках образовались пролежни, из которых вытекал гной. Когда ему было больно, он хватал вещи или других людей за руки, не отпуская их, поэтому ему вложили в руки по бутылке из твёрдой пластмассы. Когда он умер, две пластмассовые бутылки приобрели форму горлянки.

В октябре 1969 года все тело Лю Шаоци стало разлагаться и издавать резкий запах. От его тела остались одни кости, его жизнь висела на волоске. Но уполномоченный ЦК КПК не разрешил ему мыться и менять одежду, его просто раздели, завернули в одеяло и самолетом перевезли из Пекина в город Кайфэн, где поместили в подвал. Когда у него поднялась высокая температура, то ему не только не дали лекарства, но и увели всех врачей и медсестер. Когда Лю Шаоци умер, в нем трудно было узнать человека. Длина его всклоченных волос была почти 2 чи (около 70 см). Через два дня его кремировали, под предлогом сильной заразной болезни были сожжены также постельное белье и все другие вещи. В его карточке о смерти написано: фамилия, имя – Лю Вэйхуан; профессия – без работы; причина смерти – болезнь. Компартия может спокойно репрессировать председателя страны до смерти, причем, без всякой видимой причины.

Экспорт революции, убийство людей за пределами Китая

Помимо того, что китайская компартия всеми возможными способами с готовностью убивает обычных людей и своих членов в Китае, она осуществляет экспорт революции, осуществляя тем самым убийства людей, включая китайцев, за пределами Китая. «Красные кхмеры» являются характерным примером.

Власть в Камбодже «красных кхмеров», которыми управлял Пол Пот, продержалась всего 4 года. Однако с 1975 по 1978 годы в этой маленькой стране с населением менее 8 миллионов человек было убито 2 миллиона, включая около 200 тысяч китайцев.

Здесь не будем говорить о вине «красных кхмеров», но нельзя не сказать об их связи с китайской компартией.

Пол Пот был верным последователем Мао Цзэдуна. После 1965 года он 4 раза был в Китае и лично слушал наставления Мао Цзэдуна. В ноябре 1965 года Пол Пот был в Китае в течение трёх месяцев. Чэнь Бода и Чжан Чуньцзяо говорили ему о том, что «оружие дает власть», рассказывали о теории классовой борьбы, о диктатуре пролетариата и о своем «революционном опыте». Все это послужило ему потом основой для захвата, укрепления власти и управления страной. После приезда на родину он переименовал бывшую партию в компартию Камбоджи, создал революционную опорную базу, наподобие того, как китайская компартия окружала города деревнями.

В 1968 году компартия Камбоджи создала свою армию. На конец 1969 года она насчитывала всего 3000 с лишним человек, но в 1975 году перед тем, как занять Пномпень, она была уже достаточно развита, превратившись в хорошо вооружённую и отважную армию, насчитывающую почти 80 тысяч человек. Все это всецело зависело от поддержки китайской компартии. В «Записках о поддержке Вьетнама в борьбе с Америкой»[21], которую написал Ван Сяньгэнь, сказано, что только в 1970 году Китай передал Пол Поту вооружение для 30 тысяч человек. В апреле 1975 года Пол Пот занял столицу Камбоджи. Через два месяца он посетил Пекин для получения указаний. Можно сказать, что без идеологической и материальной поддержки китайской компартией «красный кхмер» не смог бы убивать людей.

Приведем один пример. Когда компартия Камбоджи убила двух сыновей принца Сианука, Чжоу Эньлай распорядился, чтобы компартия Камбоджи привезла Сианука в Пекин. Когда компартия Камбоджи убивала людей, то не щадила даже младенцев в утробе во избежание угрозы в будущем. Но требование Чжоу Энлая было исполнено Пол Потом безоговорочно.

Чжоу Энлай смог спасти Сианука лишь одним словом, однако когда компартия Камбоджи убивала более 200 тысяч китайцев, китайская компартия не произнесла ни звука. В то время, когда китайцы обращались в китайское посольство за помощью, посольство просто не обращало на это внимания.

В мае 1998 года в Индонезии в больших масштабах насиловали и убивали китайцев, но китайская компартия также молчала. Она не только не помогала, но и всеми силами скрывала эту информацию в Китае. Жизнь и смерть китайцев за пределами Китая вроде бы и не касается китайского правительства и не приходится рассчитывать даже на человеческую поддержку с его стороны.

Разрушение семей

Сколько же человек в различных политических движениях уничтожила китайская компартия? У нас нет возможности, чтобы подсчитать, сколько людей было убито КПК в различных политических кампаниях. Нет никакого способа, чтобы провести статистический обзор, поскольку существует информационная блокада и преграды в разных областях, этнических группах и наречиях. Руководители КПК не смеют проводить подобную статистику, которая означала бы «рыть собственную могилу», поэтому китайская компартия предпочитает замолчать некоторые детали своей истории.

Что касается загубленных семей, то узнать их количество ещё труднее. Некоторые семьи разрушались из-за гибели одного её члена. Некоторые семьи были полностью убиты. Даже тогда, когда никто не умирал, многих заставляли развестись. Отца и сына, мать и дочь вынуждали отречься от родственных взаимоотношений. Преследование людей доходило до такой степени, что это заканчивалось для них параличом, потерей рассудка; некоторые вследствие издевательств тяжело заболевали и очень рано умирали и т.п. Полный отчёт этих всех семейных трагедий отсутствует.

Однажды в новостях японской газеты «Йомиури Ньюс» сообщалось, что в Китае КПК репрессировала более половины китайского населения. Если следовать этой оценке, то число разрушенных семей, по идее, составляет, как минимум 100 миллионов.

Благодаря сообщениям, каждой семье стало известной история Чжан Чжисинь[22]. Многие люди знают, что она подвергалась разнообразным жестоким пыткам, групповым изнасилованиям и психическим издевательствам. В конце концов, когда она потеряла рассудок, ей вырезали язык перед тем, как застрелить. Однако многие, возможно, не знают, что существует другая жестокая история, стоящая за этой трагедией: члены её семьи должны были пройти «учёбу для семей приговоренных к смерти».

Дочь Чжан Чжисинь вспоминала об истории, которая произошла весной 1975, так:

Представитель суда в городе Шеньян громко заявил: «Твоя мать – ярый реакционер, не перевоспиталась, упрямая, выступает против великого вождя председателя Мао, против мыслей Мао Цзэдуна, которые могут победить всё. Она против революционной линии пролетариата и председателя Мао, и это- её большая вина, поэтому правительство думывает об увеличении её наказания. Если приговорить ее к смертной казни, как вы к этому отнесётесь?…» Я оцепенела и не знала, как ответить. Мое сердце было сломлено, но я старалась делать вид, что спокойна, и сдерживала слезы. Мой папа говорил, что нельзя плакать при других, иначе невозможно будет отделить наши отношения от мамы. Папа вместо меня ответил: «Если это действительно так, то правительство может поступать, как считает нужным».

Представитель суда спросил снова: «Если её расстреляют, вы будете забирать ее труп? Нужны ли вам вещи Чжан Чжисинь?» Я опустила голову и молчала. Папа вместо меня сказал: «Нам ничего не надо»… Папа взял меня и моего младшего брата за руки и вывел из уездной гостиницы. Пошатываясь, под сильным ветром снежной бури, мы долго шли домой. Мы не готовили ничего, папа лишь разломил единственную булочку пополам и дал мне и младшему брату. Он сказал: «Поешьте и пораньше ложитесь спать». Я тихо лежала на печке. Папа сидел на табурете, оцепенело смотря на свет. Немного позже он посмотрел на нас, решив, что мы уснули. Он встал и тихо открыл ящик, который мы привезли из бывшего нашего дома в Шеньяне, и достал фотографии мамы. Он смотрел на них и не мог сдержать слёз.

Я встала с печи, положила голову на папины руки и громко разрыдалась. Папа гладил меня и говорил: «Нельзя так, нельзя, чтобы соседи услышали». Услышав мой плач, проснулся младший брат. Папа крепко прижал меня и младшего брата к себе. Неизвестно, сколько было пролито слез в эту ночь, но нельзя было громко плакать.[23]

У преподавателя одного университета была счастливая семья, но предшествующие события во времена «устранения реакционеров» привели её к беде. Во то время его будущая жена была влюблена в человека, которого причислили к «реакционерам». И выслали в глухие места, где он сильно страдал. Девушка не могла поехать вместе с ним, и вышла замуж за преподавателя. Когда её любимый, перестрадав, вернулся на родину, она, будучи уже матерью нескольких детей, не смогла простить свое предательство. Она настаивала на том, чтобы развестись со своим нынешним мужем, и тем самым искупить свою вину. Преподавателю было уже за пятьдесят лет, он не выдержал случившегося и потерял рассудок. Безумный, он снял с себя всю одежду и неприкаянно бродил по улицам. Но жена все-таки ушла от него и детей. Горе, которое доставила компартия людям, непоправимо. Это – боль общества, которую невозможно излечить.

Семья – это основа целостности китайского общества. Это также является последней защитой традиционной культуры в противоположность «культуре» компартии. В связи с этим разрушение семей является особо бесчеловечным актом в истории убийств людей китайской компартией.

Поскольку КПК монополизировала все социальные ресурсы государства, то когда человека за высказывание своей точки зрения классифицируют противником диктатуры, он или она сразу оказываются перед лицом потери средств существования, перед осуждением общества и потерей уважения. В этом случае семья могла бы стать для этих, в основном невинно обвиненных людей, единственным убежищем, где они могли бы получить утешение. Однако вследствие политики китайской компартии, принуждающей людей к отречению от своих родственников, родные не смели утешить преследуемого, иначе сами также становились объектом репрессий. Например, Чжан Чжисинь заставили развестись. Для многих людей сообщение о предательстве родных, их доносы, борьба, публичная критика являются обычно последней каплей, которая подрывает их дух. Вследствие этого многие люди пошли на самоубийство.
Модель убийств и последствия
Идеология убийств КПК

Компартия часто хвастливо заявляет, что она талантливо и творчески развила марксизм-ленинизм, но, на самом деле, она творчески развила всё зло, которое когда- либо существовало в истории и во всём мире. Она, используя коммунистическую идею о социальном единстве, обманула простой народ и интеллигенцию. Используя разрушение технической революцией веры, КПК пропагандирует атеизм; используя коммунизм, отрицает частную собственность; используя теорию и практику ленинизма о насильственной революции, управляет страной. Наряду с этим компартия продолжает усиливать самые злые свои стороны, полностью противоположные основам традиционной китайской культуры.

Китайская компартия созданными ею теориями «революции» и «перманентной революции под руководством диктатуры пролетариата», а также соответствующей моделью мира, пытается изменить этот мир, чтобы поддерживать свою диктатуру. Её теория разделена на две части: экономический базис диктатуры пролетариата и идеологическая надстройка. Экономический базис определяет идеологическую надстройку, которая в свою очередь влияет на экономический базис. Чтобы укрепить идеологическую надстройку, особенно партийную власть, необходимо начинать революцию с экономического базиса. Для этого необходимо:

1. Ликвидировать помещиков для решения вопроса о производственных отношениях[24] в деревнях;

2. Ликвидировать капиталистов для решения вопроса о производственных отношениях в городах.

Для усиления идеологической надстройки компартией проводятся непрекращающиеся убийства людей, чтобы обеспечить себе абсолютную монополию в идеологии. Для этого ей необходимо:

1 . Решить вопрос политической позиции интеллигенции к компартии.

Китайская компартия в течение длительного времени неоднократно поднимает кампании под названием «преобразование мышления интеллигентов». Коммунисты обвинили интеллигенцию в буржуазном индивидуализме, идеологии капитализма, геополитических взглядах, идеи бесклассового общества, с целью «уничтожения благовоспитанности, либерализма» и т.д. Она, осуществляя «промывание мозгов» интеллигенции, убивает в ней совесть, уничтожая ее благородство. Независимое мышление и другие положительные качества интеллигентов, включая высказывания в защиту правого дела, подвергались уничтожению. Традиционно в среде интеллигентов учат: “ Порядочный человек не погрязнет в роскоши, если даже живёт в богатстве и в почёте; он не отклонится от своей цели, если даже он беден и неизвестен; и ни при каких обстоятельствах он не преклонится перед превосходящей силой”;[25] “Будь первым среди тех, кто встанет на защиту интересов государства и последним среди тех, кто заботится о личных интересах”; “Каждый, даже самый простой человек, должен чувствовать себя ответственным за успехи и неудачи своей нации.”; и “В безвестности порядочный человек стремится развить себя, а когда он занимает видное положение, то он стремится к развитию всей страны.”[26]

2. Ради абсолютного руководства культурой и политикой во время Культурной революции КПК осуществляла убийство людей.

Сначала внутри компартии поднималось массовое движение, затем его развивали вне компартии и начинали убивать людей в литературных кругах, в кругах историков, в сфере искусства и образования. В начале КПК планировала ликвидировать несколько знаменитых человек, например, писателей под псевдонимом «Деревня с тремя семьями»[27]: Лю Шаоци, У Ханя, Лао Моша, Цзянь Боцзаня и т.д. Затем убивали «небольшую группу внутри компартии», «небольшую группу внутри армии», и далее убийства увеличивались во всей компартии, всей армии и всех людей по всей стране. Вооруженная борьба уничтожала физические тела, культурная борьба уничтожала дух. Это был крайне беспорядочный и бесчеловечный период под руководством компартии. Злая сторона человеческой природы проявилась в максимальной степени, и партия находилась на переломном этапе восстановлении своих сил. Каждый человек мог убивать людей под предлогом «революции», «защиты революционной линии компартии и председателя Мао». Это было беспрецедентное общенациональное уничтожение человеческой природы.

3. После Культурной революции КПК расстреливала студентов на площади Тяньаньмэнь 4 июня 1989 в ответ на их демократические требования.

Впервые армия КПК публично убивала гражданских людей, чтобы подавить голос возражений против хищений, против сговора чиновников и бизнесменов, против явлений разложения, чтобы подавить требования свободы слова, печати и собраний. С целью создания противостояния армии, чтобы армия ненавидела народ, специально были подстроены поджоги военных машин и убийства солдат.

4. Убийство людей различных верований.

Завладеть верой – коренной вопрос китайской компартии. Чтобы лживые теории КПК смогли обмануть людей, в начале укрепления своей власти китайская компартия уничтожала различные религиозные направления и веру. В настоящее время китайская компартия вновь занесла свой нож над верой – практикующими Фалуньгун. КПК пользуется тем, что в Фалуньгун самосовершенствуются по принципу «Истина-Доброта-Терпение», что в принципах Фалуньгун нет насилия и он не может вызвать беспорядок. Накопив опыт в устранении Фалуньгун, КПК приспособилась для уничтожения людей, имеющих иную веру. В этот раз лидер КПК, Цзян Цзэминь, сам вышел на сцену для руководства убийствами.

5. Убийства людей для сокрытия правды.

Право на знание правды – это другое чувствительное место КПК, поэтому для сокрытия информации она убивает людей. Раньше тех, кто незаконно слушал «вражеское радио», получали тюремные сроки. Сейчас в ответ на многократные инциденты перехвата принадлежащих государству телевизионных систем, чтобы разъяснить правду о преследовании Фалуньгун, Цзянь Цземин выпустил секретный приказ: «Беспощадно расстреливать на месте». Лю Чэнцзюня, который используя телевидение, рассказал правду, замучили до смерти. Компартией был создан «Комитет 610» (организация, подобная гестапо, специально создана репрессировать Фалуньгун) для слежки за каждым человеком, к этому привлекаются также милиция, прокуратура, суды и большая интернет-система.

6. Преследуя свои интересы, КПК лишает людей их права на жизнь.

Теория китайской компартии о «перманентной революции» на самом деле говорит о том, что она не намерена терять власть. Сейчас хищения и разложение КПК уже развились до конфликта между абсолютным правом руководства компартии и правом людей на жизнь. Когда люди защищают свои права законными способами, китайская компартия использует насилие, непрерывно поднимая нож на «зачинщиков». Для этой цели китайская компартия подготовила более миллиона вооруженных милиционеров. По сравнению с убийствами студентов на площади Тяньаньмень (1989г.), когда на помощь была брошена армия, сегодня китайская компартия имеет еще большую готовность к убийству людей. Вынуждая своих людей идти по пути насилия, КПК загнала себя в тупик. Ее власть уже дошла до такой степени, что «трава и кустарник принимаются за солдат»; до такой степени, когда она «находится под страшной угрозой».

Все вышесказанное позволяет сделать вывод о том, что компартия, по сути, является злым духом. Независимо от перемены места и времени она, ради абсолютной власти, убивала людей в прошлом, убивает людей сейчас и в будущем будет продолжать убивать людей – это остается для нее неизменным.

В разных условиях используются разные модели убийств

А. Управление пропагандой

КПК в разное время использовала разные способы и модели убийств. Чаще всего, акции запланированных убийств предшествовало формирование общественного мнения. Компартия часто говорит: «Только убийство может успокоить гнев народа»,- словно компартия убивают людей по требованию народа. На самом деле «гнев народа» возбуждает сама КПК.

Например, в драме «Седая девушка»[28] народная легенда полностью искажена. В произведении «Лю Вэньсай» придумали двор для сбора арендной платы и водную тюрьму. Всё это осуществлялось с той целью, чтобы путем «воспитания» добиться ненависти людей к помещикам. Представить «врагов» дьяволами – наиболее часто используемый способ. КПК может даже главу государства представить дьяволом, как это было с Лю Шаоци. Ради разжигания ненависти в отношении Фалуньгун было инсценировано «самосожжение» на площади Тяньаньмэнь в январе 2001г., чтобы этим подстрекать людей к ненависти к Фалуньгун, чтобы усилить репрессии, направленные на практикующих Фалуньгун. Китайская компартия не только не изменила подобную модель убийств, но и усовершенствовала её с развитием информационных технологий. Если в прошлом партия обманывала только китайских граждан, то сейчас обманывает людей всего мира.

Б. Подъем масс на убийство людей

Диктатура компартии не только убивает людей, но и организует «подъем масс на убийство друг друга». Если в начале своего становления еще в какой-то мере соблюдались существующие законы, то когда народ обезумел от убийств, стала попираться уже всякая законность. Например, в кампании «земельная реформа» каждый местный комитет, проводящий эту реформу, мог самостоятельно решать вопрос жизни или смерти помещиков.

В. Разрушение духа перед убийством физического тела

Другой метод убийства направлен на сокрушение духа, перед убийством физического тела. В истории Китая даже во время самой жестокой династии Цинь (221-207 до н.э.) не посягали на дух человека. КПК никогда не дает человеку шанс мужественно и стойко принять смерть. «К признавшим свою вину подходить снисходительно, а к сопротивляющимся – строго», «Только опустить голову и признаться в своей вине – это есть единственный выход». Партия всегда принуждала человека бросить свою веру, чтобы он, как собака, умер без достоинства, иначе те, кто мужественно и стойко принимал смерть, могли воодушевить других. Только когда люди умирали в позоре и оскорблении, только тогда КПК добивалась цели в «воспитании» других, которые восхищались жертвой. Китайская компартия зверски преследует Фалуньгун по той причине, что Фалуньгун считает веру важнее своей жизни. Когда китайская компартия не может разрушить их достоинство, то старается замучить их до смерти.

Г. Процесс убийства – это не только убийство

В процессе убийств КПК всегда использует тактику «кнута и пряника», оказывая поддержку одним людям и отвергая других. Она всегда говорит «бить меньшинство», используя пропорцию 5%, так как «большинство людей» все-таки хорошие и могут быть объектами воспитания. Такое «воспитание» разделено на «террор» и «заботу». «Террористическое» воспитание – дать людям понять, что сопротивление компартии не имеет хорошего результата, что надо быть подальше от людей, на которых нападает КПК. «Заботливое» воспитание – дать людям увидеть, что если получишь доверие компартии, будешь стоять на стороне компартии, то такая позиция не только безопасна, но и может помочь развить карьеру или получить ещё какие-нибудь выгоды». Линь Бяо[29] сказал: «Сегодня усмирили небольшую порцию людей, завтра усмирили небольшую порцию людей, а вместе будет большая часть». Те, кто выжили в одном движении, часто становятся жертвами другого движения.

Д. Модели убийств людей: «уничтожение в зародыше и «скрытые противозаконные убийства»

Сейчас КПК развила модель убийств людей под названием «уничтожение в зародыше» и «скрытые противозаконные убийства». Например, в настоящее время в разных местах всё больше и больше возникает сопротивление рабочих и крестьян. КПК, действуя по принципу «уничтожение в зародыше», арестовывает «главарей» и приговаривает их к тяжелому наказанию. В настоящее время стремление к свободе и соблюдению прав человека становится общепризнанным в мире, и КПК не приговаривает учеников Фалуньгун к смерти, но вследствие подстрекательств Цзян Цзэминя, заявившего «если забили до смерти, то не будешь отвечать», в разных местах часто происходят страшные события, когда учеников Фалуньгун подвергают пыткам до смерти. Например, Конституция дает гражданам право на подачу мирной апелляции, но китайская компартия, используя полицейских в штатском, даже нанимая хулиганов, ловит людей, которые подают мирную апелляцию, и сажает их в исправительно-трудовые лагеря.

Е. Убийство одного, чтобы предупредить другого

Преследования Чжан Чжисинь, Юй Локэ, Линь Чжао[30] и другие подобные примеры.

Ж. Использование одного подавления для сокрытия других убийств

КПК иногда преследует людей, известных в международном сообществе, но не убивает их с той целью, чтобы смертельные случаи тех, кто мало известен, не привлекали всеобщего внимания. Например, в ходе кампании «против реакционеров» высшим командующим гоминьдана, таким как Лун Юню, Фу Цзуи и Ду Юймину, была сохранена жизнь, но были убиты командиры гоминьдана среднего и низшего звеньев. Бесконечные убийства людей компартией исказил дух китайских людей, и сейчас у многих китайцев существует склонность к убийствам. Когда в Америке произошли события 11 сентября 2001 г., на сайтах Китая даже приветствовали нападение одобрительными высказываниями «на досках объявлений» в интернете. Голоса защитников «абсолютной войны» были слышны повсюду.

Заключение

Поскольку КПК скрывает информацию, мы не можем точно узнать, сколько человек в ходе её правления были репрессированы до смерти. В описанных выше «движениях» погибло как минимум 60 миллионов человек. Кроме того, китайская компартия в Синьцзяне, в Тибете, во Внутренней Монголии, Юньнане и других местах убивает малочисленные народы, о чем еще труднее найти исторические материалы. По данным газеты «Вашингтон пост», КПК в общей сложности репрессировала до смерти 80 миллионов человек.

Кроме погибших есть ещё парализованные, потерявшие рассудок, умершие от чувства безнадежности, страха, горя… Об этом мы, тем более, не можем узнать. Ведь смерть каждого человека – горькая утрата для его семьи.

В новостях японской газеты «Йомиури» сообщалось, что КПК дала команду собрать статистику в 29 провинциях страны, которая показала, что Культурная Революция затронула как минимум 600 миллионов человек, что составляет около половины населения Китая.

Сталин как-то произнес: «Смерть одного человека – трагедия, но смерть одного миллиона – просто статистика». Когда говорили, что много человек в Сычуань погибло от голода, Ли Цзинцюань, бывший партийный секретарь Сычуаньского уезда, спокойно, как будто бы ничего не случилось, сказал: «В какой династии не умирали люди?» Мао Цзэдун сказал: «В любой борьбе есть жертвы, люди погибают, и это часто бывает». Таково отношение коммунистов к людским жизням. Не удивительно, что Сталин репрессировал 20 миллионов человек до смерти, то есть 1/10 часть населения бывшего СССР. Китайская компартия погубила 80 миллионов людей, что тоже составляет почти 1/10 часть населения (в конце Культурной революции). «Красные кхмеры» погубили 2 миллиона человек, что составляет 1/4 населения Камбоджи. В настоящее время в Северной Корее более миллиона человек погибло от голода. Все это является кровавыми долгами компартии перед человечеством.

Еретические религии убивают людей и их кровью совершают жертвоприношения. Компартия с момента ее появления начала непрерывно убивать людей и, когда не может убивать других, то убивает своих для того, чтобы приносить жертву своему еретическому учению «классовой борьбы», «боевой линии»; даже приносит на жертвенник своих генеральных секретарей, маршалов, военных командиров, министров.

Многие считают, что китайской компартии надо дать время, чтобы она «исправилась»; говорят, что она сейчас уже сократила убийства. Пока не говорим о том, что убийство одного человека, это все равно убийство. Если рассматривать этот вопрос шире, то убийство людей – это один из способов китайской компартии в достижении цели террористического правления. Тогда много убить или мало убить – можно регулировать по необходимости. На первый взгляд, можно сказать, что «невозможно предугадать» число убийств. Когда люди проявляют слабый страх к террору, то КПК увеличивает число убийств, чтобы увеличить их чувство страха к террору; и затем убивают немногих людей, чтобы поддержать чувство страха. Когда люди боятся ещё сильнее, то КПК намеренно заявляет, что будет убивать людей, и только запугиванием также может поддерживать террор. В этом случае у людей, которые испытали бесчисленные политические движения и убийства, образуется условный рефлекс террора КПК. Даже уже не упоминая об убийствах, КПК достаточно лишь использовать соответствующий тон в своих массовых пропагандистских механизмах, чтобы напомнить людям о терроре.

Когда в обществе отношение к террору меняется, то китайская компартия регулирует убийства людей. Количество убитых – это не цель КПК, самое главное в том, чтобы всегда убивать людей для поддержания своей власти. Нет, КПК не стала терпимей и при этом она не опускала нож мясника, наоборот люди стали более послушными. Как только люди поднимутся с каким-нибудь требованием, что выходит за пределы терпимости КПК, то КПК будет убивать без колебаний.

Из-за того, что нужно поддерживать террор, выборочное убийство людей, даёт максимальный результат для этих целей. Из-за того, что при убийстве людей обычно четко не определяется объект преследования, вина и нормы наказаний, то, чтобы избежать собственного убийства, местная администрация сама определяет рамки влияния «движения», которые оказываются иногда уже и жестче, чем определила компартия. Вот почему в каждом «движении» люди охотно поступали всё более жестоко. Чтобы избежать быть втянутым в убийства, люди сами ограничивали своё мышление, создав для себя «безопасную зону». Такая «безопасная зона» мышления была ещё более узкой, чем те рамки, которые намеревалась ввести КПК. Именно поэтому люди в каждом движении имеют тенденцию поступать как «левый», но не как реакционер. В результате этого «расширенного» движения сверх намеченного плана, люди добровольно налагают на себя ограничения, чтобы гарантировать собственную безопасность. Такая добровольная интенсификация террора всего общества происходит в результате выборочных убийств КПК.

В длительной истории убийств КПК превратилась, в этом плане, в извращенного серийного убийцу. Через убийства выявляется её извращенное удовлетворение своей властью в решении вопроса жизни и смерти людей. Посредством убийства людей уменьшается страх в её душе. Через убийства подавляются ненависть и недовольства, предыдущими убийствами. Сегодня у КПК уже слишком много кровавых долгов, и для нее нет доброго исхода. Она поддерживает себя высоким давлением и диктатурой, до своего заключительного момента. Несмотря на свою маскировку, кровожадная суть КПК никогда не менялась и в будущем, тем более, не изменится.

Читайте далее:
Комментарий 8. Сущность дьявольского культа китайской коммунистической партии

[1] Из письма Мао Цзэдуна своей жене Цзян Цин (1966).

[2] Базис и надстройка – понятия марксистко-ленинской философии, «раскрывающие связь экономических и общественных отношений, а также всех др. отношений данного общества». Философский словарь. – М.: Изд.политической лит-ры, 1975.

[3] Ху Фэн, эрудит, литературный критик – противник партийной теории литературы. За свои идеи приговорен к 14 годам заключения.

[4] Конфуций, «Беседы и суждения».

[5] Третья Книга Моисеева. Левит 19:18.

[6] К.Маркс и Ф.Энгельс, Манифест коммунистической партии (1848).

[7] Мао Цзэдун, Диктатура народной демократии (1949).
[8] Статья «Мы должны ударить по реакционерам сильно и точно»

[9] “Небесное государство Великого Спокойствия” (1851 – 1864) – название группы по провозглашенной ею идее. Данная группа, развязала известное Тайпинское восстание, одно из самых кровавых конфликтов в китайской истории. Вдохновителем восстания был самозванным мистик по имени Хун Сюцюань, который был также христианским новообращённым. Полагают, что в этом столкновении восставших с силами имперского Китая погибло, по крайней мере, 30 миллионов человек.

[10] «Большой скачок» (1958-1960) – кампания КПК по расширению промышленности Китая, особенно сталелитейной промышленности. Это рассматривалось, как главное экономическое бедствие.

[11] Опубликована в феврале 1994 года Издательским домом «Красный Флаг». Цитата – в редакции переводчика.

[12] 1 га = 15 му.

[13] Пэн Дэхуай (1898 – 1974), главнокомандующий вооруженными силами во время войны в Корее, министр обороны в 1954 -59 гг. Отправлен в отставку в результате действий левацких элементов в окружении Мао.

[14] «Расследования убийств в Дасин», Юй Ловэнь.

[15] Чжэн И. Алый Мемориал. – Тайбэй: Изд. китайского телевидения, 1993. Эта книга также доступна на английском языке – Алый Мемориал: рассказы о людоедстве в современном Китае, Чжэна И, книга переведена и отредактирована T. P. Sym (Boulder, Колорадо: Westview Press, 1998.)

[16] “Старое общество”, как называет это КПК, относится к периоду до 1949 года, а “новое общество” относится к периоду после 1949 года, когда КПК взяла контроль над страной.

[17] «Смирительная рубашка» – один из видов пыток. Руки жертвы связывают за спиной веревкой, после чего человека подвешивают в смирительной рубашке за руки. В результате жестокой пытки ломаются кости в плечах, локтях, запястьях, и жертва умирает от невыносимой боли. В результате применения этой пытки погибло несколько практикующих Фалуньгун. Для получения более подробной информации, посетите сайты: на китайском языке, на английском языке, на русском языке.

[18] Антибольшевистский корпус.

[19] Движение за выправление стиля работы.

[20] Чжоу Эньлай (1898-1976) был после Мао вторым по известности человеком в истории КПК. С 1949 года до своей смерти он являлся ключевой фигурой в КПК и правительстве КНР. Занимал должность премьер-министра КНР.

[21] Ван Сяньгэнь. Документальный фильм о поддержке Вьетнама в борьбе с Америкой. – Пекин: Международное издательство культуры, 1990.

[22] Чжан Чжисинь – представительница интеллигенции, замученная КПК до смерти во время Великой культурной революции за критику политики «Большого скачка» Мао Цзэдуна и за то, что открыто говорила правду. Тюремные охранники много раз срывали с нее одежду, сковывали руки за спиной и бросали в мужские камеры, где уголовники насиловали ее, пока она не сошла с ума. Охранники боялись, что она будет выкрикивать лозунги, когда ее будут убивать, поэтому перед этим перерезали ей гортань. Ю Локэ и Линь Чжао – еще две женщины, погибшие в ходе Великой культурной революции в результате подобного преследования.

[23] Из Фонда исследования Лаогай, сообщение от 12 октября 2004 (на китайском языке).

[24] Один из трех инструментов (средства производства, способы производства и производственные отношения), которые Маркс использовал для характеристики социальных групп – классов. Основой производственных отношений являются отношения собственности на средства производства.

[25] Мэнцзы (Менций). Книга 3. Серия Классики Пингвин, переведено D.C Lau.

[26] Менций. Книга 7. Серия Классики Пингвин, переведено D.C Lau.

[27] «Деревня трех семей» – литературный псевдоним трех писателей в 1960-х гг.: Дэн Ко, У Ханя и Ляо Моша. У был автором пьесы «Хай Жуй уволен», которую Мао считал политической сатирой на его отношения с генералом Пэн Дэхуаем.

[28] Произведение «Седая девушка» изначально рассказывало о бессмертной девушке и не имело никакого отношения к классовой борьбе. Однако под пером писателей КПК оно превратилось в «современную» драму, оперу и балет, которые использовались для насаждения классовой ненависти.

[29] Линь Бяо (1907-1971), один из главных лидеров КПК. Был при Мао Цзэдуне членом политбюро, заместителем Председателя (1958), министром обороны (1959). Линь считается идеологом Великой культурной революции Китая. Линь рассматривался как преемник Мао в 1966 году, но впал в немилость в 1970 г. Осознавая свое устранение от власти, Линь, как сообщалось, принял участие в неудавшемся перевороте и, когда его заговор раскрыли, пытался улететь в СССР. Его самолет разбился на территории Монголии, а сам Линь Бяо погиб.

[30] Юй Луоке был мыслителем и борцом за права человека. Был убит КПК во время Культурной революции. Его важный очерк “На семейном фоне”, написанный 18 января 1967, являлся наиболее широко распространенным и имел наиболее долгосрочное влияние из всех очерков, отражающих не прокоммунистические мысли во время Культурной революции. ЛиньЧжао, студентка факультета журналистики Пекинского университета, была классифицирована как реакционерка в 1957 году за ее независимое мышление и откровенную критику коммунистического движения. Была обвинена в заговоре, якобы, по свержению народной демократической диктатуры и арестована в 1960 году. В 1962 году она была приговорена к 20 годам заключения и убита КПК 29 апреля 1968 года как контрреволюционер.

Предыдущая часть: Комментарий 8. Сущность дьявольского культа китайской коммунистической партии

Предисловие

#img_left_nostream#За век своего существования громогласное коммунистическое движение принесло человечеству лишь войны, нищету, жестокость и тиранию. С падением Советского Союза и восточно-европейских коммунистических партий в конце прошлого века эта разрушительная и абсурдная драма, наконец, подошла к своему финалу. Нет уже ни одного гражданина, от простого человека до генерального секретаря партии, кто бы верил в коммунистический миф.

Этот коммунистический режим возник не «по мандату Бога»,[1] и не в результате демократического выбора. Сегодня законность владычества этого режима с его разрушительной идеологией вызывает у всех полное сомнение.

КПК всё ещё сопротивляется уходу с авансцены, не подчиняясь истории. Напротив, она использует все самые пошлые, жестокие способы, накопленные в политических кампаниях за несколько десятилетий, в попытке возобновить яростную борьбу за свою законность и реанимировать свой потерявший силу статус.

Политический курс КПК, направленный на реформы и «гласность», лишь маскирует её отчаянные попытки сохранить тоталитарную власть и интересы своей группы. Несмотря на жесткие ограничения, экономические успехи, достигнутые тяжелым трудом китайского народа за последние двадцать лет, не убедили КПК отложить в сторону свой «нож мясника». Напротив, КПК извлекла для себя выгоду из этих достижений и использовала их для утверждения своего господства, делая своё, всегда беспринципное, поведение ещё более коварным и лживым. Самое страшное заключается в том, что КПК делает все, чтобы разрушить фундаментальные моральные основы всей нации, стремясь превратить каждого китайского гражданина в разной степени прожектёра, с целью создания среды, благоприятной для собственного «постепенного продвижения».

В этот исторический момент для всех нас особенно важно ясно понять, что КПК действует как банда негодяев; раскрыть её зловредную сущность, чтобы китайский народ смог обеспечить себе прочную стабильность и мир и, как можно скорее, вступил в эпоху, свободную от КПК, начал строить обновленное прекрасное будущее.

Беспринципная сущность компартии никогда не изменялась

Ради кого предпринимались реформы компартии?

На протяжении истории, при каждом своем кризисе, КПК старалась продемонстрировать какие-либо незначительные перемены к лучшему, что создавало очередные иллюзии для людей. Все эти иллюзии, без единого исключения, разбивались одна за другой. Сегодня КПК, пытаясь извлечь краткосрочные выгоды, действуя, как и раньше, пытается создать впечатление экономического процветания, в очередной раз старается заставить людей поверить иллюзиям на счет КПК.

Однако противоположность идейных интересов КПК и всей нации подтверждает, что это процветание долго не продлится. «Реформа», обещанная КПК, имеет единственную цель: продлить собственное владычество. Это отговорка, а не реформа. Она несёт лишь поверхностное изменение, а по существу ничего не меняет. В недрах этого искаженного развития зреет социальный кризис. Когда он разразится, вся нация и каждый человек пострадают в очередной раз.

Со сменой уководства страны новому поколению руководителей КПК, не имеющему коммунистических, революционных заслуг, все труднее удерживать престиж и добиваться доверия народа для управления нацией. При кризисе законности существования, с которым столкнулась компартия, чем дальше, тем чётче видно, что защита интересов КПК является единственной гарантией личных выгод руководства. Природа партии эгоистична. Она никем не контролируема. Надеяться, что такая партия мирным путём посвятит себя необходимости развития страны – это очередная иллюзия.

Заглянем в статью от 12 июля 2004 г на первой странице «Жэньминь жибао» – ежедневной официальной газеты КПК. Там сказано: «Историческая диалектика научила членов КПК следующему: то, что нужно изменить, должно быть изменено, иначе последует ухудшение; то, что не должно быть изменено, должно оставаться без изменений, иначе это приведет к саморазрушению».

Что же не должно быть изменено? «Жэньминь жибао» поясняет: «Руководящая линия партии – этот «один центр на двух точках опоры» должен в течение целого века оставаться непоколебимым».[2]

Люди не обязательно хорошо понимают, что означает «один центр» и «две точки опоры», но все знают, что партия с упорством маньяка защищает свои коллективные интересы и диктатуру, и это никогда не изменится. Коммунизм потерпел поражение на всем Земном шаре и обречен на гибель. Всегда, чем более разлагается что-либо, тем оно делается более разрушительным в своей агонии. Вести диалог с КПК на тему демократических преобразований – это всё равно, что просить тигра сменить шкуру.

Как Китаю жить без компартии?

В то время как КПК уже движется к полному упадку, народ неожиданно заметил, что отвратительный призрак партии самыми чудовищными методами внедрил свои злостные элементы во все аспекты жизни обыкновенных людей.

Столько китайцев горько плакали перед портретом умершего Мао, плакали и терзались вопросом: «Как жить Китаю без председателя Мао?» По иронии судьбы, через 20 лет, когда КПК утратила свои правомочия управлять страной, она новой волной пропаганды заставила китайцев вновь тревожно задаваться вопросом: «Как жить Китаю без компартии?»

На самом деле вездесущий контроль КПК так внедрился в китайскую культуру и китайское сознание, что китайский народ даже для оценки КПК использует критерии, которые им дала сама партия. Если раньше КПК контролировала людей, внедряя свои элементы в их сознание, то теперь она «собирает урожай» того, что было «посеяно», поскольку все вещи, внедренные в умы людей, сегодня усвоены и поглощены каждой их клеточкой. Люди размышляют по логике КПК и даже ставят себя на место КПК, чтобы отличить хорошее от плохого. Что касается убийства протестующих студентов на площади Тяньаньмэнь 4 июня 1989 года, то некоторые говорят: «Если бы я был на месте Дэн Сяопина, я бы тоже применил танки, чтобы покончить с протестующими». В период преследования Фалуньгун, некоторые говорят: «Если бы я был на месте Цзян Цзэминя, я бы тоже уничтожил Фалуньгун». Что касается запрета на свободу выражения, то некоторые говорят: «Если бы я был на месте компартии, я действовал бы так же». Правда и совесть утрачены, осталась только логика компартии. Это следствие воздействия коварных и чрезвычайно грубых методов, применяемых беспринципной КПК. Насколько долго пропитанная ядом мораль, внедрённая в сознание китайского народа компартией Китая, будет оставаться в их сердцах, настолько долго она будет продолжать накапливать энергию для поддержания своей чудовищной отвратительной жизни.

«Как Китаю жить без партии?» Такой образ мышления полностью совпадает с желанием КПК, чтобы люди размышляли по ее логике.

Народ Китая уже прожил более 5000 лет без компартии. И действительно, в мире ещё не было страны, которая бы остановилась в своем социальном развитии по причине падения какого-либо режима, каким бы он ни был. Однако, после лишь десятилетий правления КПК, люди больше не в состоянии осознать этот факт. Усиленная пропаганда привела к тому, что люди думают о партии, как о родной матери. Вездесущая политика КПК довела людей до того, что они не в силах начать новую жизнь без партии.

Без Мао Цзэдуна Китай не рухнул. Разве он погибнет без КПК?

В чем истинная причина хаоса?

Многие люди знают истинное лицо КПК, правильно оценивают её вероломство, испытывают отвращение к ее борьбе за своё существование и к её лжи. Но одновременно они опасаются политических шагов КПК и беспорядков, которые за ними следуют; они боятся, что в Китае опять установится хаос. Именно поэтому, когда КПК угрожает людям «беспорядками», они молчаливо действуют по указке КПК! Они чувствуют свое бессилие перед деспотической властью.

На самом деле, вместе с многомиллионной армией и военизированной полицией КПК сама же и является истинным источником беспорядков. Обычные граждане не имеют ни причин, ни возможностей для устройства беспорядков. Именно КПК, находящаяся на грани своего падения, безответственно приводит нацию к беспорядкам при каждом малейшем намёке на возможный переворот. «Стабильность – превыше всего» и «Уничтожить в зародыше все нестабильные элементы» – эти лозунги стали теоретической основой КПК для подавления граждан. Кто же на самом деле несет основную ответственность за нестабильность в Китае? Не КПК ли это, специализирующаяся на тирании? КПК сама провоцирует беспорядки, а потом использует, созданный ею хаос, чтобы вершить насилие над людьми. Это и есть обычное поведение злодея.

КПК жертвует экономическим развитием страны

Достижения, заработанные тяжелым трудом народа, ставятся в заслугу КПК

Притязания КПК на собственную правозаконность базируются на экономическом развитии последних 20 лет. На самом же деле, постепенный рост экономики был достигнут китайским народом лишь после того, как путы компартии были немного ослаблены. Эти результаты никак не связаны с заслугами партии. Но КПК не только выдает эти экономические успехи за свои, но и требует от народа признательности за это, как если бы эти достижения были бы невозможны без неё. Всем известно, что некоммунистические страны уже давно достигли еще большего экономического роста.

Если спортсмены получают золотые медали, нужно благодарить КПК. Партия не колеблясь громко прославляет себя как создателя «великой спортивной нации». Китай сильно пострадал от атипичной пневмонии, но «Жэньминь жибао» сообщила, что Китай победил вирус, «опираясь на основную теорию и генеральную линию партии, основные партийные принципы и опыт». Запуск Китаем космического корабля Шеньчжоу-5, совершенный усилиями профессионалов в вопросах астронавтики и техники, КПК использовала как дополнительное доказательство того, что именно под ее руководством Китай смог войти в категорию мощных мировых держав. Что же касается права на проведение в Китае Олимпиады-2008, то на самом деле, «оливковая ветвь» была вручена Китаю западными странами с целью вдохновить Китай на улучшение положения в области прав человека, а КПК использовала этот факт, чтобы укрепить законность своей власти и создать предлог для еще большего угнетения китайского народа. «Огромный рыночный потенциал», который так привлекателен для иностранных инвесторов – это результат покупательной способности 1 млрда 300 млн. китайцев. Однако КПК не только узурпировала заслуги в этом потенциале, но и превратила их в оружие для противостояния западным странам, чтобы заставить их сотрудничать с китайским правительством

КПК приписывает все отрицательное реакционным силам и тайным замыслам отдельных личностей, а все успехи ставятся в заслуги партии. КПК использует любое малейшее достижение для подтверждения законности её положения. Даже правонарушения она умеет использовать в своих целях и превратить их во что-то выгодное для себя. Например, когда партия уже не могла более скрывать факта распространения СПИДа, она подготовила котокометражный фильм, над которым тщательно поработала пропагандистская машина. В нем были задействованы все известные актеры, а также секретариат партии, чтобы из главного виновного – партии, создать образ благодетельницы всех больных, образ разрушительницы вируса, победившей болезнь. Имея дело с такой серьезной ситуацией, когда люди находятся между жизнью и смертью, она не нашла ничего лучшего, чем еще раз возвеличить себя. Только столь порочные манипуляторы, как КПК, способны быть такими безжалостными и наглыми, чтобы исподтишка извлекать пользу для себя и проявлять полное безразличие к человеческой жизни.

Экономические потери как следствие политической недальновидности

Представ перед серьезным «кризисом законности своей власти», в 1980-е годы КПК предприняла политику реформ и гласности с целью удержания власти. Ее стремление добиться быстрого успеха поставило Китай в невыгодное положение, называемое экономистами «синдром опоздавшего».

Концепция «синдрома опоздавшего» или «преимущества опоздавшего», как называют это некоторые интеллектуалы, подразумевает тот факт, что развивающиеся страны, поздно вставшие на путь развития, могут во многих аспектах имитировать развитые страны. Иммитация может принять две формы: иммитации социальной системы или иммитации технологических и промышленных моделей. Следовать социальной модели трудно, т.к. реформа системы может угрожать интересам некоторых политических или общественных групп, поэтому развивающиеся страны скорее используют технологии развитых стран. Хотя иммитация технологий способствует краткосрочному экономическому росту, в результате она может привести к многочисленным скрытым опасностям или даже в перспективе к упадку.

КПК следует именно путем «синдрома опоздавшего», путем, ведущим к поражению. За последние два десятилетия «иммитация технологий» принесла Китаю некоторые успехи, чем сразу же воспользовалась КПК, чтобы утвердить своё право на законность и продолжать сопротивляться политическим реформам, которые ущемили бы ее собственные интересы. Так были принесены в жертву долгосрочные интересы нации.

Болезненный удар по экономическому развитию страны

КПК неустанно нахваливает себя за экономический прогресс, но на самом деле нынешнее экономическое положение Китая в мире хуже, чем во время царствования Цяньлун (1711 – 1799) династии Цин. При правлении Цяньлун валовой национальный продукт (ВНП) Китая составлял 51% от мирового уровня. Когда Доктор Сунь Ят-сэнь основал республику в Китае (Гоминьдан) в 1911 году, ВНП составлял 27% от мирового уровня. К 1923 г. он снизился, но всё ещё был достаточно высоким – 12%. В 1949 году, когда власть захватила КПК, он уже стал 5,7%, а в 2003 году даже не достиг 4%. Но в отличие от упадка периода правления партии гоминьдана, когда снижение ВНП было следствием многолетних войн, в период правления КПК снижение ВНП происходит в мирное время.

Сегодня, ради сохранения законности своего правления, КПК стремится продемонстрировать быстрые успехи и мгновенные прибыли. Преследуя лишь свои собственные интересы, КПК стала осуществлять совершенно непригодную экономическую реформу, которая очень дорого обойдётся стране. Ускоренные темпы экономического развития за последние 20 лет явились следствием чрезмерного разбазаривания ресурсов страны, и приобретены ценой разрушения окружающей среды. Достижение значительной части ВНП является результатом принесения в жертву благосостояния будущих поколений. Когда в 2003 г. вклад Китая в мировую экономику составлял менее 4%, ее потребление стали, цемента и других материалов составляло треть от общемирового уровня.[3]

В Китае за период с 1980 по 1990 годы увеличилось запустение земель, практически, с чуть более 1000 до 2460 кв. километров. Размер сельскохозяйственных земель на душу населения уменьшился с 2 му (1300 кв. м) в 1980 г. до 1,43 му (952 кв. м) к 2003 г.[4] Широко распространённый подъём процесса выделения общинных площадей для подготовки и вскрытия месторождений привел к тому, что Китай всего за несколько прошедших лет потерял 666 667 га сельскохозяйственных земель. К тому же, фактически только 43% конфискованных земель используется по новому назначению. В настоящее время в Китае допустимая норма сточных вод – 43,95 млрд. тонн, что уже превышает допустимые соответствующие санитарные нормы на 82%. В 7 крупных речных системах Китая около 40,9% воды уже непригодно для питья не только человеку, но и скоту. 75% озерных вод загрязнены различной степенью минерализации[5]. Никогда конфликт между природой и человеком в Китае не был столь острым, как сегодня. Ни Китай, ни остальной мир не могут мириться с таким гибельным для природы процессом ее эксплуатации. Народ Китая, обманутый внешним блеском высотных зданий и богатых особняков, не осознаёт неизбежной угрозы экологического кризиса. Обязательно придет время, и природа отомстит людям, последствия кризиса будут разрушительными для китайского народа.

Для сравнения: Россия, избавившись от коммунизма, одновременно проводила экономическую и политическую реформы и после короткого периода застоя начала быстро развиваться. С 1999 г. по 2003 г. ВВП России поднялся до 29,9%. Уровень жизни народа заметно повысился. Западные финансовые круги начали не только обсуждать «феномен российской экономики», но и осуществлять в её экономику крупномасштабные инвестиции капиталла, поскольку Россия стала перспективной страной. Россия попала в разряд наиболее благоприятных стран для инвестиций капиталла и, перескочив с 17 места в 2002 г. на 8-ое в 2003, впервые в своей истории вошла в почетную десятку стран со статусом предпочтения.

Даже Индия, по понятиям китайцев, страна бедняков и межэтнических конфликтов, за время экономических реформ, начатых в 1991 г., добилась быстрого роста и достигла экономического развития в 7-8% годовых. В Индии существует сравнительно совершенная законодательная система рыночной экономики, здоровая финансовая система, хорошо развитая демократическая система и стабильное общественное сознание. Международное сообщество признаёт Индию страной, располагающей огромным потенциалом развития.

Напротив, КПК занимается только экономической реформой, оставив в стороне реформу политическую. Обманчивый вид быстро расцветающей экономики в короткий срок является тормозом для естественного «социального развития общества». Именно эта однобокая реформа является причиной всё нарастающего дисбаланса в развитии китайского общества и ведет к обострению социальных конфликтов. Люди, получившие доходы в результате тяжелейшего труда, не защищены стабильными социальными структурами. Более того, коммунисты, находящиеся у власти, воспользовались процессом приватизации государственной собственности, чтобы набить свои собственные карманы.

КПК в очередной раз обманывает крестьянство

КПК захватила власть, опираясь на крестьян. Сельские жители из районов, контролируемых КПК, в начальный период ее существования отдали партии все, что имели. Получив контроль над страной, компартия подвергла тех же крестьян суровой дискриминации.

После установления власти компартия ввела очень несправедливую систему регистрации по месту жительства. Весь народ страны был насильно разделен на две части: сельское и не сельское население, что создало ничем необоснованное разделение и оппозицию внутри страны. Крестьяне не имеют медицинского страхования, лишены пособия по безработице и пенсии, не могут получить кредит в банке. Крестьяне не только составляют самый бедный слой общества, но и несут самое большое налоговое бремя. Они должны платить взносы в общественные фонды, в фонд социального обеспечения, в фонд административного управления, дополнительные взносы на образование, на контроль за деторождением, на подготовку народного ополчения и его обучение, налог на строительство дорог и др. Кроме того, в качестве принудительного требования, они обязаны продавать государству часть произведённого зерна по установленной цене и платить сельскохозяйственный налог, налоги на землю, на выращивание определённых местных растений, на убой скота и многие другие взымания. В тоже время, городская часть населения налогами не облагается.

В начале 2004 года китайский премьер-министр Вэнь Цзябао опубликовал правительственный доклад «Документ №1», в котором заявил, что сельские районы находятся в самом трудном положении со времен экономических реформ 1978 г. Доходы большинства крестьян не только не увеличились, но даже сократились. Крестьянство становится все беднее, разница в доходах городского и сельского населения продолжает расти.

Лесоводческому хозяйству в восточном районе провинции Сычуань высшие власти выделили 500 000 юаней (около $60 500) на лесопосадки. Руководство лесхоза присвоило 200 000 юаней для личного пользования, остальные 300 000 ассигновали на посадки леса. На каждой последующей ступеньке власти деньги также присваивались, и когда дошло до крестьян, которые должны были сажать деревья, уже почти ничего не осталось. Администрацию не волновало, что крестьяне откажутся сажать деревья из-за нехватки денег. Крестьяне были настолько бедны, что они бы работали и за копейки. Одной из причин того, что товары, производимые в Китае, так дешевы, является именно та, что в Китае очень дешевая рабочая сила.

Использование экономической заинтересованности для оказания давления на западные страны

Многие считают, что развитие торговых отношений с Китаем будет способствовать улучшению положения в области прав человека, свободы слова и демократических реформ в этой стране. Но время показало, что это несбыточное желание. Даже самый простой пример может продемонстрировать отличие между методами ведения дел западными и китайскими бизнесменами. Чесность и ясность в бизнесе, характерные Западу, в Китае подменены личными связями, коррупцией и обманом. Многие крупные западные кампании несут ответственность за усиление коррупции в Китае. Некоторые из них даже содействуют КПК в укрывательстве нарушений прав человека и в преследовании собственного народа.

КПК действует подобно мафии, разыгрывая экономическую карту в дипломатических отношениях. Получит ли заказ на производство самолетов США или Франция, зависит от того, какая из этих стран будет замалчивать вопрос о правах человека. Действия многочисленных западных бизнесменов и политиков руководятся и контролируются экономическими выгодами, получемыми от бизнеса с Китаем. Некоторые североамериканские кампании в области информационных технологий поставляют для КПК специальное оборудование, чтобы блокировать интернет. Некоторые сайты интернета, чтобы получить доступ на рынок Китая, пошли на самоцензуру, и отфильтровывают информацию, которая не нравится КПК.

По данным министерства торговли Китая на конец апреля 2004 г. Китай по разным контрактам получил иностранные инвестиции на сумму более $990 млрд. долларов США. Это очевидное «огромное вливание крови» в экономику КПК. Но процесс инвестирования капитала никоим образом не способствовал демократии, свободе слова и установлению прав человека как фундаментальных принципов для китайского народа. КПК использует активный процесс вложения капитала отдельными иностранными инвесторами, и даже некоторыми правительствами, для внутренней пропаганды. Извлекая выгоду из поверхностного процветания китайской экономики, партийные функционеры научились умело вести дела в сговоре с бизнесами по захвату государственных богатств и блокированию политических реформ.

Методы «промывания мозгов» изменяются из грубых в «утонченные»

Можно часто слышать, как люди говорят: «Я знаю, что КПК в прошлом много лгала, но на этот раз она говорит правду». По иронии судьбы всякий раз, когда КПК совершала грубые ошибки, люди так и говорили. Это хорошо показывает, насколько за время этих десятилетий усовершенствовалась способность КПК обманывать свой собственный народ.

У людей уже выработался иммунитет к «великим сказкам» КПК, поэтому она делает свои хитросплетения и пропаганду более «утонченными» и «профессиональными», нежели в прошлом, когда начинала с пропагандистких лозунгов. В частности, в условиях информационной блокады Китая, устроенной КПК, события представляются народу в виде полуправды, чтобы ввести его в заблуждение, что еще более вредно, чем полная ложь.

Журнал «China Scope Сhinascope», выходящий на английском языке, в октябре 2004 г. опубликовал статью, в которой были проанализированы случаи использования компартией всё более тонких методов фальсификации информации с целью сокрытия правды. Во время вспышки атипичной пневмонии в 2003 г. в континентальном Китае, внешний мир подозревал, что Китай скрывает данные об эпидемии, но КПК неоднократно отказывалась это признавать. Чтобы проанализировать достоверность информации, которую предоставляла миру КПК, автор, написавший эту статью, прочитал более 400 статей, опубликованых на официальном правительственном сайте Синьхуа с начала апреля 2003 года.

В этом отчете было сказано, что «с появлением первых признаков атипичной пневмонии все органы управления на центральном и местных уровнях направили специалистов для обеспечения своевременного лечения заболевшим, что привело к их выздоровлению». Далее автор пишет: «В ответ на подстрекательсва смутьянов, призывающих граждан запасаться продуктами для того, чтобы не выходить на улицу в случае, если болезнь начнёт распространяться, правительство не теряло зря времени и начало бороться с распростроняемыми слухами. Они предприняли соответствующие шаги и, таким образом, обеспечили поддержание порядка в стране. Хотя небольшая часть антикитайски настроенных сил безосновательно подозревала, что китайское правительство скрывало правду об эпидемии, большинство стран и народов не верили этим слухам. Предприятия, съехавшиеся со всего мира, принимали самое широкое участие в Международной торговой ярмарке в Гуанчжоу. Иностранные туристы уверяли, что поездки в Китай не вызывали у них никакой обеспокоенности. Даже специалисты Всемирной Организации Здравоохранения были обмануты КПК, и публично заявили, что китайское правительство проявило желание кооперироваться в вопросах атипичной пневмонии и приняло все необходимые меры по борьбе с эпидемией». В результате, (с задержкой в 20 дней) эксперты дали «зеленый свет» на обследование провинции Гуандун.

После прочтения этих 400 статей у автора сложилось впечатление, что КПК проявила полную открытость в течение этих 4-х месяцев, что ничего не было скрыто от народа, и что КПК действовала очень ответственно в интересах защиты здоровья населения. Однако, 20 апреля 2003 г. Информационный отдел Госсовета объявил на пресс-конференции, что атипичная пневмония разразилась в Китае и, таким образом, он косвенно признал, что правительство скрывало эпидемию. Только тогда автор увидел правду и понял, какими недостойными, жестокими и обманными методами действует КПК, которая «так продвинулась со временем».

Что касается выборов президента Тайваня, то КПК все также, используя коварный и «утонченный» метод, уверяла китайский народ в том, что президентские выборы приведут к катастрофе, то есть к увеличению количества самоубийств, разрушению фондового рынка, увеличению «странных болезней», психических заболеваний, к эмиграции жителей острова, к семейной вражде, равнодушию к жизни, к подавлению рынка, к огульной уличной стрельбе, протестам и демонстрациям, осаде правительственного здания, к социальным беспорядкам, политическому фарсу и т.д. КПК ежедневно наполняла головы людей, проживающих в материковом Китае, такими мыслями, которые помогли бы им самим сделать вывод, что все такого рода события являются плачевным результатом выборов, и что Китай не должен допустить проведение демократические выборов в своей стране.

Что касается Фалуньгун, то КПК проявила высшее мастерство в создании клеветы, чтобы ложно обвинить его. Очень правдоподобные живые сцены разыгрывались одна за другой. Не удивительно, что многие китайцы были обмануты этим. Злостная пропаганда КПК столь обманчива, что жертвы их лжи по своей доброй воле верят в этот обман и думают, что им говорят правду.

«Промывка мозгов» с помощью пропаганды и обмана, проводимая КПК в эти прошедшие десятилетия, стала более утонченной и коварной, что так естественно дополняет её беспринципную природу.

Лицемерное отношение к правам человека

От узурпации демократии с целью захвата власти до симуляции демократии с целью удержания этой деспотической власти

«В демократическом государстве верховная власть должна быть в руках народа, что отвечает принципам Неба и Земли. Если государство претендует на демократию, но его верховная власть не опирается на народ, то это – ложный путь, и может рассматриваться только как отклонение, а государство – как недемократическое… Если не прекратится партийное управление, если не будет народных выборов, разве возможна демократия? Верните народу его права!»

Вы думаете, что приведенные слова – это цитата из какой-нибудь статьи, написанной «иностранными врагами» с намереньем нокаутировать КПК? На самом же деле, это – цитата из статьи «Синьхуа», официальной газеты компартии, от … 27 сентября 1945 года.

КПК, когда-то трубящая о «народных выборах» и требовавшая «вернуть народу его права», наложила табу на «всеобщее избирательное право» с момента захвата власти. Народ, который якобы стал «хозяином и властелином своей страны», совершенно не имеет никаких прав и не принимает никаких решений. Нет таких слов, которые могли бы описать беспринципную природу КПК.

Если вы полагаете , что сделано, то сделано, и что злотворный культ КПК, процветающий на убийстве и руководящий нацией с помощью обмана, начнёт меняться, станет доброжелательным и действительно пожелает «отдать народу его права», то вы ошибаетесь. Давайте послушаем, что писала «Жэньминь жибао» – рупор КПК, 23 ноября 2004 г., т.е. через 60 лет после публичного заявления процитированного выше: «Полный идеологический контроль – это политическая и идеологическая основа для укрепления власти партии».

Недавно партия предложила так называемые новые «Три принципа отрицания».[6] Первый из них провозглашает «Развитие без споров». Развитие-это «пустышка», а «отсутствие споров», подчеркивающее «единогласное решение собрания», и является настоящей целью КПК.

В ответ на вопрос известного корреспондента «Си-Би-Эс» Майка Валласа в 2000 г., почему в Китае не проводятся народные выборы, Цзян Цзэминь ответил: «Китайский народ крайне мало образован».

Однако уже 25 февраля 1939 г. КПК протрубила в «Синьхуа»: «Они (гоминьдан) думают, что демократическую политику в Китае невозможно понять сегодня, а только через несколько лет. Они полагали, что демократическая политика станет возможной, когда уровень образования народа поднимется до уровня представителей демократической буржуазии в Европе и Америке…но, именно при демократическом строе людям будет легче получить образование и прфессиональные навыки».

Лицемерное различие между тем, о чем говорила «Синьхуа» в 1939 г. и тем, что сказал Цзян Цзэминь в 2000 г. и есть реальное отражение неприглядной сущности КПК.

После бойни на площади Тяньаньмэнь в 1989 г. компартия вернулась на мировую арену с жалкой репутацией в вопросе о правах человека. История дала КПК возможность сделать выбор: или она научится уважать свой народ и действительно улучшит положение с правами человека в стране, или она будет продолжать совершать злоупотребления, и в то же самое время с целью избежать международного осуждения, будет притворно заявлять внешнему миру, что она уважает права человека.

К несчастью, КПК в соответствии с собственной деспотичной природой без колебаний выбрала второй путь. Она собрала и объединила большое число беспринципных, но известных деятелей из научных и религиозных кругов, поставив перед ними особую задачу: опубликовать за рубежом лживую пропаганду и распространить повсюду придуманные истории о прогрессе в вопросе прав человека. КПК состряпала серию ложных аргументов в области таких прав человека, как например, «право единственного оставшегося в живых наследника», или «право на жилище и питание». Дискуссия велась вокруг вопроса о том, имеют ли люди право на свободу слова, если они голодают. Даже если голодный не в силах говорить, разрешается ли сытым говорить за голодных? КПК даже старалась обмануть китайский народ и западные демократические государства, манипулируя, как всегда, игрой в права человека и имела смелость лживо заявить: «Современный период- наилучший в сфере прав человека в Китае».

35-я статья Конституции Китая провозглашает, что граждане Китайской народной республики имеют право на свободу слова, публикаций, собраний, ассоциаций, выражение протеста и демонстраций. КПК просто играет словами. При её правлении множество людей лишено права на свободу вероисповедания, свободу слова, публикаций, собраний и юридической защиты. Партия даже заявила, что апелляции отдельных групп граждан являются незаконными. Не один раз в 2004 г. группы граждан просили разрешения на проведение манифестаций в Пекине. Правительство вместо разрешения арестовывало просителей. Политика «одно государство, две системы», поддерживаемая Конституцией Китая в Гонконге, – это тоже ловушка. КПК всё время говорит, что в Гонконге все остаётся неизменным в течение вот уже 50-ти лет, а на самом деле, уже через пять лет после возвращения Гонконга Китаю, КПК пыталась провести тираническое законодательство – 23-ю статью Основного закона Гонконга[7] с целью сменить двойную систему на одну.

Новый мрачный заговор КПК состоит в том, чтобы использовать фальшивое «послабление в области свободы слова» для прикрытия истинных размеров массовых слежек и контроля. Сегодня китайцы явно могут более свободно выражать свое мнение и, благодаря Интернету, гораздо быстрее узнают новости. Что же делает КПК в этой ситуации? Она заявляет, что теперь она позволяет свободу слова, и многие люди верят этому. Но это всего лишь обман. Это не то, чтобы КПК стала более благодушной, а скорее, партия просто не может помешать социальному развитию и технологическим нововведениям. Обратим взгляд на роль, которую играет КПК в вопросах, касающихся Интернета. Она блокирует интернетовские сайты, фильтрует информацию и электронную почту, инкриминирует преступление тем, кто пользуется Интернетом. Всё, что делает КПК, носит регрессивный характер. Сегодня, благодаря помощи некоторых западных предпринимателей, которые пренебрежительно относятся к соблюдению прав человека и свободы совести, милицейские службы КПК обеспечены высокотехнологичным оборудованием, которое позволяет им отслеживать каждое движение пользователей Интернета из патрульных машин. Когда мы видим вырождение КПК, проявляющееся в её гнусных действиях, как можно рассчитывать на то, что она продвинется в сфере прав человека, в глобальном движении к демократическим свободам? КПК сама делает вывод: «Партия становится свободнее по отношению к внешнему, но затягивается внутри». Беспринципная природа КПК не меняется.

В 2004 году на заседании Комиссии ООН по правам человека, чтобы произвести благоприятное впечатление на собравшихся, КПК инсценировала множество случаев сурового наказания нарушителей в сфере прав человека. Всё это было предназначено лишь для глаз иностранцев и не несло в себе ничего существенного. Причина в том, что основным нарушителем прав человека является сама КПК, в частности, её бывший генсек Цзян Цзэминь, бывший секретарь Политико-юридического комитета Луо Гань, министр общественной безопасности Чжоу Юнкан и заместитель министра общественной безопасности Лю Цзин. Разыгранное ими представление о наказании нарушителей в сфере прав человека подобно крику вора: «Лови вора».

Можно провести аналогию с серийным насильником, который, когда его никто не видел, насиловал 10 девочек в день. Когда же кругом появились люди, он насиловал лишь одну девочку, но на глазах у всей толпы. Можно ли в такой ситуации сказать, что насильник изменился к лучшему? То, что раньше он скрытно нападал на своих жертв, а теперь насилует их в открытую, на публике, только доказывает, что по- существу этот насильник стал ещё более низок и бесстыден. Сущность же этого серийного насильника совершенно не изменилась. Изменилась лишь ситуация, при которой ему не так легко совершать свои преступления.

КПК поступает, как этот серийный насильник. Её диктаторская сущность и инстинктивный страх потери власти определяют её неуважение к правам человека. Количество людских сил, материалов и финансовых средств, израсходованных КПК на сокрытие нарушений в области прав человека, далеко превышает её усилия, направленные на действительное улучшение в этой сфере. Потворство КПК бессмысленным зверским убийствам и преследованиям по всему Китаю – это самое большое несчастье для всего китайского народа.

Прикрываясь законом для совершения преступлений

Для защиты частных интересов определённых групп, в которых КПК особенно заинтересована, она, с одной стороны, отказывается от первоначальных задач, полностью забыв о трудящихся, обо всем народе, а с другой стороны, превозносит недостойные и низкие средства, используемые этими группами для достижения своих целей. И всё это происходит на фоне всё более грубого нарушения прав человека, предстающего перед мировым сообществом. КПК использует такие популярные слова, как «законное управление», «рынок», «для людей», «реформа», чтобы посеять сомнения в умах людей. Но она не может изменить своей безнравственной природы, даже обрядившись в «западного фасона костюм». Такой вид еще более обманчив и фальшив, чем КПК в «костюме Мао». В романе Д.Оруэлла «Ферма животных» (1945 г.) свиньи научились стоять и ходить на двух ногах. Эта новая способность придала им другой внешний вид, но никак не изменила их свинную сущность.

А. Создание законов и уставов, в нарушение китайской Конституции

Неконституционные законы и уставы КПК спускаются персоналу административной власти разных уровней (полиция, покуратура) с целью «узаконить» их действия по подрыву усилий людей в их борьбе против преследований, борьбе за получение свободы и за поддержку прав человека.

Б. Проблемы неполитического характера решаются политическими методами

Какая-нибудь обычная социальная проблема зачастую раздувается до уровня, якобы, большой угрозы и тогда употребляются такие слова, как: «сражаться с партией за массы», «быть причиной гибели партии и страны», «восстание», «вражеские силы». Неполитические проблемы намеренно политизируются, чтобы КПК могла использовать политические движения в качестве пропагандистской машины для возбуждения ненависти в людях.

В. Политические проблемы решаются неполитическими методами

Последняя уловка КПК, направленная на демократически настроенных граждан и независимо мыслящих интеллектуалов, заключается в том, что им расставляются «ловушки» с целью посадить их в тюрьму. К подобным «ловушкам» относятся обвинения в таких гражданских правонарушениях, как проституция и уклонение от налогов. Обвинители ведут себя достаточно тихо, чтобы избежать обвинений со стороны. Подобных обвинений вполне достаточно, чтобы подорвать репутацию обвиняемых, но они также используются и для публичных оскорблений и унижений жертв.

Если и произошло какое- либо изменение в беспринципной сущности КПК, то лишь в том, что она стала ещё более бесчестной и бесчеловечной.

КПК удерживает более миллиарда людей заложниками своей лживой логики

Представим себе, что отпетый преступник вламывается в дом одной женщины и совершает над ней насилие. На суде насильник в качестве аргумента защиты, говорит, что он не убил жертву, а только изнасиловал её. Поскольку убийство – более тяжкое преступление, чем насилие, он доказывает, что невиновен и должен быть немедленно освобождён. Насильник заявляет, что люди должны благодарить его за то, что он только изнасиловал, а не убил.

Эта логика представляется абсурдной. Однако логика защиты КПК за расправу над студентами на площади Тяньаньмэнь 4 июня 1989 г. именно такая, как у упомянутого преступника. Партия аргументировала свои действия тем, что именно благодаря «подавлению студентов», удалось избежать возможных «внутренних беспорядков» в Китае. Таким образом, предотвращение «внутренних беспорядков» оказалось достаточным оправданием для «расправы над студентами».

«Что же лучше: убить или изнасиловать?» Если преступник задает такой вопрос судье, то очевидно, что он совершенно потерял совесть. Точно также в вопросе о кровавом истреблении на площади Тяньаньмэнь КПК и её когорта даже не задумываются, виноваты они или нет. Вместо этого они спрашивают у международного сообщества, что лучше: «Репрессии студентов или внутренний беспорядок, который может привести к гражданской войне?»

КПК контролирует целый государственный аппарат и средства пропаганды, поэтому можно сказать, что 1,3 млрд. китайцев являются заложниками КПК. Если у КПК в руках 1,3 млрд. заложников, то она все время может приводить довод «теории заложников»: если не репрессировать некоторые группы населения, тогда страна будет находиться в состоянии внутреннего хаоса, и опасности. По этой причине КПК может преследовать любых индивидуумов и любые группы людей, когда угодно и где угодно, причем их репрессии будут всегда оправданны. Судя по таким обманным доводам и ложным рассуждениям, разве в мире существует более бесстыдный преступник, чем КПК?

Кнутом и пряником. От провозглашения свободы к эскалации репрессий

Многим китайцам кажется, что теперь они пользуются большими «свободами», чем раньше, и поэтому они хранят надежду на «улучшение» КПК в будущем. В действительности же уровень свободы, который «предоставляют» китайцам, зависит от того, насколько КПК предчувствует наступление кризиса. Она предпринимает всё возможное, чтобы уберечь коллективные партийные интересы, включая предоставление людям так называемой демократии, свободы или прав человека.

Во всяком случае, эта так называемая предоставленная компартией «свобода» никак не защищена законом. Такая «свобода» – это лишь (при существующей международной тенденции к демократии) инструмент для обмана и контроля над граждами своей страны. В основном эта «свобода» находится в непримиримом конфликте с диктатурой КПК. Как только такой конфликт превышает уровень толерантности КПК, она может незамедлительно забрать назад все эти «свободы». В истории КПК было несколько периодов, когда она допускала некоторую свободу слова, но за всеми этими периодами следовал более строгий контроль. В истории КПК таких циклов довольно много, что является ещё одним свидетельством её двурушной сущности.

В период сегодняшней эры интернета, если вы посетите сайт «Синьхуа» или «Жэньминь жибао», то увидите, что там, на самом деле, имеется некоторое количество материалов с негативной информацией о Китае. Прежде всего, это объясняется тем, что сейчас в Китае циркулирует слишком большое количество негативных новостей, и агентства должны о них сообщать, чтобы сохранить к себе доверие. С другой стороны, это совпадает с партийной точкой зрения, а именно: «Немножко критики приносит большую пользу». Плохие новости всегда приписываются определённым людям, не имеющим к партии никакого отношения, а заслуги за решение всех проблем приписывается лидерам КПК. Партия умело контролирует, что нужно сообщать, а что нет, до какой степени сообщать, и кто должен делать эти сообщения: китайские средства информации или контролируемые КПК зарубежные СМИ.

КПК – специалист в переделке плохих новостей в нечто, что позволяет достичь цели завоевания людских сердец. Многие молодые китайцы уверены, что партия предоставляет хороший уровень свободы слова, и в результате надеются и верят в партию. Они жертвы «утонченной» стратегии лживых СМИ, руководимых КПК. Более того, КПК создающая в стране хаос, а потом использующая СМИ для его освещения, в состоянии убедить народ, что только её власть может держать под контролем общество, находящееся в состоянии хаоса. В результате, КПК манипулирует сознанием людей для того, чтобы они поддерживали её власть.

Даже если мы наблюдаем некоторые признаки улучшения в сфере прав человека, было бы ошибочно думать, что КПК изменилась по собственной воле. В истории, когда КПК боролась за переворот правительства гоминьдана, она притворялась, что борется за демократию. Злодейская сущность КПК такова, что никакие её обещания не стоят доверия.

Различные аспекты беспринципной сущности КПК

Распродажа из тщеславия народных земель. Предательство страны под видом «национального единства»

«Освободить Тайвань» и «Объединить Тайвань» – это пропагандийские лозунги КПК в течение нескольких последних десятилетий. Посредством этой пропаганды, КПК действует одновременно как националист и как патриот. Действительно ли КПК заботится о цельности своей территории? Совершенно нет! Тайвань – это всего лишь историческая проблема, появившаяся в результате борьбы между КПК и гоминьданом. КПК пользуется ею, чтобы нападать на своих оппонентов и добиваться поддержки народа.

В первые годы, когда КПК учредила лозунг «Советский Китай» во времена правления партии гоминьдан, 14-я статья их Конституции гласила, что все «этнические группы и все провинции на территории Китая могут заявить о своей независимости. Для того, чтобы действовать согласно установкам Советского Союза, лозунгом КПК в то время было «Защитить СССР». Во время антияпонской войны цель КПК была не в победе над японскими агрессорами, а в расширении своих территорий. В 1945 г. советская Красная армия вошла в северо-восточные районы Китая, совершая грабеж, убийства и насилие, но это не вызвало ни слова протеста у КПК. Точно также, когда Советский Союз поддержал внешнюю Монголию в её стремлении стать независимым от Китая государством, КПК опять промолчала.

В конце 1999 г. КПК и Россия подписали китайско- российский договор о пограничном надзоре, в котором КПК признала все неравноправные соглашения, принятые ещё между династией Цзин и Россией более 100 лет назад. КПК также согласилась продать России более одного миллиона квадратных километров земли – территорию размером в несколько десятков Тайваней. В 2004 г. КПК и Россия подписали дополнительный китайско-российский Восточно-пограничный договор, в результате которого Китай передал России половину острова Хэйсяцзы Хэйлунцзянского района.

Что касается других спорных пограничных вопросов, как, например, об островах Наньша и острове Дяоюй, то они не беспокоят КПК, т.к. они не имеют никакого значения для её власти. КПК поднимает большой шум по вопросу о «воссоединении с Тайванем», что является лишь ширмой и хитрым методом, испльзуемым для поддержания слепого патриотизма и отвлечением внимания общества от внутренних проблем.

Политические преступники, лишенные морали. Коварная политика, лишенная морали

Правительство должно всегда находиться под контролем. В демократических странах именно разделение власти, наличие свободы слова и прессы являются хорошими механизмами контроля. Кроме того, религиозные верования обеспечивают дополнительное моральное самоограничение.

Компартия продвигает атеизм, и, как следствие, божественные нормы больше не способствуют укреплению морали. Компартия – это диктатура; следовательно отсутствует закон, который бы ограничивал её власть политическими средствами. В результате, КПК действует совершенно безответственно и бесконтрольно, демонстрируя свою тираническую и жестокую сущность. По утверждению КПК, кто может ее контролировать? Только сама КПК. Этим лозунгом КПК обманывала народ в течение десятилетий. Первоначально это называлось «самокритика», затем – «самонадзор» и «самосовершенствование способностей партийного руководства», а теперь – «самоусиление дееспособности партийного управления». КПК подчеркивает наличие у себя не имеющей равной способности к так называемому «самоулучшению». КПК не просто произносит слова, но предпринимает реальные шаги, как, например, создание «Центрального комитета по дисциплинарным расследованиям», «Бюро апелляций» и других подобных организаций. Эти организации – просто привлекательные, но бесполезные «цветочные вазы», которые лишь смущают и обманывают людей.

«Самоулучшение» КПК без моральных и юридических ограничений схоже с китайской поговоркой: «Демоны появляются из собственного души». Подобные заявления КПК – отговорка, используемая с целью избежать внешнего контроля и удержания запрета на свободу прессы и образование свободных политических партий. Политические негодяи используют этот обман, чтобы окончательно задурманить народ и защитить власть КПК, а также интересы её правящей верхушки.

КПК – специалист в политических интригах. «Диктатура народной демократии», «демократический централизм», «политическая консультация» и тому подобное – это лишь обманный внешний вид. Действительным является «диктатура, всё остальное – ложь».

Использование хитрости. От лживого сопротивления японским захватчикам до лживого антитерроризма

КПК всегда утверждала, что вела китайский народ на борьбу с японскими захватчиками. Но многочисленные исторические архивные данные говорят о том, что КПК всегда старалась избежать прямых столкновений в китайско-японской войне и, напротив, КПК только тормозила военные действия для того, чтобы использовать затруднительное положение, в котором оказался гоминьдан, и усилить свою власть.

Большие сражения, в которых участвовала КПК, – это лишь битва в ущелье Пинсин и «сражение ста отрядов». Но даже в битве в ущелье Пинсин КПК не являлась главной движущей силой среди тех, кто участвовал и руководил сражением. На самом деле, войска КПК просто заманивали в засаду японские резервные подразделения. Что касается «сражения ста отрядов», то в недрах партии считали, что участие в этом сражении нарушило стратегические цели Центрального Комитета. После этих двух сражений Мао и его армия больше не участвовали в крупных битвах и из её рядов не вышли такие герои как Дун Цюньжуй во время войны в 1948 г. против гоминьдана и Хуан Цзигуан – в корейскую войну[8]. Всего лишь несколько высших военных командиров КПК погибло на поле боя в китайско-японскую войну. КПК до сих пор не осмеливается опубликовать число раненых в боях против японцев. Редко можно встретить на обширных территориях Китая мемориальные памятники героям китайско-японской войны.

В то время КПК создала правительство пограничной зоны в провинциях Шааньси, Ганьсу и Нинся, далёких от полей сражений. Используя современную номенклатуру, КПК проводила в Китае политику «страны с двумя системами» или «двух Китаев». Это не значает, что у военноначальников КПК отсутствовало стремление к сопротивлению японцам, просто высшие партийные функционеры не были искренни в борьбе против японских захватчиков. Они использовали войну для сохранения своих ресурсов, а также как возможность укрепить своё положение. Когда Китай и Япония возобновили дипломатические отношения в 1972 г., Мао Цзэдун в разговоре с японским премьер-министром К. Танакой проговорился, сказав, что КПК благодарит Японию, т.к. без китайско-японской войны КПК не приобрела бы власть в Китае.

Такова правда о фальшивых притязаниях КПК на руководство народом, учавствовавшим в войне против Японии в течение восьми лет и в конечном счете победившим в этой войне.

Полвека спустя, при нападении террористов на США, весь мир встал против террора. КПК вновь прибегла к стратегии лживой политики, подобной той, что применялась в китайско-японской войне. Она использует антитерроризм как предлог, чтобы навесить многочисленные ярлыки террористов на верующих, диссидентов и группы, вовлеченные в национальные и территориальные конфликты. Под видом присоединения к международным антитеррористким усилиям КПК развязывает жестокие репрессии в своей стране.

27 сентября 2004 г. агентство Синьхуа процитировало газету «Синьцзин», сообщавшую, что в Пекине, возможно, будет открыто первое во всей стране Управление по борьбе с терроризмом. Некоторые международные пропартийные СМИ крупными буквами оповестили, что «Комитет 610 присоединяется к усилиям, направленным на антитеррористические действия» и заявляет, что целью его работы будет борьба с «террористическими организациями», включая Фалуньгун. («Комитеты 610» – сеть государственных организаций, созданных специально для преследования Фалуньгун. – прим.пер.)

КПК навесила ярлык «террористов» на людей, которые никогда не брали в руки оружие, никогда не отвечают ударом на удар, когда их бьют или оскорбляют, которые лишь мирным способом призывают дать человеку право на свободу веры. КПК, пользуясь благоприятным антитеррористическим климатом, мобилизовала специальные вооруженные до зубов силы для проведения ускоренных репрессий беззащитных мирных людей. Более того, КПК воспользовалась предлогом борьбы с терроризмом, чтобы избежать привлечения международного внимания и осуждения за преследование Фалуньгун. Все типы лжи, используемые сегодня КПК, не отличаются от тех, которые применялись в китайско-японскую войну. В данном случае это абсолютно постыдно, т.к. речь идет о международных антитеррористических действиях.

Притворяясь искренней, публично соглашаться, а в тайне находиться в оппозиции

Сама КПК не верит в свои доктрины, но других заставляет в них верить. Это один из самых изощрённых методов, используемых культом КПК. Компартия знает, что все её доктрины фальшивы, и что лживая идея социализма оказалась несостоятельной, и поэтому не верит в эти доктрины, но заставляет других людей верить в них. Она преследуют тех, кто не верит в неё. КПК бесстыдно внесла в Конституцию столь лживую идеологию в качестве основы китайского государства.

В реальной жизни имеется один интересный феномен. Многие высокие партийные функционеры теряют из-за коррупции свои посты в борьбе за власть на политической арене Китая. Выступая на массовых собраниях, они призывают к честности и бескорыстности, а закулисно занимаются подкупом, коррупцией и другими грязными делами. Именно таким образом низко пали многие из так называемых «слуг народа», включая Ли Цзятина, бывшего губернатора провинции Юньнань, Лю Фанжэнь, секретаря партии провинции Гуйчжоу, Чэн Вэйгао, секретаря партии провинции Хэбэй, Тянь Фэншань, министра земель и ресурсов и Ван Хуайчжун, помощника губернатора провинции Аньхуэй. Однако, если ознакомимся с их речами, то увидим, что все они, без исключения, поддерживали антикоррупционную кампанию и постоянно требовали честности от своих подчиненных, в то время как сами получали взятки и покушались на общественное достояние.

Хотя КПК содействует продвижению многих достойных людей и зачастую привлекает идеалистов и тружеников в свои ряды, но только для того, чтобы усилить образ партии — «подзолотить партийный герб». Для всех очевидно, в каком ужасном состоянии находятся моральные устои в Китае. Почему же пропаганда КПК, претендующая на «духовную цивилизацию», ничего не сделала, чтобы исправить это состояние?

В действительности, партийные руководители лишь произносят пустые слова, когда провозглашают «моральныы качества коммунистов» или лозунг «Служить людям». Несоответствие между словами и действиями коммунистических лидеров прослеживается вплоть до основателя КПК Карла Маркса. У Маркса был незаконнорожденный сын. Ленин заразился сифилисом от проститутки. Сталина судили за принуждение певицы к сексуальным отношениям. Мао Цзэдун погряз в похоти. Цзян Цзэминь не разборчив в связях. Коммунистический лидер Румынии Чаушеску сделал так, что вся его семья купалась в роскоши. Кубинский коммунистический лидер Кастро хранит сотни миллионов долларов в зарубежных банках. Лидер Северной Кореи, Ким Ир Сэн и его дети ведут порочную и расточительную жизнь.

Обычные китайцы ненавидят пустые политические семинары. Всё чаще они уклоняются от них, так как все уже знают, что всё это лживые игры. Но никто на этих политических собраниях, ни ораторы, ни слушатели не говорят открыто, что все это ложь. Это секрет Полишинеля. Люди называют это «искренним притворством». Существовавшие в разные времена такие громкие понятия КПК, как «Три символа», «совершенствовать методы руководства», «три сердца- обогреть, успокоить и завоевать сердца людей»– все они совершенно бессмысленны. Какая партия, стоящая у власти, не хотела бы представлять интересы народа? Какая партия, стоящая у власти, не заботилась бы о своей способности руководить? Какая партия, стоящая у власти, не хотела бы завоевать сердца людей? Любая партия, не заботящаяся о своих подопечных, быстро покидает политическую сцену. Но КПК относится ко всем своим многочисленным лозунгам, как к сложной и глубокой теории, и принуждает всю страну изучать их.

Когда обман становится партийной культурой и постепенно формирует мышление и привычки миллионов людей, то все общество становится фальшивым, претенциозным и бессмысленным. Общество без чести и доверия – это общество, находящееся в кризисе. Почему КПК создало такую ситуацию? Раньше это было ради идеологии, а теперь для собственной выгоды. Члены партии знают, что обманывают, но продолжают это делать. Если бы партия не выдвигала подобного рода лозунги и формализм, то ей было бы нечем запугивать народ. КПК не могла бы заставить людей следовать ей и бояться её.

Жить без совести и жертвовать справедливостью в интересах партии

Лю Шаоци в своей книге «О развитии партийной морали» поясняет необходимость «всем членам партии подчинить личные интересы партийным». В числе членов КПК никогда не было недостатка людей прямых, посвятивших себя стране и народу, никогда не было недостатка в честных партийных функционерах, которые действовали в интересах народа. Но они не могут участвовать в махинациях ради собственных выгод КПК. Под постоянным давлением «подчинить свои человеческие качества требованиям партии» они часто начинают понимать, что не могут так продолжать. Тогда они или рискуют потерять свою должность, или, что намного хуже, входят в число коррупционеров.

Китайский народ приобрёл большой личный опыт и на себе глубоко прочувствовал жестокий режим КПК, поэтому в нём развился глубочайший страх перед её силой. Именно поэтому люди не смеют вставать на защиту справедливости и больше не верят в Небесные законы. С начала они подчиняются партийной власти, затем постепенно утрачивают чувства и становятся безразличными ко всему, что не касается их лично. Даже логика их мышления сознательно сформирована партией для подчинения своей власти. Вот к каким результатам приводит мафиозная природа КПК.

КПК манипулирует патриотическими чувствами для подстрекательства народа

КПК использует такие призывы, как «патриотизм» и «национализм», для подстрекательства людей. Это не только партийные призывы к объединению, но и часто издаваемые приказы и проверенная временем стратегия. Читая националистические материалы пропаганды в иностранных изданиях «Жэньминь жибао», выясняется, что проживающие за рубежем китайцы, которые десятилетиями не решаются вернуться в Китай на жительство, становятся большими националистами, чем китайцы, живущие в Китае. Руководимый КПК китайский народ, не осмеливающийся сказать «нет» политике партии, достаточно осмелел, чтобы пойти на осаду посольства и консульства США в Китае, бросая яйца и камни, поджигая автомобили и американские флаги. Все это делается под знаменем «патриотизма».

Каждый раз, когда КПК сталкивается с серьезным вопросом, в котором требуется полное подчинение народа, для быстрой его мобилизации она пользуется призывами к народному «патриотизму» и «национализму». Во всех случаях, включая дела, связанные с Тайванем, Гонконгом, Фалуньгун, столкновением американского самолета-шпиона и военного самолета Китая, КПК пользуется комбинированными методами натиска террора и коллективной «промывки мозгов», приводя людей к мыслям о том, что они находятся на грани войны. Эти методы аналогичны тем, которые применялись немецкими фашистами.

Блокируя любую информацию, КПК очень успешно осуществляет «промывку мозгов». Китайский народ, не смотря на нелюбовь к КПК, имеет деформированное партией сознание. Например, во время войны американцев в Ираке, многие были потрясены ежедневными сообщениями ССTV[9]. Они испытывали гнев, желание мстить и сражаться и, в тоже самое время, они проклинали эту войну.

Без зазрения совести ставить партию выше страны и заставить людей принимать врага за родного отца

Одна из наиболее часто употребляемых фраз, используемых КПК для запугивания людей – «гибель партии и страны». Слово партия стоит на первом месте перед словом страна. Принцип основателей Китая: «Нет нового Китая без КПК». С детских лет китайцев учат, что нужно «слушаться партию», что нужно «поступать, как хорошие дети партии». Они поют, восхваляя партию: «Партия – моя мама, партия – моя родная мама», «Спасительная милость партии глубже океана», «Любовь к партии сильнее, чем к маме и папе», «Иди и сражайся там, куда посылает партия».[10] Когда случаются катастрофы, государство оказывает помощь, но люди благодарят партию и правительство, причем, сначала партию, а потом правительство. Военный девиз звучит так: «Партия командует ружьем». Даже когда китайские специалисты создавали специальную форму одежды для судей, они пришили четыре золотые пуговицы к вороту этих одежд. Пуговицы идут сверху вниз и символизируют Партию, Народ, Закон и Страну. Это указывает на то, что если вы даже являетесь судьёй, партия всегда выше закона, народа и страны.

Партия стала превыше всего в Китае, страна же подчиняется партии. Страна существует для партии, а партия рассматривается как воплощение народа и символ страны. Понятия любви к партии, её руководителям и стране смешались и, в результате, понятие патриотизма в Китае деформировалось.

Под аккуратным, но настойчивым влиянием КПК в системе образования и пропаганды у многих людей, партийные они или беспартийные, осознают они это или нет, начали путаться понятия партии и страны. Они уже согласились, что «интересы партии превыше всего», и поддерживают идею «интересы партии – это то же самое, что интересы страны и народа». В результате такой идеологической обработки, партия сформировала климат предательства национальных интересов.

Играть в «обновление» и называть преступления «великими достижениями»

Партия допустила много ошибок в истории, но всегда перекладывала ответственность за это на отдельных людей или группы путём «исправления и реабилитации». Это не только делало жертву бесконечно благодарной КПК, но и позволяло партии полностью отрицать всяческую ответственность за свои преступные действия. КПК заявляет, что она не только «не боится, что может совершить ошибки, но что она умеет хорошо исправлять их»[11], что также стало «волшебным напитком», помогающим КПК избежать ответственности, поэтому партия навсегда остается «великой, славной и справедливой».

А что, если бы однажды партия признала бы свои преступления во время расправы на площади Тяньаньмэнь и восстановила бы репутацию Фалуньгун? Но и тогда это были бы всего лишь вечные уловки, которые КПК применяет в безнадежной попытке оттянуть конец своего существования. У партии никогда не хватало мужества посмотреть внутрь себя, открыто признать свои преступления и расплатиться за свои ошибки.

КПК проявляет свою агрессивную сущность, Используя государственный терроризм в попытках уничтожения Истины, Доброты, Терпения

Фальсификацию самосожжения на площади Тяньаньмэнь, инсценированную культом КПК, можно рассматривать как ложь века. С целью подавления Фалуньгун, правительство действовало столь коварно, что смогло соблазнить пять человек, заявлявших, что они практикуют Фалуньгун, и с их помощью инсценировать самосожжение на площади Тяньаньмэнь. Пятеро, принявших участие в этом замысле, неумышленно, подписали свой собственный смертный приговор: они были или забиты до смерти на месте происходящих событий, или убиты после инцидента. Замедленный просмотр видеозаписи CCTV показывает, не вызывая и тени сомнения, что Лю Чуньлин, одна из пятерых «самосожженцев», погибла на месте событий от удара, нанесённого ей офицером полиции. Записи также демонстрируют такие неувязки как, например, у сидящего Ван Цзиндуна пластиковая бутылка (якобы наполненная бензином), стоявшая у него между ног, оказалась нетронутой после того, как пламя было погашено. Или, например, разговор врача с Лю Сыин, младшей из жертв, и присутствие съемочных камер, готовых к съемкам сцены. Эти и некоторые другие факты служат, вне всякого сомнения, доказательством того, что случай с «самосожжением» был злоумышленным обманом, подготовленным злостным режимом Цзян Цзэминя для того, чтобы ложно обвинить Фалуньгун.[12]

КПК использовала неописуемо жестокие методы в проводимой ею кампании по искоренению Фалуньгун. КПК узурпировала национальные финансовые ресурсы страны, накопленные за последние двадцать лет реформ и гласности; мобилизовала партию, правительство, войска, полицию, тайных агентов, иностранных дипломатов, правительственные и неправительственные организации; она манипулировала всеми мировыми СМИ, установив строгую информационную блокаду с использованием индивидуального подслушивания и подслушивания с помощью высоко развитой технологии. Все это с единственной целью – преследовать группу мирных людей, занимающихся Фалуньгун (китайской традиционной практикой цигун) для совершенствования тела, души и повышения нравственности в соответствии с принципом «Истина, Доброта, Терпение». Это зверское преследование невинных людей за их верования ещё раз демонстрирует разлагающуюся сущность КПК.

Никакие другие злодеи не лгали так беззастенчиво и так проникновенно, как Цзян Цзэминь и КПК. Они используют различные формы лжи с целью добиться возможности манипулирования различными понятиями и идеями, для более лёгкого оболванивания людей, чтобы они поверили лжи и испытывали ненависть к Фалуньгун. Вы верите в науку? КПК говорит вам, что Фалуньгун – суеверие. Вы думаете, что политика отвратительна? КПК говорит вам, что Фалуньгун занимается политикой. Вы завидуете богатым в Китае и за рубежом? КПК говорит вам, что Фалуньгун накапливает богатство. Вы против создания организаций? КПК говорит вам, что Фалуньгун – это тайная организация. Вы устали от культа личности, который длится в Китае целые десятилетия? КПК говорит, что Фалуньгун контролирует сознание. Вы сторонник патриотизма? Партия говорит, что Фалуньгун – враг Китая. Вы боитесь хаоса? Партия говорит, что он создает нестабильность. Вы задаётесь вопросом, придерживается ли Фалуньгун принципа «Истина, Доброта, Терпение»? КПК говорит, что Фалуньгун не следует истине, не добросердечен и не проявляет терпимости. У КПК деформированная логика. КПК заявляет, что доброта может вызвать желание убивать.

Думаете, правительство не занимается фабрикацией лжи? КПК фабрикует еще большую и шокирующую ложь – от самоубийств до самосожжения, от убийства родных до серийных убийств. Лжи столько, что трудно не начать верить в неё. Вам нравится Фалуньгун? КПК будет связывать оценку вашего уровня политического сознания с преследованием Фалуньгун, и или понизит вас в должности, или уволит. Она может лишить вас премии, если практикующие Фалуньгун, за которых вы отвечаете, отправляются в Пекин для апелляции. Таким образом вас заставят стать врагом Фалуньгун.

КПК тайно схватила множество практикующих Фалуньгун и отправила их в классы по «промыванию мозгов», надеясь таким образом заставить их отказаться от праведной веры и обещать прекратить практику. КПК использует различные грязные приемы, чтобы оказать давление на последователей Фалуньгун, применяет к ним различные виды жестоких пыток и даже наказывает членов их семей и коллег. КПК использует их родственников, карьеру и образование, чтобы убедить этих людей оставить Фалуньгун. КПК использует практикующих Фалуньгун, «успешно» подвергшихся «промыванию мозгов», чтобы мучить и «промывать мозги» другим. Порочная КПК настойчиво стремится преобразовать хороших людей в демонов и заставить их идти по безнадежному пути до конца их жизни.

Превратный социализм с «китайскими характерными чертами»

Термин «с китайскими характерными чертами» используется КПК для сокрытия своих преступлений. Компартия всегда заявляла, что успех китайской революции стал возможным, благодаря «соединению марксизма-ленинизма с конкретными реальностями китайской революции». КПК зачастую злоупотребляла термином «характерные черты» в качестве идеологической поддержки своей неустойчивой и зловредной политики.

Непостоянные и лживые средства

Эта обманчивая видимость «китайских характерных черт» привела КПК всего лишь к абсурду

Целью КПК в революции было обеспечение общественного владения средствами производства. КПК обманным путём, призывая молодёжь следовать идеалам коммунизма и единства, привлекла большое её количество в свои ряды. Многие из них даже предали свои семьи, передав семейное богатство КПК. Но через 83 года существования КПК вновь появился капитализм, и теперь уже как неотъемлемая часть партии, которая изначально призывала к эгалитаризму (равенству).

Сегодня новыми крупными капиталистами стали многие дети и родственники руководителей КПК, а многие члены партии стремятся присоединиться к этой группе нуворишей. В своё время КПК уничтожила крупных землевладельцев и капиталистов во имя революции и присвоила их собственность. Теперь же с помощью обмана и коррупции, новая «элита» КПК превратилась в еще более богатых капиталистов. Те, кто следовал за партией в начале революции, теперь вздыхают: «Если бы я знал, что так случится, я бы не пошёл за ними». А ныне, потратив несколько десятилетий своих жизней на изнурительный труд и борьбу, они поняли, что просто отдали собственность своих братьев и отцов, как в прочем и свою жизнь, культу КПК.

Коммунистическая партия говорит, что «материальный базис определяет надстройку».[13] На самом же деле, бюрократическая материальная база коррумпированных партийных функционеров определяет «надстройку высокого давления» – надстройку, полагающуюся на то, что высокое давление будет всегда поддерживаться. Таким образом, угнетение нации стало основой политики КПК.

Другая мерзкая черта КПК проявляется в том, что она изменяет определение концепций культуры, а затем использует эти изменённые определения для критики и контроля населения. Концепция «партия» – один из таких примеров. Ранее партии создавались и в Китае, и за рубежом, но только компартия превысила границы власти любого партийного коллектива. Если вы вступаете в партию, она контролирует все аспекты вашей жизни, включая ваше сознание, средства существования и личную жизнь. Когда КПК обладает политической властью, она осуществляет контроль над обществом, государством и государственным аппаратом. Она диктует свою волю в таких вопросах, как, кто должен руководить страной или быть министром обороны, какие правила и уставы необходимо ввести. Партия даже выносит решения по таким мелким вопросам как, где человек должен жить, на ком жениться и сколько детей он может иметь. КПК использует все существующие методы контроля.

Во имя диалектики, КПК полностью разрушила целостное мышление, способности приводить доводы и познавательный дух философии. В то время как КПК провозглашает принцип «каждому по труду», процесс «разрешения некоторым людям стать богатыми» производится по принципу «каждому в зависимости от уровня власти». КПК прикрывается лозунгом «служения людям от всего сердца» с целью обмана тех, кто верит в эти идеалы, а затем «промывает им мозги», контролирует их и постепенно превращает их в послушный инструмент, «служащий партии от всего сердца» и не смеющий встать на защиту прав человека.

Вероломная партия с «китайскими характерными чертами»

КПК, используя принцип, согласно которому интересы партии – превыше всего, деформировала китайское общество своим демоническим культом, создав по-настоящему уродливую форму существования человечества. Данная форма существования отличается от формы любого другого государства, страны или организации. Её принцип – не иметь никаких принципов; за её улыбкой совсем нет искренности, поэтому добросердечные люди не могут понять КПК и, следуя всеобщим нормам морали, не могут себе и вообразить, что столь злостное существо может представлять их страну. Объясняя всё «китайскими чертами», КПК утвердила себя среди других наций. Китайские черты» – это просто более мягкое выражение «злодейских черт КПК.

Китайская нация перед беспрецедентным моральным кризисом

В начале 1990-х годов в Китае была популярная поговорка: «Пусть я негодяй, но зато я никого не боюсь». Эта поговорка – плачевное следствие нескольких десятилетий вредного владычества КПК, сумевшего разложить нацию. Существует видимость экономического процветания, но оно сопровождается быстрым разложением морали во всех сферах общества.

Депутаты Собрания народных представителей часто обсуждают тему «честности и доверия» на своих Съездах. На вступительных экзаменах в университет требуется, чтобы студенты писали работу по теме «честность и доверие». Всё это свидетельствует о том, что существует нехватка честности и доверия и, что падение морали стало невидимым, но вездесущим кризисом китайского общества. Коррупция, присвоение чужого имущества, поддельное производство, обман, злой умысел и разложение общественных норм охватили всё общество. Между людьми не существует элементарного доверия.

Те, кто заявляют, что довольны повышением жизненного уровня в стране, разве не думают, прежде всего, о стабильности своей жизни? Что является самым главным фактором социальной стабильности? Это – мораль. Общество с разлагающейся моралью не способно обеспечить свой народ уверенностью в завтрашнем дне.

Сегодня КПК разрушила почти все традиционные религии и поколебала всю традиционную систему ценностей китайского народа. То, как беззастенчиво КПК захватывает богатства и обманывает людей, на самом деле, имеет рикошетный эффект на всё общество, разлагает его, и толкает народ на бесчестие. Правящая порочными методами КПК может существовать только в корумпированом обществе. Именно поэтому она делает все возможное, чтобы опустить людей до своего уровня, пытаясь превратить их в разной степени прожектёров. Именно так вероломная сущность КПК подрывает моральные основы китайского народа, поддерживавшие его на протяжении длительного времени.

Заключение

«Легче изменить реки и горы, чем человеческую природу»[14]. История доказывает, что каждый раз, когда КПК ослабляет кабалу и цепи, она никогда не имеет намеренья их сбросить. После Великого голода 1960-х, с целью восстановления сельскохозяйственного производства, КПК приняла программу «Три свободы и один договор» (Сань Цзы И Бао)[15]. Однако, она не отменила статус «раба» у китайских крестьян. Ни «Экономическая реформа», ни «либерализация», проходившие в 1980-х годах, не остановили КПК, поднявшую в 1989 г. нож мясника на свой народ. И в будущем КПК будет по-прежнему подновлять свой «фасад», но никогда не изменит своей порочной природы.

Кое-кто может подумать, что прошлое принадлежит прошлому, что ситуация изменилась, и КПК сегодня не та, что была раньше. Может быть, кто-то удовлетворен этой ложной картиной и даже ошибочно поверил, что компартия изменяется к лучшему, находится в процессе реформ или имеет намерение измениться к лучшему. Таким образом, они стараются забыть беспокоящие воспоминания о прошлом. Благодаря таким мыслям, они лишь дают банде преступников возможность выжить и продолжать угрожать человечеству.

КПК предпринимает всевозможные меры, чтобы заставить людей забыть прошлое. Однако трудности борьбы всего китайского народа за своё существование – это напоминание о несправедливости, которую они испытали, будучи во власти КПК.

В действительности, история КПК – это история, которая «отрезает людям память»; это история, в которой дети не имеют представления о том, что пережили их родители; история, в которой сотни миллионов граждан переживают конфликт между отвращением к кровавому прошлому КПК и надеждой на будущее КПК.

Когда злой призрак коммунизма возник в мире людей, компартия выпустила на волю все отбросы общества и воспользовалась восстанием хулиганов для того, чтобы захватить и установить свою политическую власть. С помощью крови и тирании она установила и теперь поддерживает деспотизм в форме «собственности партии». Применяя так называемую идеологию «борьбы», которая противоестественна природе, законам Неба, человеческой природе и Вселенной, она разрушает человеческое сознание, доброту и продолжает разрушать традиционную культуру и нравственность. КПК использует кровавые расправы, и насильственное «промывание мозгов» для установления злотворного культа коммунизма; КПК формирует народ с деформированным сознанием для того, чтобы продолжать править страной,

В истории КПК были жестокие периоды, когда красный террор достигал своего апогея. Были и странные периоды, когда партия едва-едва удерживалась от полного развала. Каждый раз, чтобы выйти из кризиса, партия прибегала к уловкам, но каждый раз это был шаг к новому витку насилия и обмана китайского народа.

Когда люди смогут различить низменную природу компартии и действительно воспротивятся обману этих фальшивых образов, вот тогда придёт конец КПК с ее беспринципной природой.

* * *

55 лет правления КПК –это всего лишь миг в пятититысячелетней истории Китая. До возникновения КПК Китай создал самую величественную цивилизацию в истории человечества. КПК, ухватившись за внутренние беспорядки и иностранное вторжение, повергла в хаос весь китайский народ. Уничтожены десятки миллионов жизней, разрушено бессчетное количество семей, принесены в жертву экологические ресурсы, от которых зависит жизнеспособность Китая. Что может быть более опустошительным, чем варварское, почти полное уничтожение основ китайской морали и бесценных культурных традиций?

Какое будущее ожидает Китай? Какое направление развития изберет Китай? Эти вопросы слишком серьезны, чтобы обсуждать их на бегу. Во всяком случае, ясно одно: если не будет восстановлена мораль народа, если не произойдёт возвращения к гармоничным отношениям между людьми и природой, между Небом и Землей, если не будет веры, и если не будет создана культура миролюбивого сосуществования людей, то светлое будущее для китайской нации станет невозможным.

За десятилетия «промывания мозгов» и репрессий КПК внедрила китайцам свой образ мышления, свои стандарты оценок добра и зла. Это привело людей к тому, что они приняли и, до некоторой степени, начали оправдывать извращенную и лживую природу КПК, стали частью этой лжи, тем самым обеспечивая идеологическую основу для существования КПК.

Чтобы уничтожить в нас извращенную доктрину, внедренную КПК, начать различать совершенно беспринципную её природу и возродить нашу человеческую природу и наше сознание, необходимо сделать очень важный первый шаг – шаг на пути к плавному переходу к обществу, свободному от КПК.

Насколько спокойно и мирно может осуществиться этот переход, зависит от сердца каждого китайца. Несмотря на то, что, как кажется, КПК владеет всем национальным богатством и всеми механизмами насилия в стране, если каждый гражданин поверит в силу правды и спасительную силу нашей морали, злой призрак КПК лишится основы своего существования. Все богатства тут же вернутся в правильные руки. Вот тогда-то и произойдёт возрождение Китая.

Только без компартии возродится новый Китай.

Только без компартии у Китая появится надежда.

Без китайской компартии добрый и справедливый китайский народ возродит историческое величие Китая.

Вернуться к вступлению:
Коммунизм: что же это в действительности?

[1] Традиционная идея конфуцианства заключается в том, что императоры и другие властители управляют по мандату Неба. Чтобы получить такую власть, надо обладать моральными качествами, соответствующими этой выcшей ответственности. Подобные высказывания имеются в трудах философа Менция (Мэн-цзи). В стихе «Кто дает власть монарху?», когда у него спрашивают, кто даровал землю и власть династии Сунь, Менций отвечает: «Все идет от Неба». Идея божественности власти имеется в христианской традиции. В Библии сказано: (Послание к римлянам 13:1) «Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены».

[2] Центр зависит от экономического развития, а два опорных пункта: поддержка четырех базовых принципов (социалистический путь, диктатура пролетариата, власть КПК и идеология марксизма-ленинизма-маоизма) и продолжение политики реформ и гласности.

[3] Данные отчета «Синьхуа ньюс» от 4.03.2004.

[4] Му – единица земельной меры, 1 га =15 му.

[5] Данные агентства «Синьхуа ньюс» от 29.02.2004

[6] «Три принципа отрицания» – продукт прошлого. В 1979 г. Дэн Сяопин предложил «Три принципа отрицания», чтобы стимулировать людей в выражении своего мнения: не требовать этикета, не нападать, не отмечать ошибок. Это напоминало людям аналогичные призывы Мао в 1950 г., за которыми последовали грубые репрессии тех, кто осмелился говорить. Теперешние новые предложения «Трех отрицаний» соотносятся с «развитием без споров, развитие без борьбы и прогресс без удовлетворения».

[7] Статья 23 Основного закона Гонконга предложена правительством Гонконга под давлением Пекина. Эта статья представляла собой попытку серьезного покушения на свободы и права человека в Гонконге, нарушая политику «одно государство, две системы», предложенную КПК. Статья 23 получила полный отказ, и вопрос о ней был закрыт в 2003 г.

[8] Лю Шаоци, председатель Китая с 1959 по 1968 год, рассматривался как наследник Мао Цзэдуна. Во время Культурной революции (1966-1968) его преследовали как предателя, шпиона и ренегата. Он умер в 1969 г., претерпев мучения и заключение.

[9] CCTV – центральное китайское телевидение, компания, принадлежащая центральному правительству, находящаяся под его полным контролем. Официальный рупор новостей Китая.

[10] Цитируются названия песен, исполнявшихся в период правления Мао в 1960-70-х годах.

[11] Мао сказал, что мы «не боимся совершать ошибки, но стараемся их исправить».

[12] Для полного ознакомления с видеоматериалами о «самосожжении» обратитесь к сайту Интернет: www.clearwisdom.net/emh/special_column/self-immolation.html

[13] Надстройка, в контексте марксистской теории, – совокупность идеологических отношений в субъективной деятельности человека, определяющаяся материальным базисом общества.

[14] Другая китайская поговорка того же содержания: «Лиса может поменять шкуру, но не привычки».

[15] Политика экономических реформ была предложена председателем Китая Лю Шаоци в программе «Три свободы и один договор». Программа провозглашала использование земли частными лицами, свободный рынок, ответственность предприятий за производство и прибыль, фиксированную производительность сельского хозяйства.

Предыдущая часть: Комментарий 7. История убийств коммунистической партии Китая

Предисловие

#img_left_nostream#Крах социалистического блока вслед за крахом Советского Союза в начале 1990-х годов отметил падение коммунизма спустя почти столетие со дня его возникновения. Однако КПК неожиданно уцелела и все еще руководит Китаем – страной, в которой проживает пятая часть населения Земли. Возникает неизбежный вопрос: является ли КПК на сегодняшний день все еще действительно коммунистической?

В сегодняшнем Китае никто, включая членов партии, уже не верит в коммунизм. После пятидесяти лет социализма КПК признала частную собственность, появилась фондовая биржа. Открывая новые предприятия, КПК прибегает к иностранным капиталовложениям, эксплуатируя, как может, рабочих и крестьян. Это полностью противоречит идеалам коммунизма. Несмотря на компромисс в отношении капитализма, КПК продолжает свой деспотичный контроль населения Китая. Пересмотренная в 2004 году Конституция все еще твердо заявляет, что «под руководством Компартии Китая китайский народ всех национальностей в своих действиях руководствуется марксизмом-ленинизмом, идеями Мао Цзэдуна и теорией Дэн Сяопина».

«Леопард умер, но шкура его еще осталась» [1]. У современной КПК осталась лишь «эта шкура». КПК унаследовала ее и использует для поддержания своей власти в Китае.

Какова же сущность этой «шкуры», т.е. что же представляет собой сама КПК?

По сути, коммунистическая партия является дьявольским культом, наносящим вред человечеству.

Несмотря на то, что коммунистическая партия никогда не называла себя культом, она соответствует всем характерным признакам религиозного культа (см. Таблицу 1). С начала своего существования она рассматривала марксизм как абсолютную истину. Она набожно поклонялась Марксу как своему духовному богу, призывая людей к борьбе не за жизнь, а на смерть с целью построения «коммунистического рая на земле».

Таблица 1. Характерные признаки культа у КПК

Коммунистическая партия в корне отличается от любой истинной религии. Все истинные религии верят в Бога и милосердие и, говоря о нравственности, наставляют людей на путь спасения души. Коммунистическая партия не верит в Бога и выступает против традиционной морали.

То, что сотворила коммунистическая партия, подтверждает, что она является дьявольским культом. «Вероучение» коммунистической партии, основанное на классовой борьбе, насильственной революции и диктатуре пролетариата, привело к так называемой «коммунистической революции», полной крови и насилия. Красный террор при коммунизме, длившийся в течение столетия, принес бедствия десяткам стран мира и стоил десятки миллионов жизней. Коммунистическая вера, создавшая ад на земле, является ни чем иным, как самым ужасным культом в мире.

Черты культа у коммунистической партии можно обобщенно описать в следующих шести пунктах.

Коммунистическая партия рассматривает марксизм как свое «вероучение», представляя его как «неоспоримую истину». В «вероучении» коммунистической партии отсутствует милосердие и терпимость. Напротив, оно полно самонадеянности. Марксизм являлся продуктом раннего капитализма, когда производительность труда была низкой, а наука развита слабо. В нем отсутствовало истинное понимание всех отношений человека и общества или человека с природой. К сожалению, эта еретическая идеология переросла в международное коммунистическое движение, более столетия причиняя вред человеческому миру, прежде чем люди, познав ее полную ошибочность на практике, не отказались от нее.

Партийные вожди, начиная с Ленина, всегда совершенствовали «вероучение» культа. Начиная с теории Ленина о насильственной революции, теории Мао Цзэдуна о перманентной революции в условиях диктатуры пролетариата до «Трёх представительств» Цзян Цзэминя, история коммунистической партии полна подобных еретических теорий и ошибок. Хотя эти теории полны внутренних противоречий и постоянно приводили на практике к бедствиям, коммунистическая партия всё ещё заявляет, что они универсально правильны, и заставляет людей изучать свои доктрины.

Уничтожение инакомыслия является самым эффективным методом дьявольского культа коммунизма в распространении своей доктрины. Поскольку доктрина и манера поведения этого дьявольского культа крайне нелепы, КПК вынуждена заставлять людей принимать их, полагаясь на насилие в устранении инакомыслия. После того, как КПК захватила бразды правления в Китае, она начала «земельную реформу», чтобы устранить класс землевладельцев; «социалистическую реформу» в промышленности и торговле, чтобы устранить капиталистов; «движение чистки реакционеров», чтобы устранить народные верования и чиновников, которые занимали посты до того, как коммунисты пришли к власти; «движение против правых», чтобы заставить интеллигенцию замолчать; и Великую Культурную революцию, чтобы уничтожить традиционную китайскую культуру. КПК смогла объединить весь Китай под дьявольским культом коммунизма и достичь ситуации, когда каждый читал Красную книгу, исполнял «танец верности» и «спрашивал указания партии утром и докладывал партии вечером». После эпохи правления Mao и Дэна КПК заявляет, что Фалуньгун (традиционная практика совершенствования, в основе которой лежат принципы Истина, Доброта, Терпение) боролся с ней за массы, и поэтому она намерена уничтожить Фалуньгун. КПК начала целенаправленный геноцид против Фалуньгун, продолжающийся и по сей день.

От Маркса до Цзян Цзэминя портреты вождей КПК явно выставляются для поклонения. Абсолютная власть лидеров коммунистической партии запрещает любое сомнение. Mao Цзэдун был представлен как «красное солнце» и «великий кормчий». Партия перегибала палку, восхваляя его труды, говоря, что «одно предложение равняется 10 000 обычных предложений», Дэн Сяопин, являясь «рядовым членом партии», некогда руководил китайской политикой, как повелитель. Идея «трех представительств» Цзян Цзэминя содержит в себе чуть более 40 символов, включая иероглифов и пунктуацию, но четвёртый Пленум ЦК КПК превознёс её как «дающую творческий ответ на вопросы о том, что такое социализм, как строить социализм, какую партию мы строим, и как её строить». Партия также непомерно хвалила идею «трех представительств», притворно утверждая, что это продолжение и развитие марксизма-ленинизма, мыслей Мао Цзэдуна и теории Дэн Сяопина.

Зверские убийства невинных людей Сталиным, катастрофическая Великая Культурная революция, начатая Мао Цзэдуном, приказ Дэн Сяопина относительно бойни на Тяньаньмэнь и продолжающееся преследование Фалуньгун Цзян Цзэминем – ужасные результаты дьявольской диктатуры коммунистической партии.

С одной стороны, КПК предусматривает в своей Конституции: «Вся власть в Китайской Народной республике принадлежит народу. Всекитайское Собрание Народных Представителей и местные собрания народных представителей разных уровней являются органами, через которые народ осуществляет государственную власть». «Ни одна организация или частное лицо не имеет привилегий перед Конституцией или законом».[2] С другой стороны, Устав КПК оговаривает, что руководящая роль КПК является ключевой в построении китайского социализма, отвергая страну и людей. Председатель Постоянной комиссии Всекитайского Собрания Народных Представителей (ВСНП) выступал с «важными речами» по всей стране, заявляя, что ВСНП, высший орган государственной власти, должен следовать руководящей роли КПК. Согласно принципу «демократического централизма», вся партия должна повиноваться Центральному Комитету партии. Говоря конкретнее, то, на чём ВСНП действительно настаивает – это на диктатуре Генерального секретаря, который, в свою очередь, защищён законодательством.

Организация КПК чрезвычайно жёсткая: для вступления в партию человеку нужны рекомендации двух её членов; кандидат в члены партии, вступая в её ряды, должен поклясться в верности партии; члены партии должны платить членские взносы, посещать организационные мероприятия и принимать участие в групповых политических занятиях. Партийные организации пронизывают все уровни власти. В каждой деревне, городе и провинции существуют первичные организации и ячейки компартии. КПК руководит не только партийными делами и членами партии, но также беспартийными и всей структурой общества, которое должно подчиняться «руководящей роли партии». В те годы, когда проводились кампании классовой борьбы, служители культа КПК, партийные секретари всех уровней, чаще всего не знали, что делать, кроме как наказывать людей.

«Критика и самокритика» на партийных собраниях служили общим бесконечным средством управления умами членов партии. В течение своего существования, КПК инициировала множество политических кампаний, чтобы осуществить «чистку рядов партии», «улучшить партийную атмосферу», «выявить предателей», «вычистить антибольшевистский корпус» («Корпус AБ»[3]) и «дисциплинировать партию». Она, используя насилие и террор, периодически проверяла «партийный дух», чтобы удостовериться в преданности членов самой партии, и в том, что они всегда идут с ней в ногу.

Вступление в КПК подобно подписанию безвозвратного договора на продажу души и тела. Своими постановлениями, всегда превышающими законы государства, партия может по желанию исключить любого члена, в то время как отдельный член партии не может выйти из КПК, не подвергшись серьёзному наказанию. Выход из партии рассматривается как неверность и предательство и навлекает страшные последствия. В ходе Великой Культурной революции, когда культ КПК обладал абсолютной властью, всем было известно, что, если партия захотела Вас убить, Вы не смогли бы выжить; если партия захотела, чтобы Вы жили, Вы не смогли бы умереть. Если бы человек совершил самоубийство, то его назвали бы человеком, который «боится народной кары за свои преступления», и были бы наказаны члены его семьи.

Процесс принятия решения партией действует подобно чёрному ящику, поскольку внутрипартийная борьба должна быть сохранена в абсолютной тайне. Партийные документы являются конфиденциальными. Боясь разоблачения своих преступных действий, КПК часто нападает на диссидентов, обвиняя их в «разглашении государственных тайн».

Мао Цзэдун сказал: «Революция – не званый обед, или написание эссе, или создание картины, или вышивание; она не может быть столь утончённой, настолько неторопливой и нежной, настолько умеренной, доброй, учтивой, сдержанной и великодушной. Революция – это восстание, акт насилия, посредством которого один класс свергает другой».[4]

Дэн Сяопин рекомендовал «убийство 200 000 человек в обмен на 20-летнюю стабильность».

Цзян Цзэминь приказал «уничтожить их (практикующих Фалуньгун) физически, опорочить их репутацию и разорить их материально».

В ходе своих предыдущих политических кампаний КПК, используя насилие, убила бесчисленное количество людей. Она учит людей обращаться с врагом «по-зимнему холодно». Подразумевается, что красный флаг красен оттого, что был «окрашен красной кровью мучеников». Партия поклоняется красному цвету в следствие своего пристрастия к крови и убийствам.

КПК демонстрирует «героические» примеры, поощряя людей жертвовать собой ради партии. Когда Чжан Сыдэ умер, работая у печи по производству опиума, Мао Цзэдун похвалил его, сказав, что его смерть «тяжёлая, как гора Тайшань».[5] В те безумные годы «смелые слова» такие, как «не бойся ни трудностей, ни смерти» и «горькая жертва усилит смелое решение; мы посмеем заставить солнце и луну сиять в новых небесах», поднимали энтузиазм, необходимый при крайней нехватке материальных ресурсов.

В конце 1970-х годов Вьетконг направил войска в Камбоджу и сверг режим «красных кхмеров», насажденный КПК и совершивший отвратительные преступления. Хотя КПК была в ярости, но не могла послать войска, чтобы поддержать «красных кхмеров», так как Китай и Камбоджа не имели общей границы. В ответ КПК начала войну против Вьетнама на китайско-вьетнамской границе, чтобы наказать Вьетконг под видом «самообороны». Десятки тысяч китайских солдат пожертвовали кровью и жизнью во имя этой борьбы между двумя коммунистическими партиями. Их смерть, фактически, не имела никакого отношения к территориальному суверенитету. Однако несколько лет спустя КПК позорно увековечила память бессмысленных жертв, многих наивных и ярких молодых жизней как «революционный героический дух», бесстыдно используя песню «безупречное поведение, окрашенное кровью». 154 китайских мученика погибли в 1981 году, возвращая Китаю гору Фака в провинции Гуанси, но КПК небрежно отдала её Вьетнаму, когда Китай и Вьетнам пересматривали границы.

Когда в начале 2003 г. распространение атипичной пневмонии угрожало жизням людей, КПК с готовностью приняла на работу большое количество молодых медсестёр. Эти женщины были сразу приставлены ухаживать за больными атипичной пневмонией. КПК посылает молодых людей на самую опасную линию фронта, ради создания «выдающего образа» партии, «не боящейся ни трудностей, ни смерти». Однако КПК не объясняет, где были остальные 65 миллионов её членов, какой образ партии они создали.

КПК пропагандирует атеизм и утверждает, что религия – «духовный опиум», который может одурманить людей. Она использовала свою власть, чтобы уничтожить все религии в Китае, и затем обожествила себя, дав абсолютную власть в стране культу КПК.

В то же самое время, уничтожая религию, компартия также разрушала традиционную культуру. Она утверждала, что традиции, мораль и нравственность – суть средневековье, суеверие и мракобесие, и уничтожала их во имя революции. В ходе Великой Культурной революции, широко распространённые уродливые явления, такие как муж и жена, обвиняющие друг друга; студенты, бьющие своих преподавателей; отцы и сыновья, ополчившиеся друг на друга; хунвэйбины, произвольно и безжалостно убивающие невинных; избиение мятежников, грабёж и мародерство, разрушали китайские традиции. Эти явления были естественным последствием уничтожения человеческой природы.

После установления своего режима КПК вынудила национальные меньшинства заверить коммунистическое руководство в своей преданности, подвергая опасности богатую и красочную национальную культуру, которую они создали.

4 июня 1989 г. так называемая Народная освободительная армия устроила резню студентов в Пекине. Это привело к полной потере китайцами надежды на политическое будущее своей страны. С тех пор весь народ сосредоточился на зарабатывании денег. С 1999 года по сей день КПК жестоко преследует Фалуньгун, выступая против принципа «Истина, Доброта, Терпение», приводя таким образом к ускорению падения моральных норм.

С начала этого нового столетия новый виток незаконного землепользования[6] и конфискации денежно-кредитных и материальных средств, осуществляемый коррумпированными чиновниками КПК, находящимися в сговоре со спекулянтами, оставил многих людей без средств к существованию, сделал бездомными. Число людей, обращающихся к правительству в попытке восстановить справедливость, резко увеличилось, и социальный конфликт усилился. Крупномасштабные протесты стали частыми явлениями, их яростно подавляют милиция и вооружённые силы. Фашистская природа «Республики» стала очевидной, и общество утратило мораль и совесть.

В прошлом злодей не вредил своим ближайшим соседям, или, как говорится в поговорке, «Лиса охотилась вдалеке от дома». В настоящее время, когда люди хотят подставить кого-то, они предпочитают подставить своих родственников и друзей и называют это «прерыванием отношений». В прошлом китайцы ценили честность, а сегодня люди высмеивают бедных, не продажных людей. История разрушения человеческой природы и морали в Китае ярко показана в приведенной ниже поэме:

«В 50-х люди помогали друг другу,

В 60-х люди боролись друг с другом,

В 70-х люди обманывали друг друга,

В 80-х люди заботились только о себе,

В 90-х люди использовали в своих интересах всех, с кем встречались».

Единственной целью создания КПК был захват власти вооруженным путём с последующим построением системы государственной собственности, в которой государство является монополистом при плановой экономике. Дикие амбиции КПК далеко превосходят устремления обычных еретических культов, которые просто занимаются накоплением денег.

В стране с социалистической государственной собственностью, которой управляет КПК, партийные организации, наделённые огромной властью, то есть партийные комитеты и ячейки различных уровней захватили всю государственную инфраструктуру. Партийные организации как собственники руководят на различных уровнях государственным аппаратом, извлекая средства прямо из государственного бюджета. КПК, подобно вампиру, высасывает из нации огромные средства.

Когда упоминают об убийстве людей нервно-паралитическим газом «Зарин» сектой «Аум Сенрикё», о самоубийствах ордена «Храм Солнца», массовом самоубийстве более 900 последователей «Народного Храма» Джима Джонса, все содрогаются от страха и возмущения. Однако КПК, дьявольский культ, совершивший в тысячу раз худшие преступления, наносит вред бесчисленному количеству жизней. Это происходит потому, что КПК обладает следующими уникальными чертами, которых нет у обычных культов.

В большинстве стран, если Вы не исповедуете какую-то религию, Вы можете наслаждаться своей жизнью, не читая литературы или не слушая информацию о принципах этой религии. Однако в Китае человеку невозможно жить без постоянной обработки доктринами КПК и пропаганды ее культа, поскольку КПК с момента захвата власти превратила этот дьявольский культ в государственную религию.

КПК начинает прививать свои политические идеи уже в детском саду и начальной школе. Нельзя получить высшее образование или повышение в должности без прохождения политического экзамена. Ни один из вопросов на политическом экзамене не допускает независимого мышления. Те, кто сдают экзамены, обязаны заучивать стандартные ответы, подготовленные компартией, чтобы успешно сдать эти экзамены. Несчастные китайцы вынуждены повторять проповеди КПК, даже когда они ещё молоды, многократно «промывая себе мозги». Когда работников выдвигают на более высокие должности в правительстве, независимо от того, члены они КПК или нет, они должны окончить партийную школу. Выпускник партийной школы не получит продвижения, пока не будет полностью отвечать соответствующим требованиям этой школы.

В Китае, где КПК является государственной религией, не позволено существовать группам с отличными от партии взглядами. И даже «демократические партии», которые просто созданы КПК как политическая ширма, и реформированная церковь, существующая по принципу «трех самостоятельностей» («самоуправление, самофинансирования и самоорганизация»), должны формально признать руководящую роль КПК. Преданность КПК должна быть превыше всего, согласно истинно сектантской логике КПК.

Этот дьявольский культ смог стать государственной религией благодаря тому, что КПК обладала полным контролем над обществом, отобрала у людей свободу. Этот вид контроля беспрецедентен, так как КПК лишила людей частной собственности, которая является основой свободы. До 1980-х гг. люди в городах могли заработать на жизнь, работая только на руководимых партией предприятиях. Крестьяне в сельских районах должны были жить на земельных участках, принадлежащих партийным коммунам. Никто не мог избежать контроля КПК. В такой социалистической стране, как Китай, организации КПК вездесущи на всех уровнях от правительства до самых низов общества, включая деревни. Через партийные комитеты и ячейки на всех уровнях КПК удерживает абсолютный контроль над обществом. Такой жёсткий контроль полностью уничтожает индивидуальную свободу: свободу передвижения (регистрационная система прописки по месту жительства), свободу слова (500 000 «реакционеров» были репрессированы КПК, потому что они воспользовались свободой слова), свободу мысли (Линь Чжао и Чжан Чжисинь[7] были убиты за то, что сомневались в КПК) и свободу получения информации (чтение запрещённых книг или прослушивание «радиостанций врагов» – незаконны; поиск в Интернете также контролируется).

Возможно, кто-то скажет, что в настоящее время частная собственность разрешена КПК, но мы не должны забывать, что эта политика реформ и открытости появилась только тогда, когда социализм достиг состояния, при котором людям не хватало еды, и народное хозяйство было на грани краха. КПК должна была отступить, чтобы спасти себя. Однако даже после реформ и открытости КПК никогда не ослабляла своего контроля над людьми. Продолжающееся зверское преследование практикующих Фалуньгун могло произойти только в стране, которой управляет коммунистическая партия. Если бы КПК смогла стать экономическим гигантом, чего она и желает, тогда она усилила бы свой контроль над китайским народом.

Почти все злые культы управляют своими последователями или сопротивляются внешнему воздействию путем насилия. Однако никто из них не прибегал к насилию с таким размахом, как это делает без всяких угрызений совести КПК. И даже общее количество смертельных случаев, вызванных всеми другими злыми культами по всему миру, не может сравниться с числом людей, убитых КПК. Культ КПК рассматривает человека наряду с убийством лишь как средство для достижения своей цели. Таким образом, КПК не ставит перед собой никаких ограничений и не сомневается в необходимости преследования людей. Любой, включая сторонников, членов и лидеров КПК, может стать мишенью для нападок.

Содействие КПК режиму «красных кхмеров» в Камбодже является типичным примером жестокости коммунистической партии и её пренебрежения к жизням людей. Вдохновленная и ведомая учением Мао Цзэдуна кампучийская компартия под руководством Пол Пота за три года и восемь месяцев своего господства вырезала два миллиона человек – приблизительно четверть населения этой маленькой страны – чтобы «уничтожить систему частной собственности». Из общего количества погибших, более 200 000 жертв были этническими китайцами.

В качестве напоминания о преступлениях компартии и в память жертв в Камбодже создан мемориальный музей, документально подтверждающий и рассказывающий о злодеяниях «красных кхмеров». Музей находится в бывшей тюрьме «красных кхмеров». Первоначально это была средняя школа, здание которой Пол Пот переделал под тюрьму С-21, предназначенную для политзаключённых. Здесь содержались многие представители интеллигенции и были замучены в ней до смерти. Наряду с тюремными зданиями и различными инструментами пыток представлены также фотографии жертв перед казнью. Документально подтверждаются многие ужасающие издевательства: перерезание горла, высверливание мозга, убийство младенцев, которых бросали об пол, и т. п. Сообщалось, что всем этим методам пыток обучали «эксперты и технические профессионалы», которых КПК послала в поддержку «красным кхмерам». КПК даже обучала фотографов, которые специализировались на съёмках заключённых перед казнью, либо для документального подтверждения, либо для развлечения.

Именно в этой тюрьме С-21 извлекали человеческий мозг с целью изготовления высокопитательной пищи для лидеров кампучийской компартии. Заключённых привязывали к стулу перед машиной для сверления головы. Жертва была чрезвычайно напугана, когда быстро вращающееся сверло прокалывало голову сзади и быстро и эффективно извлекало мозг, пока жертва ещё была жива.

Что делает компартию настолько тираничной и настолько злой? Коммунистический призрак пришёл в этот мир с миссией устрашения. В конце «Манифеста Коммунистической партии» есть очень известный абзац: «Коммунисты считают презренным делом скрывать свои взгляды и намерения. Они открыто заявляют, что их цели могут быть достигнуты лишь путём насильственного ниспровержения всего существующего общественного строя. Пусть господствующие классы содрогаются перед коммунистической революцией. Пролетариям нечего в ней терять, кроме своих цепей. Приобретут же они весь мир».

Миссия этого призрака состояла в том, чтобы, используя насилие, открыто бросить вызов человеческому обществу, разрушить старый мир, «уничтожить частную собственность», «устранить характер, независимость и свободу буржуазии», устранить эксплуатацию, уничтожить семью и позволить пролетариату управлять миром.

Эта политическая партия открыто демонстрировала желание «бить, крушить и грабить», не скрывая своей злой сути, и объявила, убеждённая в своей правоте, в «Манифесте Коммунистической партии»: «Коммунистическая революция есть самый решительный разрыв с унаследованными от прошлого отношениями собственности; неудивительно, что в ходе своего развития она самым решительным образом порывает с идеями, унаследованными от прошлого».

Каково происхождение традиционного мышления? Согласно атеистической теории, традиционное мышление естественно возникает на основе законов природы и общества. Оно есть результат непрерывного движения Вселенной. В понимании тех, кто верит в Бога, человеческие традиции и моральные ценности даются Богом. Независимо от их происхождения, самая фундаментальная человеческая этика, поведенческие нормы и критерии оценки хорошего и плохого относительно устойчивы; они были основой регулирования человеческого поведения и поддержания общественного строя в течение тысяч лет. Если бы человечество утратило моральные нормы и критерии оценки хорошего и плохого, разве люди не превратились бы в животных? Когда «Манифест Коммунистической партии» заявляет, что «категорически порвёт с традиционными идеями», это угрожает основе нормального существования человеческого общества. Коммунистической партии было суждено стать дьявольским культом, который ведёт человечество к уничтожению.

Весь «Манифест Коммунистической партии», который формулирует руководящие принципы компартии, пронизан резкими заявлениями, в нём нет ни капли доброты и терпимости. Маркс и Энгельс думали, что с помощью диалектического материализма они нашли закон общественного развития. Опираясь, таким образом, на “универсальное” средство, они подвергли сомнению всё и отрицали всё. Они упрямо навязывали людям иллюзии коммунизма, не колебались в использовании насилия для разрушения существующих общественных структур и культурных основ. То, что принёс “Манифест” новорожденной коммунистической партии, было дьявольским призраком, который противостоит законам Небес, истребляет человеческую природу и проявляется в высокомерной, чрезвычайно эгоистичной и абсолютно разнузданной форме.

Маркс и Энгельс привили коммунистической партии злой дух. Ленин основал коммунистическую партию в России и насильственно сверг Временное правительство, созданное после Февральской революции[8], прервал ход буржуазной революции в России, захватил власть и получил точку опоры для коммунистического культа. Однако успех Ленина не означал победы пролетариата во всём мире. Наоборот, как говорится в начале «Манифеста Коммунистической партии», «Все силы старой Европы объединились для святой травли этого призрака». После рождения компартии, Европа немедленно столкнулась с проблемой выживания и боялась быть уничтоженной в любой момент.

После Октябрьской революции[9] русские коммунисты (большевики) дали людям не мир и хлеб, а только кощунственное убийство. Войска на фронтах проигрывали войну, а революция разрушала экономику общества. Как следствие, люди начинали мятеж. Гражданская война быстро распространилась по всей стране, и крестьяне отказались обеспечивать продуктами города. Полномасштабный бунт начался среди донских казаков; их борьба с Красной Армией привела к жестокому кровопролитию. Варварскую, зверскую братоубийственную природу этих сражений можно найти в литературе, например, в «Тихом Доне» Шолохова и его сборнике рассказов о Доне. Войска под предводительством бывшего белого армейского адмирала Александра Колчака и генерала Антона Деникина в какой-то момент почти свергли российскую коммунистическую партию. Как новорожденную политическую силу, коммунистическую партию не принимала почти вся страна, возможно потому, что коммунистический культ был слишком злым, чтобы завоевать народные сердца.

Опыт КПК был подобен опыту российской партии. Начиная с «Инцидента Мажи» и «Резни 12-го апреля»[10] до пятикратного подавления в областях, которыми управляли китайские коммунисты, и, в конечном счёте, до предпринятого «Долгого марша» в 25 тысяч километров, КПК всегда стояла перед угрозой уничтожения.

Коммунистическая партия зародилась с намерением во что бы то ни стало разрушить старый мир. Тогда ей пришлось столкнуться с реальной проблемой: как выжить и не быть уничтоженной. Компартия жила в постоянном страхе своего собственного разложения. Выживание стало главным делом коммунистического культа, его всепоглощающим фокусом. С развалом международного коммунистического союза, кризис выживания КПК усугубился. Начиная с 1989 года её страх собственного Судного дня стал более реальным, поскольку срок её падения приблизился.

Компартия делала акцент на том, что её члены должны быть абсолютно преданы ей, делала акцент на организованности и железной дисциплине. Вступающие в КПК обязательно должны были дать клятву:

«Я, добровольно вступающий в компартию Китая, обязуюсь поддерживать программу партии, соблюдать её устав, исполнять обязанности члена партии, проводить в жизнь решения партии, строго соблюдать партийную дисциплину, хранить партийные секреты, быть преданным партии, активно работать, отдавать всего себя ради борьбы за коммунизм, когда нужно, готов пожертвовать всем ради партии и народа, никогда не критиковать партию» (см. устав КПК, первый параграф, 6 раздел).

КПК назвала этот дух преданности партии, напоминающий обожествление, «партийным духом». Она требовала, чтобы член партии обязательно был готов при необходимости отбросить всё человеческое понимание и принципы, абсолютно подчиняться воле партии и её вождю. Если будет нужно, чтобы ты делал добро, то ты должен делать добро, если будет нужно, чтобы творил зло, то должен творить зло, в противном случае, ты не достигнешь критерия члена партии, поскольку это будет считаться проявлением слабого «партийного духа».

Мао Цзэдун говорил: «Марксистская теория – это теория борьбы». В побуждении и поддержании «партийного духа» КПК опиралась на механизм периодической внутрипартийной борьбы. Путём непрерывной внутренней и внешней жестокой борьбы компартия, с одной стороны, уничтожала всё чуждое, создавая красный террор, с другой стороны, непрерывно приводила в порядок ряды членов партии, строго относилась к догматам своего учения, укрепляла «партийный дух» членов, усиливала боевую мощь партийной организации. Это и стало самым ценным оружием КПК, используемым ею для выживания.

Среди вождей КПК Мао Цзэдун был лучшим специалистом по владению этим ценным оружием жестокой внутрипартийной борьбы. Жестокость подобной борьбы и злобность ее методов начала проявляться уже в начале 1930-х годов в районах, контролируемых китайскими коммунистами, так называемых «советских районах».

В 1930 году Мао Цзэдун развязал широкомасштабную кампанию революционного террора, известную как уничтожение антибольшевистских сил (корпуса АБ). Тысячи солдат Красной армии, членов партии, коммунистической молодежи и простых граждан были жестоко убиты. Причиной инцидента было деспотичное руководство Мао. Вскоре после того, как Мао основал советский район в провинции Цзянси, он столкнулся с противостоянием Красной армии и партийных организаций юго-запада Цзянси во главе с Ли Вэньлинем. Мао не мог позволить, чтобы рядом с ним существовала какая-либо организованная, противостоящая его влиянию и воле сила. Он без сожаления использовал крайние меры подавления товарищей по партии, подозреваемых им в инакомыслии. Для насаждения мрачной атмосферы чистки, Мао, не колеблясь, начал с войск, находившихся под его непосредственным контролем. Таким образом, с конца ноября до середины декабря Первый фронт Красной армии подвергся «стремительной военной чистке». На каждом уровне армии, включая уровень дивизии, полка, батальона, рот и взводов, создавались организации по уничтожению контрреволюционеров, арестовывая и убивая членов партии – выходцев из богатых семей, зажиточных крестьян и всех недовольных. Не прошло и месяца, как из 40 с лишним тысяч солдат Красной Армии более 4400 были названы элементами «корпуса АБ», включая более десяти высших военачальников. Все они были казнены.

Далее Мао начал заниматься инакомыслящими в советских районах. В декабре 1930 года он направил генерального секретаря центрального политического управления Первого фронта Красной Армии Ли Шаоцю, являвшегося также председателем комитета по искоренению контрреволюционеров, чтобы тот от имени фронтового комитета прибыл в провинцию Цзянси в район Футянь[11], где располагалось коммунистическое правительство. Ли Шаоцю арестовал членов местного комитета и восьмерых высших военачальников 20-го полка Красной Армии, среди которых были Дуань Лянби, Ли Байфан и другие. К ним применяли разнообразные пытки, и избили так, что «на всём теле не осталось живого места», «пальцы на руках были переломаны, всё тело было обожжено и покрыто гноем, они не могли двигаться». Из воспоминаний тех лет известно, что «крики и плач жертв потрясал небо, он несмолкаемо звенел в ушах; использовались самые крайние виды зверств и жестокости».

8 декабря жёны Ли Байфана, Ма Мина и Чжоу Мяня пришли повидаться со своими мужьями, находившимися в заключении. Их схватили как членов «корпуса АБ» и подвергли пыткам. Их жестоко избили, прижигали половые органы, ножом отрезали груди. В условиях жестоких пыток Дуан Лянби признался, что Ли Вэньлинь, Цзинь Ваньбан, Лю Ди, Чжоу Мянь, Ма Мин и другие являлись руководителями «корпуса АБ», и что в учебных заведениях Красной Армии существовала большая группа «корпуса АБ».

С 7 по вечер 12 декабря, всего лишь за пять дней, Ли Шаоцю и его соратники арестовали в ходе жестокой чистки контрреволюционеров в Футянь более 120 предполагаемых членов «корпуса АБ» и десятки руководителей контрреволюционеров. Более 40 человек были казнены. Жесткие действия Лю Шаоцю, в конце концов, привели к «столкновению в Футянь», которое сильно потрясло советский район. (см. «Историческое исследование уничтожения Мао Цзэдуном «корпуса АБ» в советском районе провинции Цзянси» Гао Хуа)

От советского района до Яньань Мао, полагаясь на «теорию и практику борьбы», постепенно захватил абсолютную власть в партии. После прихода КПК к власти в 1949 году, Мао продолжал опираться на подобную внутрипартийную борьбу. Например, на восьмом пленуме ЦК КПК восьмого созыва, проходившем в Лушане в 1959 году, Мао Цзэдун неожиданно напал на Пэн Дэхуая[12], освободив его от занимаемой должности. Все центральные руководители, присутствовавшие на этом пленуме, были вынуждены высказать свою позицию по этому вопросу. Те немногие, кто высказал противоположное мнение, были объявлены членами антипартийного блока Пэн Дэхуая. Когда пришло время культурной революции, все старые кадры Центрального комитета были «проработаны», но все они покорно приняли всё это – кто же осмелится возразить Мао? Компартия всегда делала акцент на преданности ей, делала акцент на организованности и железном порядке, на абсолютном повиновении вождю. Подобный партийный дух был выкован в ходе постоянной политической борьбы.

Бывший генеральный секретарь КПК Ли Лисань во время культурной революции был доведен до крайности. Ему было 68 лет, но каждый месяц его в среднем «обрабатывали» более семи раз. Его жену, Ли Ша, назвали шпионкой, «советским ревизионистом» и бросили в тюрьму; о её судьбе он ничего не знал. Находясь в абсолютно безвыходном положении, Ли Лисань покончил жизнь самоубийством, проглотив большое количество снотворного. Перед смертью Ли Лисань написал Мао письмо, являвшееся отражением истинного «партийного духа», согласно которому член КПК не смеет даже перед смертью отречься от партийных взглядов:

«Генеральный секретарь, совершая самоубийство, я вступил на путь измены партии; ничто не может оправдать моё преступление. Хочу сказать только одно: я и моя семья не совершали абсолютно никаких преступлений, не поддерживали тайных связей с заграницей. Прошу об одном, чтобы Центральный комитет провёл основательную проверку и сделал выводы, исходя из реальных фактов».

Ли Лисань,

22 июня 1967 («Ли Лисань: человек, по которому четырежды проводили гражданскую панихиду»).

Теория борьбы Мао Цзэдуна в конце концов привела Китай к страшному бедствию, небывалому в истории, но эти «проходящие раз в семь-восемь лет» политические движения и внутрипартийная борьба действительно стали неким механизмом, гарантирующим сохранение компартии. Каждый раз эти кампании «приводили в порядок» около 5%, то есть небольшое число людей, но, в итоге, 95% из них, то есть большинство, все как один начинали идти по пути партии. Таким образом, усиливалось могущество и боеспособность партийных организаций. Это позволяло производить отсев нежелающих отказаться от своих принципов, так называемых «нестабильных» элементов, и атаковать любую силу, которая осмеливалась сопротивляться. Опираясь на этот механизм, завладеть властью могли только люди, у которых лучше всего была развита психология внутрипартийной борьбы, и которые больше всего были готовы применять коварные и грубые приёмы; то есть у лидера дьявольского культа компартии должен быть гарантированный богатый опыт борьбы и стопроцентный партийный дух. Эта жестокая борьба с помощью насилия и «кровавых уроков» промывала мозги тем, кто в неё вступал; одновременно с этим, процесс этой непрерывной борьбы заряжал компартию, усиливал её психологию борьбы, что гарантировало её выживание и невозможность превращения в некую мягкотелую группу, отказавшуюся от борьбы.

Подобный партийный дух, который требует КПК, проистекает непосредственно из сути дьявольского культа коммунистической партии. Ради осуществления своих целей КПК решительно уничтожала все традиционные принципы, не гнушаясь при этом никакими приёмами, принимая за врага любую силу, которая стояла у неё на пути, поэтому ей было необходимо воспитывать своих членов так, чтобы они стали покорными инструментами партии, не имеющими чувств, понятий справедливости, веры. Эта сущность КПК проистекает из ненависти к человечеству и его традициям, ее дикой самооценки, крайней эгоистичности и презрения к жизни другого человека. Во имя достижения своих так называемых идеалов компартия готова разгромить весь мир, уничтожить любое инакомыслие. Такой дьявольский культ непременно должен встретить противостояние всех, имеющих добрую природу, поэтому она непременно должна изыскивать способы, чтобы уничтожить добрые мысли и природу человека, только тогда люди смогут поверить в её еретическое учение. Поэтому, если компартия хочет гарантированного существования, то, в первую очередь, ей нужно уничтожить именно добрые мысли и природу людей, а также нормы морали и нравственности, превратить людей в покорных рабов, в инструменты. Исходя из логики КПК, жизнь партии, её интересы стоят превыше всего, даже выше интересов всех членов партии вместе взятых, поэтому каждый отдельный член партии должен быть готов в нужное время принести себя в жертву.

Оглядываясь на историю КПК, мы видим, что люди, сохранившие традиционное сознание интеллигента, подобно Чэнь Дусю и Цюй Цюбаю, или все еще заботившиеся об интересах людей, подобно Ху Яобану и Чжао Цзыяну, или те, кто решил остаться честным и искренне служить народу, подобно Чжу Жунци, независимо от своего вклада в дело партии и отсутствия личных амбиций, неизбежно подвергались чистке и отставке, или подчинялись партийным интересам и дисциплине.

Партийный дух или партийная пригодность, пропитавшие коммунистов до самых костей в ходе долгих лет борьбы, часто приводили к тому, что они в критический момент шли на компромисс и отказ от своих убеждений, поскольку в их подсознании выживание партии обладало наивысшим приоритетом. Им было проще пожертвовать собой или смотреть на то, как дьявольские силы в партии осуществляют убийства, чем подойти к вопросу выживания партии с позиции своей совести и исходя их добрых мыслей. Это, действительно, является результатом действия механизма борьбы компартии, которая хороших людей превращала в инструменты для своего использования и с помощью партийного духа в максимальной степени сдерживала и даже уничтожала добрую природу человека. Проведя более десяти «кампаний борьбы», КПК низвергла более 10 лидеров или же их преемников, ни у одного из лидеров партии не было доброго конца. Несмотря на то, что Мао Цзэдун правил подобно императору 43 года, вскоре после его смерти его жену и племянника бросили в тюрьму, и вся партия радостно кричала, что это великая победа маоизма. Что это, комедия или фарс?

После того, как КПК захватила власть, последовали непрерывные политические кампании, от внутрипартийной борьбы до борьбы за её пределами. Так было во времена Мао Цзэдуна, и все еще продолжается после Мао, в эпоху «реформ и открытости». В 1980-е годы, когда у людей появилась малейшая капля свободы мышления, КПК начала кампанию «противостояния буржуазной либерализации» и выдвинула «четыре фундаментальных принципа»[13], чтобы поддержать своё абсолютную власть. В 1989 году студенты, мирно требовавшие демократии были подавлены в крови, поскольку КПК не выносит стремления к демократии. 1990-е годы стали свидетелями быстрого роста числа практикующих Фалуньгун, которые верят в Истину, Доброту, Терпение. Однако эти люди столкнулись в 1999 году с репрессиями в форме геноцида, продолжающимися по сей день, поскольку КПК не может терпеть проявлений человеческой природы и добрых мыслей и она непременно должна применить насилие, чтобы уничтожить добрую природу, исходящую из сердца человека. Только в этом случае компартия может не беспокоиться за свою власть. В 21-м веке Интернет объединил весь мир, но лишь КПК, опасаясь свободного доступа людей к информации, тратит огромные суммы на блокаду интернет-сайтов и аресты людей – пользователей этой сети.

Дьявольский культ КПК в самой своей сути отвергает небесные принципы и уничтожает природу человека. Основа партии – это безграничное самовозвеличивание, крайний эгоизм и вседозволенность. Непрерывно осуществляя преступления, губя страну и народ, она никогда не признаёт свои преступления и также никогда не осмеливается позволить людям ясно увидеть свою природу. С другой стороны, компартия никогда не обращала внимания на то, что сменяла лозунги и вывески, так как всё это, глядя с позиции КПК, является её методами, и она готова делать всё, что угодно, ради главной цели – удержать свою власть, и поэтому полностью игнорирует нравственность, справедливость и человеческие ценности.

Дьявольский культ компартии, имеющий глобальное влияние на всё китайское общество, закономерно движется к своему краху. В результате концентрации власти, общественное мнение было подавлено, всевозможные механизмы контроля были уничтожены, не оставляя никакой силы, которая может остановить движение КПК к коррупции и разложению.

Сегодняшняя КПК уже упала до такой степени, что стала самой большой алчной и коррумпированной партией в мире. По официальной китайской статистике во всём Китае 20 млн. правительственных чиновников–членов КПК занимают разные посты. За 20 лет более 8 млн. этих чиновников были уличены в коррупции и по законам Китая подверглись дисциплинарному или уголовному наказанию; к ним ещё можно присовокупить тех, кто не был уличён в коррупции. В действительности, число коррумпированных партийных деятелей уже превысило 2/3 их числа, но уличена в этом только малая их часть.

Алчность и коррумпированность ради собственной наживы, ради своих интересов – эти черты являются самыми яркими и характерными для сегодняшней КПК. Алчные и коррумпированные партфункционеры знают, что если бы не было компартии, то у них не было бы и шанса поживиться. Если компартия будет низвергнута, то они лишатся не только властных полномочий, но также, возможно, им будет грозить опасность расплаты. В романе «Гнев Небес», который обнажает закулисные отношения должностных лиц, его автор Чен Фан устами Хао Сяншу, представителя секретаря горкома, высказал большую партийную тайну: «Коррупция может позволить нашей политической мощи стать ещё прочнее».

Простой народ видит очень ясно: «Если идти против коррупции, то это уничтожит партию; если не идти против коррупции, то это уничтожит страну». Но КПК даже перед лицом опасности уничтожения не может бороться с коррупцией. Она делает это только в самом крайнем случае и для показа казнит нескольких коррумпированных партработников, и, таким образом, с помощью нескольких жертв она продлевает своё существование ещё на несколько лет. Дойдя до сегодняшнего момента, дьявольский культ компартии определил единственную линию своего учения – это сохранение власти, избежание краха и гибели партии.

В сегодняшнем Китае очень сильно разрушены нормы этики и морали. Низкокачественная продукция, проституция, наркомания, сотрудничество чиновников с бандитами, организованные мафиозные группировки, азартные игры, взяточничество, коррупция и тому подобные опасные для общества проявления распространяются с очень большой скоростью. КПК сильно попустительствует всему этому, к тому же, высокие чиновники непосредственно являются закулисными покровителями этого и собирают с правонарушителей деньги за обеспечение им безопасности. Цай Шаочин, специалист по изучению мафиозных группировок специализированного института г. Нанцина, предполагает, что в Китае имеется около миллиона членов организаций мафиозного характера. Каждый профсоюз связан с членами правительства, судьями, милицией и коррумпированными партийными работниками, которые стоят за ними.

КПК боится появления у людей их добрых природных мыслей, поэтому не осмеливается предоставить людям свободу веры. КПК жестоко репрессирует таких добропорядочных людей, имеющих веру, как ученики Фалуньгун, стремящиеся к Истине, Доброте, Терпению; или как подпольные члены христианской церкви, верящие в Иисуса и Иегову. КПК боится, что демократия может принести конец её однопартийному правлению, поэтому и не осмеливается дать людям политическую свободу. Она действует незамедлительно, заключая в тюрьму независимых либералов и активных защитников гражданских прав. Но КПК действительно дала китайцам, при условии их невмешательства в политику, непротиводействия руководителям партии, другую свободу – свободу удовлетворения любых своих желаний, вплоть до совершения любых злодеяний и безнравственных дел. Таким образом, КПК идёт к гибели, а критерии морали китайского общества катятся вниз, что является весьма печальным.

«Блокировала дорогу в небесный рай, открыла двери в ад» – это высказывание действительно очень метко указывает то, как еретический культ КПК губит сегодняшнее китайское общество.

Кажется, что это простой вопрос, но на него ответить непросто. Под лозунгом «ради людей» и в обличье политической партии она действительно ввела в заблуждение очень многих, но КПК всё же не является политической партией в прямом смысле этого слова, а является «фути» (злым духом), еретическим культом, наносящим вред людям. Компартия является некой живой сущностью: партийные организации, являющиеся проявлениями злого культа в мире людей – это её тело; а злой дух, изначально вселившийся в неё, определяет сущность еретического культа партии.

Вожди компартии, являясь лидерами культа, всё же являлись лишь выразителями и слугами этого злого духа партии. Когда их намерения и цели шли по одной линии с партией, и когда их можно было использовать для партии, то таких людей выбирали в качестве предводителей. Но, когда они не удовлетворяли потребностям партии, то их жестоко низвергали. Механизм партийной борьбы гарантирует, что лишь только самый коварный, самый злобный, самый жёстокий сможет находиться на посту духовного наставника коммунистической партии. В истории КПК, всем десяти с лишним партийным вождям было очень трудно спокойно сойти со сцены, что объясняется наличием этого механизма. Фактически, десять самых высокопоставленных партийных руководителей «совершали грехи», идя по очень узкому и напряжённому пути, существование которого подтверждает истинность высказанного тезиса. Они могли либо выйти из партии и оставить в истории хорошую память о себе, как это случилось с Горбачёвым, либо быть проглоченными КПК, как многие другие генеральные секретари.

Люди – это те, кого порабощает и притесняет компартия. В области, которой управляет КПК, люди не имеют права возражать компартии, они должны, даже наперекор себе, принимать её лидеров и поддерживать её. Они также должны, под угрозой жестокой расправы со стороны партии, принимать «промывание мозгов», проводимое еретическим культом. КПК заставляет всю нацию верить в этот еретический культ и содержать его. Сегодня в мире это очень большая редкость, и даже можно сказать, что в этом смысле она – единственная в мире.

Члены партии – это физическая масса, которая используется, чтобы заполнить тело компартии. Многие из этих людей очень честные и добрые, своими успехами заслужили авторитет в обществе. КПК с радостью принимает в свои ряды таких людей, так как может использовать их авторитет и способности для служения себе. Также есть очень многие люди, которые ради того, чтобы стать чиновниками, стать людьми высшего слоя общества, прилагают много сил и активно входят в партию, помогают этому злому культу. Также есть те, кто хочет присоединиться к партии потому, что хотят чего-то достигнуть в жизни, но знают, что, кроме вступления в партию, больше нет никакого шанса для личного развития. Некоторые присоединились к партии, потому что хотели получить квартиру или же улучшить свои жизненные условия. Таким образом, среди десятков миллионов членов компартии есть и хорошие, и плохие люди. Но, независимо от того, ради чего вступил в партию, по своей воле или нет, если только ты присягнул перед флагом партии, то это означает, что ты по своей воле отдаёшь ей всего себя. С этого момента политучёба, организационная деятельность – всё это является непрерывным процессом «промывания мозгов», который проходит до тех пор, пока довольно большая часть людей практически перестаёт иметь свою собственную волю, пока не будет введена в заблуждение «уравниловкой мышления» и не станет полностью контролироваться главным телом злого духа. Функции таких людей внутри компартии можно сравнить с клетками в теле человека, которые должны непрерывно работать ради поддержания жизнеспособности всего тела. Даже до того, как они стали членами партии, эти люди были порабощёнными членами общества. Ещё более прискорбно то, что, после того, как на вас будет надет этот тугой обруч «партийности», его будет очень трудно снять. Как только однажды обнажится ваша человеческая природа, то очень возможно, что вы подвергнетесь репрессиям и чистке. В это время, даже если захочешь выйти из партии, то, поскольку еретический культ компартии позволяет только вступать в неё и не позволяет выходить, ты сразу можешь быть провозглашён предателем. Поэтому люди часто замечают в членах компартии распространённую двойственную натуру: одна – это «партийность» на политических собраниях, и вторая – это природа человека в повседневной жизни.

Партийные кадры – это те, кто обладает властью среди членов партии. Хотя в определённое время, в определённых случаях, при определённых обстоятельствах они даже и могут делать свой выбор между хорошим и плохим, и принимать собственные решения, но, в целом, они могут лишь делать дела в соответствии с волей партии. Это означает, что «вся партия повинуется Центральному Комитету». Партийные кадры на разных уровнях являются главной силой партии, но роль, которую они играют, – это быть инструментом партии. Каждый раз в политических движениях они были использованы и потом преследовались. КПК проверяла людей, используя критерий: верно ли вы следуете за главой культа, преданы ли и неотступны ли вы.

КПК господствует в Китае 50 с лишним лет, повсюду творя зло. Но почему у китайских людей не хватает понимания сущности этого злобного культа? Разве китайцы глупые? Нет. Китайцы – одна из мудрейших наций в мире, и к тому же имеющие более чем пятитысячелетние древние традиции. Но китайцы вплоть до сегодняшнего дня всё ещё живут под господством компартии и не осмеливаются выразить ей своё недовольство. Ключевая причина этого заключается в том, что злой дух компартии насквозь пронизал мышление китайцев.

Попробуйте представить себе ситуацию, при которой китайцы наслаждались бы свободой слова и могли бы открыто обсуждать достоинства и недостатки компартии. В этом случае мудрые китайцы давно смогли бы распознать злобную природу партии и освободить себя от этого еретического культа. Но, к сожалению, находясь более пятидесяти с лишним лет под господством КПК, китайцы утратили свободу мысли и слова. Цель преследования ультраправых из интеллигенции в 1957 году состояла в том, чтобы клещами зажать им рот и контролировать их мышление. В таком бесправном обществе во время культурной революции молодёжь искренне изучала работы Маркса и Энгельса, но большинству из них было инкриминировано создание «антипартийной клики», и они были репрессированы. Тем более, нечего было и говорить о том, чтобы обсуждать, права ли компартия.

КПК – это еретический культ, но очень многие китайцы даже не осмеливаются и подумать, чтобы так сказать о ней. Но, как только однажды будет высказана такая мысль, людям, жившим в Китае, наверняка будет нетрудно найти достаточные для этого аргументы из пережитого ими самими и их друзьями.

Люди, кроме того, что лишены свободы мысли, ещё подверглись наполнению коммунистическим учением и партийной культурой. Люди могли слышать только воспевание заслуг компартии, и, к сожалению, в головах людей, кроме вещей компартии, не было почти ничего другого. Например, во время подавления выступления студентов, когда на площади Тяньаньмэнь открыли огонь, очень многие люди инстинктивно сразу бросились в кусты. И когда ситуация немного успокоилась, они все, как один, вышли из своих убежищ и стали громко петь «Интернационал», смело вышли вперёд. Эти люди, хоть даже и были смелыми, чистосердечными, заслуживающими уважения, но почему, видя такое жестокое отношение со стороны компартии, они всё же пели «Интернационал»? Причина очень простая: под давлением партийной культуры эти жалкие люди знали только идеи коммунизма. Кроме «Интернационала» и других песен, восхваляющих партию, им больше нечего было спеть.

КПК уже идёт к краху, и печально то, что перед своим уничтожением она всеми силами пытается связать свою судьбу с китайской нацией.

КПК угасает, и очевидно, что угасает также и её сила, и всё меньше и меньше действует её контроль над сознанием людей. Сейчас, когда широко развиваются телесети и интернет, КПК очень трудно удержать монополию на информацию, а также контролировать мышление людей. Поскольку коррумпированные чиновники всё больше грабят и угнетают народ, то люди начинают пробуждаться от своих иллюзий, связанных с компартией; многие из них встали на борьбу за свои права. В репрессиях Фалуньгун КПК не только не достигла цели по удержанию контроля над сознанием людей, но и, наоборот, ещё ослабила себя, обнажив всю свою жестокую сущность. В такой среде люди получили шанс пересмотреть своё отношение к компартии, освободить китайскую нацию от идеологического контроля, полностью выйти из-под влияния злого духа компартии.

Китайцам, более 50-ти лет прожившим под господством КПК, необходима не революция с применением силы, а спасение через очищение их душ. Но необходимо, чтобы китайцы сами спасали себя, только тогда можно достичь этого. Первый шаг самоспасения – это понять сущность злого культа компартии.

Наступит день, когда люди отвергнут партийные организационные структуры, которые пронизывают государственный аппарат, и тем самым, позволят свободно действовать общественным системам, которые поддерживают основные силы общества. Когда будут сокращены диктаторские партийные организации, будет увеличена и улучшена эффективность работы правительства. Этот день уже недалёк. В действительности, идея удаления компартии из правительства уже была признана, и даже ещё в 80-е годы была попытка реформаторов реализовать её внутри партии в движении «отделение партии от правительства». Но, поскольку в сознании людей ещё не отвергнуто «абсолютное лидерство партии», то эти реформы не смогли осуществиться.

Партийная культура – это среда, необходимая для выживания злого культа КПК. Освобождение сознания людей от контроля партии может быть более трудным, чем искоренение контроля партии над госорганами, но это единственно верный путь для коренного уничтожения злого культа компартии. Это может быть достигнуто только непосредственно усилиями самих китайцев. Когда их мышление станет изначальным, природным, когда их человеческая натура вернётся к истоку и к истине, только тогда можно будет реально заново воссоздать мораль общества и перейти к нормальному, некоммунистическому обществу. Средство для уничтожения этой «одержимости» – это именно познать природу и пагубное влияние этого злого духа, удалить его из сознания, чтобы ему больше негде было укрыться. КПК больше всего обращает внимание на контроль над сознанием, так как компартия именно и является формой сознания. Когда китайцы полностью, всей душой отвергнут извращённые принципы еретического учения компартии, активно уничтожат партийную культуру и то всестороннее влияние, которое она оказывает на их жизнь, а также представления этого еретического учения, то компартия как форма сознания станет перед лицом гибели, она разложится, и люди сами спасут себя.

Обычно в странах, где господствует компартия, существуют бедность, тоталитаризм и преследования. Таких стран уже осталось очень немного: это Китай, северная Корея, Вьетнам и Куба. Их очень мало, и их дни сочтены.

Если, опираясь на мудрость, блеск и славу китайской нации, о которых можно судить из истории, Китай избавится от дьявольского духа компартии, то это будет общество, подающее большие надежды.

Компартия уже больше не верит в коммунизм; её душа уже умерла, но тень её ещё не рассеялась. КПК унаследовала «шкуру» советской компартии и всё ещё проявляет характер этого злого культа, основные черты которого: высокомерие, тщеславие, эгоизм, вседозволенность. Этот еретический культ – компартия – отвергает небесные принципы, уничтожает природную сущность человека; всё это продолжается десятки лет и совсем не изменилось.

Сегодня КПК властвует в Китае, это форма господства с помощью накопленных за многие годы методов борьбы, контроля со стороны секретных организаций и «злого духа партии», а также злой пропаганды, которая функционирует в качестве государственной религия. Итог вышеописанных шести особенностей еретического культа компартии таков, что КПК сегодня не приносит ничего хорошего, а только творит зло.

Злобный культ компартии, всё ближе подходя к своей гибели, как следствие, ускоряет темп своей коррумпированности и вырождения. Самое страшное в том, что этот злой культ, который не хочет погибать, всеми силами старается затянуть китайское общество за собой в эту пропасть коррупции и вырождения.

Читайте далее:
Комментарий 9. О беспринципной сущности КПК

[1] «Леопард умер, но шкура его ещё осталась» – эта фраза взята из древней китайской книги пророчеств «Поэма цветов сливы» Шао Юна (1011-1077). Леопард здесь представляет географическую территорию прежнего Советского Союза, которая действительно по форме напоминает бегущего леопарда. С крахом бывшего Советского Союза, сущность коммунистической системы распалась, оставив лишь «шкуру» (форму), которую унаследовала Коммунистическая партия Китая.

[2] Конституция Китайской Народной Республики (официальный перевод, 1999 г.).

[3] Подразумевается операция по уничтожению антибольшевистских сил ( «Корпуса АБ») в 1930 году, когда Мао приказал убить тысячи членов партии, солдат Красной Армии и невинных мирных жителей в провинции Цзянси в попытке усилить свою власть в провинциях, управляемых КПК.

[4] Из «Доклада Мао о расследовании крестьянского движения в Хунань» (1927).

[5] Гора Тайшань является одной из пяти известных гор в провинции Шаньдун в Китае. В 1987 г. она была признана ООН достопримечательностью мирового наследия.

[6] Движение передачи земли имеет отношение к теневой стороне экономических реформ Китая. Подобно индустриальной революции в Англии (1760-1850), пахотные земли в сегодняшнем Китае были разграничены, чтобы создать различные экономические зоны на всех уровнях (районном, городском, областном и государственном). В результате передачи земли китайские крестьяне потеряли свою землю. В городах жители в более старых городских районах часто были вынуждены переезжать, чтобы освободить землю для коммерческого развития с минимальной компенсацией для жителей. Дополнительная информация: http://www.uglychinese.org/enclosure.htm

[7] Линь Жао, студентка Пекинского университета по специальности «журналистика», была классифицирована как реакционер в 1957 г. за её независимое мышление и откровенную критику коммунистического движения. Она была обвинена в заговоре по свержению народной демократической диктатуры и арестована в 1960 году. В 1962 году она была приговорена к 20 годам заключения. Она была убита КПК 29 апреля 1968 года как контрреволюционер. Чжан Цзисинь была интеллектуалом, замученным КПК до смерти в годы Великой Культурной революции за критику провала Великого Скачка Мао и за откровенность в раскрытии правды. Тюремные охранники много раз раздевали её, сковывали её руки наручниками за спиной и бросали в мужские камеры, где её подвергали групповому изнасилованию, пока она не сошла с ума. Тюремщики боялись, что она будет выкрикивать лозунги, когда её будут подвергать казни, так что перед казнью они перерезали ей горло.

[8] «Февральская революция» – российская буржуазно-демократическая революция в феврале 1917 года, которая свергла царскую власть.

[9] Октябрьская революция, также известная как большевистская, возглавлялась Лениным и произошла в октябре 1917 года. Революция уничтожила участников Февральской революции, таким образом, задавив развитие буржуазной революции России.

[10] «Инцидент Мажи» и «Резня 12 апреля» – нападения Гоминдана на КПК. «Инцидент Мари» произошёл 21 мая 1927 года в городе Чанша провинции Хунань. «Резня 12 апреля» – 12 апреля 1927 года в Шанхае. В обоих случаях некоторые члены КПК и активисты, поддерживающие КПК, подверглись нападению, аресту или убийству.

[11] Лю Ди, офицер Красной Армии, был обвинён в участии в «корпусе АБ», он поднял восстание в г. Футяне. Восставшие захватили город и освободили более 100 заключенных, обвиняющихся в участии в «корпусе АБ», их лозунг – «Долой Мао Цзэдуна».

[12] Пэн Дэхуай (1898-1974) – политический лидер коммунистического Китая, был главнокомандующим в Корейской войне, вице-премьером Государственного совета, членом политбюро, и министром обороны с 1954 по 1959 гг., В 1959 г. в г. Лушане он был смещён с официальных постов из-за не согласия с Мао.

[13] Эти четыре принципа: социалистический путь, диктатура пролетариата, главенство компартии, марксизм-ленинизм и идеи Мао.

#img_right#Китайцы обращают большое внимание на Дао, или Путь. В древности тиранических императоров называли «безголовыми императорами без Дао». Любое поведение не соответствующее этике, которая в китайском языке обозначается двумя иероглифами Дао и Дэ («Даo» и «добродетель» соответственно), называли «не следующим принципам Даo». Даже когда крестьяне поднимали восстание, они шли под флагом «Поступаем по Дао ради Неба». Лао Цзы[1] сказал: «Есть такая вещь, которая образована раньше рождения Неба и Земли. Она, самостоятельная и неизмененная, развивается циклично и не умирает; она может быть матерью тех, кто находятся под Небом. Я не знаю её имени и даю ей иероглиф Дао». Этим сказано, что мир образовался из «Даo».

В последнее столетие неожиданно вторгся коммунистической призрак, создавший силу против природы и человечества, явившейся причиной бесконечных страданий и трагедий, и это подтолкнуло цивилизованный мир к краю гибели. Его разные бесчинства против Дао напрямую направлены против Неба и Земли и тем самым делают его крайне злой силой, противостоящей Вселенной.

«Человек следует Земле, Земля следует Небу, Небо следует Дао, Дао следует естественности»[2]. Китайцы с древности верили в то, что Небо и люди составляют единое целое, и соблюдали это. Человек, Небо и Земля растворяются друг в друге, существуют, опираясь друг на друга. Дао вселенной не изменяется, вращается по закономерности; Земля следует изменениям Неба (четко определены четыре времени года); почтение Небу и Земле; люди наслаждаются гармоничной жизнью, признательны и благодарны. Это отражение состояния, описанного следующими словами: «Благосклонности Неба, благополучие Земли, и согласие между людьми»[3]. В понятиях китайцев от астрономии, географии, календаря, медицины, художественных произведений даже до общественных структур – все следуют этому принципу.

Однако компартия, пропагандируя принципы «человек неизбежно победит Небо» и «философия борьбы», пренебрегает Небом, Землей и природой. Мао Цзэдун сказал: «Борьба с Небом приносит бесконечную радость, борьба с Землей приносит бесконечную радость, борьба с людьми приносит бесконечную радость». Может быть, компартия, следуя этим принципам, и получила настоящую радость, однако народ за это горько поплатился.

Изначально человеку присущи определенные качества, характеризующие его как человека, и только потом он обретает свойства, определяющие его как существо социальное. «Когда человек появился, его природа была доброй»[4]. «Каждому человеку свойственно сострадание»[5]. Многие нормы, по которым люди определяют справедливость и несправедливость, доброту и зло, рождаются вместе с людьми. Однако компартия рассматривает человека как животное и даже как машину. Будь то капиталист или пролетарий, все они рассматриваются партией в качестве материальных сил.

Целью компартии является управление людьми и постепенное их преобразование в революционных головорезов и бунтарей. Маркс писал: «Для победы над материальными силами необходимы тоже материальные силы»[6]. «Если теория овладевает массами, то она приобретает материальную силу». Он считал: «Вся человеческая история ни что иное, как непрерывное изменение человеческой природы, и та человеческая природа – фактически природа класса». Он считает, что нет внутренних природных свойств, всё является продуктом среды, все являются «общественными людьми» и выступает против теории «Антропологизма» Фэйербаха. Ленин сказал: «Марксизм не может возникнуть сам собой в среде рабочего класса, необходимо внедрять его извне». Ленин потратил много времени на размышления, но не смог привлечь рабочих перейти от экономической борьбы к политической борьбе захвата власти. Поэтому он надеялся на теорию И. П. Павлова об условном рефлексе, за которую тот получил Нобелевскую премию. Ленин сказал, что эта теория «имеет важное значение для рабочего класса всего мира». Троцкий[7] надеялся, что условный рефлекс не только может психически, но и физически изменить человека. Как у собаки, услышавшей звонок на кормление, идет слюновыделение, так и солдат, услышав выстрелы, бросается вперед и ради компартии отдает свою жизнь.

С древности люди считают, что если приложить старание и потрудиться, то можно получить вознаграждение. Люди думали, что трудолюбие делает жизнь благополучной, и считали, что любить поесть и быть ленивым, не трудится, но получать вознаграждение – это порочно. После распространения компартии как эпидемии по всему Китаю имеющиеся в обществе хулиганы и бездельники, воодушевленные компартией, делили землю, отбирали имущество, унижали мужчин и женщин, и все это стало законными действиями.

Все люди знают, что уважать старших и заботиться о младших – это хорошо, что не уважать учителей – это плохо. В древности конфуцианское образование имело две части: Сяо Сюе (Малое Изучение) и Да Сюе (Большое Изучение). Сяо Сюе-образование, полученное детьми до 15 лет, главным образом сосредоточивалось на воспитании опрятности, взаимоотношений и этики (образование, гигиена, поведение, манера разговора и так далее). В Да Сюе обращали серъёзное внимание достоинству и приобретению Дао[8]. В течение кампаний КПК по критике Линь Бяо[9] и Конфуция, а также уважения к учителям и строгости в учебе китайская компартия полностью стёрла эти нравственные правила в головах молодежи.

Древнее изречение гласит: «Если один день человек был моим учителем, то я должен уважать его как моего отца всю свою жизнь».

05.08.1966 г. школьницы из школы при Пекинском педагогическом университете надели учительнице Бянь Чжунюнь колпак, облили её чернилами, били совком и водили по улицам; потом повесили на неё черную доску, заставили стоять на коленах, и избивали ее палками с гвоздями, обливали кипятком и т.д. Такими издевательствами они замучили преподавательницу до смерти.

Учащиеся школы при Пекинском университете остригли все волосы у директора-женщины, заставили её стучать в дырявый таз и кричать «Я зло». От побоев из её головы текла кровь. Эти школьники повалили женщину на землю и заставили её ползать.

Люди считают, что чистота – это хорошо, а грязь – плохо. Но китайская компартия пропагандирует следующее: «выпачкаться в земле, натереть мозоли на руках», «руки должны быть черные, на ногах – коровий помёт»[10]. Только у таких людей мысли «красные», только они могут поступать в вузы, вступать в компартию, получать повышение в чине, быть «красными» продолжателями компартии.

Прогресс человечества – прогресс знаний. Однако под управлением компартии у людей сложилось мнение, что получение знаний – это плохо. Интеллигентов называют «вонючими Лаоцзю (девятыми)». Люди, которые владеют знаниями, должны были учиться у людей, которые не владели знаниями. Интеллигент должен был быть перевоспитан наибеднейшими крестьянами, и только тогда он мог быть признан человеком. С целью перевоспитания интеллигентов, преподавателей из университета Цинхуа города Пекина послали в Лиюйчжоу города Наньчан провинции Цзянси. В этом месте была настолько распространена болезнь шистосоматоз, что трудовым лагерям пришлось переехать в другие места. Как только преподаватели использовали воду из реки, то сразу заболевали. У многих появились такие заболевания, как паразитический цирроз[11] печени, брюшная водянка печени, многие потеряли способность работать и жить.

Компартия Кампучии («красные кхмеры»), провоцируемая Чжоу Эньлаем осуществляла самое жестокое преследование интеллигентов. Те, кто имели независимое мнение, подвергались перевоспитанию и истреблению как духовно, так и физически. С 1975 по 1978 годы погибла одна четверть населения Кампучии. Некоторые не смогли избежать смерти из-за того, что на их лицах были следы от очков.

В 1975 году, когда в Камбодже победила компартия, Пол Пот начал строить социализм, т.е. «рай в человеческом обществе», в котором нет классовых различий, нет разницы между городом и деревней, нет денег, нет торговли. В конце концов, семьи распались, создали мужские трудовые команды, женские трудовые команды, заставляли только трудиться, вместе ели из большой кастрюли, все носили черную революционную одежду или военную форму. Супруги только после получения разрешения могли встречаться раз в неделю.

Компартия известна тем, что не боится ни Неба, ни Земли и безумно мечтает их изменить. Все это является отрицанием истинных факторов и природы Вселенной. Мао Цзэдун сказал:

«В разные времена, в разных революциях разных наций все время очищаются от старого, образуя новое – все это коренные изменения, связанные с рождением и смертью, образованием и уничтожением. Уничтожение Вселенной тоже не может быть окончательным; несомненно, что здесь уничтожено, а там неизбежно появится другое. Я очень хочу, чтобы она уничтожилась, поскольку, уничтожив старую Вселенную, можно получить новую Вселенную, и разве новая не лучше старой!»

Чувства к родным – непреложная истина. Нормальные взаимоотношения между мужем и женой, между детьми и родителями, между друзьями образовали человеческое общество. Путем непрерывных политических движений китайская компартия сделала людей волками, даже более жестокими, чем тигр и волки. Даже самые свирепые тигры не съели бы своих детей. Но под руководством китайской компартии стало обычным, когда родители и дети публично сообщали друг на друга, мужья и жены выставляли друг друга и зачастую отказывались от родственных отношений.

В 60-е годы в одной начальной школе учительница при обучении школьников незнакомым иероглифам неосторожно поставила слова «социализм» и «распад» рядом. В результате школьники донесли на неё и после этого учительницу каждый день критиковали и мучили. Школьники били её по лицу. Её дочка отказалась от неё. Когда начиналась очередная политическая кампания, то её дочь сразу в классе докладывала о том, что делала её мама в течение дня, как о «новых ходах её классовой борьбы». После этого в течение нескольких лет эта учительница каждый день занималась уборкой школьных туалетов.

Люди, которые прошли культурную революцию, не могут забыть Чжан Чжисинь, которую посадили в тюрьму. Милиционеры много раз бесчеловечно поступали с ней: раздевали, сковывали руки за спиной, бросали в мужские камеры, позволяли преступникам группами насиловать её, из-за чего она, в конце концов, потеряла рассудок. Когда её пытали, тюремные охранники боялись, что она будет кричать лозунги протеста, поэтому жертву положили головой на кирпич и без наркоза перерезали ей горло…

Даже в последние годы в преследованиях Фалуньгун китайская компартия также использует старые способы подстрекательства к ненависти и провокации насилия.

Коммунистическая партия подавляет человеческую сущность, природную добродеятельность, поддерживает, поощряет и использует злобную сторону человеческой натуры. Многократные политические движения партии привели к тому, что из-за страха насилия замолчали даже люди, имеющие совесть. Компартия систематически нарушала общечеловеческие нравственные понятия Вселенной, чтобы полностью подорвать нормы совести, добра и зла, которыми человечество обладало много тысяч лет.

Зло, пренебрегающее космическим принципом «взаимопорождение и взаимоуничтожение»

Лао Цзы сказал:

«Под небом все могут различить красоту как красоту только потому, что есть уродство. Все могут знать, что добро есть добро только потому, что есть зло.

Поэтому жизнь и смерть возникают вместе.

Трудность и легкость дополняют друг друга.

Длинный и короткий – противоположность друг друга;

Высокий и низкий опираются друг на друга;

Голос и звук гармонизируют друг друга;

Передняя и тыльная стороны следуют друг за другом»[12].

Проще говоря, в человечестве существует принцип «взаимопорождение и взаимоуничтожение». Не только в человечестве существуют хорошие и плохие люди, а также в одном человеке доброта и зло существуют одновременно.

Дао Чжи был известным грабителем в древнем Китае. Он говорил своим последователям: «Бандиты должны следовать за Дао». Он объяснял, что грабитель должен быть благородным, смелым, справедливым, мудрым и доброжелательным. Даже грабителям нельзя было делать, что угодно, надо было соблюдать правила.

Оглядываясь на историю китайской компартии, можно сказать, что она полна спекуляции и предательств, не имеет никаких правил, ограничивающих её. Например, грабители больше всего обращают внимание на справедливость, даже место, где они хранят награбленные вещи, называется «Зал справедливости и распределения награбленных вещей». Однако когда среди товарищей китайской компартии происходит критика, то сразу предают друг друга, «бросают камень вслед человеку, упавшему в колодец», даже клевещут и травят друг друга, изощряются в пустых домыслах.

Возьмем пример с Пэн Дэхуаем[13]. Мао Цзэдун произошёл из крестьян. Он, конечно, знает, что с участка размером в один му (1 га = 15 му) невозможно снять 130 тысяч килограммов зерновых; он также знает, что Пэн Дэхуай говорил правду, также знает, что он не хотел отнять его власть, причем в то время Пэн Дэхуай со своими войсками в количестве 20 тысяч человек, не жалея жизни, воевал с Ху Цзунънань, у которого были войска в количестве 200 тысяч человек. Пэн Дэхуай несколько раз спасал Мао Цзэдуна. Однако Пэн Дэхуай только немного покритиковал Мао Цзэдуна, и Мао Цзэдун сразу выбросил написанные им стихи «Кто смеет сесть с мечом на лошадь?- Только мой генерал Пэн» в корзину для мусора, и решил предать Пэна смерти. Можно сказать, что он растоптал благодеяние и справедливость.

Компартия жестоко убивает людей, а не управляет с благосклонностью. Она преследует своих собственных членов, презирая товарищеские отношения и личную лояльность; она трусливо разбрасывается государственными территориями; она делает себя врагом справедливой веры, противореча здравому смыслу. Она поднимает массовые движения, нарушая мудрый способ управления страной. Можно сказать, что компартия даже пренебрегает тем, что «бандиты должны следовать за Дао», хотя это – минимальный стандарт нравственности. Её зло полностью вышло за рамки принципа Вселенной «взаимопорождение и взаимоуничтожение». Компартия целиком противостоит природе и гуманности. Это для того, чтобы подорвать нормы добра и зла, разрушить законы Вселенной. Её несдержанное высокомерие достигло своего зенита, и она обречена прийти к полному краху.

Борьба с Землей нарушает природу, что порождает постоянные катаклизмы

Классовая борьба распространилась даже на природу

Цзинь Сюньхуа – выпускник 1968 года второй школы Усун города Шанхай. Он был постоянным членом комитета представителей красногвардейцев. В марте 1969 года Цзинь Сюньхуа отправился в деревню провинции Хайлунцзян. 15.08.1969 года с гор сошел паводок, и произошел разлив реки Шуан, которая разлилась, как море. Чтобы спасти два телеграфных столба его артели, Цзинь Сюньхуа прыгнул в быстрый поток и погиб.

Приводим некоторые выдержки из его дневника перед его смертью.

04.07. Сейчас я начинаю чувствовать обострение и ожесточенность классовой борьбы в деревне. Я, как хунвэйбин председателя Мао, готов ко всему; с мыслями Мао Цзэдуна, которые могут победить все, буду лицом к лицу бороться с реакционными силами, даже с удовольствием пожертвую собой. Чтобы укрепить диктатуру пролетариата, буду бороться! Бороться! Бороться!

19.07. В колхозе вызывающее поведение классового врага еще очень сильно. Молодежь со знаниями пришла в деревню именно для того, чтобы участвовать в трех больших революциях, прежде всего, участвовать в классовой борьбе. Мы должны опираться на бедных крестьян, поднять массы, подавить активное выступление врагов. Мы, молодежь со знаниями, должны всегда с мыслями Мао Цзэдуна высоко нести великий красный флаг, не забывать про классовую борьбу, не забывать про диктатуру пролетариата».

Цзинь Сюньхуа с мыслями о борьбе с Небом и Землей, с мыслями о преобразовании человечества приехал в деревню. Из его дневника видно, что его голова была наполнена мыслями о «борьбе». Он расширил идею о «борьбе с людьми» до борьбы с Небом и Землей, и, в конце концов, потерял жизнь. Цзинь Сюньхуа – один из примеров объекта философии борьбы, и без сомнения является её жертвой.

Энгельс сказал: «Свобода – это осознанная необходимость». Мао Цзэдун добавил: «И изменение мира». Это добавление на самом деле ярко демонстрирует отношение компартии к природе, а именно, чтобы заменить природу. «Необходимость», как понято коммунистами, – вещество вне их поля зрения и «образца», чье происхождение невозможно объяснить. Они полагают, что природа и гуманность могут быть «завоеваны», а чтобы понять объективные законы, необходимо мобилизовать субъективное человеческое сознание. Компартия использовала Россию и Китай как «испытательные полигоны» в попытке изменить природу, но в итоге только устроила беспорядок.

Чрезмерная глупость китайской компартии ярко изображена в народной песне во время «Большого скачка»: «Пусть высокие горы опускают свои головы, пусть реки уступают дороги»; «Нет никакого Нефритового Императора в Небе и нет никакого Короля Дракона на Земле. Я – Нефритовый Император и я – Король Дракона. Я приказываю трем горам и пяти пастям посторониться – я пришел!»[14].

Компартия пришла! Нарушила гармоничный мир, нарушила равновесие природы.

Китайская компартия считает хлеб основой всего, поэтому широко распахиваются горы и степи, которые не подходят для вспашки, а затем засеваются. В Китае ради пашни засыпают реки, озера и море. Каковы последствия всего этого? Китайская компартия заявила, что урожайность зерновых 1952 года превысила урожаи периода правления Гоминдана. Однако китайская компартия скрывала, что только в 1972 году урожайность зерновых Китая превысила урожайность мирного периода императора Цяньлун династии Цин. До сих пор урожайность зерновых, приходящаяся на одного человека в Китае, далеко отстаёт от норм династии Цин, и равна только одной трети урожайности при династии Сун, когда сельское хозяйство находилось в своем пике в Китайской истории.

Результаты хищнической вырубки лесов, засыпки моря и перекрытия рек привели в Китае к резкому ухудшению экологии. В настоящее время экологическая среда Китая дошла до грани краха. Пересыхание рек Хайхэ, Хуанхэ и Хуэйхэ, загрязнение реки Янцзы разъединили жизненно важную линию, от которой зависит выживание Китайской нации. С исчезновением полей в Ганьсу, Цинхай, Внутренней Монголии, Синьцзян песчаные бури направились в центральные равнины.

В 50-е годы китайская компартия под руководством специалистов из СССР построила на реке Хуанхэ гидроэлектростанцию Саньмэнься. До этого вместимость производства этой энергетической станции было только на уровне реки среднего размера, несмотря на то, что Желтая Река – вторая по величине река в Китае. Даже небольшой паводок может принести населению обоих берегов огромный ущерб. В 2003 году самый большой расход воды в пик паводка реки Вэйхэ был 3700 кубометров в секунду. Подобный паводок бывает один раз в три-пять лет, но трагических последствий, к которым он привёл, не было до этого в течение 50 лет.

В Чжумадянь провинции Хэнань построили много больших водохранилищ. В 1975 году плотины разорвало, и за два часа погибло 60 тысяч человек. Общее количество погибших достигло более 200 тыс. человек.

Надо отметить, что безумные завоевания природы КПК продолжаются. Плотины на реке Янцзы, переориентация течения рек с юга на север – для такого изменения природы требуются сотни миллиардов долларов, и это не включая небольшие проекты «борьбы с землей». Страшнее всего предложение по созданию прохода в Тибетском нагорье с помощью взрыва атомной бомбы, чтобы изменить природную среду запада Китая. Такое презрительное и сумасбродное отношение к земле потрясли мир, никто не ожидал такого.

В книгах «Чжоу И» («Книга Перемен») и «Багуа» («Восемь триграмм») китайские предки расценивали Небо как «Цянь» (почтительный) и уважали его как «небесный Дао». Они рассматривали Землю как «Кунь» (восприимчивая) и с уважением называли её «куньской нравственностью».

«Кунь» объяснен в «Книге Перемен» так: «Находясь на Земле «Кунь», земная природа должна простираться и отвечать. В связи с этим, люди, наделенные властью, управляли и поддерживали все вещи с глубоким целомудрием».

Конфуций в комментарии к «Книге Перемен»[15] объяснял: «Земля совершенна, из нее рождается много вещей».

В древнем Китае говорили: «Земля достаточно нежная, подвижная, но одновременно твердая и тихая; имеет большой Дэ (Дэ – нравственность, белая материя – прим. ред) и законы; в ней содержатся все вещи. Поступаешь ли ты по законам Земли? Следуешь ли за Небом и соблюдаешь ли законы Земли?»

Очевидно, что мать-Земля имеет Дэ, она нежная, тихая, имеет законы, следует за Небом, тогда может переносить вещества, и в ней могут рождаться все вещи. Этим показано, каким должно быть отношение человечества к небесному Дао и к Дэ Земли, т.е. следование за Небом и соблюдение законов Земли, уважение Природы.

Китайская компартия, разрушая «Цянь»и «Кунь» борется с Небом и Землей, отнимает у Земли все, что угодно, самовольно обижает ее, поступает вопреки Небу и Земле. В конце концов, она неизбежно получит наказание от Неба, Земли и законов Природы.

Как ограниченная жизнь может знать о безграничном времени-пространстве?

Сын Эйнштейна Эдуард, как-то спросил отца: «Папа, почему ты такой известный?» Эйнштейн ответил: «Видишь на этом большом мяче одного слепого жука? Он не знает, что маршрут его ползания идет по дуге, а Эйнштейн знает об этом». Эти слова имеют очень глубокий смысл. Китайцы говорят: «Не знаешь настоящее лицо горы Лушань, только потому, что находишься на ней». Если хочешь знать некую систему, то необходимо выйти из неё и наблюдать со стороны. Однако, используя ограниченные понятия в наблюдении безграничных времен-пространств Вселенной, человек никогда не сможет увидеть весь её облик, и поэтому Вселенная навсегда останется вечной тайной для человечества.

Метафизика – это препятствие, которое наука не может преодолеть, она само собой включена в сферу «веры».

Вера – движение внутреннего мира души человека. Опыт и понимание жизни, времени-пространства, Вселенной совсем не принадлежат той сфере, которой может управлять одна политическая партия. «Поэтому, кесарю кесарево, а Богу божие»[16]. Однако компартия, опираясь на свое ограниченное и смешное представление о Вселенной и жизни, называет все, что превышает её теорию, «суеверием» и подвергает сторонников Бога к «промыванию мозгов» и «преобразованию». Те, которые не желали изменить свою веру, были оскорблены или даже убиты.

У настоящих учёных взгляд на Вселенную более широкий, они не осмеливаются, осознавая свои ограниченные знания, отрицать безграничные неизвестные вещи. В 1678 году Ньютон издал свое великое произведение «Математические начала натуральной философии». В книге он подробно изложил основные положения механики, объяснил приливы и отливы, движения планет, предложил теорию движения солнечной системы. Ньютон, получивший всемирную славу, много раз говорил, что в его книге всего лишь изложены факты, что он категорически не смеет судить о настоящем значении создания Вселенной непревзойденным Богом. Когда книга «Основные положения математики» издавалась во второй раз, Ньютон в предисловии написал свое мнение о вере. «Все эти идеальные большие системы, включая Солнце, планеты, кометы, могут происходить только из рук Бога, который всё может… Как слепой, который не имеет никакого понятия о цвете, мы вообще не знаем способы, которыми Бог понимает все вещи и дела».

Пока не будем обсуждать то, существуют ли небесные царства, которые превышают времена и пространства, смогут ли самосовершенствующиеся достигнуть того, чтобы вернуться к истоку жизни, однако, есть вещь, о которой мы можем целиком договориться: последователи праведных религий верят, что за доброту воздается добротой, а за зло воздается злом. Праведная вера играет очень важную роль в поддержании на определенном уровне человеческой нравственности. И Аристотель, и Эйнштейн оба верили, что во Вселенной существует преобладающий закон. Люди постоянно разными способами пытаются доискаться до истины Вселенной. Тогда, кроме научных способов, не являются ли религия, вера и самосовершенствование также способами и путями, посредством которых можно познать истину?

Китайская компартия губит праведную веру человечества

В истории в каждой нации верили в Бога. Именно благодаря вере в Бога и в то, что за доброту воздается добротой, а за зло воздается злом, люди могут в душе сдерживать себя, могут придерживаться норм общественной морали. С древности до настоящих дней в Китае и вне его в праведных религиях и в школах Жу, Шакьямуни, Дао предупреждают людей: верьте в Богов, уважайте Небо, занимайтесь добрыми делами, дорожите счастьем, благодарите за благодеяния и тогда сможете получить настоящее счастье.

Руководящая мысль коммунизма агитирует за то, что Боги, Будды, Дао не существуют, нет бывших жизней, нет будущих жизней, нет возмездия. Поэтому в разных странах компартия агитирует бедных, хулиганствующих пролетариев[17] не верить в Богов, учит тому, что им не нужно платить за то, что они делают, и им не нужно придерживаться законов и вести себя соответственно. Напротив они должны использовать обман и насилие, чтобы приобрести материальные ценности.

В Китае в древности императоры имели почет, но все еще ставили себя ниже Неба, называя себя сыновьями Неба. Они время от времени должны были отдавать себе приказ, по которому они обвиняли себя, каялись перед Небом. Компартия сама себя считает представителем небесной воли, говорит об отсутствии законов Неба и каких-либо ограничений. В результате раз за разом она создавала в человечестве ад.

Родоначальник компартии Маркс считает, что религия – это духовный опиум, который парализует народ. Он боялся, что люди, не верящие в Бога и просветленных, не поверят в его коммунизм. В книге Энгельса о диалектическом материализме в первой главе изложена критика Менделеева, интересовавшегося мистикой.

Энгельс и Маркс считали себя историческими судьями. Анархист Бакунин, друг Маркса, так говорил про него: «Он, казалось, является Богом к людям. Он не может терпеть как Бога кого-либо еще, кроме себя. Ему нужно, чтобы перед ним преклонялись, как преклоняются перед святыми, чтобы сделали из него идола для поклонения, иначе он бичует, критикует или идейно преследует их».

Однако традиционная праведная вера стала естественной помехой коммунистическому высокомерию.

Можно сказать, что преследования китайской компартией религий достигли степени исступления. В ходе культурной революции бесчисленные храмы были разрушены, монахов водили по улицам, как преступников. В Тибете было разрушено 90% храмов, и сейчас в Китае находятся в заключении несколько десятков тысяч членов семейной христианской церкви. Католический священник Шанхая Гун Пиньмэй был заключен китайской компартией почти на 30 лет, и в конце 80-х годов переехал в США. Когда ему было 90 с лишним лет, он перед смертью сделал следующее завещание: «Когда компартия перестанет управлять Китаем, прошу перенести мою могилу в Китай в Шанхай». В течение более чем 30 лет одиночного заключения на него было много раз оказано давление компартией, чтобы вынудить его отказаться от своей веры в обмен на свободу и принятие линии партии.

В последние годы КПК стала репрессировать практикующих Фалуньгун, которые верят в Истину, Доброту и Терпение. Данное преследование является продолжением её «борьбы с Небом», это также неизбежный результат её продажности и коварности.

Атеистическая партия пытается контролировать и управлять людьми, которые верят в Бога; она получает радость из борьбы с небесами. Их нелепость не может быть описана словами, и такие понятия, как высокомерие или гордость, не в силах отобразить ее степень.

Заключение

Коммунизм потерпел поражение во всем мире. Лидер самой большой последней коммунистической страны, Цзян Цзэминь, в марте 2001 года, когда журналист «Вашингтон пост» брал у него интервью, заявил: «В молодости я очень верил тому, что коммунизм скоро наступит, но сейчас я так не считаю». Сейчас очень мало тех, кто действительно верит в коммунизм.

Коммунизм неизбежно проигрывает, поскольку он нарушает законы Вселенной, поступает вопреки Небу. Он является силой, противостоящей Вселенной, он неизбежно будет наказан Небом и просветленными.

Хотя китайская компартия раз за разом меняет лицо, раз за разом «хваталась за соломинку для спасения» и проходила опасность, но её конечный результат известен всему миру. Китайская компартия сбрасывает красивую маску и показывает свою истинную природу: жадность, жестокость, бесстыдство, злобность и протест против Вселенной. Но при этом она всё ещё связывает мысли людей, убивает мораль и нравственность человечества и вредит его развитию.

В огромной Вселенной существует небесная воля, которую можно иначе назвать «божественной волей, законами или силами природы», победить которые невозможно. Человечество будет иметь будущее, только если оно будет иметь уважение к небесам, следовать законам природы, изучать законы вселенной и любить все существа под небесами.

Читайте далее:
Комментарий 5. Сговор Цзян Цзэминя с Коммунистической партией Китая в осуществлении репрессий Фалуньгун

[1] Лао Цзы (Ли Эр), китайский философ 4 века до н.э. Считается автором «Даодэцзина», основной книги даосизма.

[2] «Даодэцзин», гл. 25.

[3] Книга философа Менция

[4] Традиционные поучительные тексты из «Сань Цзы Цзин»

[5] Конфуций, книга 6

[6] К.Маркс «Критика философии Гегеля»

[7] Лев Троцкий (1879-1940) – историк, теоретик коммунизма, глава Красной Армии. Убит в Нью-Мехико 22 августа 1940 г. агентом Коминтерна.

[8] Согласно Чжу Си или Чжу Цзи (1130-1200), известный как нео-конфуцианский ученый Династии Сун, Небольшое Изучение дел с праильными манерами, в то время как Большое Изучение разъясняет принципы лежащие в основе за этим поведением. Источник: Классифицированные Беседы Владельца Чжу Цзи (Чжу Цзи Юй Лей), Том 7 (Изучение 1).

[9] Линь Бяо (1907-1971), один из старших лидеров КПК, член Политбюро КПК при Мао Цзэдуне, вице-председатель Китая (1958) и министр обороны (1959). Линя считают архитектором Великой культурной революции. Лин был преемником Мао в 1966 г., но был изгнан в 1970 г. Ощущая свое поражение, Лин, по сообщениям, был вовлечен в попытку переворота и попытался бежать в СССР, но в Монголии его самолет потерпел аварию, в которой он погиб.

[10] Из “Переговоров Мао на Форуме Яньань по Литературе и Искусству” (1942).

[11] Паразитарный цирроз – болезнь, вызываемая паразитическим заражением. Возможно заражение загрязненными водами. Симптомы аналогичны лихорадке: кашель, болезненность мышц, высокая температура. Может осложниться заболеванием печени, кишечника, легких. Приводит к эпилепсии и параличу.

[12] «Даодэцзин» гл. 2

[13] Пэн Дэхуай, военный и политический деятель КПК. Главнокомандующий китайской армией во время Корейской войны. Член Политбюро, министр обороны в 1954-1959 гг. Снят со всех постов на Пленуме ЦК, не согласившись с левацкими идеями Мао.

[14] Нефритовый Император и Король Дракона – китайские мифологические образы.

[15] Дополненое 1 Чинг, переведенный Альфредом Хуангом. Рочестер, VT: Внутренние Традиции (1998).

[16] Евангелие от Матфея, 22:21.

[17] Бунтарский пролетариат (приблизительный перевод – «трудящиеся трущоб»). Это определение относится к деклассированным разлагающимся или теневым элементам, составляющим определенную часть населения индустриальных центров. Сюда входят нищие, проститутки, гангстеры, рэкетиры, мелкие преступники, бродяги, постоянные безработные – люди, которых промышленность выбросила на улицу, то есть все виды деградирующих и вырождающихся элементов общества. Это определение было введено Марксом в его труде «Классовая борьба во Франции с 1848 по1850 год».