Blog

Накануне прошедшего в начале октября Пленума ЦК КПК, китайский премьер Вэнь Цзябао несколько раз в общении со СМИ подчеркнул важность политических реформ в стране. Это вызвало бурные обсуждения аналитиков. Однако на самом Пленуме не было никакого обсуждения этого вопроса, что уничтожило у многих появившуюся небольшую надежду на коренные преобразования в Китае, необходимость которых назрела уже давно.

Даная статья стала первым публичным выражением позиции партии по отношению к политическим реформам, о которых многие говорят. Под «правильным политическим курсом», о котором говорится в статье, подразумевается «руководящая роль компартии», которую «необходимо сохранить». 

Некоторые аналитики считают, что компартия боится сходить с политической сцены, боится потерять огромные выгоды, которые имеет клика её лидеров, боится, что придётся отвечать за многочисленные совершённые ей преступления и т.д. По их мнению, разговоры компартии о политических реформах это пустые слова. У партии не заложен механизм коренного преобразования, поэтому у неё только один путь –  неминуемая гибель.

Наблюдатели также отмечают, что в настоящее время в китайском обществе происходит множество хаотичных явлений, многие представители интеллигенции ищут пути выхода, видя, что страна постепенно погружается в хаос. Всё это является предвестником крупных перемен.

По поводу статьи своим мнением с корреспондентом The Epoch Times поделился пекинский адвокат Цзинь Гуанхун: «Из статьи мы видим, что компартия абсолютно не собирается сама уйти с исторической сцены. Она уже раньше говорила о демократии внутри партии, о демократии в деревнях, о том, что крестьяне должны перейти на самоуправление и проводить выборы местных чиновников. Похоже, что она может постепенно развиться до демократической системы. Но судя по этой статье, выборы могут проходить только из кандидатов от компартии. Поэтому, как ни выбирай, всё равно будет всё та же партия и всё та же система».

В статье «Жэньминь Жибао» говорится, что необходимо «придерживаться единства линии партии, народного самоуправления и главенства законов».

По мнению Цзиня, эти три составляющих противоречат друг другу, невозможно их соединить вместе. По его словам, этот также абсурдно, как и форма «главенства трёх», которую раньше пыталась продвигать компартия: главенство интересов партии, главенство интересов народа и главенство закона.   

«Кроме этого в статье приведены слова Дэн Сяопина о трёх основных моментах в политической реформе. На первое место поставлено поддержание стабильности. То есть можно не надеяться, что компартия ослабит свою цензуру и контроль. Возможно для видимости немного улучшатся материальные условия жизни людей, но в области прав и свобод ситуация будет оставаться прежней. Так называемые политические реформы, о которых говорит партия, подразумевают только преобразования в административном аппарате, после чего постепенно будут организованы выборы. Но выбирать придётся всё равно из 2-3 кандидатов отобранных партией», – говорит Цзинь.

Один из организаторов восстания студентов в 1989 году, пекинский демократический активист Бао Дунбин видит лукавство в высказываниях премьера о демократии.

«Если хорошо знать эту систему компартии, то можно понять, что слова Вэня Цзябао о политической реформе отражают мнение так называемой фракции реформаторов внутри компартии. Таким образом они пытаются получить себе законное место у власти и обеспечить политические позиции в будущем. Сейчас партия изыскивает любые способы, чтобы ещё продлить время своего пребывания у власти. Она уже давно увидела, что в стране противоречия в различных областях уже достигли предела, плюс ещё экономическая модель, которая усиливает эти проблемы. Они также хорошо понимают, что их пребывание у власти уже очень хрупко», – поясняет Бао.

Он также высказал своё мнение по поводу прошедших недавно во многих городах антияпонских акций протеста, сказав, что власти просто использовали эту форму, чтобы позволить народу «выпустить пар».

«На самом деле эти спорные острова мало беспокоят простых китайцев. Но компартия решила использовать этот шанс и дать людям возможность выплеснуть накопившийся гнев, чтобы при этом не пострадать самой. Однако мы увидели, чем это всё закончилось. Люди постепенно всё равно стали переносить своё негодование на многочисленные проблемы внутри страны и власти начали масштабно пресекать эти акции, которые сами же и спровоцировали», – рассказывает Бао.

Чжан Тяньлянь, профессор Университета Джорджа Мейсона (США) считает, что данная статья «Жэньминь Жибао» написана неискренне и содержание её пустое.

«Фактически статья говорит о том, что никаких политических реформ в стране не будет. В статье нет никаких конкретных планов. Например, там говорится о важности главенства закона, но для того, чтобы это главенство реально было, необходимо иметь независимые органы правосудия. Для того, чтобы реализовать прописанные в конституции права граждан на свободу получения информации, выражения и т.д., нужно чтобы не было цензуры. Но в Китае этих условий нет, как тогда же партия собирается проводить все эти установки в жизнь? Она об этом ничего не говорит. Чтобы в стране была свобода высказываний, веры, собраний и т.д. для этого правительству не надо прилагать совсем никаких усилий. Это можно выполнить за одну ночь. Эта так называемая политика реформ и открытости, которая длится уже 30 лет, совсем не затрагивает коренных прав и свобод граждан, которые попираются в такой же степени, как и 30 лет назад. Поэтому партия не просто пустословит, она ещё и врёт и делает всё это с единственной целью – продержаться у власти ещё какое-то время», – поясняет свою точку зрения Чжан.

Далее он продолжил: «Многие ещё питают какие-то надежды на компартию. Это потому, что они увидели многочисленные проблемы в китайском обществе, но не увидели, что корнем их является именно эта “руководящая роль компартии”. Ещё в конце 70-х годов бывший генсек КПК Ху Яобан сказал, что если бы народ узнал, что совершила наша компартия, то они сразу бы свергли нас. С тех пор прошло ещё несколько десятилетий, за время которых компартия натворила ещё больше злодеяний, её долги перед народом огромны и она это знает, поэтому и боится расплаты».

53-летний Чжао рассказал, что их районе уже снесли все остальные дома, остался только один, в котором живёт он со своей 83-летней матерью и женой, пишет издание «Чунчен Ванбао».

21 октября власти прислали бульдозеры, которые вырыли большой ров вокруг дома. В течение нескольких дней ров неоднократно расширяли и углубляли. После сильных дождей ров наполнился водой и теперь переходить через него стало ещё трудней. К тому же в последнее время вечерами кто-то стал стрелять по окнам. В доме также отключили воду и свет, рассказывает Чжао.

Он говорит, что будет держаться, сколько сможет, давление от властей очень сильное и условия жизни уже практически невыносимые. Он не хочет подписывать договор о компенсации, так как считает сумму слишком маленькой и не соответствующей нынешним ценам на недвижимость.

Это один из классических случаев сноса домов, которые происходят в КНР практически каждый день на протяжении нескольких лет. Вся земля в Китае принадлежит государству, этим пользуются чиновники, которые решают, что и где строить, при этом жителям сносимых домов либо выплачиваются минимальные компенсации, либо вообще никаких.

Строительство роскошных бизнес зданий, развлекательных центров и т.д. с одной стороны приносит местным властям большие прибыли, увеличивает показатели ВВП, а с другой создаёт красивый фасад и образ «нового Китая».

Среди основных причин этого один из специалистов данной организации назвал несовершенство судебной системы и слишком быстрые темпы урбанизации, сообщает радио «Голос Америки».

В последние десятилетия в Китае неуклонно растёт число богатых людей. Только в этом году количество долларовых миллиардеров в КНР увеличилось на 49 человек. Однако это не отражает улучшение благосостояния народа, как в других странах.

Согласно статистике Центра информации по Китаю Мичиганского университета, в 2008 году ежедневные расходы средней крестьянской семьи в КНР составляли около двух долларов США. Это притом, что крестьяне составляют больше 70% населения Китая.

По официальной статистике КНР, более 70% национального богатства страны сконцентрировано в руках меньше 0,5% населения.

По информации официальных китайских СМИ, в 2009 году состояние 3 тыс. самых богатых семей в стране составило 255 миллиардов долларов.

А по данным исследовательского центра Госсовета КНР за 2006 год, 91% самых богатых людей в стране являются родственниками высокопоставленных чиновников. 

Согласно результатам исследований случаев коррупции чиновников уровня провинциальных властей и министерств с 1987 года, которые провёл китайский журнал «Финансы», на разных этапах развития экономики, коррупция принимала разные формы и имела свои особенности.

Журнал опирался на данные о 120 коррупционерах первого и второго звена, которые были арестованы за эти 23 года. Однако это всего лишь число самых высоких чиновников-коррупционеров. Только в период с 2002 по 2007 годы в Китае были вынесены приговоры около 30 тыс. коррупционерам. 

Журнал выделил три основных этапа коррупции за эти 23 года.

Первый этап был с 1987 по 1992 годы. Он характеризовался использованием чиновниками в личных целях системы плановой экономики, которая давала права распределять огромные природные ресурсы.

Второй этап проходил с 1993 по 2002 годы. У чиновников появилась возможность распродавать и реструктурировать государственные предприятия, а также участвовать в городском строительстве и финансовой сфере.

Например бывший Первый секретарь горкома Шанхая Чэнь Ляньюй, который за коррупцию был приговорён к 18 годам тюрьмы, помог бизнесмену Чжану Жункуну завладеть контрольным пакетом акций государственной компании «Лучао». Эта сделка нанесла государству ущерб в размере 47,96 млн. долларов.

В эти годы многие члены семей партийных чиновников были вовлечены в ведущие сектора экономики. Например дети бывшего премьера Ли Пэна контролировали энергетику, сын бывшего генсека Цзяна Цзэминя управлял телекоммуникациями, а сын бывшего премьера Чжу Жунцзи заправлял финансовой сферой.

Третий этап начался в 2003 году и длится до сих пор. Для него характерны продажа и покупка чиновничьих должностей, что повсеместно наблюдается сегодня в Китае.

Отмечается также увеличение числа коррупционеров с общей суммой незаконно полученных денег превышающей 100 млн. юаней ($14,2 млн.). Причём уровень их должностей неуклонно понижается. Например, Ло Япин из города Фушун провинции Ляонин, которая была арестована в 2008 году. Её обвинили в хищении 21,69 млн. долларов. При этом она занимала всего лишь пост начальника городского управления земли и природных ресурсов.     

Для искоренения коррупции юристы советуют китайским властям осуществлять строгий административный контроль выполнения антикоррупционных постановлений, создать систему декларирования доходов чиновников и сделать её прозрачной, а также сделать независимой судебную систему и провести политическую реформу.