#img_center_nostream#
Рано утром 12 апреля, во время своего пребывания в городе Динчжоу, Гао Чжишен получил сообщение от своего друга, в котором говорилось, что правительственное давление препятствует адвокатам представлять интересы Чжао Синя, избитого полицейскими в провинции Юньнань. Гао ответил без промедления: «Мы возьмемся за это дело. Смешно, что при таком количестве адвокатов в Китае, никто не отважится представить интересы Чжао Синя. Удастся ли нам выиграть дело или нет — это уже другой вопрос, но мы не можем допустить, чтобы Чжао Синь появился в суде без адвоката». Этой же ночью Гао Чжишен и Ма Вэньду отправились в дорогу в город Чэнду. Их путь лежал через Пекин.
В поисках жилья
Корреспондент «Великой Эпохи» взял у Гао интервью когда он проезжал Пекин.
Репортер: Вы думаете, Вам удастся выехать из Пекина? Не могут ли они послать людей, чтобы остановить Вас?
Гао: Трудно сказать. Я не думаю об их планах и буду продолжать хорошо выполнять свою работу. (Смеётся) Моя главная задача в этом году — это найти где жить. Они не позволят мне остаться в Пекине или северном Шааньси, так что я вынужден искать жилье где-то в другом месте. Мне очень хочется найти место, где я мог бы иметь хороший, продолжительный отдых.
Репортер: Чжао Синь получил предупреждения из Отдела Национальной Безопасности. Как Вы думаете, что может случиться во время этой поездки?
Гао: Я понятия не имею. Думаю, что мы встретимся с препятствиями независимо от того, успешна ли поездка. Так как противоположная сторона [китайский коммунистический режим] всегда атакует первой, я постоянно нахожусь в оборонительном состояние. Мы играем одни и те же роли в каждом состязании: я придерживаюсь своей позиции, в то время как они действуют непредсказуемо. В итоге, мои противники становятся истеричными и теряют контроль. С тех пор как я вернулся в Пекин несколько дней назад, китайская компартия послала около ста тайных агентов и десяток транспортных средств, чтобы следить за мной. Они действуют совершенно нерационально.
Я не знаю, заметили ли другие, но после моего возвращения в Пекин, в команду тех, кто за мной следит, были также привлечены военные.
Репортер: Те два солдата там?
Гао: Да, невероятно, что они могут прислать целый батальон за такой короткий срок. Это доказывает, что ответственное лицо, отвечающие за преследование моей семьи, наделен властью на разных уровнях, подобно «Офису 610».
Операция по подавлению морали
Гао: "Сегодня, мне позвонили множество людей, говоря, что после того как они узнали о моих страданиях – они были тронуты до слез. Я хочу передать им через средства массовой информации — не нужно так реагировать. Испытываю ли я боль? Конечно, в конце концов, все мы люди. Я когда-то сказал Ху Цзя и Ци Чжиюн [1] не думать о своих собственных страданиях, если мы будем думать, то да, это очень больно. Те, кто не безучастен к моей судьбе, ужасно себя чувствуют, их сострадание и сочувствие заставляют их задаться вопросом: «Как можно так издеваться над человеком?» На самом деле, война между нами и китайской компартией это сражение за моральные принципы. В этой борьбе, мы не единственные, кто страдает.
За последние сто дней, они не смогли вынудить меня потерять что-то как человека. Наоборот, я очень многое приобрел, главным образом для своего разума и духа. Я обрел что-то, чего раньше не имел, а КПК не добилась ничего, они только потеряли.
Так что не думайте, что наша боль в настоящий момент является процессом негуманного и жестоко обращения. Этот процесс неизбежен на нашем пути к поиску мирного преобразования и окончания невзгод китайского народа. Я так взволнован, что мы находимся в этом процессе! По дороге из города Тайюань в Пекин, я читал третье открытое письмо из моей книги "Боги Поддерживают Нас". Вначале, мне было так больно, что я прослезился, но позже я почувствовал волнение. Почему? Потому, что как я уже упоминал в письме, я борюсь за одну из самых больших наций в мире, и это более чем достаточно, чтобы вдохновить меня!
Репортер: В ваших словах чувствуется решимость.
Гао: Да, так же, как сообщение, оставленное студентом колледжа из Фуцзянь, в котором говорилось: "Из 1.3 миллиардов китайцев, только Вы сражаетесь против бесчестной тирании КПК". Он сказал: "Я мечтаю что однажды, буду вместе с Вами сражаться против КПК. Многие люди Вами очень восхищаются". Я хочу всех поблагодарить. Я хочу сказать, что мне не так уж и плохо. Если каждый будет думать, что я страдаю, то они также будут плохо себя чувствовать. Я не волнуюсь, мое сердце спокойно. Пожалуйста, передайте всем, что если я переживаю, то это потому, что так много людей беспокоятся обо мне. Если никто не будет думать, что я страдаю, тогда я не буду чувствовать боли.
Репортер: Тогда, что эти люди могли бы сделать, чтобы Вас чувствовать себя более спокойно?
Гао: Я уже неоднократно говорил: делайте что можете, начиная со своей головы. Если вы не достаточно храбры, чтобы выйти, вы можете отречься от дьявольской КПК в своем уме. Никогда не верьте её лжи. Особенно для тех, кто все еще являются членами КПК — выйдете из этой тиранической организации как можно быстрей. Вы можете выйти из рядов КПК, используя вымышленное имя. Если Вы все еще принадлежите этой организации, каждое преступление, которое она совершает, включая мое преследование, также совершается от вашего имени.
Если у вас достаточно храбрости и вас не слишком интересует личные выгоды и потери — вы можете выйти. Вряд ли ваша жизнь окажется в опасности в текущей борьбе. Конечно, есть исключение, которым являются практикующие Фалуньгун. КПК свободно лишает жизни последователей Фалуньгун, и делает это в любое время. Для рядовых граждан — самое худшее, что они могут с вами сделать — это посадить в тюрьму или что-то у вас конфисковать".
[1] Активист по проблемам СПИДА Ху Цзя и борец за демократию Ци Чжиюн были помещены под домашний арест за поддержку Эстафеты голодовки, начатую адвокатом Гао.
Гао Лин. Великая Эпоха
