По итогам XX съезда Коммунистической партии Китая «верховный лидер» Си Цзиньпин стал еще более влиятельным, чем когда-либо, заполучив свой третий президентский срок. Запад ожидает, что жесткий подход Си к территориальным амбициям Китая быстро выльется в военную конфронтацию из-за Тайваня, ключевого звена стратегической «первой островной цепи» в Тихом океане.
Такая угроза, вероятно, преувеличена. Даже сейчас, когда партийные делегаты внесли новые антитайваньские формулировки в конституцию Коммунистической партии, реальная территориальная возможность для Китая лежит в Северо-Восточной Азии. В частности, речь может идти о российском Дальнем Востоке, где сотни тысяч этнических китайцев потенциально могут быть соблазнены рассмотреть свои варианты, в аналитическом материале Forbes.
Тайвань — очевидная цель для китайской территориальной экспансии, но это крепкий орешек. Китай относится к Тайваню как к провинции-изгою, в то время как Тайвань считает себя независимой страной. Си ожидает, что воссоединение материкового Китая с Тайванем произойдет не позднее 2049 года, и использует эту дату для стимулирования масштабных военных реформ и быстрой модернизации.
Некоторые западные наблюдатели опасаются, что китайский коммунистический режим, столкнувшись с неблагоприятными демографическими и экономическими потрясениями, ускорил «график» воссоединения и в ближайшие годы может предпринять конкретные военные действия для захвата Тайваня.
Согласно анализу, это может произойти, но, если современные усилия Китая по расширению территорий чему-то и научили наблюдателей, так это тому, что китайский экспансионизм является оппортунистическим, и пекинские лидеры предпочитают расширяться за счет спорных или слабо удерживаемых территорий.
В преддверии вторжения России в Украину Пекин и Москва заявили о «безграничной» дружбе.
Но обе страны знают, что соглашения о дружбе — вещь хрупкая. Менее чем через два десятилетия после того, как Китай и Советский Союз подписали свой последний договор о дружбе, две страны вступили в острую серию пограничных сражений.
Китайские националисты с экспансионистскими взглядами в сочетании с растущим и едва скрываемым презрением Китая к слабости России способны в считанные мгновения разрушить нынешнее сближение между двумя странами.
Корни конфликта уходят глубоко. Китай и Россия веками ссорились и воевали из-за общей границы, а нынешнее «официальное» решение было принято только в 2008 году. В случае многовекового пограничного спора, возникшего еще до официального существования двух государств, Китай может легко аннулировать существующие соглашения, потребовав от России вернуть Владивосток, а также около 60 000 квадратных километров бывшей китайской территории, которую Россия удерживает с 1860 года.
Несмотря на договоренности о том, что все нерешенные вопросы решены, Китай сохраняет свои экспансионистские возможности открытыми. Китай продолжает молча вымещать накопившееся недовольство.
Владивосток — военные и торговые ворота России в Тихий океан — в Китае до сих пор называют Хайшенвай («бухта морских огурцов»). Китайская обида на многовековые соглашения, установившие северную границу Китая, остается укоренившейся в обществе. В течение многих лет существовали предположения, что значительный демографический дисбаланс между Китаем и обезлюдевшим Дальним Востоком России может подтолкнуть Пекин к продвижению на север.
Есть основания для северных территориальных претензий, пусть и хрупких, на еще большую часть дальневосточных территорий России. Китайские исторические документы свидетельствуют о том, что китайские исследователи достигли Арктики во времена династии Тан, если не раньше, что позволило Китаю ослабить территориальную легитимность России. Получение любого плацдарма к северу от Полярного круга позволяет Китаю официально претендовать на статус арктической или даже полярной державы.
