На этот вопрос можно ответить по-разному. Например: к сожалению, за эти годы в стране не появилась личность такого масштаба, обладающая таким же безусловным авторитетом. Или: существующий политический режим не позволяет вызреть и проявить себя фигуре, подобной Сахарову. Или: демократическая оппозиция в нынешней России слишком слаба и неспособна выдвинуть идеи, за которыми бы пошло значимое общественное большинство.
В каждом из этих утверждений есть доля истины, однако они всё же не дают удовлетворяющего нас ответа. Да, лидера, подобного Сахарову, мы не видим сегодня. Но условия, в которых жил и работал Сахаров, были более жёсткими, чем сегодня, что не мешало ему действовать «вопреки обстоятельствам». Да, демократическая оппозиция в нашей стране слаба и не пользуется общественной поддержкой. Но в 60-х — 80-х годах прошлого века (вплоть до горбачёвского времени) она была ещё более слабой и малочисленной и тоже не пользовалась массовой поддержкой, однако она представляла собой моральную силу, с которой власть вынуждена была считаться. И эта моральная сила во многом покоилась на твёрдой позиции и бесстрашии академика Сахарова. Кроме того, в стране были и другие нравственные авторитеты: отец Александр Мень, Дмитрий Лихачёв, Александр Солженицын. Их трудно назвать правозащитниками в узком смысле этого слова, но они создавали тот духовный климат, который содействовал развитию правозащитного движения.
Прежде чем попытаться ответить на поставленный нами вопрос, надо уяснить себе, в чём состоит наследие Сахарова. Подробно об этом написала в своей недавней статье Елена Боннер. Но если сформулировать кратко, — это (пользуясь пушкинским словом) «самостоянье», или стояние в правде. Человек мягкий, интеллигентный, толерантный, Сахаров был абсолютно бескомпромиссен, когда дело касалось нравственных принципов. Так было при Брежневе, Андропове, Горбачёве. Так было бы и сегодня. Нет сомнений, что многие тенденции современной российской политики встретили бы резкий протест со стороны Андрея Дмитриевича. Он знал, что соображения «политической целесообразности» и ложно понятой рациональности способны завести в тупик.
#img_right#Сахаров был не только выдающимся учёным — он был гражданином и борцом за права человека. Не абстрактного, а вполне конкретного человека. Он не чурался повседневной, черновой правозащитной работы. Он стоически переносил многолетнюю клеветническую кампанию против него самого и близких ему людей. Ни обыски, ни фактический арест, ни ссылка не могли заставить его отказаться от своих убеждений. Он страдал от непонимания общества, но не сворачивал с избранного пути. Он был по-настоящему скромным. Ему было чуждо сознание собственного величия. Он не отделял свою жизнь от жизни своей страны. Его оружием была сила духа.
Те, кто продолжает дело Сахарова сегодня, — люди, достойные всяческого уважения. Они тоже противостоят государственной машине и подвергают себя реальному риску. Но они трудятся в изменившихся условиях. С одной стороны, правозащитное сообщество существует легально, с другой — оно раздроблено и действует в атмосфере социальной атомизации, общественной апатии, разочарования в прежних идеалах и морального упадка. Требуется немалое мужество для того, чтобы сопротивляться почти поголовному неверию в благоприятную перспективу для нашей страны, чтобы устоять в подобной разлагающей душу атмосфере. Требуется сохранять верность сахаровскому нравственному императиву: «Делай что должно, и будь что будет». Эта сократовская мудрость не подведёт.
16 декабря скончался Егор Тимурович Гайдар. Многое о нём уже сказано — что это человек, спасший нашу страну от голода, гражданской войны и распада, что это великий экономист и выдающийся государственный деятель, что это скромный и мужественный человек. Всё это справедливо, всё верно. Но как обозначить краткой формулой, кем был Гайдар? Можно, не боясь ошибиться, утверждать: Гайдар — герой нашего времени, герой без кавычек и без иронии. Его героизм — тихий, непоказной, скрытый.
Но герой не только совершает подвиги — он больше всех страдает. Вместо благодарности, которую он заслужил, Гайдар получил совсем другое: на него обрушилась лавина ненависти. Не только со стороны коммунистов, правящей бюрократии, многочисленных завистников и невежд, но и со стороны большинства, которое не поняло, что сделал для России Гайдар, и поддалось на злобную, лжепатриотическую пропаганду.
Пройдут годы, и, думается, большинство поймёт, что оно жестоко ошиблось, что реформы Гайдара были предприняты именно для того, чтобы спасти страну от крови, а народ — от озверения и гибели.
