Традиционно в третье воскресенье мая – в этом году приходится на 20-е – в Быковнянском лесу, который находится в Дарницком районе Киева, состоялось чествование жертв коммунистических репрессий. И, как и каждый год, первые лица государства приняли участие в митинге-реквиеме, считая это своим непосредственным гражданским долгом, или даже проявлением собственного национального сознания. Произносились высокопарные слова. Патриархи украинских церквей отслужили панихиду возле братской могилы. Все друг другу обещали помнить свою историю, осудить палачей и не допустить повторения этой трагедии снова. Возлагались цветы. В конце встречи участники, исполненные решительности что-то делать, разошлись. Мероприятие провели, галочку поставили – до следующего года о Быковне можно не вспоминать…
#img_left#Традиционный сценарий отработан уже почти в совершенстве. Но, почему о трагедии, в которой Украина без войны, как говорит наш Президент, потеряла свыше 10 миллионов людей, в нашем государстве вспоминают только раз в году? Почему массовое захоронение свыше 150 тыс. лиц до сих пор скорее напоминает запущенный лес, чем место, где действительно уважают память без вины погибших. И, наконец, почему Быковнянский лес ещё до сих пор не получил статус Национального Заповедника, к чему призывал даже Президент Украины?
Разобраться в этом помог председатель Киевского «Мемориала» им. В.Стуса, заместитель председателя государственного комитета национальной памяти Роман Круцик.
– Роман Николаевич, расскажите, пожалуйста, на какой стадии в настоящий момент находится вопрос о чествовании памяти погибших в Быковнянском лесу?
– Эта проблема в настоящий момент стоит очень остро. Согласно постановлению Кабинета Министров Украины от 22 мая 2001 года № 546, эта территория массовых захоронений жертв политических репрессий объявлена Государственным историко-мемориальным заповедником "Быковнянские могилы". Вы также помните Указ Президента от 11 июля 2005 года №1087 „О дополнительных мероприятиях по увековечению памяти жертв политических репрессий и голодоморов в Украине". Но через нежелание власти выполнять свои же постановления, а тем более указ Президента, более конкретного в этом направлении ничего не делается. Заповеднику даже не был предоставлен статус „Национального".
– Кто сопротивляется тому, чтобы заповедник перешел в государственную собственность?
В действительности противодействие идет с разных сторон. Во-первых, Киевская городская государственная администрация не выполняет постановление 2001 года. Поскольку для предоставления статуса национального вся земля должна перейти в государственную собственность. А затем по распоряжению Кабинета Министров заповедник становится национальным. Но в настоящий момент Быковнянский лес и все достопримечательности, которые в нем, принадлежат КГГА и Киевсовету, которые, похоже, не собираются отдавать их в собственность государства. Ситуация парадоксальная. И как видим, в нашем государстве невозможно выполнить ни постановление Президента, ни Кабмина.
К тому же, в нашу работу по созданию заповедника начала вмешиваться Государственная межведомственная комиссия по чествованию памяти жертв войны и политических репрессий, возглавляемая Яном Табачником. Она предложила установить границы заповедника, хотя это не ее компетенция, это – прерогатива архитектурной и землеустроительной служб на основе исторической справки. Государственная межведомственная комиссия может лишь организовывать раскопки и поиск захоронений. Кстати, в прошлом году она делала незаконные раскопки с нарушениями, о чем свидетельствуют акты.
А недавно мы обнаружили, что вообще никаких границ заповедника устанавливать не нужно – они давно существуют. Ведь еще в 2001 году Киевским управлением архитектуры и градостроения был разработан проект земельного отвода под заповедник, где и были определены его границы. Положение о создании Заповедника было согласовано в Минкультуры, в Государственном комитете строительства. Даже есть карта Заповедника. Все есть. Нет одного – желания власти.
– И в такой ситуации Вы ничего не можете сделать?
– Абсолютно, ведь этот участок не является государственной собственностью. Хочу сказать, что противодействие власти раскрытию исторической действительности происходит на всех уровнях. Это касается не только Заповедника, как такового, но и нашей деятельности вообще.
Постановлением Кабинета Министров Украины от 31 мая в 2006 г. N 764 был создан Украинский институт национальной памяти, как центральный орган исполнительной власти со специальным статусом. Основными его заданиями было: усиление внимания общества к собственной истории, распространение объективной информации о ней в Украине и мире, осуществление комплекса мероприятий по увековечению памяти жертв голодоморов и политических репрессий, участников национально-освободительной борьбы и др. И как будто все должно было развиваться, но – нет. Когда Институт был создан, постановлением Кабинета министров было определено предельное количество работающих. До конца года их должно было быть 105 человек. Однако бюджетом на 2007 год нам выделили такое финансирование, что мы в настоящий момент от силы можем развернуть работу в количестве 25 человек. Конечно, с таким ограниченным количеством людей выполнить те задания, которые стоят перед Институтом просто невозможно. А мы еще планируем сделать представительства в каждой области, хотя бы по одному человеку, которые бы координировали работу.
К тому же председатель Института Национальной памяти Игорь Юхновский пять месяцев тому назад сделал представление в Кабинет Министров о том, чтобы назначить еще одного заместителя, профессора Верстюка из института истории – ответа до сих пор нет. Этот человек должен был бы заниматься голодомором, репрессиями, выставками, статистическими данными. Не удивительно, что Правительство с этим медлит.
Следующей проблемой является то, что согласно 22 статье бюджетного кодекса, Институт как государственный орган должен иметь отдельный счет, отдельную строку в бюджете. Но вопреки этому, наш счет передали архиву при Государственном комитете. Следовательно, мы стали пользователями бюджета второй очереди при том, что мы являемся центральным органом исполнительной власти.
Я уже не говорю о помещении Института по ул. Липской, 16а, которого нам очень не хватает.
– Почему все же идет такое противодействие увековечению памяти людей, пострадавших именно от коммунистических репрессий, ведь жертв репрессий нацистов уважают не только на словах, и власти всячески заботятся об этих вопросах, выделяются средства?
– Действительно, выходит так, что одних жертв мы чествуем, а других – нет. Приведу простой пример: так же как и о Быковне, год назад начались разговоры о Бабьем Яре. И на последний уже выделили 1 млн. 200 тыс. грн., а на заповедник „Быковнянские могилы" – ни копейки.
Я думаю, это происходит из-за того, что страна безразлично относится к национальной памяти. Очевидно, что есть группа людей на высших государственных должностях, которые защищают преступления коммунизма. Понятно, что нацистская идеология давно осуждена, виновные понесли наказание, а коммунистическая идеология на официальном уровне остается безнаказанной.
– Все же Ваш Институт национальной памяти является центральным органом исполнительной власти. Что Вы делаете в настоящий момент и планируете в будущем ради того, чтобы сохранить национальную память в условиях такой ограниченной помощи со стороны государства?
– Сегодня мы работаем над созданием общеукраинской выставки о Голодоморе. Для этого мы рассылаем по областям запросы о наличии писем, памятных мест, свидетельствующих о Голодоморе, и других доказательств этой трагедии. Но для серьезной исследовательской работы нам необходимо создать свои представительства по областям. Конечно, для этого необходимо финансирование, которого пока еще нет…
Также мы планируем до осени сделать экспозицию о крестьянских восстаниях 1917-1930 гг. Эта тема является очень серьезной, ведь в течение всего советского периода патриотическая борьба украинского народа за государственность, борьба против засилья коммунистического режима преподносилась, как контрреволюция по реформированию. Именно на основании таких материалов можно поднимать дух патриотизма у сегодняшней молодежи, а это является чрезвычайно важным. В настоящий момент Институт разработал концепцию Закона о признании освободительного движения 1917-1956 гг. Ведь наше государство совсем не защищает этих людей, и они абсолютно не имеют никаких социальных льгот. Также планируем подготовить законы об архивах.
При проведении своих исследований мы отказались от историков, которые получили свои знания в советское время, потому что эти люди не могут думать по-новому, они живут еще в том времени. И поэтому, преимущественно, у нас работает молодежь.
Хотя в настоящий момент власть нас пока ещё не поддерживает, я надеюсь, что в скором будущем придут новые, патриотически настроенные люди, которые больше будут заботиться о национальной памяти и не допустят повторения этих трагедий снова.
