Женщина, пережившая пытки и жестокое сексуальное насилие, сбежала из Китая в Таиланд. Теперь она хочет рассказать миру о том, что китайский режим создал специальный блок в мужской части трудового лагеря, в котором женщин-последователей Фалуньгун подвергают сексуальному насилию. Рассказ о своём страшном опыте она опубликовала на сайте последователей Фалуньгун — Minghui.org.
В октябре 2000 года, за 6 месяцев до событий в Чжанши, которые описала Инь Липин, 18 женщин-практикующих Фалуньгун бросили голыми в камеру с мужчинами в трудовом лагерне Масаньцзя. Гравюра на дереве изображает эту сцену. Фото: Minghui.org
В течение следующих 9 месяцев её перевели сначала в принудительный трудовой лагерь Ляонин, а затем — в трудовой лагерь Масаньцзя.
Всё это время женщину подвергали различным пыткам, лишали сна, на повседневной работе давали непосильные нагрузки. Её вес упал с 75 кг до 61 кг, она стала постоянно рвать кровью.
Для того чтобы с ней обращались лучше, ей нужно было отказаться от принципов Фалуньгун (истина, доброта, терпение), и согласиться стать «преобразованной», как называют это власти Китая. Но она отказалась это сделать.
После 15 месяцев заключения ей и 9 другим женщинам заключённым, которые отказались быть преобразованными, сообщили, что их переводят в другое место.
Один из начальников охраны сказал им с ухмылкой: «Мы посылаем вас туда, где вы сможете лучше практиковать Фалуньгун».
Инь подошла к одной из женщин-охранников, отвечающих за её группу, и тихо попросила перестать обращаться с практикующими Фалуньгун плохо.
Затем Инь посмотрела на другую служащую охраны, одного с ней возраста, которая отвечала за группу заключённых и истязала Инь. Инь почувствовала сочувствие к ней. Она обняла её и прошептала на ухо, что, в конечном счёте, придётся расплатиться за причинение вреда другим, и что она должна остановиться.
Служащая развернулась и сказала: «Скажите, что вы больны. Вы больны». Позже Инь поняла, что охранники знали, что их ждёт.
Мужской трудовой лагерь
На автобусе Инь с группой женщин, практикующих Фалуньгун, привезли в мужской трудовой лагерь Чжанши.
«Нас выстроили в ряд во дворе лагеря, — сказала Инь Липин. — Двое очень сильных на вид полицейских сделали перекличку. Затем один из них прочёл список правил. Он сказал: „Если практикующие Фалуньгун, которые отказались быть преобразованными, умирают, их смерть считается самоубийством“. Это было зачитано как приказ [тогдашнего лидера компартии] Цзян Цзэминя. Охранник говорил очень злобно. Я не помню других правил, которые тогда зачитывались».
Группу Инь доставили в белое здание, где у них замеряли кровяное давление. Одну из женщин увели — их осталось девять. Кабинет охранника находился за дверью, зарешеченной металлическими прутьями. За дверью находился коридор с комнатами.
Девятерых женщин завели внутрь и разместили каждую в отдельной камере. В камере Инь стояла двуспальная кровать и деревянный шкаф для одежды.
Когда Инь вошла, то там уже находилось четверо мужчин. А когда шла по коридору в ванную комнату, она увидела большую комнату, в которой на полу спало около 30 мужчин. Инь стало страшно, она спрашивала себя, что она делает в этом месте.
В 22.00 Инь попросила мужчин, которые находились в её камере, уйти, чтобы она могла лечь спать. «Спать? — спросил один мужчина средних лет и засмеялся. — Ты собираешься спать? Никому не позволяется спать, не будучи „преобразованными“. Одну женщину здесь „тренировали“ в течение 18 дней и не позволяли спать. В конце концов, она сошла с ума».
«Страшные крики»
Инь Липин услышала крики практикующей по имени Чжоу Гуйжун, доносящиеся из коридора. «Она всё звала меня по имени, — говорит Инь. — Я выбежала из комнаты увидела, как Чжоу бежит по коридору. Мы схватили и не отпускали друг друга».
Пытки, которые применяет к практикующему Фалуньгун полиция китайского режима (художественное изображение). Иллюстрация: Minghui.org
«Когда я пришла в себя, то обнаружила, что трое заключённых лежат возле меня, а их руки на мне. Двое стояли у меня между ног, один снимал видео, а другой смотрел его. Они продолжали нецензурно выражаться. Я не знала, сколько их стояло у моих ног. Они царапали мои пятки и смеялись. Они ругались, и один из них повторял: «Не надейся на смерть. Ты должна отказаться от Фалуньгун, даже если умрёшь!»
«Я не могла поверить в то, что видела, — сказала Инь. — Меня рвало кровью, и я вся была в крови».
«Я слышала ужасные крики Чжоу Гуйжун в своей клетке. Она кричала „Липин“. Наверное, это было моё имя — я чувствовала себя, как во сне. Но нет, это был не сон. Я была уверенна, что это был не сон. Ужасные крики вернули меня обратно в этот ужасный ад на земле».
«Внезапно я перестала слышать шум и перестала видеть. Я изо всех сил встала и пошла на знакомый голос. Мою голову ударили деревянной вешалкой, и я вдруг почувствовала, как тёплая жидкость стекает по моему лицу».
«Я с трудом поднялась. У меня не было никаких мыслей о жизни и смерти. Ничего не могло остановить меня. Я ударила по двери комнаты как можно сильнее, в то время как заключённые били меня. Я продолжала звать „Чжоу Гуйжун“. Она бросилась ко мне в комнату и поддержала меня. Мы побежали к двери в конце коридора».
«Мы приложили все свои силы, чтобы открыть металлическую дверь, и открыли её. Мы обе были серьёзно ранены. Мы больше не боялись смерти. Мы спросили полицейских: «Это трудовой лагерь? Почему Китай обращается с нами, как с преступниками? У вас есть мать, сестра, дочь, тётя? Эти действия — как они представляют нашу страну?»
«Если эти люди не уйдут из наших камер, я запомню сегодняшний день. Сегодня 19 апреля 2001 года, и сегодня вечером ваше дежурство. Если мы выберемся отсюда живыми, мы будем судиться с вами. Если мы умрём здесь, наш дух никогда не позволит вам жить в мире. Наше терпение не бесконечно». Полицейские вызвали мужчин-заключённых и приказали им, чтобы они дали нам сегодня поспать в одиночестве.
«Нас привели в мою камеру, и четверо заключённых остались наблюдать за нами. Мы не спали всю ночь, глядя друг на друга со слезами на глазах. Мы слышали крики и стук в двери других камер».
