Дидгериду, невзирая на этническую окраску, очаровывает тех, кто услышал его, потому что его звучание непохоже на любой другой инструмент.
#img_right#Кроме того, что он является произведением искусства, его звуки и ритмы вызывают в воображении нечто, что исходит из недр земли, воскрешая истории древних мифических времен.
Хотя большинство людей верит в то, что это – символ коренной аборигенной австралийской культуры, до европейской колонизации дидгериду был известен и использовался только в северных тропических частях Австралии. Там, из-за отдаленности тропических областей и сопротивления аборигенов попыткам установить с ними контакт, традиционные культурные традиции сохранялись на протяжении более длительного времени по сравнению с другими частями страны.
Гуань Лим из культурного австралийского центра дидгериду, работает над тем, чтобы передать публике знания о культурных аборигенных традициях, связанных с этим инструментом.
Он указывает на факт смешения культур из-за появления дорог и колонизации всей Австралии; однако, «дидгериду все еще считают священным на Арнемленде (геогр. название мыса), а также в некоторых частях северо-запада в районе Кимберли и между Северной территорией и Кимберли, традиции всё ещё хранятся и считаются священными».
Для аборигенов Арнемленда, дидгериду – часть Алчеры (мифический Золотой Век у австралийских аборигенов), когда Предки создали землю и все жизненные формы на ней, а также моральный кодекс, по которому могли жить люди.
Дидгериду является частью самого зарождения жизни и культуры, и инструментом, который передаёт священное знание.
Согласно Джалу Гуррувиви, (старейшина клана Галпу), дидгериду, изготовленный традиционным владельцем или хранителем, обладает духом, в то время как инструмент, сделанный не аборигеном, является просто музыкальным инструментом как труба или тромбон. То же самое относится к дидгериду, сделанными аборигенами, которые не относятся к инструменту как к части их культурного наследия.
Даже в пределах культуры хранителей есть случаи, когда различные виды дидгериду могут изготавливаться только инициированными мужчинами, чьи внутренние секреты известны только старейшинам, наделяемым поддержанием закона. Нарушение этого закона влечет за собой серьезные наказания, включая смерть.
В настоящее время, дидгериду доступен для всех, кто хочет его послушать. Гуань Лим указывает на удивительный факт: «Инструмент является священным, но не секретным. Старейшины из Арнемленда путешествовали за границу, объездили с гастролями почти весь мир – Дубаи, Германию, Малайзию, Сингапур, Францию, Японию и Tайвань. Когда они выступают, они повторяют в точности всё, что они делают на церемониях. Есть установленные образцы и ритмы, которые не могут быть измененными, таким образом, сохраняется оригинальная форма, только разве что контекст различен. Песни и танцы неизменены, и иногда у некоторых песен есть скрытое значение».
Дидгериду может также помочь некоренным австралийцам и другим людям получить лучшее понимание культуры аборигенов.
Много людей очаровано круговым дыханием, используемым, чтобы играть на инструменте, – техника, которая позволяет игрокам выступать непрерывно, не останавливаясь для передышки, дыша маленькими, регулярными глотками через нос, чтобы держать легкие наполненными.
Опытные традиционные музыканты – аборигены могут продемонстрировать впечатляющие техники и сложные композиции с поразительной тонкостью. Лим думает, что таинственный звук дидгериду может привлечь интерес к языкам и традициям аборигенов.
Несмотря на табу, связанные с дидгериду, его распространяющая популярность привела к тому, что многие музыканты внутри и за пределами Австралии захотели научиться играть на нём. Это также происходит во всех частях Австралии, даже на Тасмании и пустынных областях, хотя он не используется на церемониях, а в качестве развлечений.
Танцевальные коллективы используются как составная часть выступления. Господин Лим считает, что это надо рассматривать не обязательно как негативное явление – главная проблема в том, чтобы не утратить традиционную культуру или ошибочно не принять новое за старое.
«Где есть хранители традиций, там есть проблемы с тем, кто может петь определенные песни, кто может танцевать определенные танцы. Если этой культуре будет нанесен урон из-за искажения инструмента, то все это будет потеряно. Если целый мир лишь увлечен новыми вещами, тогда мы действительно потеряем нечто, что является важным, нечто, что стоит сохранить».
